Мунлайт Форз встретил нас весенней капелью, туманом, сыростью и пронзительным ветром: зима неохотно сдавала свои позиции. И захотелось обратно, в солнечную Италию, на берег лазурного моря.
Но когда я переступила порог дома, увидела Машу, Криса, дядю Сашу, дядю Даню, дядю Лёшу, всё недружелюбие местного климата показалось столь незначительным и мелким по сравнению с возможностью снова обнять их, вглядеться в такие родные и знакомые лица.
За почти четыре года моего отсутствия у них много чего произошло, но мало изменилось. Самой глобальной переменой стал
переезд в новый дом.
ещё немного дома
Причин для этого было несколько, но всех их можно было уместить в одну: мало места. Дяде Саше нужен был отдельный кабинет, дяде Лёше – место, где бы он мог спокойно упражняться в магии, Маше – место под виноградник, Крису – музыкальный салон. И лишь дядю Даню всё устраивало как в старом, так и в новом доме, всё равно он большую часть времени проводил на работе.
Кроме этого всё было по старому: дядя Лёша и дядя Даня всё выше поднимались по служебной лестнице, Крис собирал стадионы, Маша занималась домом и садом, у дяди Саши в скором времени должны были пройти выборы в сенат, а потому он ещё реже, чем прежде, бывал дома. Но в честь нашего приезда они отменили все свои дела, и тем же вечером мы все собрались в новой светлой столовой. И будто не было этих четырёх лет разлуки! Я рассказывала о своих приключениях, слушатели пугались и смеялись, качали головами и смеялись, заставляя меня чувствовать себя героиней приключенческого романа.
Когда иссякли истории, и в горле пересохло от количества сказанного, над городом уже взошла луна. Я отправилась спать в свою комнату, построенную специально для меня. Дизайн её был продуман до мелочей, и я не решилась сказать, что не люблю ни ленточки, ни разноцветные стены.
Через неделю я пошла в школу. Первый раз. Конечно, не в первый класс, потому что дядя Ваня во время наших путешествий дал мне хорошее образование, ничем не хуже школьного, да и Маша всю неделю штудировала со мной разные учебники, чтобы быть уверенной, что я легко справлюсь с программой.
Самым сложным для меня оказалось найти общий язык с одноклассниками. Это было очень неожиданное препятствие, ведь я привыкла общаться с людьми намного старше себя, привыкла, что они слушают мои сказки, дают умные советы, им интересны книги, история, философия. А у моих одноклассников были естественные для моего возраста увлечения: куклы, машинки, компьютерные игры. Первой точкой соприкосновения оказалась любовь к футболу. Точнее, до этого я и не знала, насколько это может быть захватывающим занятием!
И с тех пор отношения стали налаживаться. А когда одноклассники узнали, что я ещё и читать люблю, то отбоя от «помоги-дай списать» не стало совсем. Спасибо дядям и Маше, мне легко им было помогать.
Кстати о дяде Саше. Именно с той поры в наших отношениях наметилась трещина, которую последующие события превратили в пропасть. И, к сожалению, ни я, ни он так и не приложили достаточно усилий, чтобы построить мост.
Сразу после нашего возвращения с дядей Ваней дядя Саша не расставался со мной ни на минуту. И после семейного ужина он, как и раньше, читал мне сказку, а я вновь и вновь рассказывала ему о Колизее, пытаясь узнать, существовал ли городок Монте Виста во времена Римской империи. Мы с ним проговорили почти до самого утра.
А напоследок, думая, что я сплю, он поцеловал меня в лоб и прошептал:
- Вокруг столько лжи и фальши, а ты так мала, чиста и невинна… Боюсь, у меня не хватит сил сохранить этот свет в тебе, моя малышка. Спи. И пусть твоё детство будет долгим и счастливым.
Возможно, он и не говорил этих слов. Возможно, спустя время я сама придумала их и поверила в то, что это было. Но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что тот вечер стал как бы прощанием. Прощанием отца с дочерью, прощанием наивности с цинизмом, прощанием мрака со светом. Но к этим выводам я приду через несколько лет, а пока мне 11, я сплю и вижу яркие сны про прекрасных принцесс, благородных королей и галантных принцев.
А на следующее утро, предвкушая не менее счастливый и весёлый день, я, только вскочив с кровати, с разбега врываюсь в кабинет дяди Саши, спеша рассказать ему свой сон. Он сидит за письменным столом, что-то внимательно изучает на мониторе ноутбука.
-Дядь Саш! Дядь Саш! Угадай, что мне приснилось! – подбегаю к столу, дёргаю его за руку.
- Света, пожалуйста, не сейчас. Я очень занят.
- Но мне такой сон приснился! Там был дракон! Представляешь?! Настоящий огромный дракон!!!
- Света! – прикрикнул на меня дядя Саша. В первый раз за мою жизнь, кстати. – Пойди, расскажи его бабушке, а я потом послушаю. Сейчас мне некогда!
- Ты меня прогоняешь? – спросила я, недоумевая, ведь раньше он всегда готов был бросить все дела ради меня.
Дядя Саша закрыл на миг глаза, тяжело вздохнул:
- Да. Прости, - и указал на дверь.
Это было больно. Очень больно. Сейчас я понимаю, что обида была глупа и смешна, основана лишь на моём эгоизме и избалованности вниманием, но тогда я едва сдержала слёзы, выскочила за дверь и изо всех детских сил шваркнула дверью.
Я не стала никому жаловаться, не побежала ни к Маше, ни к кому другому, а вышла во двор, залезла в свой домик на дереве и проревела там почти весь день, иногда выглядывая наружу и обращаясь ко всему миру: «почему мой дядя меня разлюбил?!»
А со слезами ко мне пришло понимание, что мир не вертится вокруг меня.
Вечером дядя Саша тоже не пришёл, увеличив мою обиду на него в разы. Зато пришла Маша, чтобы пожелать мне спокойной ночи. Заодно сообщила, что через неделю я отправляюсь в школу, а потому с завтрашнего дня мы с ней в усиленном режиме штудируем учебники за пропущенные годы: мало ли что упустил дядя Ваня в моём образовании.
Следующая неделя прошла в том де ключе: дядя Ваня целыми днями сидел в кабинете, ни с кем не общаясь, дядя Лёша и дядя Даня перемещались с работы в спортзал и обратно, Кристиан пропадал на концертах, а мы с Машей грызли гранит науки.
Потом началась школа, новые знакомства, новые впечатления. Дядя Саша всё ещё старательно избегал меня, а я уже и не лезла к нему, мол, не хочешь – и не надо. В общем, каждый зажил своей жизнью.
Недели через две недели начались весенние праздники. Маша встречала меня после школы, и мы шли гулять в парк, кататься на роликах, играть в догонялки, есть мороженное… Какая же всё-таки замечательная у меня бабушка!
А ещё через неделю случилось событие, навсегда изменившее мой мир. То, что я до сих пор не могу простить всему своему семейству.
В честь весенних праздников и близящихся выборов дядя Саша решил устроить светский приём, пригласив на него чуть ли не половину города. Для этой цели он снял особняк, пригласил лучших поваров и музыкантов. Он очень переживал за исход этого приёма, говорил, что от него зависит его успех на ближайших выборах.
И вот настал час Х. Мы пришли всей семьёй, перед входом долго позировали толпам журналистов. Да, работы у акул пера сегодня было много: среди приглашённых были только сильные мира сего – звёзды голубых экранов, влиятельные политики, успешные предприниматели. И я. В дурацком розовом платье! Зато какой простор был для веселья! Когда ещё можно увидеть, как напудренная кожа расфуфыренной куклы становится ярко-красной, когда она садится на подушку с воздухом, заботливо спрятанную мной в диване за минуту до этого?
Или как сдержанный павлин матерится, как сапожник, когда вода из крана льёт ему не на руки, а прямо в лицо? Я до сих пор веселюсь, вспоминая этот приём и свои безобидные детские шалости. Жаль только, что кроме меня их никто не оценил.
***
(в то время, как Света устраивала шалости)
- Видишь эту блондинку в зелёном платье? – спросил Сашу брат, тихо подошедший сзади.
- Похожую на лошадь?
Иван хмыкнул в ответ:
- Я бы лучше назвал её принцессой. Это Анна, единственная дочь и наследница Виктора Дебре.
- Одного из самых влиятельных бизнесменов современности, которому принадлежит почти половина этого и ещё несколько других городов?
- А вдобавок к этому она – единственная внучка Малькольма Ланграаба.
- Который владелец Ланграаб Индастриз, корпорации МоркуКорпс, научного центра и…
- И она не замужем.
- И правда принцесса. Предлагаешь стать её принцем?
-Лучше королём. Вас представить?
Братья подошли к девушке, скучающей в одиночестве.
- Позвольте представить, Александр Лаэрт, мой брат и политик, которому пророчат великое будущее.
- Анна Дебре! – перебил Саша, прикасаясь губами к руке девушки. – Ваша слава столь же лучезарна, как и Ваша улыбка.
- Я тоже много слышала о Вас, Александр! Приятно познакомится.
Анна повернулась к Ивану:
- А Ваш брат не столь уж угрюм, как Вы меня пугали.
- Я умею быть милым, - сверкнул глазами Саша. – Особенно в обществе столь прекрасных дам.
Иван слегка склонил голову, скрывая улыбку:
- Простите, но я вынужден оставить вас. Надеюсь, я оставляю даму в надёжных руках?
***
А приём продолжался. В скором времени я настолько развеселилась, что даже позабыла о своей обиде на дядю Сашу. К тому же он так мило болтал с одной из девушкой, что сразу же в голову пришла мысль, как и ему отомстить, и самой посмеяться.
- Дядя Саша, а ты в породах лошадей разбираешься?
- О, Александр, это Ваша племянница? Она очаровательна! – жеманно протянула его спутница. Терпеть не могу подобных особ! – Я прекрасно разбираюсь в лошадях, малышка. Это замечательные животные: умные, красивые, благородные.
- Как Вы? – спросила я, хлопая глазами. Хорошо быть ребёнком!
- Что?! – всё напускное радушие медленно сползло с её лица. А дядя Саша покраснел, как рак (скорее, от сдерживаемого смеха, чем от злости).
- Ну Вы же говорите, что они благородные и умные. Все породы или некоторые?
- Какие породы?!
- Лошадиные… Знаете, у Вас очень красивые волосы, любая лошадь гордилась бы такой гривой!
От расправы меня (или её) спас дядя Ваня, который предложил мне прогуляться вместе с ним в сторону дома. Единственное, о чём я до сих пор жалею: в тот вечер играла на этом приёме Китти Ксавьер, которая в это время гостила в нашем северном городе. Единственный её концерт! А я его пропустила...
***
Чуть до этого.
- Мама, отец, если вы не возражаете, я нарушу ваше уединение?
- Конечно. Крис, смотри, неужели Саша нашёл наконец себе девушку? Как нежно он смотрит на неё, как бережно держит… Будто сокровище!
- Это отчасти именно так. Вы не знаете, кто она? – выразительное молчание родителей послужило ответом. – Это Анна Дебре, дочь бизнесмена Виктора Дебре и Марии, в девичестве Ланграаб, - ответил Иван, подчеркнув последние слова. – Саше крайне выгоден союз с ней.
- Что? Опять Ландграабы? – как-то горько-обречённо вздохнула Маша. – Я надеялась, что они погибли давно…
- Я недавно узнал эту историю, но… В общем, их вернул к жизни один маг.
- Какой маг? – так же устало выдохнул Кристиан.
Иван замялся, будто раздумывал, говорить или нет.
- Это Алексей, - твёрдо произнёс он, глядя в глаза матери.
- Что Алексей?
- Маг, который возродил Ланграабов – это Алексей. Лёша, мой брат.
Маша судорожно втянула воздух, резко отвернулась:
- Извините, мне нужно погулять.
Крис и Иван проводили её взглядом.
- Как давно ты знаешь?
- Не очень.
- Почему не рассказал прежде?
- Не хотел подставлять брата.
- Почему рассказал сейчас?
- Боюсь, Саша может наделать глупостей.
- Каких?
- Например, жениться надумает. Не думаю, что мама будут в восторге.
***
А позже, уже ночью, Маша показывала мне перед сном картинки сказочного места: несколько уютных домиков в окружении светлого леса, а невдалеке искрилось озеро.
- О, какое прекрасное место! – воскликнула я, не в силах сдержать восторга.
-Солнышко, тебе правда нравится?
- Конечно! Здесь столько солнца! Столько света!
- Ты хочешь туда попасть?
- Очень! С дядей Ваней?
- Нет, он пока не сможет поехать. Но я могу договориться, и ты там поживёшь пару недель. А потом мы приедем, заберём тебя и отправимся куда-нибудь ещё. Согласна? Я кивнула.
И на следующий день отправилась в школу-интернат. Правда, слово своё Маша не сдержала, и я провела там три года, а вовсе не две недели! В разлуке с семьёй, со школьными приятелями. Совершенно одна.
Нет, первое время они звонили, интересовались, как я, уговаривали ещё чуть-чуть подождать, рассказывали нелепые сказки о причинах задержки, что-то невнятно бормотали про хорошее образование. Но месяца через три мне это надоело, и я перестала отвечать на их звонки. А ещё месяца через два они сами перестали звонить. И следующие два с половиной года я провела, предоставленная сама себе и книгам.
О, книг там было множество! Так и не найдя общий язык со снобами, учившимися здесь, я всё свободное время проводила в библиотеке, общаясь с Сенекой и Цицероном, Александром Македонским и Наполеоном, Львом Толстым и Достоевским. Здесь я познакомилась с Ницше и Прудоном, открыла для себя произведения Оруэлла. И хоть я многого в силу возраста не понимала, но что-то в памяти и в сердце отложилось, натолкнуло на тот путь, который я выбрала для себя. И неважно, поддержит меня семья или нет. Два с половиной года изоляции дали мне право строить свою жизнь по собственному сценарию!
Так думала я, возвращаясь домой. Но у жизни на меня были свои планы.
техничка