Роберто жил в одной из принадлежащих службе безопасности казарм: родной дом ушёл с молотка много лет назад, когда отец не смог расплатиться с долгами. Вскоре после этого родители Роберто умерли от брюшного тифа, болезни нищеты, а он сам добровольцем вступил в городские войска, едва достигнув четырнадцати, призывного возраста в Каньоне. Служил по контракту десять лет, но ни разу не был на передовой, имея тягу к выживанию достаточно сильную, чтоб прикидываться годным только для тыла. Потом перевёлся в Службу, где познакомился с Беатриссой.
Эти годы Роберто копил, отказывая себе во всём, оставляя долю даже от единственного гроша. С молодой женой они были схожи желанием вести достойную жизнь в комфорте и сытости, только она хотела вернуть само собой разумеющееся, а он – то, что успел уже забыть. Но, хотя годы труда позволили составить из грошей и нулей приличную сумму, Роберто не был искусен в обращении с финансами, и думать над мудрым вложением теперь общих двенадцати тысяч выпало Беатриссе.
Миссис Сонар торговалась, лукавила, флиртовала и извергала неожиданно крепкие ругательства из сжатых в ниточку алых губ. Набравшись смелости, ходила в трущобы искать нечто, о чём до поры не говорила Роберто. В мрачном районе города, прикрывая рот и нос от отвратительной вони лачуг из гниющей фанеры, не знающих канализации отхожих мест и чумных борделей, Беатрисса расспрашивала о задержанных контрабандистах. Своими глазами видела она несколько облав, но никогда служба безопасности не находила вырученных за товар денег. Контрабандисты прятали их где-то в земле, в пещерах на стенах каньона, среди валунов. А карты хранили у своих людей в трущобах.
После недель поиска Беатрисса нашла нужного человека. Встречались и другие, но она не решилась иметь с ними дело, ей нужен был кто-то неопасный. Человек не был ещё стар, но выглядел много старше своих лет: руки тряслись, жёлтая, бумажно сухая кожа обтягивала острые скулы. Затуманенные наркотиком глаза едва ли могли вновь принять осмысленное выражение. Сердце его билось, работали лёгкие, но человек был мёртв. Беатрисса забрала карту – такой же план города, какой она получила в первый день, но с пометкой – и поспешила уйти из клетки пропитанных дурманящими парами стен. Не было смысла платить человеку, и всё же она оставила несколько крупных банкнот.
Карта помечала Гиблое место.
*
В темноте, пока ночь сохраняла тепло, они копали, с трудом пробивая лопатами твёрдую песчаную корку. Пометка была неточной – приходилось обыскивать куда большую площадь, чем могло занимать спрятанное. Неудачи супругов Сонар были относительны: однажды они наткнулись на залегающие не глубже полутора метров грунтовые воды. Удивительно, как до сих пор земля не зазеленела травами. Мощный поток, питаемый подземной рекой, вымыл себе пространство на поверхности, и в Гиблом месте широкой синей кляксой разлился пруд. Можно было даже рыбачить: невидящая света река приносила не только мусор из расположенных к северу золотодобывающих шахт.
Ко времени, когда осень закружила пылевые вихри, ушла дневная жара и вошли в силу ночные заморозки, в Гиблом месте вырос дом семьи Сонар. С каменным первым этажом, камином и окнами, отражающими рассвет. У пруда раскинула ветви молоденькая яблоня.
А потом наконец сделала своё дело карта контрабандистов – лопата в руках Роберто ударилась о крышку полного монет сундука. Потратив почти все накопленные деньги на строительство надёжного дома, в котором не страшна колющая сухим льдом каньонная зима, супруги Сонар могли не бояться больше долгов и голода.
*
Женитьба на Беатриссе дала Роберто всё, о чем он мечтал: семейный очаг и красивую женщину рядом. Роберто дал Беатриссе то, из-за чего она никогда не вышла бы замуж, живя в Сухом каньоне, если б не перспектива поселиться в кипящей наркотиками и развратом яме.
Роберто улыбался, целовал жену нежно как никто и работал усердней прежнего. Оставил глупости с цветом и укладкой волос, единственный свой каприз среди строгой экономии; отрастил щетину, больше напоминающую бороду, сразу сделавшись намного привлекательней.
Беатрисса ждала ребёнка, испытывая все проблемы и опасности тяжело проходящей беременности. Ей повезло в первые ночи в Каньоне познакомиться со знающей женщиной, помогавшей ей теперь. Большую заботу проявлял и любящий муж, с трепетом отнёсшийся к скорому отцовству. Но сильная тошнота, почти не позволяющая есть, гормональные сбои, вечная усталость, ломота в спине, ноющая грудь и обмороки - самое опасное - сводили Беатриссу с ума.
Рожать дома было разумней, чем в переполненном заразой госпитале, и всё же сутки рождения двойняшек оказались страшными. Много часов провёл Роберто внизу, у камина, нервно дёргая себя за короткую бородку. Много часов добрая молчаливая женщина по имени Грета держала кричащую Беатриссу за руку, кипятила воду, подбадривала и утешала. Она ушла, не приняв предложенных денег, когда молодая мать уснула в изнеможении с двумя младенцами на исхудавших руках. Крохотным темнокожим Эданиэлем и крепкой Беладонной, сморщенной, розовой. Оба были кареглазы, как Роберто, и головы обоих покрывал пушок светлых волос Беатриссы.