[Седая]

Отчет 4.10

За окном светает. Первые птицы, проснувшись после дремы, начинают медленно распеваться, чтобы в пик людской бурной деятельности сопровождать их приятной музыкальной трелью. Без спешки по улицам бегут ранние спортсмены – они смотрятся удивительно на фоне ночного города, когда многие жители только-только вернулись домой после знатных гулянок с друзьями. Все-таки есть в этом что-то… поразительное.
О ногу потерлась местная Маруся, нагловатая кошка, которую любят все больные и подкармливают передачей от родственников. Хотя, я так подозреваю, скорее всего, для того, чтобы даром не пропадало, потому что отделение у нас гастроэнтерологическое и все обитатели на строгой диете. Персонал – в том числе. Ну, чтобы больных не дразнить. Из-за этих дурацких правил я потеряла пять килограммов веса. Ну и еще из-за постоянного стресса, вечных криков наставника и гор учебников, которые надо вызубрить. С гитарой в руках было проще…
Знакомьтесь, Мерседес (а так же Мресдес, Мередит, Мэри, Мандарин и прочие вариации имени, которые появились благодаря некоторым больным бабушкам, не способным запомнить настоящее) Феллет, санитарка-уборщица-разнорабочий в маленькой больничке на окраине Бриджпорта. С претензией на карьерный рост, поэтому на данный момент я проснулась на учебниках анатомии, физиологии и клинической патологии, которые учила всю ночь. Сегодня у меня будет тестовый экзамен у наставника, который просто необходимо сдать, если мне хочется чего-то достичь на работе.
С гитарой было проще.

Маруся требует внимания, и крайне недовольно урчит, когда я пытаюсь аккуратно оттолкнуть ее ногой. Ничего, сердобольным старушкам осталось всего час спать, они ее обязательно покормят. А дамы из 6 палаты уже наверняка давно встали. Надо отнести им лекарства.
Встаю из-за стола, надеваю шапочку, иду на пост, собираю уже привычный набор всевозможных таблеточек, капелек, порошочков и – самое важное – шприцов с инъекционными растворами. За проведенные в этом гиблом (мэр никак не удосужится провести капремонт, все время жалуясь на недостаток средств в бюджете) месте три с лишним месяца я научилась ставить уколы, измерять давление, брать кровь из пальца, заполнять всевозможные журналы учета и познакомилась (благо, применять пока не пришлось) с методами первой помощи и реанимации. На первых порах я всегда порывалась звонить в скорую, пока наставник не вдолбил мне, что мы и так в больнице. Меня кидали с одного отделения на другое, заставляли заниматься самыми разными обязанностями уборщиц, медсестер и даже врачей. В центральной больнице без соответствующего образования делать нечего, а тут юная еще-вчера-школьница нарасхват.
- Месс, спасибо! – улыбается, оголив все двадцать зубов, мистер Фрогги. Он помнит мое имя, но шепелявит (то ли в силу выпавших зубов, то ли вообще с рождения), и я попросила его не думать об этом. Один из приятнейших и образованных стариков, люблю к нему заходить. Я, кажется, тоже вызываю у него только приятные эмоции. Это редкое явление, когда одни – вечно больные и им плохо, а другие – уставшие и злые.

В детстве в младшей школе, когда самой глобальной задачей было сложить яблоки с апельсинами, мы играли с одноклассницами во врачей и больных, популярности которых не уступали разве что вечные дочки-матери. Я, как и все нормальные девочки, не хотела, чтобы в меня тыкали холодными железяками, поили водой из-под крана и забинтовывали лентами до удушья, и старалась всегда быть врачом. Он же умный. И кто бы мог подумать, что моя жизнь повернется так удачно именно к медицине?
Дориан уже злится, что я так и не воспользовалась его подарком и не съездила отдохнуть. Благо, путевку можно переносить сколько угодно долго, но я прекрасно понимаю его – это как в душу плюнуть. Съезжу, Дори, обязательно. Но я не могла и предположить, что «ну попробую поработать дней десять, и потом поеду» перерастет в три месяца беспробудной учебы, дел, суеты и головной боли. Когда я последний раз ночевала дома? Вроде, на той неделе. А вообще, сестринская – наше все.
Франческа грозится прийти и устроить мне разнос, а потом забрать во Францию для отдыха и шопинга. Потому что моя «застиранная кофточка вышла из моды вместе с вооон теми бабушками». Мы лишь иногда на часок созваниваемся, и она рассказывает, что Лори де Нор-что-то-там, очень смущаясь и отчаянно краснея, взял ее за руку на четвертом свидании. Эти французы такие… а, не мне судить, у меня-то личной жизни никогда не было, всякие Элдричи не в счет. По этому поводу Франи тоже негодовала, и называла меня скучной и пресной собеседницей. Зато я могу без запинки рассказать строение человеческого черепа. Но моей дорогой француженке это почему-то не доставляло никакого душевного удовлетворения.

Когда лекарства розданы, нытье больных выслушано, ворчание врачей – тоже, наступает немного свободного времени, которое стоит потратить на изучение очередного человеческого органа с помощью атласа по анатомии. К счастью, телевизор, что висит над постом и мешает заниматься, сломался и немолодые леди уже не рвутся узнать, убил ли Педро Хуаниту, или это все-таки сделала уборщица, что мелькнула в одном эпизоде где-то около ста пятидесяти серий назад.
- Мерс, езжай домой, - ко мне сзади подошла любимая красная макушка и погладила по спине. – Не издевайся над собой.
- Я не могу, Ир, ты же знаешь, что мистер Маркари мне не простит, если я не сдам этот чертов зачет, - я с негодованием захлопнула атлас и взялась руками за голову.
- Сэм – сам пять минут как врач, ты же знаешь, - отмахнулась Ирена. – И к тебе так придирается только потому, чтобы ты в итоге сдалась и легла к нему в койку. И он счастлив, и ты обесчестена и с корочкой.
- Да ладно тебе, - я с недоверием посмотрела на подругу. – Он, конечно, очень неоднозначно на меня смотрит, но чтобы так…
- Посмотри правде в глаза, Мерс. Он – похотливый прыщавый студентишко. И ты не сдашь, сколько бы ни учила.

Ир посмотрела куда-то вдаль. Я слишком давно ее знаю, чтобы не суметь объяснить этот взгляд сожаления.
- Не нужно было оглядываться на меня. Ты должна заниматься совсем другим. Ты была бы прекрасной певи…
- Замолчи.
Ир прекрасно понимает, что я не со зла. Пускай меня и обуревает злость ко всему живому.
Никогда не считала себя глупой или не в меру упрямой. Но сейчас чувствую, что бьюсь головой о бетонную, глухую стену. Меня не должно быть здесь. Но я с завидным упорством…
Трясу головой, отгоняя наваждение. У меня экзамен, ночное дежурство и помощь больным впереди, я все делаю правильно, у меня нет времени и поводов сомневаться.
- Мисс Феллет, - спасительный голос Эбель вырывает меня из трясины ненужных эмоций и заставляет обратить внимание на рыжую веселую девушку. – Помогите, пожалуйста.
- Иду! – вскакиваю быстрее, чем следовало бы. – Ир, поговорим потом, прости, - извиняюсь скорее за несказанное. Она прекрасно об этом знает.
***
- Мерседес, вы готовы?
- Да, мистер Маркари, - нервничаю. Сейчас решится, быть мне медиком или прощай, будущее. Сознание услужливо подсказывает, что боюсь я отнюдь не этого. Разговор с Ир, очередной странный взгляд наставника, кабинет, где мы вдвоем, защелкнувшийся замок двери. Зачем он запер вход? Кому придет в голову прерывать экзамен?
- Расскажи мне тогда, - когда я позволила ему обращаться к себе на «ты»? – о печени. Расположение, функции, возможные заболевания, связи с другими органами. Ну, все, что знаешь.

- Печень – самая крупная человеческая железа, выделяющая желчь, которая…
Я говорила долго, уверенно и, кажется, даже правильно. Маркари все внимательнее и внимательнее наблюдал за мной, иногда непонятно улыбаясь и кивая самому себе. Потом внезапно задавал вопросы из совершенно другой области. Ощущение, что меня хотят прогнать по всем темам, от корки до корки. И то гнетущее чувство, что на меня неправильно смотрят…
- Сдала, сдала, расслабься, - внезапно весело улыбнулся мистер Маркари.
Я не верю ушам своим. Я правда… правда все-все рассказала, и он похвалил меня? Больше не будет бессонных ночей? Я смогу зажить нормальной жизнью?
– Молодец, у тебя огромный потенциал, если ты за столь короткое время выучила столько информации. Хотя я прекрасно знаю, что ты давно не ночевала дома. Поезжай, отдохни. А завтра – с новыми силами к новым обязанностям!
- Да! – воскликнула я на веселый тон наставника (по идее – уже коллеги, ах, приятно), но тут же осеклась. – Ам, мистер Маркари…
- Да, что такое?
- Я… я хотела бы взять небольшую передышку в две недели. Моя путевка давно томится в ожидании, и вот я подумала, что сейчас съездить…
- Нет, - резко оборвал меня мужчина, пронизывая вмиг похолодевшим взглядом. – Ты должна работать, закрепить успех. И если сейчас уедешь – все придется начинать сначала, учти. Я не отпускаю тебя.
Руки опустились сами. Голова – тоже. Как же… так? Я снова не могу отдохнуть? Но я же три месяца беспробудно учила, у меня не было выходных, дома не ночевала, друзей не видела, и все ради малюсенького двухнедельного отпуска у моря.
- Я поняла. Увидимся завтра, - подавлено сказала я, сбросила форму и ушла поскорее из этого проклятого места.

Бриджпорт, не окрашенный яркими фонарями и лампами ночной жизни, скучный и серый город. Никаких природных изысков, никакой натуральности. Где это видано, чтобы вместо травы лежал искусственный газон? А звезды еще и соревнуются, чье покрытие лучше на участке. Натуральнее. Тьфу.
Прогулка по родному городу никогда не приносила мне удовлетворения и душевного успокоения. Вечером, в компании, навеселе от пары выпитых коктейлей – расслабление. Но я часто ловлю себя на мысли, что ищу совсем другого.
- Мрачное лицо идет тебе так же, как волку слюнявчик, - насмешливый, знакомый голос. Нет сил злиться или отвечать на колкость, да и к тому же он, кажется, прав.
- И тебе доброго здравия, Рейтерн, - о, Бриджпорт, почему ты такой маленький и тесный.
- Какие речи. Выглядишь паршиво, - сказал он уже без оттенка насмешки или ехидства.
- Подстраховываюсь, вдруг ты меня снова куда-нибудь утащить захочешь, а настроения – ну никакого.
- Во-первых, не льсти себе. Во-вторых, я не дурак, - мне показалось, или Хейн обиделся? – Тебя подвезти?
- Нет, я гуляю. И не смей откалывать шуточки по поводу того, что наслаждаться местной природой может только симбот с бутылочкой машинного масла в руке.

- Не буду. Но все-таки, тебе до дома такими темпами идти еще дня два.
- Поехали-поехали, сказал бы сразу, что просто так не отстанешь, - сказала я с ноткой разочарования, хотя на самом деле рада, что он настоял. Трястись в метро до дома – не самый лучший вариант.
- Говоришь так, будто я тебя уговаривал, - Хейн галантно открыл мне дверцу своего автомобиля, закрыл ее за мной, а потом сел на водительское сиденье и мы неспешно тронулись.
- Как дела в НИИ? – не то, чтобы мне было интересно, как такой, как Рейтерн, работает в научной лаборатории… а, к черту, мне и правда интересно.
- Скучно. Неделю назад сдали проект омолаживающего эликсира, заняться нечем, - отмахнулся он.
- Омолаживающий эликсир? Я слышала о разработках, но что вот уже проект готов…
- Поверь мне, мы не доживем до того времени, когда он будет в свободной – и даже несвободной – продаже. Потому что мы пока слишком мало знаем об организме человека, и эликсир крайне неэффективен.
Я нервно хохотнула, вспомнив, как сегодня отвечала на вопросы мистера Маркари. О том, что он запретил мне воспользоваться заслуженным отдыхом. Поникла.
- А с тобой что происходит? – спросил Хейн, лишь вскользь посмотрев на меня.
- Работаю аки учусь. Сегодня сдала экзамен, получила возможность быть полноправным фельдшером.
- Что-то я не слышу радости в твоем голосе.
- Наверно потому, что я не рада, - я посмотрела на мелькающие в окне приевшиеся небоскребы. Хочу на море.
Последующие развитие темы и вообще разговор казались бессмысленными. И до моего дома мы доехали в полном молчании

Дома меня ждала мама, Альма еще в школе. Она очень удивилась, что внезапно посередине дня я приехала домой.
- Дорогая, что случилось? Я еще не готовила, думала, мы с Альмой снова будем ужинать вдвоем. Хотя, подожди, сейчас разогрею, мы вчера спагетти ели… - мама так мило суетилась вокруг меня, что я невольно улыбнулась и, сев на стул, ощутила приятную тяжесть усталости. Я дома. Есть тот, кто обо мне позаботится. Что было бы, если бы мы не помирились..? Рейтерн, я бы заставила тебя со мной носиться, даром что ли ты присутствуешь в моей жизни.
Нервно хихикнула.
- Я сдала на фельдшера, - возя макаронами по тарелке, отозвалась я на мамин немой вопрос.
- Ну, это же здорово! Теперь съездишь на море, с новыми силами приступишь к новым обязанностям… - мама будто погрузилась в давнишние воспоминания. А она когда-нибудь была на море?
- Меня не отпустили.

Пауза. Я очень хочу поехать. И вся эта медицина уже осточертела. Я снова окунулась во что-то с головой, и лишь потом подумала, что все это мне не нравится.
- Езжай, - мама внимательно посмотрела на меня. – У тебя вся жизнь впереди, и заботиться о карьерном росте… вот влюбишься, родишь, воспитаешь, а там можно и о карьере задумываться, годам к сорока. Благо, наша семья обеспечена и работаем мы только ради собственного интереса и удовольствия. Но тебе ведь не нравится. Зачем себя насиловать?
Я не ответила, ведь думала о том же, мама очень точно описала мои аргументы за то, чтобы все бросить и уехать. Потом посвятить себя вечеринкам, друзьям, гулянкам. И уж когда буду сыта неугомонной жизнью, идти работать куда-нибудь, куда карта ляжет. Но как только я вспоминала, что последние три месяца своей жизни потратила, в таком случае, впустую…
***

Самые лучшие решения принимаются в три часа ночи. Правда, многие люди в это время спят, и поэтому этой возможностью пользуются лишь некоторые. Но очень может быть, что у меня просто разыгралось воображение, и решение я приняла давным-давно, но созрела для того, чтобы его признать, только в три часа ночи.
На улице уже светает. Каково будет удивление матери, когда она не обнаружит меня в постели? И как удивится мистер Маркари, когда я не приду на свое честно заслуженное место? Я не позвонила и не предупредила даже Дориана, потому что – как бы страшно мне не было от осознания этого факта – он стареет. И уже не может ночи напролет со мной разговаривать. Да и мы снова отдалились, потому что не виделись.

Часы на дисплее моего нового автомобиля показали «6:05». Я в пути уже три часа, еду на встречу с морем. Чтобы потом вернуться и… я пока не решила, уйду я из больнички или так и останусь разнорабочим. Куда мне идти, если уволюсь, кому я нужна? Ну, буду секретаршей у Дориана, не откажет же, или еще к кому-нибудь пристроит – мы дамы не гордые, готовы и на грязную работу.
Чем дальше я двигалась от Бриджпорта, тем чище становился воздух, а мне было комфортнее. Я никогда не думала о том, чтобы уехать из загрязненного Бриджа – там я, там мое все, мне будет не хватать всех людей этого прогнившего городишки. Мама говорила, что примерно в моем возрасте они покинули Аппалузу Плейнс, где жил еще мой прадед Фердинанд. Я видела его на портрете в маминой комнате. Там же был дедушка Эдельвейс, который умер почти сразу после моего рождения. И там была мама. Спасибо, тетя Анабель – я, к несчастью, прекрасно понимаю, что она не вечна, и ее портрет будет напоминать мне о пережитом.
Чем дальше я отдалялась от привычных мест, чем знойнее становился воздух и начинало пахнуть морской солью, тем меньше мне хотелось думать о повседневности. И все больше хотелось попасть, наконец, на Санлит Тайдс. Говорят, это огромный остров, соединенный с внешним миром только одним мостиком, который вот-вот развалится. В этом было что-то интригующее и манящее.

Я приехала вечером, уставшая и вымотанная дорогой. Сняла номер в местном отеле без проблем – во-первых, по путевке меня тут с нетерпением ждали, а во-вторых, ранней весной мало кто ездит сюда. Ощущение, что на этом острове время течет по-другому – настолько жаркой погоды в Бриджпорте не бывает даже летом. Номерок простенький, без излишеств, но я и не собиралась в нем проводить целые дни, разве что на ночь возвращаться. Раскидав чемоданы по гостиной, я быстро переоделась в купальник и побежала плавать, благо, тут везде вода вокруг, остров же.
Здесь даже воздух другой. Симпатичный работник отеля с улыбкой пожелал мне насладиться всеми прелестями вечернего моря. Я его не сразу поняла. Но лишь стоило мне оказаться в воде…
Она такая прохладная, бодрящая и освежающая, что я на секунду забыла, что надо дышать хоть иногда. Когда Франческа рассказывала мне, что морская вода теплая-теплая, как парное молоко, я всегда невольно морщилась – это же все-таки море, большое, сильное, мощное, смывающее корабли и убивающее людей, как оно может быть теплым? Да и кипяток я никогда не любила. Но это… это было слишком прекрасно, чтобы описать словами. Мои ранки, нанесенные в больнице всяким инструментарием, тотчас дали о себе знать приятным пощипыванием. Я не пробовала воду на вкус, но прекрасно представляла, насколько она соленая. Какое-то время по телевидению ходил слух, что воду вокруг Санлит Тайдс специально подсаливают, чтобы богатенькие бизнесмены не чувствовали, что их обманывают, правда, я не представляю, как такое возможно – ходили с килограммами соли и посыпали морскую гладь?

Мыслей не было, только вода, только восторг, только…
- Очень странно, что такая симпатичная девушка - и одна в вечернем море, - рядом со мной из ниоткуда вынырнул какой-то парень. Я не успела даже рассмотреть его, просто отпрянула и, потеряв самообладание, глотнула немного воды. Ох, и соленая же.
- Прости-прости, не хотел тебя пугать, - парень помог мне удержаться на плаву, придерживая руку. – Просто правда странно, чтобы приезжая не по клубам шастает, а вот купалась до конца дня.
- Я с дороги… - непосредственность (наглость?) парня меня смутили. А еще меня нервировало, что я почти не видела его лица, потому что было уже достаточно темно. Сколько же я уже в воде? – Ты все это время под водой был?
Странный подводник хрипло рассмеялся.
- Я заметил тебя с берега. Ты плавала достаточно долго, вот я и подумал, не случилось ли чего…
- И поэтому поднырнул и напугал, - я все так же пыталась разглядеть его лицо, но тщетно. Интересно, а он меня видит?
- Ну, прости, не подумал, - все так же непосредственно рассмеялся парень. – Пошли, у тебя мурашки по коже, вода холодная, завтра накупаешься.
Я почувствовала, что действительно замерзла. Тепло было только в одном месте – на руке, где он все еще держал меня.
Мы выплыли, и я поняла, что продрогну, потому что так собиралась купаться, что не взяла полотенце.
- Держи, - он протянул мне, видимо, свое. От его полотенца пахло приятным мужским одеколоном. Пока я закутывалась, решила рассмотреть его лицо под светом ближнего фонаря. Хм, ничем не примечательная внешность, разве что даже загар не очень сильный.
- Ты местный? Раз так хорошо разбираешься в приезжих.
- Местный, но не коренной, - улыбнулся паренек, почесав затылок. – Три года назад сюда на ПМЖ переехал. Ты в «Лагуне» остановилась?
- Вроде да… - я с позором осознала, что не помню названия отеля. Но как только мы приблизились к зданию, поняла, что он угадал правильно – прямо над входом красовалась зажженная надпись «Белая Лагуна».
- Иди, грейся в номер, а то еще заболеешь в начале отпуска. Удачи тебе, - он помахал рукой и убежал.

И я поняла три очень важные вещи: 1) Я не знаю, как его зовут, 2) Он не знает, как меня зовут, 3) На моих плечах все еще его полотенце.

Проснулась я поздно от звонка Франчески, которая ругалась в трубку, что я слиняла, никого не предупредив. Но в ее голосе я уловила нотки радости. За меня. Франи больше остальных переживала за мой приступ трудоголизма. Я пообещала, что обязательно по возвращению посвящу ей несколько дней.
На сушилке на заднем дворе висело полотенце вчерашнего парня. Если бы не оно, я бы подумала, что у меня от усталости начались галлюцинации. Он был странным. Ну, видимо, у меня аура привлекает таких. А еще я совершенно не помнила его лица.
Завтрак был вкуснейшим – шоколадный мусс и много ягод на отдельном блюдечке. Я сначала немного расстроилась, что, скорее всего, не наемся, но недооценила расчетливость поваров этого отеля – если бы я съела еще одну ложечку, то двигаться не смогла бы в принципе. А так я была сытой, довольной и готовой идти купаться.
Море совершенно другое – вчерашним вечером оно было холодным, агрессивным, поглощающим. А сейчас морская гладь была идеально прозрачной, спокойной и чуть теплее. Но мне понравилось.
Я взяла полотенце того парня, вдруг мы встретимся, надо будет отдать. Ну, если нет, то увезу домой как сувенир.

- Я так и знал, что снова найду тебя тут, - солнце загородил силуэт. – О, ты принесла мое полотенце, спасибо.
- То есть ты искал меня, а не свою вещь? – я удивилась. И, честно говоря, немного смутилась.
- Конечно. Я сегодня в три часа ночи, - вот, я же говорила, что это волшебная цифра. – Понял, что так и не узнал, как тебя зовут. А еще номер телефона не спросил, - он улыбнулся немного ехидно. Вот коварный.
- Правила этикета требуют сначала представиться самому. Номер своего телефона можешь не говорить, не интересует, - я была заинтригована. И только поэтому начала ломаться и делать вид, что меня этот странный субъект ничем не зацепил.
Я, наконец, рассмотрела его лицо. Загорелый, но очень относительно – это я верно в потемках разгадала. Внешность достаточно грубовата, хоть и не лишена своего обаяния. А еще он брюнет с непослушной шевелюрой на голове.

- У меня сложное, длинное имя, но все называют меня Лем, - рассмеялся тем, уже привычным, смехом парень. – Твоя очередь. И учти – номер телефона.
- Мерседес. Мерс называть запрещаю. Номер не дам, нос не дорос, - я не смогла сдержать улыбку, чем и выдала себя с потрохами.
- Значит, будем расти, - ответил он с дьявольскими искорками в глазах. – У тебя красивое имя. Может, в каком-нибудь мире так назовут марку машины.
- Скажи еще, что ты в демиургов веришь, - я рассмеялась. И будто от души отлегло.
***
Лем (которого на самом деле зовут Лемьюэль) нагло, но совершенно не заметно для меня, начал скрашивать мой отпуск. Уже сейчас, когда все эти безумные деньки прошли и осталась последняя ночь, могу сказать с чистой совестью, что без него не было бы той изюминки, не было бы всех тех ярких воспоминаний, которыми я насытилась на несколько лет скучной и рутинной жизни вперед.
- Мерс, - Лем подошел ко мне и нежно провел рукой по волосам. – Ты не можешь остаться здесь… со мной?
- Не могу, - я опустила глаза. – Мы же уже говорили об этом. Лем, приезжай ко мне. Да, в Бридже нет моря, нет такого чистого знойного воздуха, но, может, все-таки…
Он наклонился и поцеловал меня. Первый раз мы поцеловались на третий день знакомства, и с тех пор во мне начало зарождаться какое-то чувство…

- И я не могу. Попробую. Но, боюсь…
- Давай не будем об этом в наш последний день.
Мы так и не переспали. Дело много раз к тому доходило, но то ли я его подсознательно отталкивала, то ли он не спешил… а еще мы оба практически не пили, и вариант «переспали в пьяном угаре» реализоваться не мог.
- Я буду скучать, - он зарылся носом в мои волосы.
- Я тоже.
До всяких пафосных признаний дело тоже не дошло. Я не была влюблена. Он… думаю, тоже нет. Нам было просто хорошо вместе.
- Ты ведь выполнишь обещание? – Лем поцеловал меня в лоб.
- Я выполняю обещания, - мой голос предательски дрогнул.
А еще он после очередной посиделки на берегу взял с меня слово. Я была на эмоциях, и поклялась. Он стал катализатором всех дремлющих во мне желаний.
- Мы когда-нибудь еще встретимся? – спросила я, догадываясь, что «да» будет ложью.
- Если мы когда-нибудь встретимся, - задумчиво сказал он. – Я позову тебя в жены. Что ты ответишь мне?
Я знаю, что «да» будет ложью.
- Я скажу «да».
- А я скажу «не ври», - вздохнул Лем. – Нет, Мерс. Мы никогда больше не увидимся. И я не позову тебя в жены. И тебе не придется лгать. Пускай наша общая весна… останется воспоминанием. Хорошим, добрым и светлым.

- И оттого не менее грустным.
***

- Да? Здравствуйте, мистер Маркари. Можете не кричать на меня. Я забираю документы и увольняюсь. Я поняла… что не хочу воспоминать. Я хочу жить.
И уже протерла с гитары пыль.
Лем, жаль, что тебя здесь нет. Но я выполню данное обещание.

От автора

Наконец-то Да здравствует мое упорство, сама от себя не ожидала, что добью этот дурацкий отчет.
Сейчас я уже боюсь что-либо загадывать, но надеюсь, что все-таки я продолжу выпуск отчетов в понедельном режиме. С глюками придумаю что-нибудь.
Скриншоты сегодня без поз, потому что игра внезапно перестала видеть плеер, но мне они все равно нравятся. Пускай я и не смогла очень многого реализовать.
В следующий раз в бонусных скринах вас ждет маленькая экскурсия по семейству - все четвертое поколение выросло до подростков, и я вас с ними знакомить буду. Я хотела в этот раз выложить, но потом у меня слетела игра и все снятое вылетело в трубу.
И спасибо всем, кто меня пинал, поддерживал, этот отчет только для вас))

Бонусные скриншоты

Знакомьтесь, Лемьюэль, мой новый фаворит. В КАСе он гораздо более загорелый, но даже так он просто няшечка


Такой позитивный южанин, я просто таю ^^


Мимика у него, кстати, просто потрясающая.


Дайте два Кстати, мне этот скрин постер какого-нибудь бразильского сериала напоминает.


У меня за этот отчет появилось два фаворита - Лемьюэль и Санлит ^^


Кстати, Мерс ему очень симпатизирует. Постоянно на съемках лезла целоваться


Ну а я снимала, снимала, снимала Не могу выбрать, который из скринов мне больше нравится с этой парочкой.


Вот этот прикольный. А еще тут освещение удачное.


И мой любимый ракурс "В окне".


И классический снимок всех съемок на море у всех. Только мои почему-то дико несутся как будто от медведя, а не романтично бегут, но простим им такую оплошность)


И моя вторая любовь на сегодня. Санлит - самый потрясающий "городок", я влюблена


Какие там закаааааты...

Техничка

Наконец-то я ее собрала. Она за две симнедели, когда Мерс ходила подростком. Первая половина - основные сообщения для баллов, вторая - объяснение, откуда у нас только денег.