Холодные капли приклеили к стеклу багровый кленовый листок. Наступила долгая осень. Земля, изголодавшаяся по влаге, послушно принимала в себя кристальные небесные слезы…
Тьфу.
Ну что за бред.
К черту этот литературный язык, а то сама язык сломаю, если когда-то буду перечитывать эту ересь.
Блин, че это я, надо, наверно, представиться хоть. Итак, вы знакомитесь с обладательницей самого странного имени на планете, по крайне мере, я такое еще ну нигде не слышала. А зовут меня Ариадна, но лучше просто Ада. Блин, столько букв «А». А почему Ада? Не, вы не думайте, мне имя мое нравится, просто странное оно какое-то… Да и так привычнее, меня все друзья Адой зовут. Типа Ада из ада… Не ну а че, подходит. Характер у меня прям такой не сахарный. Интересно, кто меня вообще так назвал?
И кто меня вообще какой-то там наследницей выбрал? Ну да, точно, мама Рикки. Просто мамой я ее пока называть не могу. Вообще ж непривычно. У меня ж мамки никогда не было: все свое типа счастливое детство я провела в детдоме, по соседству с такими же брошенными, как и я. Почему «типа»? Думаю, долго въезжать не надо, что там не очень-то клево. И мне даже рассказывали, как я там оказалась… Кто-то подбросил меня в картонной коробке, завернутую в одеяло. И записку с именем впихнули. А потом, как оказалось, на мне еще и медальон этот чертов был. Я, дура мелкая, мне все говорили, что я сирота несчастная, что мои родители умерли в автокатастрофе, ага, как же. Банальщина, не считаете? Семью, конечно, пару лет хотелось, а потом я просто полюбила свой детдом. Это что-то навроде тюрьмы, только там все делают вид, что тебя обожают. А еще туда приходят всякие парочки, чтоб кого-нибудь усыновить. О да, это я люблю даже больше борщей от нашей толстой кухарки Мегги. Ну так вот. Они ходят, бродят, выбирают детей, словно товар в магазине. Вот такие люди меня всегда бесили, не могу прямо, хотя, они ж типа доброе дело делают, детям дают семью, дом, любовь. Пфф. Меня тоже пытались много раз удочерить (вроде 8 или 9… я запуталась уже), но оно мне надо было? Я их всех отшивала, даже иногда почти деликатно. Ну, под словом «отшивала» имеется в виду то, что я делала все, чтоб от меня побыстрей отказались. Наша заведующая все время громко вздыхала, когда видела из окна своего кабинета, как к детдому подъезжает машина, а на заднем сиденье красуется моя блондинистая голова. Потом смотрела на меня косо и повторяла: «Когда ж ты уже уедешь отсюда?» Я лишь мило улыбалась в ответ. Помню, как устраивала бои едой в День Благодарения. Дохлую птицу подсовывала заведующей. Поварам тараканов на кухню запускала, а они, глупые, и не знали, что это были элитные гигантские мадагаскарские тараканы, которых я еле-еле достала! Не было им всем со мной покоя, короче. Ну я ж не виновата, что они все там не могут соответствовать уровню моей энергии! Меня и еще нескольких ребят даже в школу обычную отдали учиться, думали, что там нас научат дисциплине. Ага, щас, не дождутся. Чтоб я изменилась? Да никогда в жизни. Не хочу быть сопливой девчонкой, которую все обижают. И вообще, я наоборот стала самой крутой в школе. Ну, есть еще парочка телок, которые строят из себя непонятно че, ну это уже так, понты. А вот я реально крутая. Я ж дружу почти со всеми парнями этой жалкой школы. Только вот на роль своего молодого человека выбрала почему-то Брендона... Мне всегда нравились ботаники, они какие-то прикольные, говорят непонятными смешными словами, хих. Ну Бренди еще и красивый был, нормально одевался, не очкарик какой-нибудь там, вообще так-то клевый, да. Только вот обломчик такой получился… Откуда ж я тогда могла знать, что Бренди – мой брат-близнец?! Ну вот откуда?! Ну я знала, что мы похожи внешне, блондины оба, но чтоб так… Да никогда б в жизни не подумала! Вы представляете, я ж уже замуж за него хотела выйти, он же мне реально нравился, а щас что получается? Что я встречалась с собственным братом? Блин, у нас даже днюха в один день, я вообще думала, что это знак какой-то, что мы прям друг для друга созданы, судьба называется, а тут оказывается такое… Что ж мне делать теперь? Ну ладно я, я-то переживу, мне не в первой вылазить из кучи, а вот ему каково… вообще места себе не находит, бедный… Щас бы успокоить его как-то, что ли, но нет, блин, нельзя тем методом, которым я хочу. Хотя, можно, но это уже как-то неправильно будет. Аморально, кажется, есть же такое слово? Я, конечно, люблю нарушать правила, но это, по-моему, уже как-то чересчур… Что-т меня не в ту степь понесло. Вообще не соображаю ничего после ТАКОЙ новости. Не, ну я рада так-то, что родителей нашла, там брата, тетю, ну родню всю короче, но семья эта все мои планы на жизнь перечеркнула! И где ж я теперь себе другого парня найду? Нет, ну я-то найду, первого попавшегося могу взять запросто, для меня не проблема парня найти, только вот… Это уже будет не Бренди…
Наверное, вам интересно, как же я так нашлась-то? А вот, слушайте, пока я жива. В один прекрасный день (суббота, выходной же) я проснулась от храпа своей соседки по комнате. Век бы ее не слышать, гудит, как паровоз. Но это моя единственная подруга (!), и зовут ее Молли. Кличка Моль. Почему Моль? Потому что она вся такая бледная, худенькая, люди когда приходят, думают, что она болеет чем-то. Ее мать-одиночка спилась, и в конце-концов, лишили ее родительских прав. Печально, но это жизнь. Вы не подумайте ничего такого, ну что у меня подруг больше нет, просто я с девками как-то не могу нормально общаться, я сразу наезжать начинаю, мне с парнями привычнее. У баб на уме одни шмотки, а мне лишь бы не засекли, что я курила с пацанами за углом. Да-да, я курю. И считаю, что нет в этом ничего такого. И пила пиво, помню, только оно дешевое, зараза, попало, меня потом воротило целый день. И вот я, такая несчастная, неправильная и обделенная даже никому никогда в жизни не пожаловалась. Никто обо мне так толком и не знает ничего. Разве что Бренди я иногда открывалась. Говорила ему, вот, сирота я полная, семью хочу, но, как оказалось, вранье это все. Так вот. Я проснулась, поворчала немного про себя и вдруг вспомнила, что сегодня суббота. В понедельник нам с Бренди нужно было сдавать какой-то там доклад. Учителя, конечно, оборзели, в начале года так загружать, но что поделаешь… Надо как-то дотерпеть эти три года, и свалить подальше. Естественно, всю работу выполнял всегда он, а я делала вид, что тоже участвовала. Учителя, конечно, плохо верили, но пятерки ставили. Чтобы лучше подготовиться, он пригласил меня к себе домой. Якобы я ж его девушка, а с его родителями не знакома. Мне сразу эта идея не понравилась, ну не умею я прилично разговаривать с приличными людьми. Особенно со взрослыми. Но Бренди настоял. Мужчина, ага. Доклад стал прикрытием. Дурацким, конечно, но ничего другого мы придумать не могли. К тому же, его и правда нужно было сделать. Отпросившись у заведующей, я села на метро и быстро добралась до нужного адреса – городишко этот я знаю прям как свои любимые кеды. Когда я увидела… этот дом, у меня просто крышу снесло. Реально. Я сначала подумала, что адресом ошиблась, но потом оказалось, что нет… Это ж тебе не дряхленький детдомишко, где щели в окнах на зиму заклеивают малярным скотчем или полосочками из тетрадки. Блин, круто так. В тот момент я подумала, что был бы кайф, если я жила тут. Ну, сглазила. Я позвонила в дверь, даже не страшно было, мне открыла очень красивая солидная женщина с голубыми глазами. В голове еще промелькнуло, что это, наверное, его мамка. Надо было показаться примерной девочкой и поздороваться. Ну, я поздоровалась, она тоже. Я (вежливо!) спросила, можно ли войти, она разрешила. Мои глаза бегали из угла в угол, блин, такой дом обалденный. А Бренди еще скромничал, говорил, что он не богатый, и что живут они скромно. Если это – скромно, то я тогда вообще бомж! У меня из личного имущества только вон, кеды, которые я купила на деньги, заработанные за мойку машин, и телефон, который Бренди на день рождения подарил, чтобы звонить. Захотелось закурить еще до полного счастья, но тут до меня дошло, что я дома у своего парня, где еще и его родители живут. Потом, как оказалось, тут живут еще его тетя с дядей, их дочь и кот. Люблю кошек. На картинках. На картинках они прикольные. Так на чем я остановилась? Ах да, ну я зашла в дом. Черт, ну почему я все время отвлекаюсь? Начинаю говорить про одно, а заканчиваю про другое. Блин. Так вот. Зашла я в дом… Сразу скинула ветровку – в особняке жара невыносимая была. А может, это просто я закаленный огурец? Женщина эта мне понравилась. Вроде как добрая. Сразу чаю предложила, только ненавижу эти интеллигентные повадки, они какие-то все из себя неестественные, фальшивые, что ли. Я же хотела стать частью этой семьи, так что мне пришлось согласиться (отказывать же нехорошо, да?) и вообще вести себя… странно: говорить вежливые слова, вспоминать все правила этикета, которым нас еще в младшей группе обучали. Главное, что я вспомнила, так это в какой руке держать нож, а в какой – вилку. Мне повезло, что чай я пью без сахара, так что мне вообще никакие приборчики не понадобились.
Я сидела за столом, отхлебывала из кружки чай, который противно пах какой-то плесенью (и как богатые пьют это дер..., кхм, этот напиток?), и ждала, когда же уже спустится Бренди, будь он неладен. Женщина спрашивала меня о всякой ерунде, типа чем я занимаюсь, дружим ли мы с Брендоном. Нет, знаете, я просто так, мимо шла, вот, решила зайти. Я ж вообще его не знаю, какая дружба, боже Вас упаси! Иногда интеллект людей конкретно выносит мой мозг. Что бы я делала без таких Капитанов Очевидности? Странно, что она не спросила, как меня зовут. И лучше бы не спрашивала… Глаза сами закатывались на лоб от скуки. И тут, прям на мое счастье, с лестницы спустился Бренди.
– О, Ада, привет, не думал, что ты уже пришла. Прости, что задержался, вспомнил, что медальон тебе обещал починить, вот, держи, – братец протянул мне цепочку. Пару дней назад я заметила, что у нее застежка разболталась, еще бы чуть-чуть, и я ее посеяла.
– Откуда это у тебя?! – спросила ошарашенная мама Бренди. Еще так громко. Прям чуть не закричала на весь дом. Ее глазищи надо было видеть. Ну и че я должна была ответить? Логичнее было ответить вопросом на вопрос.
– А что вы о нем знаете?
Глаза женщины забегали из стороны в сторону, словно бильярдные шары по столу. Было чувство, что она зависла. Наконец, она произнесла хоть что-то:
– Ада же, да? Просто скажи, откуда это у тебя, – мда, мой гениальнейший план не сработал. Не собиралась я ей ничего рассказывать про свою жизнь, она меня устраивала. К тому же, кто она мне? Мама парня, не больше. С другой стороны, она явно что-то знала об этом медальоне, и была моей единственной надеждой найти родителей. На тот момент они мне уже не были нужны. Я не хотела, чтоб они забрали меня из детдома. Я просто хотела в глаза им посмотреть. Просто понять, каково это, когда ты отказываешься от собственного ребенка? Извинения? Наверно, я бы хотела их услышать. Хотя, кто извиняется за чью-то сломанную жизнь?! Чувствовала, что история про аварию – бред полнейший. Иначе кто бы меня подбросил? И были бы документы о смерти. Вот сама я бы ей ничего не сказала. Но кто просил лезть Бренди?! Надавала бы ему по шее за такое…
– Мам, что ты знаешь? Скажи, это очень важно, – я стояла просто в шоке. Кто. Его. Просил? Я бы сама разрулила эту ситуацию! Тем временем мама Бренди закрыла лицо руками и заревела. Он кинулся ее успокаивать, а я, ничегошеньки не понимая, машинально надела медальон. Прижавшись к стене, я начала тихонько стучаться об нее головой. Господи, заберите меня отсюда. Подальше. Куда-нибудь на Гавайи. Там тепло, там море. Но меня никто не слышал. Спустя минут пять рыданий женщина успокоилась.
– Это мой медальон, – прошептала она. Стоп, что??? Глаза Бренди округлились не меньше моих.
– Мам, ты ошибаешься, наверно. Он у Ады с самого рождения, да и полно, наверно, таких по городу!
– Нет, Брендон, этот один такой… – мы нервно переглянулись,
– В каком смысле… «один такой»?
– Ручная работа. Мне его когда-то один очень важный для меня человек подарил.
– Но… как тогда он у меня оказался? Ведь… меня с ним подбросили, – выдавила из себя, называется.
– Сынок, я тебе не рассказывала этого, но ты уже взрослый, должен понять… У тебя должна была быть сестра-близнец, но… она умерла при рождении. Я отдала медальон врачам, чтобы они кремировали его вместе с ней. Потом Бридж рассказала мне, что вероятнее всего, девочку убили… Мы хотели ее Ариадной назвать… Прости меня, сыночек… – она чуть ли не билась в истерике. Знаете, лицо Бренди просто словами не описать.
– Но ведь… Меня тоже зовут Ариадна… – влезла вот я вообще вовремя. Америка резко затихла и посмотрела на меня полными шока глазами. Такой взгляд… на меня еще никто никогда так не смотрел. Аж не по себе стало. Я решила все-таки рассказать ей… Страшная догадка уже засела где-то в моем высохшем сердце.
– Но… Ты же Ада…
– Ада – это сокращение. Мое полное имя – Ариадна… Когда я только родилась, меня в коробке с этой цепочкой и запиской с именем подкинули к дверям детского дома. Я там и живу.
– Но это невозможно… просто невозможно, – шептала женщина, – Хотя… Ты так похожа на моего мужа…
Ну замечательно. Просто шикарно. Теперь сразу и сходства обнаружились, конечно. Бренди сидел на полу, схватившись за голову и изредка поглядывая на меня. Какой там к черту доклад?
Все сходилось. И медальон, и имя, и день рождения, и даже внешне были сходства. Состояние было просто дерьмовое. Мысль, что сейчас, возможно, я стою перед своей собственной матерью, никак меня не отпускала. Если б могла, вышвырнула бы ее подальше. Ну мысль, не мать же. Она встала и обняла меня мокрыми от слез руками. Ада-столб продолжала стоять и даже не моргала, но потом руки-колбаски потянулись к спине «мамочки». Это реально шок. И вот как в это верить?!
– Я, пожалуй, пойду, – я вырвалась из объятий Америки, схватила ветровку и выбежала на улицу. Дальше я вообще плохо что помню. Ноги сами принесли меня к заброшенному складу на окраине города. Сюда уже лет двадцать никто не заходил. Я люблю тут сидеть. Одна. Наши говорили, мол, тут призраки ходят, да бред все это. Хотя, призраки наверняка умнее живых людей.
Трясущимися руками я достала из кармана немного помятую сигарету и нервно закурила. Спасительная затяжка. Интересно, кто-то вообще бывал в такой же ситуации? Ставлю миллион на то, что нет. И никогда у меня руки не тряслись. Я никогда ничего не боялась. А сейчас стало реально страшно. Мобильник резко завибрировал, отчего я вздрогнула. Бренди звонит. Прости, но я не отвечу. Холодная ладонь потянулась к медальону. Вот честно, я бы зашвырнула его куда подальше, лишь бы не было того, что сейчас происходит. И зачем я вообще поперлась туда? И зачем хотела узнать о своих родителях? Дура. Вот дура дурой.
Сигарета медленно догорела. Я последний раз затянулась, пуская дым под потолок и роняя пепел на пол. Не хочу сегодня возвращаться в интернат. Все равно меня там никто не ждет.
***
Уже три дня я не появлялась в школе. И в интернате. И совсем неважно, где я живу, что ем. Пацаны звонили, наверное, гулять хотели позвать, я не отвечаю никому. Достали. Реально достали все.
SMS-ка пришла. От Бренди.
Цитата:
|
Знаю, что ты читаешь это… сестренка. Позвони, прошу.
|
Превосходно. Я уже и сестренка ему.
Сил вообще никаких не было, но я набрала номер Брендона. В трубке послышался усталый голос. Таким его я еще не слышала.
– Ада… Наконец-то ты позвонила.
– Скажи, с каких пор я стала для тебя сестренкой? Это же не доказано.
– … Доказано… Помнишь, я проходил профпробы в научном институте? Ну и заимел там кое-какие связи… Молли дала мне твою расческу, и я попросил сделать экспресс-анализ ДНК. Его недели две делают, но для меня сделали за два дня. Ада, сомнений нет – ты моя сестра...
Я чуть не бросила трубку. Но сжала ее конкретно. Думала, развалится прямо в руке.
– Ада, возвращайся, я прошу тебя. Мы заберем тебя из детдома, будешь жить с нами…
– Ты думаешь, мне хочется так жить?
– Но у тебя нет выбора...
Палец надавил на красную кнопку. Теперь я нашла свою семью. И что мне теперь? Возвращаться? Кидаться им всем на шеи? Притворяться и визжать от счастья? Я ударила кулаком в стену. На костяшках выступила кровь. Говорят, с кровью и злость выходит. Ага, щас. Только больнее становится.
Я вылезла из своего убежища и побрела в детдом. Заведующая опять орала, что я не появлялась столько времени. Чего орать-то? Я же знаю, ей все равно, где я. Еле сдержалась, чтоб не врезать ей. Наверное, она думала, что я умерла, и хотела праздник устроить. А вот не дождется. Хотя, в какой-то мере она выиграла эту войну – ведь я уезжаю из этого треклятого места. Меня ждет новая жизнь. Правда, еще неизвестно, как я буду жить, но все же… подальше отсюда. Но я буду навещать Молли – все же как-никак она подруга моя.
Приехали родители Бренди, подписали все бумаги на мое удочерение. Я, накинув рюкзак, поплелась к машине, навсегда прощаясь с воспоминаниями. На этот раз мне не удастся трюк с отказом. Всю дорогу я молча смотрела в окно. Ненавижу свою жизнь. Лучше б я умерла тогда.
Мне выделили две комнаты на втором этаже. Спальня-чердак меня вполне устраивала. Меня устроила бы и кладовка, в принципе. По поводу моего Возвращения все устроили праздник, вечеринку, пати, оргию, как еще можно было это назвать. Я отсидела ненавистный «первый стол» и благополучно свалила. Надо бы подышать свежим воздухом. Я пощупала карманы. Черт, сигареты закончились, будь они неладны. Я приземлилась на скамейку и стала нервно трясти ногой. Тонкий слух уловил чьи-то шаги. Резко обернувшись, я увидела Бренди. Брат сел рядом. Ну вот какого ты пришел? Я хотела побыть одна, вообще-то.
– Ада, я…
– Не надо ничего говорить! Оставь меня!
– Я ведь не виноват в том, что произошло. Это судьба… Всего лишь одна из веток вероятности. Хотя… Я думал, ты моя судьба… Как же мы теперь будем жить?
– Бренди, заткнись, я тебя умоляю! Нормально мы будем жить. Найдешь себе другую истеричку, я найду другого ботаника. Все просто, братиш.
– Но ведь я… Люблю тебя.
– Не надо меня любить. Меня нельзя любить.
Бренди положил мне руку на плечо. Меня словно током шандарахнуло. Я вскочила со скамейки и побежала куда-то по дорожке, пока не увидела две могилы. Могилы, прикиньте. Я села прямо на землю (плевать на шорты) и стала разглядывать надгробья. Наверное круто умереть и смотреть на всех с высоты. Тебя там никто не тревожит, никаких проблем, забот, дел. Свобода.
Что я несу вообще. Мне надо отдохнуть. Отпроситься на выходные куда-нибудь в клуб, пару драк замутить, текилы хряпнуть... Хм, не хряпнуть, а выпить. Запомни, Ада, выпить, а не хряпнуть. Приучайся говорить нормально... Ты теперь живешь в интеллигентной семье.
И все-таки какое же странное это слово – «семья»…