- Афи, слушай, ну совсем ничего не получается у меня с мамой, упирается как не знаю кто, не хочет ехать к Вереен. И... дом продавать это совсем нехорошо, ты тут прожила сколько лет, Полиночка тут родилась.
- Гэри, я тоже не знаю как поступить, но давай пытаться решить с Верой, хотя она говорила, что очень странно, что она почему-то не может на неё настроиться заочно, дом мы продать всегда успеем, это на тот случай, если Вереен помочь не сможет.
- Знаешь, а на работе моему отделу всё-таки дали грант. Как раз на пятьсот тысяч, может, не полную сумму, а хотя бы часть позаимствовать, ну не потратим же мы сразу все деньги на исследования.
Я похолодела.
- Ты что?!! Даже не думай, ты сесть хочешь? Это же не безнадежный случай, когда другого выхода нет, мы будем стараться, ситуация же не критична .
- Солнце, я... я уже честно не знаю, даже думал свою почку ей отдать, только прошел анализы - непригодны они для пересадки.
- Гэри, ты только послушай что ты вообще говоришь! Это… это просто на голову не натянешь, ты понимаешь, что хочешь пожертвовать собой из-за её фанаберий и нежелания ехать к Вере! Ну, я не знаю, давай в крайнем случае пригласим её к нам как подругу.
Он смешался, опустил глаза, кивнул и быстро вышел из комнаты, а я попробовала ещё раз поговорить с наставницей.
- Ветерок, прости, но мне сейчас абсолютно некогда. Привозите её ко мне, и будем пытаться, а на шпионские игры совсем нет времени, прости моя хорошая. Если бы с тобой что-то случилось, то я бы в любом состоянии примчалась бы, а ради неё не стану уж извини.
Фраза про любое состояние меня довольно насторожила, мало что там у нее происходит.
- Вереен, прости пожалуйста, я тут с проблемами сразу. Ты-то там как?
- Ох, ветерок, не спрашивай, Мир как пошел в школу все мозги мне вынес и душу вытряс. По характеру - настоящий ранний Дилен. Даже еще ранний, чем я с ним познакомились, ну сущий чертенок, у нас воспитательный процесс круглосуточный просто, даже не представляю, что настанет, когда он будет подростком. Ну, ладно, что-то сильно ною. Феечка, прости, но постарайся привести её сюда.
Около месяца мы с Гэри вовсю пытались (точнее, переговоры вел, конечно же, он) уломать строптивую мамашу на лечение, но тщетно. Передать не могу, какие истерики она при этом устраивала, муж, правда, молчал о том, что происходило, но её вопли сложно было не расслышать. И вот однажды, когда напряженность практически достигла апогея, а бедный Гэри стал напоминать собственную тень, мамомонстр по меткому выражению Нафки, решила пойти ва-банк.
- Афей, ты решила меня извести физически, я правильно понимаю?
- То есть, - обалдевше попыталась уточнить я, кто кого решил извести еще, конечно, вопрос.
- Это именно ты не разрешаешь Гэри дать денег на мою операцию. Тебе это воздастся, будь спокойна, ничто так просто не проходит и моя смерть будет на твоей совести, имей в виду.
Так, игнорируем выпады, игнорируем, может хоть мне удастся внести разумное зерно в эту историю.
- Я вовсе не собираюсь что-то разрешать или не разрешать мужу, почему вы не хотите обратиться к альтернативным методам лечения?
- Ага, конечно, чтобы меня там угробили с гарантией. Я знаю, чего ты добиваешься! Вот твои родители обратились и что, кто с тех пор их видел? Еще и брата, безневинного мальчика прихватили на тот свет, совсем в голове не укладывается. И ты ещё хочешь, чтобы я сама, добровольно? Да тебя повесить мало за убийство родителей! Вот до чего жажда денег доводит.
Я застыла, распахнув рот. Очень долго терпела, старалась не реагировать, знала же, что она прекрасно знает, на что надавить, как сказать, чтобы ударить посильнее, но сейчас не выдержала, сломалась, сникла, рухнула, зажала рукой рот и убежала в комнату, ничего не видя от слез.
Я убила родителей. Я. Убила!
Рыдания душили меня, разве так можно, разве можно так вообще говорить, думать, считать?
Не знаю сколько прошло времени, прежде чем Чьи-то руки стали гладить меня по волосам, пытаются приподнять, я же только усиливаюсь в безутешных рыданиях.
- Афи, Феечка... что случилось, моя хорошая?
И тут мне захотелось отомстить. Я устала быть понимающей, я устала от незаслуженных ударов, от недостойных обвинений, лживых мыслей и перекрученных слов и дрожа от обиды, от в самую глубь раненного сердца принялась рассказывать. Я повспоминала все, что довелось пережить за это бесконечное время, что перетерпеть, вынести и прожить. В конце исповеди правда, чувствовала себя не самым лучшим образом, вовсе мне не стало легче, просто опустошило. потом я подняла глаза на мужа. В этот момент я готова была отдать дом, деньги, все, что угодно, только бы никогда бы ее больше не видеть. Даже к Вереен не хочу её пускать, нельзя отправлять друзей связями с подобными людьми.
Гэри был бледен и сжимал губы, потом протянул ко мне руку:
- Афи...
Ну вот. Сейчас он скажет, что я не так поняла или должна быть снисходительной. Как же я устала от этого всего. Отвернувшись, зарылась в одеяло, возобновив плач.
До меня донесся звук хлопнувшей двери и я еще больше погрузилась в пучину обиды. Как ни странно, но жалеть себя оказалось очень сладким занятием, дорвавшись, я вытаскивала и смаковала каждый момент, который только был доступен памяти и их казалось все больше и больше, одни словно лавиной накрывали меня, баюкая ласковой ложной гнилостной теплотой.
В таком состоянии и застала меня Нафаня.
- Вот ты тут лежишь, а там твой Гэри революцию устраивает. Я хотела помочь, даже выпустила пару залпов из орудий, но он меня к тебе прогнал, сказал, что там семейное дело. Ух и страшен в гневе твой муж, кто бы мог подумать вообще. А ты чего тут, случилось что?
Я медленно слезла с постели.
- Она меня обидела сильно, я разревелась и вот.
- Ну и реветь-то чего? Сказала бы ей пару ласковых и всего делов, только себе ж хуже делаешь. Хочешь, потом пойдем вместе ей настучим?
Я покачала головой и даже улыбнулась, глянув на отчего-то сияющую подругу.
- А ты почему такая довольная?
Она подпрыгнула как девчонка и даже зарделась.
- Представляешь, Ори сегодня после игры, они там выиграли на последних секундах, но не суть, так вот, он мне в любви признался! Представляешь? Так прямо и сказал, что так играет потому что у него есть главный вдохновитель — жена. И говорит: «Нафаня, я очень люблю тебя, и все свои победы посвящаю только тебе». Я прямой эфир смотрела только что. Ой приятно-то как! Теперь все его фанатки бесконечные могут пойти и подавиться гамбургерами от злости. Так жду, когда он уже домой явится, наконец. А что там мамонстр наш тебе сказал?
Я улыбнувшись покачала головой, не желая ничем омрачать радостное настроение подруги, к тому же я вполне уже успокоилась и очень за неё рада.
- Да не бери в голову, ничего особенного, просто навалилось всё, вот я и распереживалась. Скажи лучше, как ты его встречать будешь?
- Ой, я такое придумала, сейчас пойду, переоденусь в лётную форму свою, а под неё ничего не надену, скажу, что меня на срочное задание вызывали. Короче, в комнату нашу не заходи, хотя мы всё равно двери закроем. А, ну ещё картошки нажарила, конечно, но это потом. Ладно, Афи, я пойду, вон слышу, Гэри топает. Не грусти, подруга, всё будет зашибись!
И на смену зеленоволосому вихрю прибыл мой благоверный. Он тревожно вглядывался в моё лицо, но заметив, что я успокоилась улыбнулся, сел возле и обнял меня.
- Прости, моя милая, она не будет тебя больше трогать, честно. Если вдруг чего. Сразу же мне говори, ладно? Не нужно больше скрывать, солнышко.
Я кивнула.
- Спасибо. Мне так хотелось, чтобы меня кто-нибудь защитил.
- Афей, у нас не очень хорошие отношения, но ради Гэри давай соблюдать нейтральность.
- Я только за, миссис Беркинс, - попробовала улыбнуться я.
- Хотя ты этого и не заслуживаешь, - не сдержалась она, но я оставила реплику без внимания и удалилась в гостиную.
Ха, вы думаете, меня оставили в покое? Ага, да сейчас.
- Подожди, давай поговорим начистоту, зачем тебе мой сын? Отпусти его, он найдёт себе другую женщину и будет счастлив.
Хм, вовсе не горю желанием обсуждать такие вещи, тем более с ней.
- Только не говори, что ради дочери, я прекрасно знаю, что это не его дочь, ты можешь сколько угодно закрывать глаза на очевидное, но не нужно продолжать пудрить мозги ему!
- Так. Миссис Беркинс, извините, но вы меня порядком достали своими бредовыми заявлениями.
- Ну почему же бредовыми? Изволь-ка ознакомиться, я отправила образцы ДНК сына и Полины на анализ.
В руки мне сунули несколько листиков, скреплённых скобой, пробежав глазами описание процедуры и что-то там ещё я уставилась глазами в заключение. «В результате ПЦР было обнаружено несоответствие аллелей в локусах образцов 1 и 2. Ввиду того, что индекс CPI равен нулю, генетическое родство субъектов, которым принадлежат вышеуказанные образцы ДНК исключается».
Меня будто поразило громом. Значит Полиночка не дочка Гэри? Она — ребёнок Дилена? Но они же так похожи, даже внешне, как так случилось? Это будет таким ударом для мужа, даже представить себе не могу.
- Если ты хочешь продолжать жить с моим сыном, то дашь денег на операцию, ты меня слышала? Иначе он всё равно бросит тебя, только со скандалом, имей в виду и дочка твоя навсегда останется сама.
Я приложила руку к губам. Он так любит малышку, так привык к ней, считает, что она его, будет поистине ужасно, если он узнает правду. Может быть потом, хотя потом ещё хуже. Совершенно не знаю, как поступить. И Дилен мне соврал, хотя понимаю почему. Она всё-таки от него...
Крепче зажала пальцами рот, почти физически чувствую, как всё рушится. Гэри... он и так настрадался, а тут ещё и такой удар, он говорил, конечно, что ему всё равно от кого она, но... но я знаю, что ему будет невыносимо больно.
Нет, не сейчас, сейчас ему точно лучше не знать, блин, да продам я часть дома, Нафкин и Орин трогать нельзя. Ох, где теперь взять деньги? Надо спросить у Веры, может есть какие магические способы заработать?
- Всё, Афей, думай, только быстрее, вечером в восемь жду тебя у себя в комнате. Одну. Не с пустыми руками. И не вздумай брать с собой свою зелёную истеричку.
Она с гордо выпрямленной спиной удалилась, оставив меня в обществе листков бумаги перевернувших мир.
Оставшиеся три часа я прометалась совершенно без толку. Где достать столько денег? Гэрин грант совершенно нельзя использовать, это просто недопустимо, нельзя так делать, даже на время, лучше взять кредит в банке, нам точно дадут, можно даже дом не продавать, под залог, наверное, должны...
Если бы у меня было больше времени, я бы задумалась, а стоит ли платить за ложь такие деньги? А не похоже ли это на самый обыкновенный шантаж? А действительно ли у неё больны почки? А так ли уж страшно,что всё откроется и муж узнает результаты исследования?
Но времени у меня не было и паника так прочно захлестнула меня, что я не видела света из-за вновь выросшего до исполинских размеров чувства вины, я не могу, я просто не могу снова сделать ему настолько больно.
В восемь я вошла к ней в комнату, держа с собой выписанный чек на сто тысяч, столько есть на счету прямо сейчас, может быть, она согласится на рассрочку?
- Это всё? - презрительно скривив губы осведомилась она.
- На большее, мне нужно время, - опустив голову отвечаю я.
- У тебя два дня. И знай, это не последнее, чем можно разрушить то, что ты называешь семьёй. Ловко же ты уцепилась за Гэри, раз ничего не жаль, чтобы сохранить то, чего никогда не было. Не всё вам богатеньким, миром заправлять!
Сзади дёргается ручка закрытой на ключ двери.
- Мам, открой.
- Гэричка, сыночек, мы тут разговариваем, подожди минутку, пожалуйста, - тут же резко сменила тон свекровь.
- Открой.
В его голосе было что-то не так, слишком натужно, слишком хрипло он звучал, я прыгнула, повернула ключ, пока меня не остановили.
Гэри быстро вошёл, но двери не за собой не закрыл. У меня сердце остановилось, когда увидела, что лицо его чрезвычайно бледно, а в руках он держит листики с такой же эмблемой лаборатории, какие несколько часов назад были у меня в руках. Я похолодела и испытала непреодолимое желание опуститься вниз. Он всё знает, он нашёл документы. То, от чего я хотела оградить свершилось.
- Миссис Беркинс, - он, почему-то моментально сникнув, сказал очень уставшим голосом, - попрошу вас покинуть наш дом.
- Гэри, ты... - осекаюсь, не решився продолжить.
- Сынок, что случилось?
- Я не сынок и вам прекрасно это известно. Я сделал генетическую экспертизу. Мама.
Он так с такой болью сказал последнее слово, что миссис моментально потеряв весь запал как-то будто даже уменьшилась в размерах и затравленно, но почему-то виновато глянув, схватила куртку и снеслась по лестнице выбегая из дома.
Не в силах поверить в происходящее бросаю взгляд на мужа. Его глаза закрыты,а по щекам бегут слёзы.
- Афей, прости, можешь выйти? Мне нужно побыть одному.
Киваю, и он моментально закрывает двери, лишь только я покидаю комнату. На ключ.
- Афи, Афи, что случилось? Я видела, как грымза прожогом унеслась в такси. Куда это она на ночь глядя?
Я сама ничего не понимая, рассказала Нафке события последнего времени.
- И он так просто её отпустил? Так легко? После всего, что она сделала, как отравляла жизнь всем и каждому?
- Фанька, ты куда? - попробовала броситься за неистовой подругой.
- Я сейчас вернусь, подожди.
Оставшись одна пробую прислушаться к собственным чувствам и и не могу понять. К ставшему уже привычным чувству жалости к Гэри примешивается струя гадливого осадка от всей этой истории. Получается, что можно просто так прийти, обмануть, вытрясти душу, проспекулировать такими чувствами, притворяться вовсю. И ничего у неё не дрогнуло? Ничего не ёкнуло? Мы же тепло отнеслись к ней, даже помогли бы в этой несуществующей болезни, зачем же так? Мы — доверчивые, тупоголовые идиоты? Нужно закрывать двери и сердца перед всеми? Нужно подозревать, не доверять, искать подвохи, только так можно защититься от подобного?
Да, да сейчас припоминаю, что и Фанька была жутко подозрительна и всё пыталась задать пару вопросов новоявленной мамаше, но... но мы же поверили, а он был так счастлив.
- Фейка, а сейчас-то ты почему ревёшь? Всё закончилось, милая, всё завершилось. Ну да, неприятно всё это, успела попить кровушки из каждого, но ей воздастся, ты не думай.
- То есть?
- Я не настолько благородна, как твой муж, - мечтательно протянула она, - я позвонила ребятам, они её перехватят!
- Фань, зачем? Гэри не будет ей обвинений предъявлять, да и не нужно всё это.
- Конечно не будет, да это и не нужно. Подержат её в камере для выяснения личности, а там у неё документы скорее всего поддельные, а может она где и вообще замешана, вряд ли она жила себе добропорядочно, а потом на старости решила денег срубить, больно всё гладко было. Ну да ладно, как там Гэри?
- Закрылся в комнате. Сказал, что ему нужно побыть одному, - медленно проговорила я. После чего мы с подругой синхронно уставились друг на друга и моментально сорвавшись с места понеслись туда.
- Наф, ты же не думаешь, что он что-то с собой сделает?
- Эмм... не знаю, но надеюсь, нет.
За дверью было подозрительно тихо, я испуганно воззрилась на Фаню, её лицо выражало страх не меньше. Она приложилась ухом к замочной скважине.
- Ну?
- Тихо.
- Ой...
- Стоп. Ты же маг, можно как-то по-другому проверить?
- Точно. Попробую.
Я попыталась сконцентрироваться, но выходило плохо. Так, нужно выровнять дыхание и отстраниться от собственных бурлящих и вскипающих эмоций. Есть. Тянусь мыслью за дверь... вроде лёгкие работают, сердце бьё...
Двери распахиваются и вскрикнувшая Фанька отпрыгивает в сторону.
- Афей, зайди, пожалуйста.
Глянув на подругу встречаю понимающий взгляд и скрываюсь внутри комнаты за моментально закрывающейся дверью..
В комнате темно, он просто подходит ближе и с силой прижимает к себе.
- Побудь со мной, ладно?
- Может, пойдём к нам?
Качает головой и опускает лицо в мои волосы.
Даже не плачет, хотя так было бы легче, он будто захлопнулся снова в своей раковине, закрылся, забаррикадировался от мира, в котором слишком больно. Глажу его осторожно и нежно, пытаясь вспомнить какие-нибудь заклинания, но решаю, что не до магии сейчас.
- Гэри, - шепчу, - Гэри...
Опускает руки, недавно сомкнутые вокруг моего тела.
- Пойдём отсюда. Несчастливое это какое-то место. Пойдём, Афи.
Зашли в детскую, муж погладил по волосикам спящую Полечку, у меня же перехватило дыхание от этой сцены. Заметив бурю чувств на моём лице, Гэри берёт меня за руку и уводит в спальню.
- Ты так испуганно смотрела на меня, когда я наклонялся к Полиночке, она тебе рассказывала, что она не моя дочь?
Медленно киваю, кусая губы. Так он знает. И давно?
- Садись, - залезает на диван, я осторожно присоединяюсь к нему, - она мне тоже показывала этот листик, именно тогда я заподозрил, что на самом деле она не моя мать. Понимаешь, солнце... прости, но когда дочке было два месяца, я сделал тест на отцовство. Ты по ночам во сне часто кричала его имя и я боялся, что дозовёшься, и он заберёт вас обеих, поэтому сделал анализ, чтобы просить оставить её мне, если это всё же случится. Ну так вот, я совершенно точно знал, что Поля моя дочка. На самом деле миссис Беркинс просила у меня слюну на анализ ещё в самом начале, чтобы доказать мне, что действительно моя мать. Результат был положительным, генетическое родство было доказано. У анализов якобы Полинки та же дата, поэтому, если мои гены с её совпадают, а мои с Полей нет, а на самом деле, наоборот... В общем, я взял ложку, которой она ела и отдал на исследование ещё раз, чтобы убедиться. Остальное ты знаешь.
- Гэри, прости. Но, кажется я отдала ей сто тысяч.
- Где ж ты их взяла?
- Выписала чек.
- Об этом не беспокойся, я заблокировал счёт ещё вчера. На всякий случай. Только… Прошу тебя, не нужно меня жалеть, милая, я устал от жалости. Да, мне больно, но я справлюсь и не с таким справлялись.
Прошло несколько месяцев, и всё стало потихоньку сглаживаться забываться, перебиваться новыми впечатлениями. Гэри стал немного жёстче, немного сдержаннее, немногословнее. Только в спальне он иногда оттаивал, превращаясь в того, знакомого Гэри. Я видела, что ему всё ещё больно, что не пережил он всё это, просто спрятал поглубже, но хотела дать ему время, есть вещи, в которых я не могу помочь ему напрямую. Просто быть рядом, просто поддерживать, просто сопереживать — вот всё, что я могу.
Состоялся суд, оказалось, что миссис Беркинс – аферистка и шантажистка со стажем, хотела на Гэри закончить карьеру, взяв напоследок побольше денег.Из неизвестных источников узнала, что мужу практически со стопроцентной вероятностью дадут грант на исследования.
Муж стойко выдержал все судебные заседания, не сказав ни слова больше, чем спрашивали обвинение и защита.
Потом он буквально стал бросаться к Полинке, ко мне, к Орландо и даже Нафане, будто пытался заполнить каждую секунду времени, чтобы ни на миг не оставаться одному.
А я... не знаю, правильно ли поступаю, но из сохранённых ста тысяч тридцать я потратила на частного детектива. Втайне от мужа.
Спустя полтора месяца все данные были у меня на руках, и вот едва дождавшись выходного, кусая губы от напряжения, подошла к мужу.
Не знаю, может, я не вправе вообще лезть в эти вещи, я не знаю, поможет ли это или ещё более ввергнет в пучину отчаяния, но я постараюсь.
- Гэри... мне нужно тебе кое-что сказать.
- Да.
- Точнее показать. И признаться. Я обращалась к частному детективу, чтобы он отыскал твоих настоящих родителей. Ему это удалось, вот документы. Посмотри, если хочешь, а я выйду.
Разворачиваюсь, чтобы убежать, но он в последний момент хватает меня за запястье.
- Не уходи, побудь вместе со мной, пожалуйста.
Осторожно присаживаюсь рядом и кладу руку ему на плечо, пока он осторожно и чрезвычайно медленно переворачивает первый лист.
Тревожно наблюдаю за его лицом, отчаянно боюсь сделать ещё больнее, чем было до этого. Его лицо сохраняет каменную непроницаемость, глаза проворно бегают по строчкам. Останавливаются. Закрываются. Судорожно сжимаются губы.
Его мать звали Велнис Перенс, она умерла в больнице от болезни почек через три месяца после того, как отдала сына в детдом. Отца Ронвена Перенс парализовало за год до этого, он работал в полиции, где на одном из заданий ему сломали позвоночник. Через пять лет после смерти жены в социальном приюте умер и он. Мать Велнис скончалась от той же почечной болезни в возрасте сорока семи лет, едва выдав дочь замуж, об отце данных нет, девочка была рождена вне брака. Ронвен Перенс детство провёл в детдоме города Бриджпорт, о родителях данных нет.
Проходит бесчисленное количество секунд, сто раз успеваю пожалеть, что всё это вообще затеяла, но вскоре его глаза открываются.
- Спасибо, родная. Мне... мне действительно лучше всё это знать. Какая-то сплошная вереница смертей и мрака, почему с ними так случилось? Значит я повторил судьбу отца, а мама меня не бросила, у неё просто не было другого выхода. И... и знаешь, очень боюсь за Полечку, что у неё с почками может быть то де самое. Видишь, это же явно генетика.
Мы ещё долго разговаривали, пока, наконец не легли спать, измученные новостями.
А на следующий день поехали на кладбище, где находились могилы четы Перенс.