- Вот так позорно завершился мой брак, - я закончил свою исповедь и подозвал официанта, чтобы заказать ещё одну чашку кофе, - только не надо меня жалеть, так будет только хуже.
- Я знаю. Когда я тебе рассказала про Лейтона, я тоже не жалости хотела. Просто, мне казалось, что нужно...
- …чтобы я знал, - закончил я за неё. В её глазах читалось согласие и удивление. А ещё безграничное тепло. Наверное, мой взгляд был сейчас точно таким же.
- Не понимаю её. Как можно играть чужими чувствами? Это не мимолётное развлечение, это жизнь, драгоценное время, которое она у тебя забрала…
Лести подняла на меня глаза, полные тоски, но потом быстро опомнилась:
- Прости, не хочу сыпать соль на рану.
[/url]
- Ничего, я уже научился смотреть на всё это философски. Ей не удалось даже своим недавним звонком выбить меня из колеи, - я улыбнулся, вспоминая последние события. Не думал, что смогу думать об этом с иронией.
- Эрика звонила после развода? – глаза Лести округлились, - Да как она посмела?
- Хм, ну так понятное дело, надо же было в красках поведать мне душещипательную историю о потере ребёнка, - я сделал глоток горячего напитка, казалось, что от крепкого кофе становится теплее на сердце. И даже о тяжёлых событиях получается рассказывать шутя.
Эрика позвонила на днях, зашлась в истерике, лила горькие слёзы, мне показалось, что даже телефонная трубка стала мокрой и солёной:
- Фра-а-а-анко, прости меня, я не хотела тебе звонить и доставлять тебе новые волнения. Я думала, что нам никогда не придётся говорить, что наши пути больше не пересекутся, не доставят беспокойства ни тебе, ни мне, - Боже! Что она несёт? Её голос не дрогнул, даже когда она врала перед алтарём, о каких волнениях может быть речь?
- Ближе к делу, - я старался быть жёстче, кто знает, может быть это наш последний разговор, и я не хочу выглядеть в её глазах тряпкой. Довольно об меня вытирать свои шикарные ноги. Будучи мужем, я заботился о её чувствах, но теперь всё иначе, она первая объявила мне войну.
- Ты злишься? - нет, я радуюсь! Чего она ещё ждала от меня? – Я бы не звонила тебе без действительно серьёзного повода, - Эрика захлёбывалась в слезах, а я поражался, какая же она первоклассная актриса, - Франко, я потеряла нашего ребёнка... Меня с вокзала сразу в больницу повезли... Там… Врачи, они... Прости, я не могу говорить, - в трубке слышались рыдания, но мне было все равно, эту новость я уже знаю. Только страдания мои давно иссякли, иссохли, растворились в тяжёлом осознании того, что этого ребёнка никогда и не было.
- Эрика... Прекрати. Я всё знаю. Твоё враньё выглядит жалко, - она вмиг замолкла, я всем телом чувствовал её напряжение, натянутые струны нервов на том конце линии, страх разоблачения, - Ты плохо замела следы.
- Ты... Ты нанял следователя? – прошипела она. Притворные слёзы мгновенно иссохли.
- Нет, я случайно узнал. И я не хочу больше слушать твои глупые выдумки, не хочу иметь с тобой ничего общего, надеюсь, что наши пути не пересекутся более. И только попробуй когда-нибудь приблизиться ко мне или моим родным… - я не думал, что стану угрожать, но её жалкий спектакль вынудил меня. Не знаю, возымели ли мои слова какое-то действие, без всякого ответа в трубке послышались гудки. Но я ощутил невероятную лёгкость, будто сбросил с плеч осточертевший груз, избавился от давящей занозы. И теперь мне не хотелось играть по её правилам, мстить, выбивать обратно деньги, устраивать новые скандалы и шумиху в прессе.
В тот момент, из какого-то небытия, появилось зыбкое воспоминание детства: мы сидим с отцом у камина и беседуем, это редкий момент, даже не верится сейчас, что такое бывало. Он журит меня за какую-то детскую шалость, но остаётся верен себе, видит во мне не ребёнка, а будущего наследника: «Сын, не стоит всегда сразу давать сдачи, это неразумный поступок слабого человека. Сделай шаг назад, будто тебе всё равно. Выгоднее иметь должника, чем самому быть должным. Имей козырь в рукаве, даже если никогда не придётся им воспользоваться».
Да, это рассуждения акулы бизнеса, властного человека, способного одинаково легко строить как финансовые пирамиды, так и людей. Уверен, что в его арсенале было огромное количество козырных карт. Я не хочу становиться таким, как он. Однако в данной ситуации я посчитал правильным прислушаться к этому совету.
Я забуду всё, сложу воспоминания в самый дальний ящик, закрою и отвернусь навсегда. Мне не хочется цепляться за прошлое и искать виноватых, тем более что свои ошибки совершал я сам.
Долго унывать мне не пришлось, просто некогда было. Жизнь заиграла новыми красками, друзья с присущим им энтузиазмом бросились скрашивать мой досуг, каждый день дарил новые впечатления и неожиданные чувства. За окном расцветала весна, смывая вместе с грязным прошлогодним снегом мои тяжёлые мысли.
Вернувшись на работу после внепланового отпуска, я заглянул в директорский кабинет, дабы запечатлеть своё присутствие в школе. Там я застал Луизу Трайви в весьма приподнятом настроении – искромётно улыбаясь, она нещадно рвала в клочья какие-то бумаги. На мой вопрос о причине столь необычного веселья, госпожа директор сначала нахмурилась, потом устало закатила глаза, а затем и вовсе рассмеялась каким-то истерическим смехом. Прекрасно зная характер нашей непредсказуемой леди, я продолжал терпеливо ждать, пока её эмоции перейдут в более рациональное русло.
- Франко, ты спрашиваешь, как мои дела? Так вот, всё просто превосходно! Я умираю от счастья, поскольку на дворе весна, приближаются экзамены, а у меня совершенно внезапно уволился историк и отменились уроки математики и лекции по экономике, не будем показывать пальцем по чьей вине! – я традиционно проглотил эту ядовитую стрелу, пущенную в мой адрес. Ради вас – любой фокус!
- А сегодня выяснилось, что ещё и наша распрекрасная завуч уходит в декрет! – выкрикнула напоследок она, тяжело опускаясь обратно в своё кресло и лениво выслушивая мои осторожные извинения и пожелания немедленно приступить к лекциям.
- Нет.
- Что, нет? – поразился я неуместному ответу.
- Не пойдешь ты вести свои уроки, по крайней мере, не сейчас, - Луиза немного успокоилась и даже начала посмеиваться. Ох, не люблю я этот её непонятный смех.
Вместо ответа она получила моё недоуменное молчание и вопросительно поднятые брови.
- Я назначаю тебя завучем, кроме тебя нет подходящей кандидатуры, - мои несчастные брови поползли ещё выше, опасно приближаясь к затылку.
- Но миссис Луиза, о чём вы говорите? Я же жалкое ничтожество, тунеядец, самовольно устроивший себе незаслуженный отпуск посреди учебного года?
- Замолчи, твой сарказм здесь неуместен, - довольно улыбнулась она, - Мне нужен надёжный человек на этом месте, который кроме школьных дел ещё хорошо мыслит в финансах и администрировании. Так что решено, можешь располагаться в соседнем кабинете.
- Но…
- Никаких «но», отставить сомнения, - строго взглянула на меня она.
- Да я и не сомневался, я польщён доверием, спасибо! Просто как же мои лекции? Нехорошо ребят бросать посреди года.
- На лекции у тебя время будет, не волнуйся. Но это потом, а пока надо навести, наконец, порядок в методических материалах, прошлая завуч этим пренебрегала. Займитесь этим с Селестой.
Воодушевлённый новой интересной должностью, я тут же приступил к работе. Хоть и пришлось огромное количество времени посвятить изучению административных вопросов. Но это было даже интересно, а уж как тешило моё самолюбие оказанное мне доверие миссис Трайви! Сравниться с этим могла лишь радость от предстоящей совместной работы с Лесточкой. Как же повезло, что на должности методиста трудилась именно моя дорогая подруга, а не какая-нибудь мисс Скотч с визгливым голосом и тяжёлым характером. Я содрогнулся, вспомнив учительницу географии, женщину с изысканностью глобуса и темпераментом южно-атлантического торнадо. Последнее время она яростно старалась пригласить меня в школьную столовую или, по крайней мере, получить мой автограф.
Получая знаки внимания от таких странных мадам, я невольно начинаю подозревать, что после разрыва с Эрикой моё имя было вписано в какой-то тайный список охотниц за приданым, и теперь мне надо остерегаться цепких коготков опасных красоток.
- Шеф, разрешите войти? – раздался в дверях голос Селесты. Даже не видя её, я чувствовал, что она улыбается.
- Пожалуйста, - равнодушно пожал плечами я, не желая поощрять иронию подруги.
- Ах так, не прошло и часа с назначения на должность, а ты уже зазнался? - притворно удивилась она, - А мне бы так не хотелось терять хорошего друга…
- Не дождёшься! – запротестовал я, - От меня так просто не отделаешься.
Лести осталась довольна ответом, и мы погрузились в мир статистических таблиц, программ обучения и прочих важных бумаг, изучение которых было на удивление интересным. Быть может, благодаря теплой компании?
Разошлись мы уже под вечер. Долго расшаркивались на крыльце школы, не желая расставаться. Я тысячу раз пожалел, что живём мы в противоположно разных направлениях, и у меня нет удачного повода проводить подругу, так как мне «всё равно по пути». А ехать в обратную сторону, да ещё и на такси как-то неудобно, будто я бесцеремонно напрашиваюсь в гости. Надо бы подумать о личном автомобиле, который бы подарил мне чудесную возможность подводить Лести до дома каждый день.
Долго размышлять я себе не позволил, и уже на следующий день заехал в гости к семейству Бейли, а точнее к Таю, дабы обсудить с ним плюсы и минусы различных автомобильных марок. К слову, друзья уже неделю как переехали в новый дом, он был куда просторнее предыдущего, а из окон открывался прекрасный вид на город.
Сразу с порога меня встретила Кетлин, едва поздоровавшись, она выпалила, что Тай скоро будет, а ей надо срочно бежать в редакцию. Попросила меня посмотреть за малышкой Нинетт, бросила на меня самый умоляющий взгляд, который только можно представить, и, заручившись моей готовностью помочь, умчалась восвояси.
А я тем временем сделал для себя несколько интересных открытий. Первое заключалось в том, что Нинетт очень выросла! Я и не думал раньше, насколько верна поговорка о том, что чужие дети растут быстро. Малышка ещё не говорила, передвигалась исключительно на четвереньках, но имела такой боевой вид, что при первом же взгляде на неё не оставалось сомнений, в кого она пошла своей прыткостью.
Второе и немаловажное открытие постигло меня также внезапно, как и первое. Я совершенно не умею обращаться с такими маленькими детьми! В школе они все уже как минимум семилетние, смело читают, считают и могут доступным языком объяснить, что им нужно.
Нинетт же лишь забавно агукала, дрыгала ножками и шустро вертелась – ума не приложу, что бы это значило! Хвала небесам, хоть не плакала! В общем в ту минуту я себя ощущал растерявшимся Таем, который тщетно ищет бутылочку с молочком в огромной комнате.
Долго теряться однако мне не пришлось, не прошло и каких-то жалких десяти минут, как примчался друг. Но для меня этот отрезок времени был куда длиннее.
Мы плодотворно пообщались, кроха Нинетт уже не вызывала таких опасений, я расслабился и даже время от времени щекотал малышку, от чего она заходилась заливистым смехом.
Вот только машину мы так и не выбрали. Я не был заядлым рыбаком или охотником, точно знающим, какого размера должен быть багажник, какой высоты дозволительна подвеска, поэтому сузить рамки поисков было проблематично. Нас кидало из стороны в сторону, от крупногабаритных и вместительных джипов до модных спортивных седанов. Но всё-таки, даже без вынесенного вердикта, мы остались довольны общением. Нинетт подвела итог вечеру, довольно сказав «Тя!», положив пальчик в рот и сонно закрыв глазки. Я попрощался с Таем, не желая мешать ему выполнять домашние обязанности, и поспешил домой.
В скором времени моё знакомство с маленькими детьми продолжилось. Возвращаясь с книжного магазина домой, я не мог отказать себе в удовольствии прогуляться по парку. Весенний фестиваль был в самом разгаре, разноцветные воздушные шары пестрели тут и там, зажигательная музыка зазывала горожан на танцплощадку. Эта весенняя радость была такой заразительной, что я тут же проникся праздничной атмосферой. И настроение моё улучшилось во сто крат, как только за спиной я услышал знакомый голос.
Это была Селеста. Она разговаривала по телефону, совершенно не замечая меня. Оказавшись невольным свидетелем, я уловил несколько фраз, из которых стало ясно, что её собеседником является Лейтон Секемото.
«О чём ты говоришь? Я не хочу ничего возобновлять… Нет, ты как будто меня не слышишь! Я позвонила только потому, что твоя мать хотела повидать внука… Надо было звонить ей на мобильный… Лейтон, не сотрясай зря воздух! Не надо ко мне заезжать! У меня будут гости… Всё, надеюсь ты меня услышал… Нет, никаких «до встречи», не будет встреч. Пока».
Тут Селеста обернулась и увидела меня. Не знаю, поняла ли она, как давно я тут стою, наверное, подумала, что я ничего не слышал. Она приветливо поздоровалась со мной, я ей ответил тем же. А сам пытался понять свои чувства, в которых смешались неприязнь к Лейтону, и нежелание какого бы то ни было развития их отношений. Ведь в этом случае он снова разобьёт ей сердце... Но, к моему удивлению, злился я совсем не по этой причине. Мне совершенно не хотелось делить с кем-то ещё Лесточку. Мою Лесточку.
- Какие планы на вечер? – этот вопрос внезапно вырвал меня из моих раздумий. На вечер? Ах да, у неё будут какие-то гости, хочет позвать и меня.
- Да собственно никаких, а у тебя?
- И у меня тоже. Как насчет посетить моё скромное жилище? Ты сто лет у меня не был, - улыбнулась она.
- С удовольствием. К тому же я давно не видел Теодора, он, наверное, уже подрос и возмужал?
- Не настолько, чтобы называть его полным именем, - засмеялась Лести. А я невольно залюбовался искорками в её глазах.
Мы отлично провели вечер. Я без конца нёс какую-то ахинею, разыгрывал непонятное представление, стараясь сделать всё возможное, чтобы подруга улыбнулась. Сейчас мне кажется, что такому глупому поведению можно только посочувствовать, но тогда я чувствовал себя героем вечеринки.
Правда, я оказался единственным приглашённым, что меня несказанно обрадовало. Ведь получается, что гости, о которых упоминалось в случайно подслушанном разговоре, были лишь выдумкой, поводом лишний раз убедить Лейтона в том, что ему здесь не рады, его не ждут, ему не на что рассчитывать. И эта моя догадка породила тёплую волну надежд на что-то. Правда, я тогда ещё не понимал, на что именно мне так хотелось надеяться.
Малыш Тео повзрослел даже больше, чем Нинетт, он уже говорил много непонятных слов и ходил неловкими шажочками. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как ещё раз поразиться, как же быстро растут дети. Лести смеялась моей неуверенности в обращении с ребенком, а я только рад был её изображать, стараясь вызвать счастливый смех подруги.
Казалось бы, чем может закончиться такая идиллия, тёплый вечер двух одиноких людей, которых так тянет друг к другу? В этом уже не было сомнений, я улавливал настроения Лести, её взгляды, улыбки. Я понимал, что интересен ей не только как друг. И в себе находил отражения этих чувств. Мне не хотелось уходить, возвращаться в свой одинокий холодный дом, с множеством пустых комнат, напоминающих о неудачном браке. Мне хотелось сгрести в объятия мою милую Селесту, такую тёплую и отзывчивую. Но наша многолетняя дружба стала каким-то барьером, заставляющим задавать сотни лишних вопросов. «А стоит ли? Получится ли что-то? Не лишусь ли я хорошего друга? Не ищу ли замену бывшей жене?»
Я стоял на пороге её дома, прощаясь в который раз. Она улыбалась, снова повторяя то, что рада была меня видеть. В ответ вновь слышала слова благодарности, пожелания доброй ночи. За этими короткими фразами, в смысл которых даже не стоило вникать, прятались куда более сильные эмоции. Нам так хотелось найти повод не расставаться. Но, ни один из нас не осмелился произнести его вслух.
Дыша прохладой весенней ночи, я шел домой. Противоречивые чувства теснились в груди. Одна часть меня подсказывала, что я поступаю правильно, что нельзя так поспешно рушить хорошую дружбу ради неясных чувств. Ведь я один раз уже обжёгся, пошёл на поводу собственных эмоций, не ведая, что творю.
Но другая часть моего сердца готова была поклясться, что я полный дурак! Что это истинное, настоящее, такого раньше не было. Что надо бросить всё и нестись обратно, звонить, стучать, просить, умолять принять себя в своё сердце и никогда не отпускать. Заставить себя переступить через все сомнения, глупые отговорки, нерешительность, понять, наконец, что в этом мире нет человека столь близкого мне, дорогого и, наверное, единственного.
Но… Разум победил над чувствами. Я продолжил свой путь домой, уговаривая себя, что надо подождать, взвесить всё, подумать как следует.
Но кто сказал, что лекарство от одной болезни поможет и в другой? Если ты простудился холодной зимой, это не значит, что жарким летом надо укутывать шею шарфом. С Эрикой я доверился чувствам и потерпел крах. Какой урок я вынес из этого? Не доверять никому? Не слушать зов сердца? Полагаться только на здравый смысл? Чушь и ерунда!
Я опасался наступить на старые грабли, обходил их стороной, осторожно оглядывался, стараясь лучше запомнить их расположение, но в то же время чуть не наступил на новые.
К счастью, пока я развлекался играми разума, плутовка-судьба решила начать действовать за меня.
- Франко, - встретила меня Луиза Трайви на пороге моего кабинета, - У меня для тебя есть работа, ты ведь хотел побывать в Китае?
- Да, но не отпустите же вы меня в ещё один отпуск? - не понимал я, к чему она ведёт.
- Мне надо, чтобы ты сопровождал победителей олимпиады, которых правительство города наградило путёвкой в Шанг-Симлу. Их немного, так что ты справишься, тем более что экскурсии будет проводить принимающая сторона.
- Миссис Луиза, вы ещё спрашиваете! Разумеется, я согласен! – пожалуй, большего счастья и быть не может.
Оказалось – может.
- Да, - добавила миссис Трайви после некоторого молчания, - Селеста Уоллис едет с тобой.