Запись 10. Конец начала
В воздухе смешались ароматы женских духов, алкоголя и сигарет. Современная музыка звучала довольно-таки громко, и неприятно била в уши. Несмотря на раннее время, в клубе было многолюдно и шумно, гул даже заглушал музыку. Пока большинство выпускников развлекалось на празднике в их честь, напивалось и отплясывало безумные танцы, наша семейка и плавно входящие в нее члены устроили маленькую пати для троих. Маленький совет относительно будущего, если это можно так назвать.
За небольшим столиком на синем диванчике устроилось три человека - я, Леб, Шайло. Это был тот самый клуб, который я избрала местом для наблюдения за сидящей по бокам от меня парочкой два года назад. Как давно это было...
- Ну-с, и ради чего мы сюда пришли, пропустив выпускной? - наконец поинтересовалась Шайло, до этого с немалым интересом осматривающая окружение.
- Ну, во-первых, выпускной пропустили мы, а не ты, - Лебаненн деликатно кашлянул.
- ...а во-вторых, выпускной праздник разврата, алкоголя и прочих гадостей, - продолжила за брата фразу мастерица гиперболы, то бишь я.
- Мишка шутит, мы просто решили провести этот праздник в более спокойной обстановке, чем гулянка в школе, - перевел мои слова на нормальный язык Леб. Я незаметно вздохнула и подперла щеку рукой. Черт меня дернул согласиться на это предложение Кролика не идти на выпускной... Сейчас бы спивалась... то бишь праздновала вместе с одноклассниками, которые совсем скоро станут бывшими. При воспоминании об одноклассниках я поняла, что именно черт и толкнул меня на этот поступок.
- Ах вот как... - Шайло посмотрела на нас с братом и улыбнулась. Интересно, мы с ним очень похожи?
- Так, я не поняла, ты не сказал Шай, с какой целью мы притащили ее в это злачное место? Где подают только алкоголь и где... играет отвратнейшая музыка? - опять утрировала я, опять с сарказмом. Настроение с самого утра было ни к черту. Да, даже ни к черту, а к дьяволу. И дело вовсе не в событиях этого дня, а в общем состоянии моего разума последние пару месяцев.
- Так, Мишка, цыть, хватит пугать Шайло! - с наигранной злобой шикнул брат, я так же играя огрызнулась и мы, как всегда, разошлись с миром. Хотя и перепалки, даже малюсенькой, не было.
- Ладно-ладно вам, - рассмеялась девушка, тоже не принявшая нашу перепалку всерьез. Я зевнула.
- Не знаю, зачем сюда пришел мой многообожаемый брат, но я пришла скоротать время. Все равно учеба закончилась, а в колледж поступить еще надо...
- Вот и готовилась бы ко вступительным экзаменам, - отозвался Леб.
- Да что там готовится? Достаточно школьных знаний, которые надо было старательно впитывать, - я показала брату язык.
Да, вот так вот нас троих и разбросало по разным учебным учреждениям. Точнее, Шай еще год проучится в школе, потом поступит на стилиста, Леб все-таки пошел на художника, я сразу после получения диплома об окончании школы подам документы в медицинский колледж... Вот так вот растворилось одно связывающее звено. А закончится все наверняка тем, что я смогу видеться с братом крайне редко, а не каждый день, как сейчас. Но, как говорят французы, c'est la vie.
Меня толкнули в бок. Толкнул. Лебаненн.
- Намирка, ты чего такая кислая?
- Витамина C в моем организме много... - я подняла глаза. Нет, меня сегодня определенно тянет на специфический юмор. Ну хорошо, что хоть не на черный.
- Ты бы сердечного друга нашла, авось повеселее бы стало...
- Лебаненн, а ну цыть! - цыкнула на брата Шайло. - Сам же знаешь, найти просто так невозможно.
- Да ладно, пошутил я, - Леб вжал голову в плечи, словно ожидая оплеухи. Но сияющая на его лице улыбка дала понять, что это все только часть игры.
- Да, Шайло права! - поддакнула я, что сейчас было единственным разумным ответом. - А еще одна такая фраза с вашей стороны, мистер Инфиррум, и я клянусь, что специально из-за вас не выйду замуж до самой смерти! - я сумела сдержать улыбку и сохранить серьезное выражение лица.
- Тогда я тебя отдам в гарем какого-то паши, - рассмеялся Лебаненн.
Я только и смогла, что кинуть на него взгляд, выражающий эмоцию, являющуюся смесью удивления, возмущения и ошаления.
- А что? В гареме, должно быть здорово, - с лицом агнца сказал Леб и невинно захлопал глазами, чем вызвал мой смех.
- Да, только страсти там кипят нешуточные, - тоже рассмеялась Шайло.
- Ну вот тем более! Глубокоуважаемой мисс Инфиррум не будет скучно, - так и знала, сто он мне "многообожаемого брата" вспомнит.
- Ах так во-о-от ты как! - я подавила в себе приступ смеха. - Господин, я вызываю вас на дуэль! И как обиженная сторона, выбираю оружие!
- И? - на меня одновременно глянули две пары глаз.
- И пусть это будут подушки! - я гордо вздернула голову и опять подавила приступ смеха.
- Как прикажете, мадам, - Леб отвесил мне шутливый поклон. А учитывая, что он сидел, выглядело это очень забавно.
- Вообще-то мадемуазель, - поправила я его.
- Как? Я же тебя в гарем отдал?
И только черт знает, что мы только не выбирали для предмета своих шуток в тот вечер.
***
Дипломы полетели в воздух, подобно стае белоснежных птиц, подпоясанных красными ленточками. Они и означали свободу, были символом того, что ребенок уже вырос. Что ребенок уже не ребенок, не подросток, не юноша, а взрослый человек. Я улыбнулась, глядя на этот беленький свиток, летящий в воздухе. И пусть полет его длился не более пары секунд, они мне показались минимум парой минут. Солнце ярко светило на небосклоне, как и всегда летом, зеленые листья деревьев о чем-то перешептывались со своими соседями, птичьи трели не заглушались даже шумами города. У ратуши стояла толпа человек - и меньше трети из них носили мантии выпускников. Остальные - пестрая толпа гостей.
Я ловко поймала диплом и улыбнулась уже бывшим одноклассникам, брату, родителям...
Мантия и шапка выпускника были отданы на попечение родителей. От вечеринки по поводу получения дипломов, уже было не отвертеться, в отличие от выпускного. Шумной гурьбой под тридцать человек ввалились в небольшое, но мило выглядящее здание. Обсуждали планы на будущее, вспоминали некоторые моменты из школьной жизни, звонко смеялись или даже рыдали от хохота.
Учителя тоже подтянулись к нам посмотреть на плоды своих трудов и напоминать нам, какими же мы были проказниками. Народу было очень много, казалось, что пришли все, и даже больше.
Но это было далеко не так. Были и те, кто не явился на этот праздник жизни. Я устала бродить взглядам по людям, вполуха слушать непрекращающийся говор, изредка лениво вступать в разговор...
- Вермут, пожалуйста, - напиться? Нет, это не в моем стиле. Просто занять свой мозг чем-то другим... А не напиться в доску, как это сделали уже несколько бывших членов бывшей семьи, называемой раньше классом. Надо сказать, что они вели себя вполне прилично.
Я облокотилась об барную стойку и пробежала глазами по содержимому шкафчиков. Раритетные бутылки, салфеточки, какие-то милые безделушки, пару подсвечников - все это составляло атмосферу уюта и домашности.
Вернулась я домой с братом ближе к полуночи, но совершенно трезвая. Мне даже запах алкоголя сегодня казался неприятным, что и говорить о том, чтобы употребить его. Лебаненн, впрочем, тоже был аки стеклышко - ему некогда было пить, он слушал и говорил. Похвальное занятие.
Обняв друг друга и пожелав спокойной ночи, мы разошлись по нашим комнатам. Именно по разным, из-за того, что к дому был пристроен второй этаж, где были оборудованы две отдельные комнаты - для меня и кладовка. Шучу, конечно. Для меня, и для Леба.
Оказавшись в своей теплой комнатке, я привычным движением избежала поцелуя угла, всегда готового стукнуть неосторожного человека по голове (а все из-за относительного неудобства в его положении!), упала в кресло и подвинулась к компьютеру.
Пусто. Я лишь покачала головой и с грустной улыбкой посмотрела на экран. Что ж, дубль под номером три тысячи не удался. В голову залезли грустные мысли, нагло выпихивая из нее мои обычные жизнерадостность и веселость. Предаваться депрессии мне, однако, совсем не хотелось. Так что спать. Спать и точка.
Солнечный лучик пробился сквозь занавески и прошелся по комнате. Я лениво следила за его передвижениями и подсчитывала, сколько времени мне еще удастся полежать, пока солнце не начнет бегать лучами по моей кровати. Внезапно я вскочила, как ошпаренная, и открыла окно, впуская в комнату свежий утренний воздух и запах моря. К черту. Сама строю для себя темницу депрессии и грустных мыслей. К черту все. Не хочу ни о чем думать. Хочу, чтобы все растворилось в целебном утреннем свете.
- Вот куда ты с утра пораньше? - буркнул Леб, когда мы столкнулась на лестнице лбами (я задумалась, он, видимо, задумался, вот и произошел инцидент с незначительной травмой).
- Куда-куда... На природу. Пока не жарко, - я потерла ушибленный лоб.
- То есть на кладбище, да? - брат рассмеялся и пошел вниз.
- Не-а. А с чего ты взял, что туда?
- Ты когда вот так вот нагибаешь голову, на птичку похожа. Даже несмотря на то, что ты мишка, - Кролик поймал мой суровый взгляд. - Тебя вечно туда тянет приключения искать... И этот случай, я так полагаю, не исключение.
- Только не надо преувеличивать! Я там последний раз была пару лет назад и то с тобой.
- Вот я тебе и припоминаю тот поход, - Лебаненн получил толчок в бок.
- А сам-то куда собрался? - правильно, Намира, правильно, лучшая защита - это нападение.
- Я? Гулять. Не сидеть же взаперти дома.
Я фыркнула, но промолчала, иначе бы этот разговор продолжался вечно.
Уже через полчаса я добралась до побережья. В прибрежном кафе пустовала большая часть столиков. Сильный ветер уж никак не располагал к прогулке у моря - если он чуть усилится, небольшого шторма не миновать, да и песчинки, больно впивающиеся в лицо, удовольствия не прибавляют. Если еще учесть волосы, которые вечно лезут в глаза, и постоянно переворачивающийся недочитанный лист книги... Странное место я выбрала для чтения на природе.
Поняв, что книга грозит остаться непонятой из-за потребности все время переворачивать страницу (ибо придерживать ее было не очень удобно), я вышла на открытую террасу и застыла, подобно изваянию. Сейчас не хотелось ни думать, ни двигаться, ни говорить... Просто так стоять, обхватив себя руками, и смотреть на бескрайнее голубое поле, именуемое морем...
- Остановите здесь, пожалуйста, - водителя не пришлось просить дважды. Я расплатилась и вышла из желтой машины, которая сразу же умчалась подыскивать других клиентов. Вместо шпиля, который изначально привлек мое внимание, и к которому я просила подъехать по пути домой, вырос величественный собор в неоготическом стиле. Распятие у входа говорило, что это католический собор. Мной овладело любопытство, как же там внутри и, поправив платье и подосадовав, что оно довольно-таки короткое, я вошла в массивный и величественный каменный портал.
В нос сразу же ударил запах ладана и лака, глаза разбежались по великолепному внутреннему убранству костела, ухо уловило звучание органа... Я впервые зашла в католический храм, и теперь просто стояла и осматривала то великолепие, что открылось моему взору.
Мраморные колонны, дубовые лакированные скамьи, распятия, статуи... Звучание тихо играющего органа усиливалось стократ благодаря прекрасной акустике. Скорее всего, это была просто репетиция музыканта перед мессой, но даже сейчас глубина звучания этого инструмента поражала.
Проникавший сквозь цветные витражи и приобретавший разные оттенки свет падал на несколько фигур, сидящих на скамьях и склонивших головы в едином религиозном порыве. Тут я была чужая, не в своей среде, некрещеная, но меня ровным счетом ничего не отталкивало. Спокойно, мирно, светло... Думаю, здесь дело вовсе не в вероисповедании, а в том, как много душ возвели это место и с какой любовью они его обустроили. Мной двигало желание узнать что-то новое, я не была католичкой, но это в лишний раз доказывает, что это место имеет сильную энергетику - даже я почувствовала, насколько оно намолено.
За спиной раздалось хлопанье крыльев.
- Бабушка, смотри голубь! - малыш дернул свою бабушку за рукав и показал пальцем куда-то за меня. Я обернулась - и правда, голубь. Белый-белый, словно снег, и только немного черных перьев на крыльях. Птица подлетела ко мне, я отшатнулась, но наглец снова подлетел и сел мне на плечо. Глупо я, наверное, выглядела - с ошарашенным лицом и голубем на плече.
Я поймала на себе много взглядов, но один притянул меня. Болотные глаза этого старца смотрели на меня с насмешкой и теплом. Сам старик был похож на какого-то персонажа сказки, доброго колдуна, наверное, из-за длинных седых волос, не менее длинной бороды и лучистых глаз в обрамлении морщин. Он улыбался мне одним взглядом, в котором светилась заговорщическая искра. Я улыбнулась в ответ и быстро зашагала к выходу, ибо уже чувствовала себя неловко из-за всеобщего внимания. И оказавшись за дверью, я стряхнула птицу со своего плеча. Лети уж, доставучий голубь.
***
В тот день в доме Инфиррумов было крайне суетно. На то было целых две причины - свалившаяся Намире на голову поездка во Францию, и скорая свадьба Леба и Шайло. Предпосылки к обоим причинам кипиша весьма прозаичны - любовь первых и желание отдохнуть второй. И если свадьба была назначена на следующий год, то путешествие должно было начаться сегодня.
"Черт меня дернул убрать куда-то эту книгу", - ругала себя Намира, собирая чемодан. "Вот что теперь прикажете во время полета делать? Поговорить не с кем, а лететь долго..."
Зачем она вообще уезжала на месяц из родного дома? Совсем не отдохнуть. Сны, терзавшие еще Агру, продиктовали Мишке это решение. Точнее, не совсем сны - одним утром она банально захотела поехать во Францию. И при этом она буквально загорелась этим желанием. Сказано - сделано. Рейс через полтора часа.
- И вот не сидится тебе на месте, - Лебаненн скрестил руки на груди и посмотрел на собирающуюся сестру.
- Допустим, да, не сидится. И что с того? - Намира свернула наушники в аккуратный клубок и засунула их в сумку.
- Нет провести время дома, с семьей, с книжкой в руках и котейкой на коленях...
- Разошелся ты что-то, - девушка окинула комнату придирчивым взглядом, после чего, не скрывая веселости в глазах глянула, на Леба. - У нас и кота-то нет.
- Найдем! Проблемы-то.
Намира фыркнула и посмотрела на часы. Времени на разговоры с братом уже совсем не осталось, поэтому она ограничилась быстрым поцелуем в щеку, вместо долгого прощания, потом помахала рукой родителям и скрылась в такси. С собой она никого не звала, да и, в общем-то, никто бы с ней не поехал. Даже из братской солидарности или родительской любви.
Только зря никто не остановил Намиру, никто не заставил ее отложить поездку хотя бы на день.
- Пристегните ремни и сохраняйте спокойствие! - самолет нещадно трясло. Пассажиры вжались в сиденья и старались не смотреть за иллюминаторы, в которых виделся дым. Кое-кто молился, кое-кто сокрушенно опустил голову, кое-кто думал относительно письма к родственникам... Намира была бледнее полотна и неотрывно смотрела в одну точку.
- Обхватите голову руками и притяните ее к коленям, - спокойным голосом но с испуганными глазами произнесла стюардесса. В сию же секунду крыло у самолета отвалилось окончательно и он совсем потерял управление. Железная птица полетела к своей гибели...
Невошедшее 
Лебаненн сразу после своего взросления. Петросяныч : D
Намирка ^^
Выражения лиц, как всегда, на высоте.