с любовью от Lady_Kelly
Замок над бездной
«Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем.
И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя»
Ф. Ницше
Раньше я очень много размышляла над смыслом жизни и прочими зловредными смыслами, металась из стороны в сторону от одних убеждений к другим, искала, теряла то, что было мне дорого, принимала всё за истину и ошибалась... всегда. Наверное, мне стало скучно и одиноко в этом холодном мире и хотелось чем-то занять свои мысли. Самым страшным оказалось то, что вся эта борьба происходила только в моем воспаленном сознании и находила отражение лишь в головных болях, нещадно мучивших меня. В остальном все метания утомленного разума никак не сказывались на существовании в мире людей. Я стала бесцветной, почти невидимой. Кажется, мне даже удалось исчезнуть…
***
Мы были обычной парочкой влюбленных и поэтому, когда наши друзья и родственники узнали о том, что мы решили связать себя узами брака, никто не удивился.
Я шла под венец в прекрасном белоснежном платье, расшитом тончайшими кружевами, а Валер смотрел на меня, растянув губы в нежной улыбке... Так мог улыбаться только он. Проход между скамейками, заполненными восхищенными гостями, заливали лучи мягкого солнечного света. В них танцевали золотые пылинки. Я шла по солнечной дорожке к Любимому... Шаг… Ещё шаг…
Уверена - наши сердца бились в такт. Таким явилось в мою жизнь счастье. Потом были поздравления, подарки, пожелания всевозможных благ. И, помню, я никак не могла понять, зачем мне всё это, ведь моё счастье уже нашло меня и заключалось в одном единственном человеке, уверенно обнимавшем меня за плечи, человеке, чьё дыхание я с радостью ощущала на своей щеке.
Затем мы решили сбежать ото всех. В сущности, не имело значения то, как выглядел мир, окружавший нас, – мы находили радость друг в друге, но своё первое совместное Рождество мы отправились отмечать в маленький домик, затерянный посреди живописной долины. Этот подарок преподнесли нам родители Валера. Местность вокруг нашего уютного жилища и впрямь была необычайно красивой: кругом, на много сотен метров расстилалась усыпанная блестящим снегом равнина, а кое-где из-под пушистых сугробов отважно выглядывали цветы – белые, лиловые, розовые, желтые, фиолетовые, маленькие и большие, пахнущие медом и карамелью. Меня это очень удивляло и радовало. Поэтому я быстро обзавелась привычкой каждое утро бродить вокруг нашего дома и собирать лучшие цветы для Любимого. Валеру нравилось смотреть, как я ставлю букет в высокую вазу, как я поправляю каждый лепесток, как я забываю откинуть прядь волос, которая всё время выскальзывает из-за уха и мешает мне любоваться своими душистыми композициями. Любимый подходил ко мне, нежно касался рукой волос, трепетно целовал мои губы…
Время шло, и все чаще мне приходилось видеть Валера задумчиво-отстраненным. Его теплый взгляд вдруг угасал и становился печальным. Обычно это случалось, когда он думал, будто я занята какими-нибудь мелкими делами по дому и не обращаю на него внимания. Любимый подходил к окну и смотрел с тоской в снежно-цветочную даль. Это ужасно беспокоило меня. А что если счастье уже покинуло нас? В последний день уходящего года тревога моя достигла предела, и Валер поспешил уверить меня в том, что я напрасно волнуюсь.
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей он предложил совершить вылазку в близлежащий населенный пункт и прогуляться по его окрестностям. Моё воображение услужливо нарисовало картинку городка, разукрашенного разноцветными гирляндами и пушистыми елями, сияющего яркими витринами магазинчиков, оживлённого спешащими за подарками людьми. Недолго думая, мы собрались и медленно побрели в сторону города, укутанного туманной дымкой. Погода выдалась ясная, мы держались за руки и беспечно болтали о всяких мелочах. Любимый легко и несколько пренебрежительно рассуждал о жизни. Даже то, что всегда вызывало у меня головные боли, в разговорах с Валером представлялось незначительным: друзья, некогда предавшие меня, неудачи, несбывшиеся мечты, неудавшиеся планы. Валер снисходительно улыбался, стоило мне заговорить о неприятностях, и говорил: «Всего лишь жизненный опыт, из которого можно извлечь пользу. Не больше». И я верила, что в этом мире нет ничего более надежного, чем слово Валера.
К полудню мы добрались до огромного, потемневшего от времени деревянного моста, другой конец которого терялся в густом тумане. Не знаю, почему я остановилась, с подозрением вглядываясь в белёсую дымку.
- Что с тобой? – удивился Валер.
Я пожала плечами.
- Идем. Город на той стороне. Я там бывал однажды.
Любимый ободряюще улыбнулся, и я шагнула на мост.
***
Мост казался бесконечным, но туман неожиданно отступил, и я увидела другой берег, серые дома, хаотично разбросанные по склону, и огромный готический замок, нависающий над пропастью. Его силуэт на фоне тусклого угрюмого неба походил на очертания сказочного дракона, ощетинившегося шпилями-иглами. Массивные башни и балконы безобразно лепились десятками на темных каменных стенах. У самого подножия замка через пропасть был переброшен ещё один мост - очертания его терялись в отползающих лоскутах тумана. Словом, зрелище, представшее перед нашими глазами, оказалось одновременно величественным и угнетающим. Замок выглядел безжизненным и давно заброшенным. Присмотревшись внимательней, я заметила, что приняла за шпили тонкие трубы - из них струйками вился бесцветный дым.
Я даже растерялась.
- Это завод. Ничего особенного, - сказал Валер, пожав плечами, - Посмотрим ближе?
- Конечно,- пробормотала я и последовала за Любимым.
Улицы городка оказались угрюмыми и грязными. Здесь снега не было и в помине, словно это место до сих пор находилось в полном подчинении у склизкой осенней распутицы.
Иногда нам попадались на глаза хмурые горожане. Они смотрели на нас настороженно и спешили убраться поскорей с дороги. Вблизи замок выглядел ещё более мрачным и хищным. Но я знала, что рядом с Валером мне бояться нечего. В конце концов, мне стала смешна собственная робость, а замок показался не таким уж и безобразным. Всякое бывает в жизни. Этому заводу не повезло – его скорей всего строил не очень жизнерадостный архитектор. Вот и всё.
Неподалеку от глухой стены, окружавшей замок, мы заметили спуск, ведущий к другому мосту. Мне показалось, что вид оттуда должен быть намного лучше, но Любимый не хотел идти в ту сторону. Я же, совсем расхрабрившись, направилась вниз. Однако меня постигло разочарование: мост был крытым и более похожим на темный переход в метро, чем на смотровую площадку. Здесь царило своеобразное оживление. Мы приняли людей, находящихся на мосту, за рабочих: на каждом встречном красовалась серо-синяя засаленная униформа. Незаметно для самих себя мы затесались в самую гущу толпы, пересекли мост и попали вглубь тоннеля, вырубленного прямо в скале. Думаю, Валер уже был не рад нашему приключению. Он старался прикрывать меня от грубого натиска зловонной молчаливой человеческой массы, и, в итоге, нас оттеснили к облезлой стене, покрытой ядовито-зелёной облупившейся краской. Я тоже успела тысячу раз пожалеть о том, что нас угораздило отправиться на прогулку в это злополучное место.
Валер сосредоточенно молчал, нахмурив брови. Никогда ещё я не видела Любимого таким замкнутым. Он даже показался на мгновенье чужим.
Ощущение, что сборище оборванных рабочих растет, не покидало меня. Помню, я пыталась заговорить с кем-то, но на меня не обращали ни малейшего внимания, разве что только иногда кто-нибудь устремлял в нашу сторону бессмысленный взгляд, отворачивался и двигался дальше.
Безмолвие Любимого, наступающее скопление людей и холодная сырая стена начинали действовать на нервы. Нужно было бежать отсюда… и как можно быстрее. Наконец я увидела в толпе человека, непохожего на других. Он продирался сквозь людской поток, то и дело вытягивал шею и озирался по сторонам, будто кого-то искал.
- Эй, помогите нам! – закричала я, усиленно замахала рукой и потащила Валера вдоль стены к предполагаемому спасителю. Незнакомец, в свою очередь, удивленно уставился на нас, растолкал зомби-рабочих и прошмыгнул к стене.
- Пожалуйста, нам нужна помощь! – обратился к мужчине Валер, и в его голосе прозвучало отчаяние.
Незнакомец указал на едва заметную дверь в стене, ловко открыл её, пропустил нас, а затем вошел сам и повернул ключ в замке. Мы оказались в узком коридорчике, темном и душном.
- Идите за мной. Смотрите под ноги... Если можете, - проговорил наш спаситель строго. Внешность у него, насколько я успела заметить, была вполне приличная: правильные черты лица, умные карие глаза, волевой подбородок, правда, покрытый трёхдневной щетиной. Словом, он выглядел как человек, живой человек, один из тысяч обычных людей, которых мне когда-либо приходилось видеть, и совсем не походил на представителей местного населения. Только одежда его была такой же грязной и потертой. Проблуждав какое-то время по полутемным коридорам, мы добрались до тесной комнатки, заваленной пустыми ящиками и освещенной одной уныло-тусклой лампочкой.
- Что вы здесь делаете? – почти враждебно спросил незнакомец.
- Мы всего лишь хотели посмотреть на замок, - раздраженно ответил Валер.
Я поспешила успокоить их.
- Мы случайно...
- Любопытство ещё никого не доводило до добра,- холодно сказал незнакомец и посмотрел на нас долгим испытующим взглядом.
- Вы поможете выбраться? – жалобно спросила я.
- Я проведу вас, но выберетесь сами.
И вновь мы побрели по причудливому лабиринту коридоров. Я так утомилась, что даже перестала удивляться. Все наши скитания казались болезненным сном. Только Валер оставался реальным. Он сжимал мою руку в своей горячей ладони и поддерживал меня, когда я спотыкалась. «Прости», - шептал он, всякий раз, как наши взгляды встречались. «Всё будет хорошо», - отвечала я. А незнакомец смотрел на нас с оттенком презрения... или мне так казалось?... И я даже начинала его ненавидеть за это.
Наконец мы остановились перед огромной красной от ржавчины дверью.
- Заходим по одному, - скомандовал наш проводник. – Я, девушка и ты.
Валер кивнул.
Парень с трудом приоткрыл дверь, проскользнул внутрь, подал мне руку, и я протиснулась следом. Дверь захлопнулась за моей спиной. Воздушная волна втолкнула меня в комнату, и я осталась наедине с незнакомцем.
- Нет! Валер! – закричала я и принялась колотить изо всех сил в запертую дверь. Силы иссякли очень быстро, и в изнеможении я опустилась на бетонный пол, а затем сознание покинуло меня...
***
Очнулась я на руках у коварного «спасителя». Он нёс меня, словно куль с мукой, по закоулкам очередного окутанного мраком прохода.
- Отпусти! – крик, наполненный отчаянием и злобой, многократно повторило эхо.
- Молчи, - приказал он и поставил меня на ноги.
Думаю, на моем лице ясно читались ужас и отвращение. Похититель же оставался спокоен и говорил не терпящим возражения тоном:
- Твоя жизнь зависит от молчания. Ты просила моей помощи – ты её получишь, только не мешай мне.
- Ты заманил меня в ловушку! – прошипела я.
- Нет, я тебя оттуда вытащил.
- Ты сумасшедший! Валер найдет тебя и отомстит!
- Ты должна надеяться, чтобы он не нашел Тебя... – в его глазах блеснул зловещий огонёк. - За нами погоня и нужно уходить.
- Что? Кто ты такой?
- Моё имя Александр. Я должен уничтожить этот завод. Достаточно объяснений?
- Не достаточно. Что ты сделал с Валером?
- Ничего. Он один из них. А, нужно заметить, они совсем уже обнаглели...
- Кто они? Я ничего не понимаю! – похоже, я начинала биться в истерике.
- Этот завод занимается переработкой человеческих душ, - скороговоркой объяснил Александр. – И теперь они позарились на твою душу. Но ещё есть шанс помочь тебе.
- Абсурд!
- Можешь называть это как угодно, но нам следует поспешить. Они не привыкли упускать своих жертв.
В следующее мгновение коридор наполнился звуками приближающейся погони, и вдали замелькали блеклые огни фонарей. Я пребывала в растерянности. Александр вцепился в мою руку и потащил за собой. Отчаянно дёрнувшись изо всех сил, я рванула навстречу преследователям. Валер в беде. Я не брошу его здесь.
***
Любимого я увидела не сразу. Он держался в отдалении, и ни одна эмоция не отразилась на его лице, когда вокруг моих рук обвилась тяжелая стальная цепь. Он послушно плёлся за группой кошмарных рабочих, ведущих меня на цепи по однообразной анфиладе сумеречных закоулков и заваленных хламом комнат. Все мои просьбы о помощи оставались без ответа. Но я не хотела верить в предательство Любимого... Почему этот ужас случился именно со мной? Наверное, подобный вопрос приходит в голову каждого человека в трудные минуты его жизни. Как мог Валер, мой Валер, оказаться подлым обманщиком? Мог. Удар в самое сердце. Мне вновь расхотелось жить. И судя по тому, в каком положении я теперь оказалась, жить мне оставалось недолго. Это даже радовало. Какая ирония...
Я так увлеклась размышлениями о собственном горе, что не сразу обратила внимание на нарастающий гул… Что это? Наша зловещая процессия как раз приблизилась к очередной железной двери, когда та на миг распахнулась. В коридор ворвался истошный вопль отчаяния множества голосов и стремительно выбежал человек. Замотанный в окровавленные бинты бедняга озирался по сторонам, дико вращая глазами. Несколько моих конвоиров набросились на него и быстро затолкали обратно. Вот, какая участь уготована здесь таким, как я!
Вскоре меня ввели в просторное помещение. Чувствовалось, что воздух в нём не такой густой и тяжелый, как в там, где мы блуждали, вероятно, часами. Источником света здесь служила арка, сквозь которую даже виднелся кусок депрессивного неба. С Валером я не пыталась заговорить. Он стоял неподалеку в полутемном углу и не смотрел в мою сторону. Конвоиры сняли цепь – и так было ясно, что хрупкой девушке не удастся сбежать от вооруженных железными ломами извергов.
Валер едва заметно шевельнулся. Я застыла и постаралась изобразить на своем лице презрение. Пусть видит, что я готова умирать, не проронив ни единой слезы из-за полной обмана, горя и предательств жизни. В очередную долю секунды Валер сделал неуверенный шаг, помедлил, а затем стремительно подбежал и толкнул меня в сторону арки. Только теперь я заметила, что арка выходит на узкий балкон с невысокими перилами. Но в то же время, это открытие перестало иметь значение. Через невысокое ограждение я перелетела, словно пёрышко, подхваченное ветром, и не сразу поняла, что произошло со мной, но стены замка уходили ввысь, дно расщелины приближалось, и понимать что-либо уже было слишком поздно.
***
Там, в призрачной глубине расщелины, мирно несла свои воды неглубокая речка. Она дружелюбно приняла меня в свои объятья и заботливо уложила на мягкое илистое дно, устланное пушистыми водорослями. Уютное журчание убаюкало меня, и заставило забыться тяжелым сном.
***
- Пора,- это слово упрямо просочились в мое сознание из неоткуда и заставило очнуться.
Открыть глаза оказалось нетрудно. Я поднялась с пластичного водного ложа и осмотрелась. У самого берега, на камнях, устало понурив голову, сидел Александр. Он выглядел истощённым и измученным, а одежда его ещё больше походила на лохмотья. Я медленно добралась до суши, осторожно ступая по скользким валунам, и опустилась на широкий камень рядом со своим знакомым незнакомцем.
- Всё кончено, - устало сказал он.
Я посмотрела вверх, туда, где ещё совсем недавно возвышался заполненная ужасами крепость. Уступ скалы был пуст.
- Всё...
- А что с Валером? Он спас меня… Что с ним? – спросила я.
Александр устало ответил:
- Ничего. Нет никакого Валера. Он – плод моего воображения.
- Как так? – возмутилась я.
- Он – часть меня. Ты в моём сне.
- Ты сошёл с ума?
- Возможно.
- Что теперь?
- Отправляйся домой.
- А ты?
- Прощай.
***
Я шла по светлому коридору N-ской психиатрической больницы. Шаги отзывались приглушённым эхом и немного пугали меня. Я долго не могла решиться на поход в это странное, унылое, отчужденное место, и теперь сомнения одолевали меня всё больше и больше. Но отступать - слишком поздно. Сегодня мне разрешили навестить пациента, встреча с которым имела для меня большое значение. Я с тревогой смотрела на часы. В конце коридора показалась нужная дверь…
В пустынной палате, знакомо опустив голову, сидел человек.
Он не обернулся, когда я вошла. Секунды потянулись чудовищно медленно. Я почувствовала легкое головокружение. Комната поплыла перед глазами, и её убогая обстановка закружилась в демонической пляске….
Наконец он посмотрел на меня затравленно.
Наверное, следовало сказать что-то, но я не в силах была говорить теперь. Пожалуй, любое слово, прозвучавшее в это мгновение, показалось бы криком или пошлой дежурной фразой. Не помню, как я оказалась подле него. Помню лишь, как держала в своих руках его холодные руки и плакала.
- Не надо... – тихо сказал он.
- Почему это случилось со мной?
- Ты была такой грустной. Я не мог этого вынести.
- Посмотри на себя... Не скажешь, что тебе здесь весело.
- А здесь мне счастья и не надо.
- Поэтому ты решил жить в снах? И меня втянул в это?
Он кивнул.
- Но всё же, причем здесь я?
- Год назад я ехал в полупустом вагоне электрички домой с работы, как обычно. Погода стояла сырая, серая, осенняя. В окно лихорадочно бился дождь. Всё было плохо. Я устал... Я устал от грязного вагона, затертых деревянных сидений, мутных стёкол, хмурых, тёмных людей, от капель дождя, которые время от времени проскальзывали через щель в окне и падали на моё плечо, от осознания того, что вскоре выйду на крошечной станции, как делал это уже 15 лет своей жизни, что пройду до дома ровно 328 шагов, что дома будет пусто и скучно, что переступив через порог, я брошу своё пальто на диван, а утром обязательно найду его там же... Я понимал, что мои мысли вновь будут ходить по кругу, кольцо их будет сжиматься, и в итоге я сойду с ума. Это казалось самым подходящим выходом. И тогда я посмотрел на человеческую фигуру напротив. Признаюсь, я не сразу заметил, что рядом кто-то есть. Это была девушка. Такая же серая, усталая... грустная. Её ресницы были опущены, и она выглядела спящей. Ничего особенного… Но медовые волосы, рассыпавшиеся по плечам, взволновали меня. Я представил, как это должно быть красиво, тепло и радостно, когда лучи солнца путаются в её волосах, подумал, что такие волосы обязательно должны пахнуть мёдом, карамелью, цветами. Мне даже захотелось проверить,… прикоснуться к ним. Но я не решился, как не решался на многое в своей жизни. А потом….мне показалось, что остальные пассажиры вагона начали настороженно посматривать в мою сторону, будто догадываясь, что в чьей-то голове зарождаются необычные мысли. Я вдруг испугался, что они разбудят её, чтобы предупредить, предостеречь, отнять у меня её, такую незнакомую, но успевшую стать дорогой и необходимой. Пока эти соображения судорожно метались в моём сознании, она открыла глаза и посмотрела на меня рассеянно. Тоска в этих глазах больно кольнула моё сердце. «Неужели, - подумал я, - и у этой девушки жизнь может быть такой же тоскливой и серой?» Я не мог этого вынести. И просто сбежал. Выскочил из поезда на первой же станции. Потом не смог себе простить этого. Трус. «А что если я нужен ей?» – этот вопрос не давал покоя. Я знал, что электричка не вернётся, чтобы подобрать меня, труса, и дать второй шанс. Я стоял на перроне потерянный, и, наверное, тогда сошел с ума…
- Во сне ты был и Александром, и Валером... Ведь так?
- Да… Я… Прости… Придумал идеального себя, такого, с кем бы ты могла стать счастливой, но потом всё пошло наперекосяк: Валер вышел из под контроля, он попал в лапы этих уродов, названия которых даже я не знаю… И они превратили его в фантом, чтобы он помог затащить тебя (а точнее твою душу) в то мерзкое место, дыру, каких полно на обочинах потусторонних миров. Я не сразу это понял, а когда захотел всё исправить, чуть не опоздал…, - Александр пожал плечами по-детски беспомощно, – Мне так хотелось сделать тебя счастливой, что пришлось импровизировать. И я едва тебя не погубил.
- Этот сон был очень реалистичным… Даже слишком… Как я туда попала?
Александр приблизил своё лицо к моему и прошептал:
- Неверный вопрос. Все мы попадаем во сны одинаково. Но разум даровал нам способность забывать всё пережитое по ту сторону… Верный вопрос: «Почему?». Пробуждение должно было стать для тебя спасением. Тебя. Не. Должно. Быть. Здесь.
Я отстранилась в испуге.
- Хочешь сказать, что с моим разумом что-то не так? Я сошла с ума?
- «Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя»…
Ноги сами вынесли меня прочь из палаты.
***
… Наверное, мне стало скучно и одиноко в этом холодном мире и хотелось чем-то занять свои мысли. Самым страшным оказалось то, что вся эта борьба происходила только в моем воспаленном сознании и находила отражение лишь в головных болях, нещадно мучивших меня. В остальном все метания утомленного разума никак не сказывались на существовании в мире людей. Я стала бесцветной, почти невидимой. Кажется, мне даже удалось исчезнуть… Хотя, нет… Это мир померк и растворился в горьком яде моих дум. Он больше не существует. А я сплю на дне расщелины. И над собой сквозь приоткрытые веки вижу замок… Замок над бездной.