Пустота. Мрак и тишина.
Мысль медленно всплыла из ледяной черноты небытия: «Где я? Что со мной?»
Попытавшись пошевелиться, Колодаи тут же тихо застонала от внезапно обрушившейся на неё головной боли. Все чувства разом вернулись, накатив подобно прибойной волне.
Широко распахнув глаза, женщина уставилась на облицованный дубовыми панелями потолок.
Она сразу сообразила, что лежит в мягкой постели, стоящей в залитой солнцем комнате. Но что это за комната? И что случилось?
Всё тело ужасно ломило, как будто накануне её избили дубинками или долго и упорно скидывали с лестницы. В придачу ко всему нестерпимо болела голова.
Желая осмотреться, Колодаи попыталась слегка скосить глаза - тут же возникло отвратительное ощущение ускоряющегося вращения, и она вновь устремила взгляд на потолок, стараясь сконцентрировать внимание.
Некоторое время женщина лежала неподвижно и прислушивалась к себе. Попытка вспомнить, что с ней произошло, не принесла никаких результатов, только вызвала новую, более жестокую волну головной боли и тошноту. Сознание вновь померкло, и Колодаи погрузилась в липкое небытие.
Неясные образы и лица, сменяя друг друга, возникали в её сознании и вновь скрывались во тьме. Кого-то она узнавала, иные же исчезали раньше, чем удавалось разглядеть их черты. И все они говорили ей что-то, но она, как ни силилась понять, что от неё хотят, не могла уловить смысла произнесённых ими слов и не могла вспомнить имена тех, кого узнала.
Голова больше не болела.
Лёжа с закрытыми глазами, она робко пошевелила пальцами и двинула рукой, ощутив под ладонью нежную мягкость шелкового белья.
Чувство реальности вновь вернулось, но на этот раз не вызвало в ней ни головной боли, ни головокружения - она словно пробудилась от долгого и глубокого сна.
Чутьё ассасина подсказало, что она находится в комнате не одна.
- Кто здесь? - едва слышно спросила Колодаи и открыла глаза.
Кто-то, кого она ещё не видела, тихо всхлипнул.
Она повернула голову и увидела стоявшую возле её постели женщину в чёрном платье и белоснежном, странным образом повязанном платке. Некоторое время Колодаи силилась понять, что это за головной убор - она явно видела такой раньше, этот платок навевал некую ассоциацию.
В облике женщины было что-то знакомое. Колодаи попыталась вспомнить – ну конечно же! Вимпл! Монашка!
Мысли в её голове текли медленно и тягуче, но с каждой секундой сознание становилось четче, ясность мышления возвращалась. Она выбиралась из полузабытья, словно из болота.
Колодаи вновь закрыла глаза.
- Где я? - тихо спросила она, и вместо ответа на свой вопрос услышала тихие всхлипы и причитания.
- Боже ж ты мой, Мила!..
" Мила? Какое знакомое имя! Откуда я его знаю? Ах да, когда-то очень давно так звали меня!" - эта мысль, подобно древнему плезиозавру, лениво всплыла из тёмной бездны на поверхность её сознания, но не вызвала в душе никаких эмоций.
" Почему эта монашка плачет? Почему мне так знаком её голос?" - Колодаи открыла глаза и пристально посмотрела на женщину, утиравшую платком слёзы.
- Я тебя знаю, но не помню, кто ты, - тихо произнесла она.
- Я Аурминд! Гражина! Ну, вспомни, я твоя подруга Гражинка! - с отчаянием в голосе ответила монашка.
Колодаи попыталась сесть на постели. Женщина помогла ей, заботливо придерживая за плечи.
- Моя подруга… Аурминд… Гражина… Странное имя, - бесцветным голосом произнесла Колодаи и задумчиво посмотрела на женщину. - Где я?
- Ты в синодальном храме ордена Праматери, - тихо всхлипнув, ответила её собеседница.
- В синодальном храме? А ты кто, Аурминд? Одна из сестёр ордена? - ничего не ответив, монашка вновь залилась слезами и, в отчаянии покусывая платок, тихо запричитала, по-старушечьи качая головой.
- Почему ты плачешь? Разве со мной что-то случилось? - спросила Колодаи и закрыла глаза, пытаясь вспомнить.
Аурминд села на кровать рядом с ней и с тоскливой болью в глазах замерла, словно боясь спугнуть воспоминания подруги.
Память вернулась стремительно, будто некто невидимый уверенной рукой отдёрнул глухую плотную завесу с распахнутого настежь окна.
"Мила! Выслушай меня! Не делай этого, ты всё равно ничем не сможешь помочь! Остановись, прошу! Я не хочу причинять тебе зла, но ты не оставляешь мне выбора!" - непроницаемая пелена забвения внезапно дрогнула, развеялась туманными клочьями мрачного наваждения, и воспоминания вернулись с потрясающей отчётливостью, заиграв всеми гранями и нюансами.
Колодаи вздрогнула и широко раскрытыми глазами уставилась на свою собеседницу.
- Я вспомнила! - почти удивлённо прошептала она. - Я всё вспомнила!
Аурминд крепко обняла её.
– Ты вспомнила! Мила, ты вспомнила! - счастливо улыбаясь сквозь слёзы, быстро заговорила она. - Я так боялась, что ты никогда не станешь прежней!
Воспоминания вернулись, а с ними пришло и мутное чувство нарастающего гнева и невысказанной обиды.
- Преподобная! - стиснув зубы, произнесла Колодаи. - За что она меня так?!
- Она испугалась за тебя, - тихо ответила Аурминд. – Преподобная ничего не должна была тебе говорить про императора, но ты расспрашивала, и она откровенно рассказала всё... А потом... Потом она испугалась.
- Это она тебе сказала?
- Да. Ты же знаешь, что Преподобная не может говорить неправду. Она может умолчать, но солгать - никогда.
- Ага, и в порыве раскаяния вот так по-свойски шандарахнуть собеседника, чтоб ему жизнь мёдом не казалась! - сухо ответила Колодаи.- Кстати, сколько я вот так провалялась?
- Трое суток, - едва слышно отозвалась Аурминд.
- Сколько?!
- Трое суток, - отведя глаза, повторила свой ответ Аурминд. - Преподобная сама не ожидала, что ментальный удар будет столь сильным.
Колодаи молча поднялась с кровати, нетвёрдой походкой, слегка пошатываясь, подошла к раскрытому окну и, облокотившись на широкий подоконник, полной грудью вдохнула ещё по-утреннему свежий воздух.
- Который сейчас час?
- Без четверти восемь.
- Где мои вещи? Ни минуты не желаю более тут оставаться!
- Преподобная просила передать, что она очень сожалеет о случившемся и просит тебя не держать на неё обиды.
- Новая традиция? - Колодаи горько усмехнулась. - Сначала что есть дури лупим мух мухобойкой, а потом чистосердечно раскаиваемся в содеянном и, глотая слёзы, искренне просим у них прощения: извините, дорогие, но так уж получилось.
Аурминд нахмурила брови:
- Она спасла тебя.
- Спасла?! Ну-ка, интересно, каким это образом она меня спасла?
Невзирая на злой сарказм подруги, Аурминд счастливо улыбнулась.
- Ты вернулась! Ты прежняя.
Чтобы скрыть своё смущение, Колдаи отвернулась к окну.
- Если бы ты уехала в тот день, то попытка спасти жизнь императору привела тебя к неминуемой гибели. Она пыталась тебя остановить и объяснить всё, но ты не желала её слушать. Благодаря Преподобной, ты дважды избежала смерти.
- Я бесконечно признательна ей, - бесцветным голосом ответила Колодаи. - Где мои вещи? - вновь спросила она.
Аурминд подошла к стоящему в углу комнаты сундуку и открыла тяжёлую крышку.
- Всё тут, и одежда, и оружие. Твой Нордик на конюшне, сыт и ухожен. Император уже присылал за тобой вестового вчера днём.
- До смерти интересно, что вы ему ответили, - поинтересовалась Колодаи, поспешно достав из сундука свою одежду и придирчиво осматривая оружие.
- Ему сказали, что бошар-ассасин Колодаи больна, у неё приступ малярии.
Колодаи ехидно усмехнулась.
- Малярии? А говоришь, что Преподобная не может врать! Что-нибудь получше вы, конечно, придумать не могли.
- А она и не врала. С вестовым разговаривал твой Хинкар.
- Хинкар? Он здесь?
- Да. Он ждёт тебя. Он заявил, что ты его госпожа и без тебя он никуда не поедет. Так и караулил дверь в твою комнату. Сёстры его кормили… Да он и сейчас там сидит.
Колодаи уважительно качнула головой.
- Так, а что за эти дни вообще произошло интересного?
- Началось вторжение в Андалан. Конница царицы Саа-Мохан начисто истребила все жандармские корпуса, находящиеся в Меласской долине. Имперская армия вступила во вражеские земли. Сегодня утром тут творилось что-то невообразимое! Кланы и королевства как сговорились, разом прислали кто своих представителей, кто гонцов с посланиями к Преподобной. В приёмной до сих пор топчется толпа. Сенат вознамерился провести срочное заседание и требует, чтобы Преподобная всенепременно присутствовала на нём.
Колодаи удивлённо приподняла брови:
- Сенат требует?!
- Требует, просит - какая разница? Им всем нужна гарантия того, что после разгрома Андалана император не вздумает вплотную заняться ими.
- Что это они так вдруг переполошились? Если они искренне верны данной императорскому дому присяге, то им нечего опасаться. Да и при чём тут орден?
- Вчера вечером Рональд прислал мне письмо. Он пишет, что император сейчас находится с действующей армией и наотрез отказывается принимать каких-либо послов. Также он сообщает, что армии Андалана и империи сошлись близ деревеньки Магрот-Таш, и не сегодня-завтра состоится решающее сражение.
Слушая Аурминд, Колодаи небрежно бросила свои вещи на кровать и хотела было скинуть с себя ажурную ночную рубашку, но в недоумении замерла перед зеркалом, с интересом разглядывая себя.
- О, боги! Я выгляжу, как пошлая кокетка! Вы бы мне для полного счастья ещё розовые бантики повязали, что ли! - воскликнула она, помахивая аккуратно заплетённой руками Аурминд рыжей косой. - А ей смешно! - добавила она, взглянув на счастливо улыбающуюся подругу.
- Я так боялась, что никогда больше не увижу прежнюю Милу! Я так боялась!
- Ладно, ты так и не ответила на мой вопрос. С чего это вдруг все так переполошились? Я понимаю, что им нужны гарантии безопасности. Ясен пень, каждый хочет быть уверен в том, что завтра он проснётся во здравии и благополучии, а над ним будет светить солнышко, но с чего они вдруг взяли, будто им что-то угрожает?
- Как сказала Преподобная, они до смерти боятся двух "Д".
- Расшифруй! - коротко попросила Колодаи, натягивая кожаные штаны.
- Два "Д" - это драконы и диктатура.
- Ха! - усмехнулась Колодаи. - Поняла! Они боятся того, что Хелена имеет власть над драконами, и впоследствии император может использовать этих тварей как средство подавления любого инакомыслия! Что же, в этом есть резон, и я их понимаю.
- Поэтому они обращаются к Преподобной, ведь всем известно, какое влияние она имеет на Муилькора.
- Ох, дорогая моя! - с сомнением качнув головой, вздохнула Колодаи, зашнуровывая пояс. - Теперь я сильно в этом сомневаюсь. Вот увидишь, как только закончится эта война, нас всех ждут большие перемены.
- Что ты этим хочешь сказать?
- А то! Как только всё закончится, Муилькор выступит перед сенатом и сообщит о том, что отныне светская и духовная власть в Сидонии существуют раздельно.
- С чего ты это взяла?
- Да с того самого! Я лично была свидетельницей разноса, который он устроил своим супругам, да и мне при этом неслабо досталось. Как пить дать, он это сделает.
- Это хорошо или плохо?
- А чёрт его знает! - неопределённо пожав плечами, ответила Колодаи, старательно заправляя за ещё не затянутый пояс штанов полы белоснежной шёлковой сорочки.
- Теперь я понимаю, почему императрицы прислали Преподобной это странное послание...
- Послание? Какое послание?
Аурминд выражением величайшего беспокойства в глазах взглянула на подругу.
- Они прислали письмо, в котором сообщают, что отказываются от духовных санов и выходят из ордена. Что это значит? Нас ждёт конфликт императорской власти и ордена?
- О, боги! И эта туда же! - негодующе всплеснув руками, воскликнула Колодаи. - Да что же вы всё ищете двойное дно там, где его нет?! Одни до одури боятся призрака деспотизма императорской власти, другим мнятся какие-то заговоры!
- Ну, я просто спросила…
- А ты не спрашивай! Не забивай голову всякой ерундой, вот и будет тебе счастье.
- Ага, меньше думай и крепче спи.
- Ну, ты в крайности-то не впадай. Всё! Хватит трепаться, мне пора! Тут такие дела творятся, а я по воле нашей Преподобной провалялась тут впустую, как колода, несколько дней! - притопнув ногой, Колодаи подтянула голенище замшевого сапожка.
- Может, перед отъездом тебе стоит поговорить с ней? Да и не ела ты, почитай, четверо суток.
- Нет уж, спасибо! Поклевать чего я бы, конечно, не отказалась, но встречаться с Преподобной... - поспешно вскинув руки и отрицательно мотнув головой, воскликнула Колодаи, - ...не испытываю никакого желания! Вот с тобой, пожалуй, обнимусь на прощание.
Аурминд слегка отстранилась.
- Не спеши, я еду с тобой.
- Но ты ещё недостаточно окрепла после ранения.
- Послушай, я же молчу про то, что всего час назад ты тут трупом лежала и тебя до сих пор шатает!
- Ишь ты, какая! - усмехнулась Колодаи. - За меня не волнуйся, я-то оклемалась.
- Вот и ты не беспокойся, я достаточно хорошо себя чувствую. И не забывай, сейчас там, в Меласской долине, находятся мои муж и сын. Я обязана быть рядом с ними. Заодно по дороге расскажешь мне о той девчонке, которую вы притащили из Андалана.
- Девчонке? А тебя-то что в ней так заинтересовало? - Колодаи бережно достала из сундука свою верную катану в обтянутых чёрной кожей ножнах, до половины извлекла меч и невольно залюбовалась затейливым узором клинка.
- Больно уж ею Преподобная интересуется. Ведь за те дни, пока ты тут находилась, она дважды посылала гонцов к императрицам. Преподобная очень хочет увидеть её.
- Чем это деревенская девчонка-замарашка так привлекла внимание Преподобной Матери? - с нескрываемым интересом спросила Колодаи, пристегнув катану к поясному ремню.
Аурминд пожала плечами.
- Мне самой это неясно. Из слов Преподобной я поняла только одно: вся эта история с убийством Боккажа была очередной многоходовой комбинацией. Ты же знаешь, что она мастерица на подобные затеи.
Колодаи насторожилась.
- Я уверена, что не Боккаж был главной целью - его смерть всего лишь часть единого плана. Преподобной была нужна именно эта девочка, она итог всего. Первожрица знала, что ваши пути пересекутся, и планомерно, шаг за шагом, свела воедино нити ваших судеб.
- Бред! - негодующе произнесла Колодаи и взмахнула рукой, словно отгоняя от себя наваждение. - Даже Хелена с её даром предвидения не может так всё рассчитать.
Аурминд очень внимательно, словно врач-психиарт на пациента, посмотрела на подругу.
- Истина лежит на самом виду, она перед тобой. Неужели ты до сих пор так ничего и не поняла? - тихо спросила она.
- Да что вы в самом-то деле?! Что Лилит, что ты! Что я должна понять? То, что наша Сандра и есть воплощение Праматери? Ладно, она воплощение Праматери, она первожрица! И что теперь? Мне принести кровавые жертвы, посыпать голову пеплом и воскурить в её честь благовония?
- Ты единственная из всех из нас, кто ещё не уяснил, что Преподобная нечто иное, чем просто абстрактное воплощение Дану. Она и есть вместилище духа Праматери. Хелена и Лилит первыми поняли это, - Аурминд умолкла, выжидающе глядя на подругу.
- То есть вы все хотите мне доказать, что она сама богиня, и что моя юность прошла в тесной дружбе с божеством, а я, такая вот дура, никак не могу понять этого?
Тяжело вздохнув, Аурминд безнадёжно махнула рукой.
- Ладно. У нас с тобой впереди целый день пути, будет о чём поговорить. Отправь Хинкара на кухню, пусть сёстры соберут нам еды в дорогу, а я пойду переоденусь. Встречаемся возле конюшни.
Аурминд вышла. Проводив её взглядом, Колодаи ещё раз взглянула на своё отражение в зеркале и, сокрушенно вздохнув, принялась расплетать рыжую косу.
- Чёрт! А жрать-то и вправду охота! - пробормотала она и уже громко позвала. - Хинкар! Хинкар!
Дверь бесшумно приоткрылась.
- Бегом на кухню и тряхани-ка там сестричек, чтоб быстренько сообразили чего перекусить. Да в дорогу еду возьми в расчёте на нас троих!
- Слушаюсь, госпожа.
Колодаи обернулась:
- Да, и ещё...
- Слушаю, госпожа.
- Спасибо!
Хинкар благодарно склонил голову:
- Это мой долг, госпожа.
* * * * * *
Как ни желала Колодаи избежать встречи с Преподобной, она всё же состоялась, правда, произошла в необычной форме.
Выйдя из гостевого корпуса, Колодаи быстрым шагом пересекла двор синодального храма и уверенно направилась в сторону хозяйственных построек.
Она уже видела поджидающую её возле конюшен Аурминд, стоявших у коновязи коней и Хинкара, седлавшего её Нордика.
Внезапно раздавшийся голос Преподобной остановил Колодаи.
- Уезжаешь? - женщина оглянулась и тут же поняла, что голос звучит у неё в мыслях. Задрав голову, она пробежалась взглядом по окнам храма.
Преподобная Мать, облачённая в своё традиционное тёмно-синее платье, стояла на балконе третьего этажа и, не отрывая взгляда, пристально смотрела на бошар-ассасина.
- Уезжаешь?
- И чем быстрее, тем лучше, - мысленно ответила ей Колодаи.
Это был странный, неслышимый для посторонних ушей разговор. Обе женщины молча смотрели друг на друга, одна с нескрываемой неприязнью, другая с выражением любви и скорби в глазах.
- Как ты себя чувствуешь? Прости, я не могла поступить иначе, ты не оставила мне выбора.
- Тебя это так волнует?
- Прости.
- Ну надо же, полубогиня просит прощения у ничтожной козявки! Кому рассказать, так не поверят!
- А ты язва.
- Ещё бы! Может, в педагогических целях шарахнешь меня ещё разок-другой? Ну, чисто, чтоб покрепче уяснила, как впредь с полубогинями общаться.
- Я знаю, что ты меня никогда не простишь. Но у меня не было иного выхода.
- Ты повторяешься. А ежели знаешь, что не прощу, так с чего вдруг вздумала объясняться?
- Потому что не хочу, чтобы ты уезжала, унося в своей душе зло и досаду.
- А это уже моё дело.
- Ты всегда была самой независимой и своенравной из нас всех. За то и люблю тебя безмерно.
- Слова, слова!
- Это правда. Ты же знаешь, что я не могу лгать.
- Зато ты умеешь говорить такую правду, что по сравнению с ней любая ложь меркнет, - Колодаи уперла руки в бока и с вызовом взглянула на Преподобную. - Разве я не права?
- Правда горька на вкус.
- Словоблудие! Ты просто использовала меня, преследуя личные интересы.
- Наш интерес общий, мы с тобой по одну сторону.
Колодаи криво усмехнулась.
- По одну?! Ну-ну! Я до сих пор так и не поняла твоих поступков и планов. Это "неравный брак", а я предпочитаю ясность! Ты всегда что-то недоговариваешь.
- Всегда есть что-то, о чём первоначально следует умолчать.
- Например, о том, что идя убивать Боккажа, мы смертельно рисковали своими жизнями только потому, что тебе зачем-то понадобилась никому не известная девчонка из Андалана?
- Болтушка Аурминд уже успела тебе напеть про неё!
- Ты сама проговорилась ей об этом, а я прекрасно тебя знаю. Ты никогда ничего не говоришь просто так, и понятие "проговорилась" по отношению к тебе не применимо. Ты знала, что Аурминд обязательно мне всё расскажет. Вот только непонятно, зачем всё это. Опять какие-то козни, опять недомолвки и опять муть. Мне до чертей всё это надоело!
- Риск был оправдан. Вы убили Боккажа, обезглавив Андалан, теперь окончательная победа империи только дело времени. Кроме того, ты убила предателя. Разве это плохо?
- Да если бы не вмешательство Ленни, я прирезала бы твою девчонку как лишнего свидетеля! Случись так, что бы ты сейчас заговорила?
- Вся наша жизнь есть не что иное, как череда событий, некая нить, на которую, подобно бусинам, нанизываются наши деяния.
- Опять сплошные метафоры и никакой ясности!
- Ты всё же уезжаешь с тяжёлым сердцем. Поверь, скоро ты узнаешь всё. Я сама тебе расскажу.
Колодаи отрицательно мотнула головой.
- Не думаю, что расскажешь. Я более не вернусь сюда. Прощай, отныне я служу императору. В отличие от тебя, Алекс не мутит. У него есть более чем ясная цель, его планы всегда предельно конкретизированы. Я хочу твердо знать наперёд, в чём участвую и какова поставленная передо мной цель. И я вовсе не желаю узнавать задним числом, во что оказалась замешана. Усекаешь разницу?
- Я понимаю тебя, но у нас одна общая цель - повсеместное истребление человеческой скверны и воцарение вечного мира в Сидонии.
- Красивые слова, и не более того.
- Без веры это действительно всего лишь слова. Главное – вера! Только вера является движущей силой в любом деле.
- В таком случае, своими недомолвками ты убила мою веру.
Невзирая на то, что весь разговор происходил на ментальном уровне и она никак не могла это расслышать, Колодаи готова была поклясться, что Преподобная тяжело вздохнула.
- Ну что ж... Я не могу, да и не имею права неволить тебя. Тем более, что ты собираешься служить императору. Служа ему, ты служишь Сидонии и общему благу.
- Вот и славно! - небрежно пожав плечами, Колодаи развернулась и направилась в сторону Аурминд и Хинкара, поджидавших её возле конюшни. - Прощай и не поминай лихом.
- Скоро мы вновь встретимся, а пока что прощай, - эхом пронеслось в её голове.
Колодаи на миг обернулась, ища взглядом Преподобную, но балкон был пуст.
* * * Продолжение следует * * *