[Алисса]

Ответ

Smilik, Спасибо большое, глюков боюсь больше всего, так что это ценное пожелание)))
ШОКолдка, Спасибо) Ну я хотела что-то живописное для оформления, и дерево как символ семьи.) А внешность бывает обманчива
Nastyu1999, Спасибочки)) С женой мы пока не определились, выбираем Жаль, что ты не здесь ведешь династию, интересно было бы почитать )))

Университет. Третий курс. Экономический факультет. Общий итоговый экзамен по всем экономическим дисциплинам, которые мы изучали три года. Нервозность витает в воздухе, становится такой плотной, что вот-вот начнет капать на пол тягучими каплями. Ждём начала, готовимся, в последний раз пробегаемся глазами по конспектам. На каждом лице испуг. Коленки трясутся, а напряженные пальцы ломают карандаши и барабанят по корке учебника. Лбы покрываются морщинками, губы шепчут формулы. Иногда кто-то срывается на крик, а потом в ужасе замолкает и испуганно косится на дверь – а вдруг ТАМ услышали?

Экзамен принимает именитый профессор Норберт, написавший половину наших учебников. Его лекций боятся все, а экзаменов и подавно. Непреклонный, мастер своего дела, знаток всех экономических тонкостей, он никогда не простит вам и малейшей оплошности.
Вы идеально отвечаете билет, четко произносите формулы, уже верите в ваше «отлично»? Забудьте. Нарисуйте сначала график, ну скажем кривую производственных возможностей. Проще простого? Дерзайте. Нет, юноша, это не график, на «хорошо» можете не рассчитывать. Вот ваша «тройка», и подумайте на досуге, как должна выглядеть эта кривая. До свидания.
И очередной отличник плетётся домой с разбитым сердцем. Или в деканат, записываться на пересдачу. И гадает, в чём же была его ошибка?!

«Мистер Тольди, выбирайте билет», - я вздрогнул, услышав свою фамилию. Билет номер три. Вопрос по микроэкономике. Полчаса на подготовку. Ухожу с головой в экономические тонкости вопроса.
С гордой осанкой иду отвечать. Улыбаюсь. Профессор сверлит меня взглядом, а я с энтузиазмом чеканю определения, расписываю формулы, объясняю понятия.

Мне показалось, или Норберт улыбнулся? Кивает? Продолжаю своё выступление. Кейнсианство, Монетаризм, Новое Кейнсианство. Я, похоже, сам увлёкся и вышел далеко за пределы билета. В глазах профессора играет хитрый огонёк, он мне не даёт покоя, но я не останавливаюсь.
На доске не осталось свободного места, я черчу новые графики поверх старых. Невообразимое вдохновение! И почему я не испытывал его раньше?
Профессор… улыбается??? Протягивает зачётку. Не смея заглянуть внутрь, киваю, благодарю, выхожу из аудитории и растекаюсь по стенке в коридоре.

Открываю. «Отлично». Жирными буквами, уверенным почерком. «Отлично». И подпись «Норберт». Не верю своим глазам. Хочется летать от счастья, но сил никаких нет. Друзья поздравляют, трясут за плечи, жмут руку. Я искренне счастлив.

А вечером пью горячий чай, глядя в окно на вечерний город. Все нервы и переживания последнего месяца успокаиваются. Никаких шумных праздников сегодня не устраиваем, куда там, ведь единицы сдали экзамен.
Утренние события будто покрываются дымкой, превращаются в зыбкие воспоминания и теряют яркость. Стараюсь вспомнить мой триумф.
Белые линии графиков на доске, мел в руках… О Господи!!! Нет!!! Не может быть!!!

Шальная мысль, шутки ради посетившая моё сознание, начинает проявляться и обретать реальность. Сердце бешено колотится и ухает куда-то вниз. Щеки заливаются краской. Уши горят. Не могу поверить! Но теперь, только теперь я заметил, что всё моё триумфальное выступление было посвящено не микроэкономике, а МАКРОэкономике!!! Какой позор!
Как я мог перепутать??! «Отлично, мистер Тольди». Ехидная улыбка профессора. Бешеные огоньки в глазах. Он это сделал нарочно. Он увидел, что я знаю его предмет и достоин отличной оценки, но решил наказать мою невнимательность.
И теперь этот высший балл не дарит мне счастья, а заставляет сгорать от стыда. И улыбаться от уважения к педагогическому таланту профессора.

Спустя несколько лет я стал считать тот злосчастный экзамен подарком судьбы. Профессор Норберт сделал именно то, что мне в тот момент было нужно. Одним росчерком пера он подарил мне надежду и спустил с небес на землю. «Вы талантливы, мистер Тольди, экономика у вас в крови. Но вкус победы успокаивает вас, и вы начинаете лениться», - сказал мне он позже, когда стал моим руководителем в аспирантуре.
Да, он был абсолютно прав. Оба мои родителя – успешные бизнесмены. К моему рождению они выстроили целую финансовую империю, так что экономические законы я впитал с молоком матери.

Я совсем не хотел идти по их стопам, но так случилось, что именно в этой сфере обнаружились мои таланты и интересы.
Сказать, что моё детство было безбедным, это сильно преуменьшить. У меня было всё, от дорогих игрушек до лучшего образования. Я учился в частной школе, посещал факультативы, у меня были личные преподаватели и репетиторы. Дом в престижном районе Бриджпорта, дача во Франции, личный водитель. Единственное, чего мне не могли дать – это полноценную семью. Родители были слишком заняты. Их заводы, фабрики, киностудии, театры, магазины, отнимали массу времени. Да и в их интересы не входило нянчиться с ребёнком.

Они образцово обеспечивали моё будущее, для них было важно, чтобы я учился в лучшей школе, был культурно образованным и всесторонне развитым. Но всё это было скорее ради престижа и безупречного имиджа.
Я нисколько не осуждаю отца и мать. Это их жизнь, и они вправе поступать так, как считают нужным. Да и я не страдал, у меня было счастливое детство. А семью я нашел сам. У меня была няня Гретта, которая стала для меня самым родным человеком на этом свете. К ней я прибегал с синяками и царапинами, ей я жаловался на одноклассников и учителей, рассказывал про первую школьную любовь, открывал самое сокровенное, спрятанное от других. Няня Гретта всегда знала, как мне помочь.

Греттель Присс была одинокой женщиной, хорошо образованной, очень интеллигентной. Не могла иметь детей, однако очень их любила. Чтобы заполнить душевную пустоту устроилась на работу гувернанткой. Вскоре о ней знал весь город. Богатые семьи мечтали нанять её, так как талант и душевная красота этой милой женщины поражали. Когда я был совсем маленьким, она пришла в наш дом. Ей было сорок лет, и проработала она до моего поступления в университет. Именно ей я обязан моим характером, вкусом, умением любить жизнь.
Няня Гретта воспитала меня непохожим на моих родителей. Нет, конечно же, гены остались, куда без них. Но у меня напрочь отсутствует стремление во что бы то ни стало стать хозяином города, финансовым магнатом и акулой бизнеса.
Другую сторону моей личности сформировал профессор Норберт. Я мечтал достичь тех же вершин, что и он. Учился, рос, писал научные статьи и впитывал как губка мудрость этого замечательного человека. Знаете, ведь не каждому дано уметь учить. Есть множество умнейших людей, докторов наук, мастеров спорта, знаменитых музыкантов. Но далеко не все профессионалы своего дела могут стать хорошими преподавателями. А профессор не просто обладал этим даром, он умел заинтересовать, увлечь, влюбить студента в свой предмет. Но что самое ценное, он учил жить.

Стоял тёплый летний день. Солнце заливало ярким светом улицы Бриджпорта, отражалось в стёклах небоскрёбов, плавило асфальт. Экзамены позади. Практика пройдена, диссертация написана и защищена. Уже завтра учеба в университете станет воспоминанием. Франко Тольди, кандидат экономических наук. Звучит, однако!

Выпускной был для меня настоящим праздником. Не потому, что всё позади, а потому, что все эти годы были счастливыми. Мне действительно нравилось учиться. Конечно, не всегда я был идеален, случалось и ночами не спать, и учебник впервые открывать за два дня до экзамена. И прогуливал пары, отправляясь с друзьями в кино. И студенческие вечеринки устраивал накануне зачётов. Но всё это было безумно весело, ярко и незабываемо! А сегодня нам вручают билеты во взрослую жизнь.
Мой билет оказался очень даже неожиданным. Мне предложили работу. Что тут необычного, спросите вы? А то, что работа не в Бриджпорте, а в Сансет-Вэлли, небольшом городке в двух часах езды от Бриджа. Там есть отличный научный институт, кстати, очень известный, правда он специализируется на естественных науках, если не ошибаюсь. А меня звали в другое русло, на должность преподавателя. Честно, мне это польстило, я сразу представил себя в роли профессора Норберта, и загорелся этой идеей. И к тому же слово «провинция» мне показалось очень притягательным, наполненным каким-то волшебством. У меня было чувство, будто сейчас Рождество, я сижу под ёлкой и одну за другой разворачиваю шуршащие обёртки. А внутри меня ждут заветные подарки, сразу все, о которых я давно тайно мечтал.
Ну что ж, Сансет-Вэлли, скоро увидимся!