Я решил завести дневник. Да, это довольно по-девчачьи, но что поделаешь, кажется, что не записывать свою жизнь будет настоящим грехом. Обычно в семьях типа моей заводятся всякие общие дневники, поколения и всё такое, но мама свою тетрадку мне не вручила. И вряд ли она об этом думала, по-моему она совсем выжила из ума, так как в последнее время ведет себя совершенно странно. Ну а я буду не Петерсоном, если не начну калякать свои записи. Зато я нашел дневник моего дедушки, где-то на нашей полке в детской между вредными советами и сказками Плюшкина. Софи тут же отняла его и мне пришлось долго прыгать, чтобы отнять эту дурацкую книжку. Но мне это удалось и все, что я узнал, так это то, что моя тетя — моя прабабушка и у всех постоянно были натянутые отношения. Хорошо, что теперь, при моем возглавлении дневниковых записей, мы все дружные. Ну были, пока мы с сестрой не стали постарше.
В детстве мы всегда были вместе, хоть я и старше её. Стоило ей что-то придумать, как я тут же увязывался в это дело, но получал от родителей всегда сильнее. До каких-то пор я и не знал почему так, но по этой причине Софи увлекала меня в свои игры еще сильнее, так как отыгрывались все на мне. А я был не против, так как просто играть с ней было настоящим удовольствием. Мы были и первыми космонавтами, и женихом с невестой, и королевой с королем.
И что сказать-то еще, мне будет очень не хватать этих игр. На пару лет я стану старшеклассником, пока Софи не подрастет. На мой день рождения пришел даже мой кузен — Дилан. Он гораздо старше нас с сестрой, моя мама нянчилась с ним еще младенцем, но этот истинный ариец все равно давал мне подзатыльники. Но теперь подзатыльники ему буду давать я, потому что я собираюсь стать космонавтом. Да, мне сейчас шестнадцать и я совершенно серьезно настроен. Не зря я ездил в военное училище «Гаупвхта». Там меня вышкодили так, что теперь жизнь дома была настоящим райским блаженством. Одного им исправить не удалось — я не перестал шалить, а только укоренился в этом занятии и сблизился с сестрой еще сильнее. Вот еще вчера я был королем и правил со своей королевой не верными великанами, а теперь я шел к старшеклассникам, которые знают меня как чудака, отсидевшего в училище и запустившим в школу лягушек на праздник.
Не смотря на такую репутацию я быстро вошел в круг самых крутых спортсменов, которым поклоняется среднестатистическая школьная масса. Да, я был именно из тех парней, которые носят красные куртки на кнопках, тренировочные брюки и окунают головой в унитаз всяких ботаников. Возможно, я и поступал плохо, но мне уж точно было все равно, особенно, когда в старшую школу наконец-то зашла моя сестричка. Софи, не стараясь, стала школьной звездой, дочерью знаменитого пожарника и потрясающей Эмбер, которая, по правде, не понятно чем знаменита. Ей стоило взмахнуть белокурыми кудрями и томно взглянуть на сима зеленющими глазами своего отца, чтобы он поставил ей пятерку в год или предложил руку и сердце, а еще дом во Франции в Шам-ле-Симе и небольшую яхту, набитую загорелыми бразильцами. Да, встречались и такие предложения. Софи пыталась играть скромнягу, но эта роль явно была не для нее и очень скоро эта бестия показала себя настоящую, сгребая подарки и устраивая козни тем, кто их подарил. Со мной на пару. Вот такими мы и выросли.
А после очередной пакости, которую придумала сестра, я узнал очередную семейную тайну. Я, оказывается, не сын своему отцу. Мы как раз пробирались домой слишком поздно и нас застала мама, не спавшая с тех пор, как разобрали её подопечных. Прямо в своей рабочей форме она нагрянула на меня раскатистой волной. Сначала я даже растерялся, все-таки мы просто немного запоздали, что в этом такого?
- Черт возьми, Анри, мне снова звонили из школы. Когда ты уже прекратишь всё это детство и вырастешь? Я ведь так надеялась, - с этими словами она взмахнула руками и безвольно опустила их, словно потеряла надежду вразумить меня, а я хлопал глазами, не понимая, на что она надеялась.
- На что надеялась, мам? - Она вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, в которых тонула последние несколько лет. Наверное, это все возраст.
- Я надеялась... - она снова замялась, борясь с желанием сказать мне что-то важное. - …ты уже не маленький, ты должен был задуматься почему ты не похож на Роберта... Это долгий рассказ, я не могу просто сказать, что ты не его сын, ты должен понять, почему так вышло. - Я все еще не понимал, но внутри меня уже что-то рухнуло. Так я внебрачный сын? Сын на стороне? Кто я? - Поверь, Анри, если бы все было по другому ты был бы его сыном, но так не получилось, мне надо объяснить... - Я вдруг захотел ударить её. Нет, я этого не сделал, мне просто не хватило смелости взять такую ответственность. Мы стали ругаться, я громко кричал и просил оставить меня в покое. Потом она попыталась рассказать о моем отце, но я не хотел слышать, боялся. Так я узнал правду. Немного колющую, но правду.
Роберт не знал об этом и продолжал вести себя как мой родной отец. Даже тошно было от этого. Он всерьез занялся моим увлечением спортом и постоянно лез во все мои тренировки, давая советы. То, как Роберт блистал своими мышцами перед моими пока еще не мускулистыми руками, бесило меня еще сильнее. Сначала я еще делал вид, что очень рад его помощи, но позже сидел на тренажере с постным лицом и моя аура умоляла его уйти. Не понимаю, почему вдруг мое отношение к нему так изменилось. Он вырастил меня, был рядом, поступал как родной отец, но я больше не мог его так воспринимать. Да, когда-нибудь я должен был узнать, возможно, когда мама бы обронила свой дневник в гостиной или когда сам бы стал в её возрасте и покопался бы в архивах нашей семьи. Но я не мог больше звать его отцом и вскоре он понял почему. Отношения между нами охладели и я стал получать от него еще больше оплеух и наказов за шалости, пакости и прочее, что мы вытворяли с Софи. И хотя всё придумывала она, ругали все равно меня, я даже привык к этому и часто прикрывал её подтянутую задницу, подставляя себя.
Ну вот, я перешла уже к Анри. Этот парень наделает немало хлопот бедняге Эмбер и самому себе в будущем. Даже говорить не хочу много об этом извращенце. Да, возможно болтаю лишнего, но он и вправду таков. Я сначала не хотела с ним связываться, но потом даже привязалась и в итоге подружилась с очередным наследником. И с наследницей тоже, хотя Софи мне и не нравилась. Хотя бы потому, что вынудила свою мать уволиться с работы. Эмбер конечно любила нянчиться с детишками, которые, почему-то, совершенно не росли, но Софи как-то решила ей помочь. Помощь обернулась настоящей катастрофой, так как она просто принялась отбирать у беззащитных детей леденцы, подаренные им заботливой няней Эмбер. Я пыталась поговорить с ней, смотрела с укором, ругала, но она лишь отмахивалась и за моей спиной, при мне, при маме, при всех отнимала леденцы и заставляла их рыдать и орать похуже, чем она в их возрасте. Я еще мирилась с этим, скольких там детей я наслушась за свою жизнь? Паркер, Чарли, Ян, Эмбер, Анри, Софи и все дети, которых нянчила Бриджпортская нянька. А сама она мучилась от головных болей и проклинала свою неспособность воспитать собственную дочь. В итоге все это вылилось в увольнение и ненависть к самой себе. Сколько я ни пыталась успокоить любимую внучку, она все равно отмахивалась и уповала на свою глупость и невнимательность к бедной Софи. Поэтому она мне и не нравилась.
Но самое веселье началось тогда, когда Роберту дали двухдневный отпуск на троих в отличные целебные воды где-то на побережье какого-то моря. Он решил взять с собой меня и уставшую от детей Эмбер. А детей предоставил самим себе. Додумался же. «Они уже взрослые». Ага, конечно.
Нам с Софи невероятно повезло! Робу дали отпуск и он увез Лисбэт с мамой на отдых, оставив нас жить самостоятельно и какая удача, это выпало на субботу и воскресение. Естественно, что мы не делали домашку и не собирались чистить зубки и рано ложиться спать. Мы устроили вечеринку для друзей. Мы бы устроили что-нибудь грандиозное для всей школы, но пока мы были еще доходягами, хоть и популярными. Так что друзьями оказались наш кузен Дилан и моя сводная сестра Манди. Да, это была именно та девочка, которая родилась у любовницы моего настоящего отца во время его брака с моей мамой. Но я не испытывал к ней отвращения, скорее мне было любопытно, есть ли в нас что-то общее, да и просто она оказалась отличной девушкой и мы быстро сдружились. Короче, у нас было всего два друга на вечеринке, но нам было и так весело, ведь мы раздобыли водную горку и одолжили у соседей штуковину для костра, а еще я вытащил магнитофон на улицу. Мы тут же переоделись в купальники, но наши гости не поняли, что нужно было сделать так же, ну хоть додумались взять всё с собой. Мы с Диланом сначала облюбовали катилку, а потом грелись у костра под металику, пока девчонки знакомились и шептались о чем-то.
Позже я узнал, что задумывала моя Софи. Эта девчонка вытащила из бара мамы бутылку виски и напоила себя и свою новую подругу, а потом решила уговорить её поцеловаться с Диланом и вообще разрекламировала его, как супер-пупер идеального парня и лучше его ей не найти. Конечно же пьяная Манди полезла к нашему кузену с объятиями, а тот, будучи трезвым, совершенно не собирался соглашаться на её руку и сердце. Софи демонстративно отвернулась и затопала ножкой, иногда оглядываясь на ругань Дилана с Манди и хихикала в кулачок, а я только глупо улыбался, наблюдая за этим. Софи была настоящей плутовкой. Она даже одолжила подруге комплект розовенького нижнего белья, в котором та теперь вытанцовывала что-то невероятное, быстро отойдя от разочарования в первой любви. Дилан же напряженно отмокал в джакузи, попивая тот же виски и успокаивая себя тем, что никто не узнает об этом недоразумении и что лучше бы на месте Манди была Софи, только жаль они родственники. Да, среди парней редко попадаются те, кто хранит все свои мысли в голове, особенно с виски в горле.
Но все испортили дурацкие копы. Заявились к двум часам ночи, как раз когда мы вовсю танцевали под какую-то неинтересную попсу. Может это пожаловались соседи, которым я не вернул их мангал, а может ближайший пентхаус, в котором наша музыка заглушала их. Софи как раз строила глазки Дилану и восхищалась его умениями тектоника, а я подыгрывал совершенно пьяной Манди, которая при полицейском весело воскликнула «Стриптизер!» и потянулась к его... ботинкам. Посмотреть как блестят они при отблесках огня, да. Этот чернокожий блондин устроил нам выволочку и потребовал дать ему телефоны родителей, которым он был «вынужден» позвонить. Дилан тут же смотал удочки и хотел сбежать, как его схватил другой коп и потащил в машину, а там уже и Манди играла с наручниками. Дядя Ян будет зол, а на счет сводной сестры не знаю, она вообще тут проездом, вроде бы заехала с отцом по каким-то делам, но какие дела могут быть у парочки аферистов? Короче, не мое дело. Зато дурацкий коп позвонил Роберту и потребовал нашего наказания, а так же их возвращения.
Еще вечеринка
До утра нас продержали в обезьяннике. Честное слово, сидеть там с плавках рядом с красотками с приятным басом — не лучшая ночь в моей жизни. Софи была зла всё время, то на меня, то на копов, то на бомжей, она-то ожидала увидеть тут уголовников с крутыми татуировками по всему телу, а тут всего лишь эти неудачники и трансвеститы-проститутки. Вдобавок она в открытом купальнике и ей пришлось прятаться за мной, прижимаясь к моей спине всем телом. Это было довольно приятно, учитывая наших соседей, но думать приходилось о том, как бы избежать ругани.
Нас все равно наказали. Роберт был просто взбешен, Лисбэт чуть ли не на руках внесла маму в дом, которая была при обмороке. Такое ощущение, что мы дом спалили, а не погуляли тут вчетвером. Первым, как всегда, под раздачу попал я. И чего я только не наслушался, хорошо, что всю ругань я быстро забываю, иначе бы всю жизнь мучился от воспоминаний его слов. Роберт был в своих действиях не умолим, приказал двигаться по дому на цыпочках и не попадаться на глаза ни ему, ни матери, а так же сидеть в своей комнате две недели. Даже в школу он обещал нас возить на машине и забирать нас должна была Лисбэт, так как мама была ужасно зла и не хотела с нами разговаривать.
Пока я переваривал информацию, Роберт взялся и за свою кровную дочь. Но та так легко выслушивать все не стала, а только ввязалась в спор.
- Софи, ты вообще понимаешь, что вы устроили? И что пустая бутылка маминого виски делает в джакузи? Вы и его включали? Я понимаю Анри, он пошел в своего отца и пытается отравить нам жизнь (я хотел было вступить в разговор, но только задрал нос и отвернулся), но ты-то, мы же хорошие родители, почему ты нас позоришь? - Плутовка скорчила рожицу то ли отвращения, то ли неудовлетворения и на секунду задумалась. Я знал это выражение, теперь она собиралась придумать совершенно неправдивую чушь и заявить это с умным видом. Конечно папочка в это поверит.
- Папочка, ну что ты говоришь, эти глупые полицейские тебя обманули. Мы просто хотели устроить маленькие посиделки у костра и чуть-чуть задержались на улице, как ворвались эти жуткие люди и принялись обыскивать нас и орать, что нам теперь кранты. Решили вот нас подставить, кинули эту бутылку туда и содержимое туда вылили. Увезли Дилана и обещали, что ты нас надолго накажешь. Папочка, тут все против нас. А что мы сделали-то? - И она вдруг превратилась в ангела с милой мордашкой, за секунду стерев с лица отвращение. Роберт хотел было поспорить, опровергнуть её слова, но только замахал на неё руками и насупился.
- Ты тоже под арестом на две недели. Пусть вас и подставили, но я знаю, что полицейские вас не выносят из-за постоянных вызовов в школу, где вы устроили очередное нападение лягушок или устроили потоп. Иди в свою комнату.
- Папочкааа
- В комнату. - От напряжения Роберт потер себе переносицу и указал в сторону дома, а Софи только послушно потащила меня за собой.
И уже ночью мы выбирались из дома на цыпочках, как Роберт и просил. Наверное, я так и не смогу сказать, почему слушаюсь Софи. Что-то в ней просто притягивало и заставляло выполнять даже самые глупые распоряжения. Но мне это доставляло свое удовольствие, да и что плохого в небольших шалостях. Не так уж и масштабно мы затопили школу, только подвал, а лягушек было не больше десятка, потому что больше достать не удалось. А пара подушек со звуками и кнопки на стульях учителей еще ничего не доказывают. Каждый раз я давал себе обещание завязать с этим и лучше сделать домашнюю работу вместо продумываний очередной напасти, но каждый раз Софи грустно смотрела на меня и устало говорила, что лучше стоит отложить мои дурацкие затеи и помочь ей. И я помогал, потому что по-другому и быть не могло.
В этот раз у нее была очередная потрясающая задумка. Мы с Диланом посреди ночи должны были стоять на стрёме, пока Софи тащила за удила лошадь. Все дело в том, что завтра должен был состояться матч между командами нашей школы и Риверсайдской, а талисманом школы был какой-то ботаник в костюме коня. Так что в белокурую голову ударила идея притащить новый талисман — живую лошадь. Я даже знать не хочу, где она её достала, но мы с кузеном выполняли нашу работу, особенно Дилан подошел к этому серьезно, состроив смешную рожу, изобразив нашего знакомого копа. Я уже представлял себе рожи директора и заместительницы, когда они увидят ржущую настоящую лошадь в спортивном зале. Мы с Диланом едва удерживались от смеха, пока хрупкая Софи тащила животное к школе.
Но нас в очередной раз поймал старый знакомый чернокожий блондин. Сколько раз мы уже ездили в его машине и каждый раз Софи сажают на переднее место, а мне достается место за решеткой. Вместе с Диланом, который совершенно не рад снова тут оказаться, хотя под чарами плутовки он тут же замолкал. Лошадь осталась на другую машину с полицейскими, а мы снова поехали домой выслушивать нотации о нашей тупости и невоспитанности. Удивляюсь, почему нас не посадят в детскую колонию за то, что мы уже где-то пятый или шестой раз сидим в этой клетке. Коп-дружбан сурово смотрел вперед себя и сквозь зубы процедил, что это было последней каплей и если мы сделаем что-нибудь еще подобное, то путь на полицейской машине будет по другой траектории. Софи кокетливо поинтересовалась куда же он нас завезет и нахмурилась, услышав ответ «в полицейский участок».
- Почему вы до сих пор этого не сделали? - Поинтересовалась она, уставши от молчаливой поездки и увидев вдалеке наш дом.
- Потому что ваши родители просят постоянно замять ваше дело и то, что они имеют во владении половину города, а так же их популярность и порядочность останавливают мое начальство. Я бы уже давно запер вас в федеральной тюрьме. Или на каком-нибудь острове. - Необычайно болтливый коп продолжил перечислять наказания для нас, пока мы не доехали до дома и не выползли из машины, умоляя убить нас прямо на месте, лишь бы больше его не слышать.
Я ожидал увидеть на пороге маму, убитую горем по нашему воспитанию, или Роберта, дышащего огнем в нашу сторону. Но каким-то непостижимым образом перед нами стояла Лисбэт, издавая громкий стук своими каблуками. Она поблагодарила полицейского и всунула ему аккуратную идеальную свежую тысячу. Потом попросила нас пройти в нашу комнату и переодеться в пижамы, после чего удалилась в свою комнату с тем же гордым спокойствием, так поразившим нас. Через полчаса, когда мы сидели как на иголках, не понимая, что происходит, Лисбэт вновь зашла к нам и попросила меня выйти. Увы, как я не сидел под дверью спальни, я не услышал ни звука. Но стоило мне вернуться, как я увидел такую же холодную прабабушку и бледную, впервые напуганную Софи.
Да, я помню это. Впринципе, это и было-то не очень давно, где-то двадцать лет назад. Хотя память мне начинает изменять. Я попросила Анри выйти, потому что прекрасно знала, что этот идиот тут ни при чем и в случившемся, точнее не случившемся, виновата только эта девица. Она встретила меня с усмешкой, хладнокровием, которое я собиралась из нее выбить. Мне не пришлось тратить на это много времени.
- Послушай меня, дорогая моя правнучка. Я прекрасно знаю, что все это устроила ты и как ты используешь сводного брата. Но я собираюсь сообщить тебе, что если ты не прекратишь устраивать подобное, то вылетишь из дома и из семьи заодно. Я позабочусь, чтобы ты осталась без денег, без жилья и все, что тебе останется, так это пешком переходить границу города и жить в лесу. Или же найти себе богатого придурка на звездном острове, жаль, что там все мои друзья и никто не посмотрит в твою сторону. Ты понимаешь, о чем я говорю? - Голос мой звучал стойко и холодно, я заметила как глаза её вспыхнули вместе с щеками, но она молчала. - Если ты думаешь, что твоя мама бросится тебя защищать и остановит меня, то ты ошибаешься. Она устала от тебя и твоих выходок и в глубине души была бы рада избавиться от такой дуры, как ты. Так что, будь добра, успокой свои гормоны и прекрати всё это. - Краска от щек Софи отлила и заставила её побледнеть, так как она потеряла последнее оружие — родителей.
Лисбэт оправила свой идеальный пиджак, бросила равнодушный взгляд в сторону Софи и вышла, ничего более не сказав. Белокурая плутовка, все еще бледная и напряженная, рассказала мне, что та ей сказала, после чего расплакалась, уткнувшись мне в плечо. Я нежно погладил её по волосам, не нарушая прически, чтобы успокоить, но она все плакала и плакала, приговаривая какие-то проклятия. Потом вдруг отскочила от меня и, утирая черную растекшуюся тушь, стала с жаром говорить мне свой новый план. Я попытался вразумить её и объяснить, что Лисбэт в своем решении тверда и в этот раз мы не обойдемся простым выговором. Но Софи только отмахнулась от этих слов и я был вынужден снова ввязаться в это все.
Очередная шалость состояла в том, что нужно было подложить подушку с водой внутрь диванной подушки. Я не очень понял, что должно было произойти, но по словам Софи это должно было быть очень круто. Конечно, подложил подушку я и Лисбэт позвал тоже я, под предлогом посмотреть со мной новое домашнее видео Роберта. В итоге, стоило ей сесть, как струя воды плюнула в аккурат во включенную розетку и наш телевизор вспыхнул, опалив место, где сидела прабабушка, я в это время отлучился на кухню и, обернувшись, выронил заодно и стакан воды.
Не понимаю, почему я попыталась помочь этому придурку избавиться от Софи. Конечно, сейчас, я уже знаю, почему он не понимал моих намеков, но тогда я ожидала от него хоть какой-то умственной работы. Увы, Анри оказался таким же тупым, как и его отец. Нет, я не умерла от вспыхнувшей розетки, но изрядно опалилась. Ох, вспоминаю, как я орала на них, как обещала выпить всю их кровь. А как я выглядела при этом, вся в копоти, глаза горят еще ярче, черная метка так и чернеет на не пострадавшей шее, а клыками я грозилась вырвать их языки и руки. В конце концов я взяла себя в руки и посадила обоих на арест, обещав успокоить проснувшихся родителей. Возможно, стоило тогда выкинуть эту подлую девчонку из дома, как я и хотела, но что-то остановило и эта маленькая поблажка была сделана очень зря. С тех пор, она уже не боялась ничего, поняв, что я такая же слабачка, как и её родители.
Единственными счастливыми в доме были Роберт и Эмбер. Рядом с тряпкой Анри, злобной Софи и замученной мной, они выглядели просто очаровательно. Роберт стремительно шел по пожарной и карьерной лестнице, обгоняя всех сотрудников. Весь город ценил такого храброго борьца с огнем и завидовал жене знаменитого красавца. Эмбер вечером сидела со мной в гостиной и то счастливо вздыхала, то грустно смотрела в одну точку. Управление баром приносило ей удовольствие, но все это разбивалось после очередной выходки её детей. Она говорила, что безумно счастлива быть с таким прекрасным мужем, но что ей очень тяжело чувствовать себя ужасной метрью. Мне хотелось её успокоить, внушить ей, что все лучше, чем ей кажется, но Эмбер только сочувствующе смотрела на меня и качала головой.
- Зачем притворяться, Лис.Даже та небольшая волна, накатившая на меня, об идеальном браке, разбивается о скалы по имени Анри и Софи. Не знаю, чем я заслужила такое мучение.
Няшки
Мне так и не удалось её переубедить. Но зато, вся эта тоска в доме по тому времени, когда дети в доме были пять раз в неделю, помогла мне наконец-то оставить траур. Возможно, что с черной одеждой я еще не готова расстаться, но я наконец смогла начать рисовать. Я даже спокойно прошлась по старенькому домику, где жила с живым Риком. Да, он является ко мне в виде призрака, но это совсем не то, это не прежняя жизнь, по которой я почти перестала скучать. Но все эти воспоминания уже не так сильно трогают и я могу спокойно смотреть на свои картины, на портреты и с улыбкой думать о том, как я люблю рисовать. Ко мне стали возвращаться желания прикоснуться к кисти, снова нарисовать шедевр для собственной выставки, которую десять лет назад закрыли из-за того, что им надоело показывать одно и тоже. Роберт помог мне перетащить мой драгоценный мольберт к нам в гостиную за скромную плату — совместный портрет его с Эмбер. И я блестяще, как мне кажется, справилась с этим. Может слегка расплывчато, но они были довольны вместе со мной. Потом я нарисовала портрет Лиски, Роберта, нашего дома и даже подумала о том, как бы это перетащить все картины из старого домика сюда и снести его к чертям.
