[Алисса]

- Франко, я так больше не могу! Мне надоело таскать тяжести! – Эрика была необычайно бодра с самого утра.
- Милая, какие ещё тяжести?
- Мне надоело, уходя на работу, на случай нашего вечернего свидания брать с собой зубную щетку, пижаму, тапочки и комплект одежды на следующий день!
- Одежду-то зачем брать? – как я ни старался понять женскую логику, для меня это было чем-то запредельным.
- Глупенький, если я приду на работу во вчерашней одежде, девчонки будут смеяться, что я ночевала не дома.
- И ты слушаешь этих завистниц? – я привлёк её к себе, вспомнив, чем окончилось наше вчерашнее свидание.

- Нет, конечно, не слушаю, - Эрика кокетливо надула губки, будто сейчас попросит конфетку, - Но ты пойми, не может так продолжаться бесконечно. Может быть, нам уже пора съехаться?

Вот тебе раз. Нет, я мечтаю об этом, но, надо же всё обдумать, а вдруг мы ещё не готовы? Начать жить вместе, это ведь значит, что дело движется к свадьбе. Хотя, разве не об этом я мечтал? О красавице жене, которая будет ждать меня с работы, готовя вкусный ужин. Правда, Эрика готовить не будет. И с работы она приходит позже меня. Ну и что, нет ничего идеального.

- Да, милая, я думаю, что это отличная идея!

И Эрика, прыгая от радости, сразу же отправилась выбирать, какую половину шкафа займут её шмотки. А я набрал на телефоне номер няни Гретты, хотел рассказать ей о том, что возможно скоро мне предстоит выбирать парадный смокинг и слушать марш Мендельсона.

Вот так наши с Эрикой отношения вышли на новый этап, который начался с ремонта в спальне. Богине, отныне жившей в моём доме, не нравилась простота местной меблировки, поэтому мне пришлось заказать новые шторы, люстры и зеркала. Теперь Эрика могла днём и ночью поправлять макияж, а я спокойно писать свои книги, не выслушивая нытья по поводу слишком тусклого освещения. Я, к слову, люблю полутьму, в её причудливых тенях и слабых проблесках света рождается вдохновение. Но, как оказалось, при отсутствии яркого освещения, невозможно сделать идеальный маникюр. К счастью, бытовая жизнь, не искоренила романтику. Мы всё также бегали на свидания, встречали рассветы, смотрели на звёзды. Эрика ругала рыхлый песок, нещадно поедающий каблуки, а я её успокаивал, за что получал самые сладкие поцелуи.

На работе нам обоим везло. Эрика работала стилистом и в очередной раз получила повышение. Что касается меня, я оставил позади младшую школу, и теперь был старшим преподавателем. Мне дали курс лекций для старшеклассников, интересующихся экономикой. И я после уроков собирал аудиторию заинтересованных слушателей. Среди них, правда, было много девчонок, которым экономические проблемы были до лампочки. Барышни посещали мои лекции, исключительно с целью построить мне глазки, они всегда занимали первые парты и отвлекали всех своим хихиканьем. Но я быстро нашёл способ лишить девушек этого удовольствия, провёл пару контрольных, после которых отсеял тех, кто совсем не знает предмет. Может это выглядит сурово, но зато юноши-экономисты больше не отвлекались на красавиц с первой парты, и работа пошла успешнее.
Миссис Трайви пока не вышла на работу, мы с ней время от времени созванивались, я отчитывался об оценках её детей, а она – о своём здоровье. Кризис миновал, и она шла на поправку. Если честно, я понятия не имею, чем она болела. Хоть мы с ней и подружились, но не были настолько близки, чтобы посвящать друг друга в тайны личного характера.

С Селестой мы по-прежнему были лучшими друзьями, я не мог представить и дня, чтоб не позвонить ей и не спросить, как у неё дела. Вечерами мы вели долгие переписки по интернету, и я с каждым днём открывал новое в ней, поражаясь, сколько у нас общего. В этих переписках она была такой светлой, такой искренней, что даже в бесчувственных печатных буквах я научился улавливать счастье и боль, тоску и вдохновение. Мне казалось, что я слышу её голос, чувствую, с какими эмоциями она написала фразу, и я всегда безошибочно угадывал, что кроется за электронными словами.
Эрика безумно ревновала. Ей наша дружба казалась недопустимой, и каждый раз, когда раздавался звонок моего телефона, и затем радостное «Привет, Лести», Эрика злилась и взглядом метала в меня молнии, не давая нормально пообщаться. Сколько я ей не объяснял, что это моя коллега, мы с ней давно дружим, и вообще у неё есть парень, всё было напрасно. На звонки Селесте мне было наложено строжайшее табу. Поэтому телефонные разговоры пришлось заменить интернет-перепиской. Эрика думала, что я пишу очередной роман, и не мешала мне работать. Тема работы была святой для моей богини, как и тема благосостояния, она считала, что денег много не бывает.

Но вы не подумайте, что я в чём-то осуждаю мою девушку. На самом деле я очень лояльно отношусь к её мелким капризам и считаю, что терпение и чувство юмора могут стать залогом счастливой семейной жизни. Нет идеальных людей, у всех свои слабости и недостатки. И надо уметь принимать человека таким, какой он есть. Эрика дарит мне неземное счастье – любить и быть любимым. Она мирится с моими прихотями, я прощаю её капризы, и это, я считаю, правильно.

На днях в Центральном парке проходил праздник, и естественно мы решили его посетить. Ну как решили... Я захотел, а Эрику пришлось долго уговаривать, она ведь предпочитает ресторан парку. Но по части уговоров я профессионал, так что вскоре мы наслаждались свежим воздухом и пением птичек. К моему удивлению в парке обустроили площадку для катания на роликовых коньках. И хоть я не катался с детства, решил, что просто обязан пригласить Эрику на каток. Это ведь очень весело и безумно романтично!

Моя богиня долго сопротивляться не стала, и, взяв с меня обещание, что после заезда на роликах мы отправимся лакомиться мороженым, смело встала на коньки. Я последовал её примеру, и тут моей самоуверенности поубавилось, я еле-еле удерживался от падения, с большим трудом справлялся с, казалось бы, простыми шагами, а ноги предательски разъезжались в разные стороны! Оказывается, это не так уж и просто! К счастью, я не один смотрелся столь нелепо, Эрика от меня не отставала. Так что, вдоволь посмеявшись над собственной неуклюжестью, мы с облегчением избавились от роликовых коньков и отправились к лотку с мороженым.

И пока мы наслаждались вишнёвым вкусом прохладного лакомства, я думал о том, как же замечательно, что в моей жизни появилась Эрика, и как бы я хотел, чтобы у нас впереди было великое множество дней, подобных этому.

***

Сегодня неведомые ранее чувства проникли в моё сердце холодным уколом. Я шел по улице, мысли мои занимала проблема выбора кольца для Эрики, я уже давно искал подходящего момента сделать ей предложение, и вот сейчас, похоже, время подошло. На душе у меня было тепло, в глазах светилась радость, я уже предчувствовал, как она, счастливая, кинется мне на шею, а я закружу по комнате мою прекрасную богиню.
Я выбрал сногсшибательное кольцо, именно такое, как любит Эрика, с бриллиантом во множество карат и ценой с неприличным количеством нулей. Собирался отправиться в сторону дома, и тут все мои радостные мысли рассеялись, словно утренний туман. Навстречу мне шла Селеста, на ней лица не было, но как раз лицо её далеко не первым бросалось в глаза.

Даже я, мужчина, неопытный в таких вопросах, сразу определил, Лести беременна. Кусочки мозаики мгновенно сложились в моей голове, понятно теперь, почему она давно не появлялась на работе. А я - друг, называется, мог бы уже давно позвонить и спросить, как дела. Хотя, я зря себя корю, я же писал ежедневно, просто она ничего не сказала. Да и как тут скажешь, «дела хорошо, на работу не хожу, так как слегка «приболела», месяцев так на девять».
- Франко, привет, - раздался усталый голос Селесты, и вот именно в этот момент я понял, что на ней нет лица.
- Лести, привет, очень рад тебя видеть! Тебя можно поздравить, или это будет некстати? - она сразу же поняла, что я имел в виду, и «надела» улыбку.

- Спасибо. Тебя, вижу, тоже, - она кивнула на коробочку с обручальным кольцом, которое я не позаботился спрятать в карман.
- Да… спасибо, но пока рано… А что ты такая печальная?
- Нет причин веселиться. Не обращай внимания, - эти слова острым лезвием полоснули по сердцу. Я привык, что Селеста делится со мной своими переживаниями, и у нас нет секретов друг от друга. Или есть?
Мне хотелось убить себя за то, что не смог уберечь от страданий мою солнечную Лести. Я не уверен, что понял правильно её взгляд, но я видел, точно видел, что она несчастлива с Лейтоном. Почему тогда они решили завести ребёнка? Или он нежданный, и в этом и есть причина её печали? Ну конечно, разве можно уйти от нелюбимого мужчины, если ты ждёшь от него ребёнка. Нет, другие, может быть, и ушли бы, но только не Лести.
Я от всей души хотел хоть как-то поддержать подругу. Но разговор не клеился, между нами как будто выросла каменная стена, сквозь которую не докричаться друг до друга.

Лести никак не хотела открываться, смотрела отстранённо, погружённая в себя, она совсем не слышала, о чём я говорил. А затем как-то поспешно, словно боясь, будто я её остановлю, сказала:
- Франко, извини, я себя не очень хорошо чувствую, сам понимаешь в каком я положении. Я, пожалуй, пойду…
- Конечно, извини, что задержал. Я очень рад был тебя повидать, удачи тебе.
Селеста слабо улыбнулась и очень скоро скрылась за поворотом. А я ещё долго стоял и смотрел ей вслед. И меня не покидало ощущение, что я упустил что-то очень важное. И сердце жалобно стонало, чувствуя, как страдает моя дорогая подруга.

Техничка