Сгорая от стыда, стою в магазине за пару метров от отдела женского белья и делаю вид, что разглядываю стойку с детскими носками. Что выбрать? С розовыми зайцами или зелеными динозаврами?
Дело в том, что сегодня... Вечером я приду по его приглашению, и все случится. Мне совершенно прозрачно намекнули, что дома кроме него никого не будет. Я же взрослая, понимаю, что это значит.
Мы закончили школу, погуляли на выпускном. Кстати, его выбрали королём бала, а королевой - первую красавицу Люсинду. Для фото он по сценарию фотографа целовал ее в щеку, а она (уже по собственному почину) в это время победно смотрела прямо мне в глаза. Я искусала себе все губы и чуть не вывихнула пальцы в нехороших предчувствиях.
Они оправдались. Как только отсверкала вспышка, Люси повернула голову к нему и, охватив шею Ника ручками с идеальным маникюром, припала к его губам.
А я просто стояла и смотрела, только сердце пропустило с десяток ударов и кисти стиснули друг друга до белизны в напряженных мышцах.
Никогда не думала, что мне будет настолько больно видеть его с другой. Почти умерла в эту долю секунды, по прошествии которой он резко отстранился, чуть не уронив Люсинду на декорации.
Предстал передо мной, тревожно вглядываясь в лицо, что-то говорил, по крайней мере, я видела, как шевелились его губы, пытался взять за руки, которые я почему-то выдергивала.
А потом, вконец не справившись с дрожащим подбородком, закрыла ладонями глаза, из которых тут же полились слёзы. Чертова тушь, ещё и о ней беспокойся.
Спустя какое-то время почувствовала, что он прижимает меня к себе и обрела способность различать звуки.
- Полечка, Полиночка, - нежно шептал мне на ухо, одной рукой поглаживая волосы, - ты - моя королева, только ты. Ясно? Даже не обращай внимания на всяких дур. Пойдём отсюда, да?
- Нет, давай я пойду, а ты оставайся, извини, что испортила праздник, - всхлипнула я, чувствуя себя последней идиоткой, позволившей себе рыдать на людях.
- Небеса, да тоже мне праздник. Идём, лучше побудем вместе.
Что-то изменилось, почему-то мне стало проще, по каким-то причинам почти перестала отчаянно его стесняться, и он тоже стал чуточку другим.
Когда мы выходили из дверей школы, путь попробовал преградить директор, говоря что-то о том, что король бала не должен покидать мероприятие до закрытия. В ответ на эту тираду Ник снял корону и, не оборачиваясь, бросил ее назад.
- Знаешь, - сказал он, когда мы отошли на приличное расстояние от всей этой суеты, - я думал, что ты такой скандал устроишь. Вцепишься ей в волосы, а на меня станешь орать. Уже был готов к таки-и-им разборкам. А ты просто расстроилась. Ты такой цветочек, нежный, хрупкий и невероятно красивый.
Как-то по-особенному нежно меня целует, так, что я начинаю ощущать какую-то неведомую ранее вибрацию в животе. Она нарастает, заполняет меня, горячая, бурная, трепещущая, необычайно мощная. Не могу удержать внутри, и эта волна прорывается, выплескивается наружу словами, в которых я боялась даже себе признаться.
- Я люблю тебя, Ник.
Улыбается, согревая моё лицо в своих ладонях.
- Я думал, что ты никогда этого не скажешь.
Ну так вот, выпускной прошёл, вступительные экзамены тоже. Он был спокоен, держа меня, закатывающую глаза от страха, за руку, когда вывешивали результаты, искренне радовался моему первому месту в списках баллов и только немного побледнел, узнав, что он сам не прошёл. Его фамилия была напечатана сразу после красной черты, отделявшей счастливчиков от тех, кому не повезло.
- Ник, как же так, ты же умный, ты же хорошо учился, почему?
Испуганно заглядываю ему в глаза. Чёрт, совсем не умею утешать, поддерживать, чувствую, что говорю что-то совершенно не в тему. Он всегда мне помогал, успокаивал, а теперь, когда помощь нужна ему, я только и могу, что болтаться возле как надоедливая собачонка или просто молча стоять рядом, изображая вселенскую скорбь.
- Не парься, придумаю что-нибудь.
Но по его лицу вижу, что придумывать ему особо нечего.
- Может, на следующий год? - робко предлагаю я.
Отстраненно кивает, прощается и идёт домой.
А на следующий день "радует" меня новостью, что с этим баллом его возьмут в институт Лаки Палмз. Городок относительно новый, относительно незаселённый, поэтому с целью привлечения новых жителей там значительные послабления по сравнению с экологически чистым и из-за того популярным Хидденом.
- Я не могу поступать на следующий год, мать продаёт дом за долги. Сама она как-то перекантуется, а вот мне просто некуда податься, кроме как в общежитие в универе. Плюс там стипендия. Хоть немного, но на это можно жить.
Во все глаза смотрю на него. Вообще не знала, что у него настолько серьёзные проблемы, ощущаю неловкость из-за собственного благополучия. А потом до меня доходит, что он уедет. Уедет! Навсегда уедет, и я больше не увижу, его просто не будет рядом. Никто больше не поцелует, никто не защитит, снова останусь одна, и все вернётся на круги своя.
- Ник.... Ник, я не хочу, чтобы ты уезжал!
- Я тоже не хочу, но выбора нет. Ты дождешься меня?
Киваю. Часто-часто киваю. Значит, наши отношения не закончатся?
- Поль, - на пару секунд умолкает, - у меня... у нас осталось три недели, потом мне нужно будет ехать туда. Придешь ко мне завтра? мамы не будет дома,
Снова киваю. На этот раз медленно-медленно.
И вот теперь стою в магазине, отчаянно стесняясь даже подойти к стойкам с бюстиками, трусиками и комбинациями. Казалось бы, что ничего такого в этом нет, я же могу просто для себя купить комплект, на лбу ведь у меня не написано, что вечером... Чёрт, даже думать об этом спокойно не получается, ноги подкашиваются и сердце колотится.
Всю ночь успокаивала себя, что все нормально, все проходят через первый раз и никто вроде бы не умирает.
Но почему-то отчаянно трушу от одной мысли о том, что обзывают многозначительным словом ЭТО. Не помогает интернет, вовсю пестрящий какой угодно информацией, не успокаивают уговоры себя самой. Собственная нетронутость воспринимается последней цитаделью, пока не павшей под натиском стенобитных орудий, водоразделом, последней, тонкой хрупкой гранью, которая ещё сохранит меня мне. Отчаянно кажется, что после того как это произойдет, я потеряю себя навсегда. Столь глубокая степень доверия, соединения, я просто упаду в него, растворюсь, перестану существовать как самостоятельная личность и буду отныне навек принадлежать ему, как бы пафосно это ни звучало.
Хотя собственно, все это происходит и так. С того самого признания, когда мои губы сами сложились в два слога "люблю" он стал все стремительнее заполнять мой мир, как бы я этому ни сопротивлялась. С трудом держала сомкнутым рот, чтобы не рассказывать о нем с утра до вечера всем, кто только в ужасе не заткнет уши. Постоянно думала о Нике, представляла, вспоминала наши встречи, разговоры, поцелуи. Сама себе стала противна. Куда делась во всем этом я, ненавидящая слезливые любовные фильмишки, презирающая подобного типа романы? Теперь готова вечность держаться с ним за руки, томно вздыхая. Куда делись мои интересы? Позабыты книжки, пылится в гостиной мольберт, ничего по силе просто не может сравниться с бурей, которую рождает он. Это меня и пугает. Теперь же просто разрываюсь от боли предстоящей разлуки, облегчения от того, что он будет далеко и у меня получится сохранить себя, и страха, что ничего из этого не выйдет. А ещё настойчиво преследует мысль, что он просто-напросто меня бросит после того как все случится. Столько всегда взаимоисключающего бурлит во мне, что абсолютно не знаю, что с этим делать.
Бельё я так и не купила. Ушла из магазина ни с чем, возбудив недоверчивость продавщиц по поводу возможной кражи детских носочков.
В принципе, то, что дома лежит на полке, вполне подойдёт.
Дома лезу в душ, всячески отгоняя настойчивые мысли о том, к чему готовлю своё тело. Завернувшись в полотенце, задумчиво смотрю на флакончик маминых духов, но рассердившись, бросаю его вглубь комода.
А потом распахиваю шкаф, где в самый угол засунута моя прежняя одежда.
В конце-концов, полюбил же он меня и такой.
- Привет, Полина.
Его лицо на секунду меняется, но справившись с собой, приглашающе машет рукой внутрь.
Стиснув зубы, иду за ним, чувствую себя почти восходящей на жертвенный алтарь. Ведёт меня не в свою комнату (хоть я там была всего лишь раз, но все же что-то знакомое), а в спальню матери. Конечно, там же двуспальная кровать. Нежный полумрак, приятная негромкая музыка, цветы и фрукты на столике, бутылка с яркой наклейкой, два бокала. Он готовился, это сразу видно, каждая деталь в этой комнате во весь голос орет о том, что сейчас тут случится.
А самое главное, он. Ни капли не напряжен, не напуган, как я. Для него все это дело в порядке вещей.
- Полина...
Обнимает меня, я стою каменным истуканом, опустив голову. От прикосновений хочется поежиться. Проводит пальцами по шее, нежно касается губами щеки, а потом, повернув голову сильнее, целует мой сомкнутый рот.
- Поль, расслабься...
Зачем я так, в самом деле? Я люблю его, правда, люблю. Это ведь так? Я же могу смертельно обидеть его собственной холодностью.
Делает шаг назад.
- Яблоко хочешь? Садись, а то я даже присесть не предложил, с порога на тебя накинулся, не смог удержаться. Давай я тебе вина налью, оно хорошее.
- Мне нельзя пить, у меня может быть наследственное заболевание почек, так что не надо.
- Да ну ладно, от одного бокала ничего не случится.
Отрицательно машу головой, продолжая стоять столбом посреди комнаты.
- Тогда, может, потанцуем? Мы с тобой ни разу и не танцевали.
Это он намекает на бегство с выпускного? Кладет руки мне на талию, я отвожу взгляд. Ладонью возвращает мою голову в прежнее положение, требовательно прижимается к губам. Я резко вдыхаю, он, неправильно это понимает и проникает языком в рот, попутно расстегивая сзади молнию на юбке. Сердце совершает какой-то невообразимый кульбит, даже слегка покалывает. Машинально поднимаю руку к занывшей области, а ему кажется, что намекаю на то, что блузку тоже нужно снять. Сам он уже без футболки.
Больше всего на свете сейчас мне хочется сбежать.
Но дороги отрезаны, он, не прекращая целовать, увлекает на постель. Его ладони каленым железом впиваются в кожу, тяжесть его тела практически не даёт мне сделать вдох. Понимаю, что это все, сейчас это произойдёт, сейчас он снимет бельё с меня, с себя и... Небеса, как же я не хочу!
Внезапно чувствую свободу, открываю глаза. Он отстранился и разглядывает меня с каким-то брезгливым удивлением.
- Ты плачешь? То есть настолько меня не хочешь, аж до слёз? Я так тебе противен?
Поднимает футболку с пола и выходит из комнаты, резко хлопая дверью.
Я всё-таки его обидела. Как же объяснить, что он неправильно понял, он вовсе мне не противен, нет, просто... просто я сама не знаю, почему все так. Не могу, вот не могу и все! Нужно прекратить реветь, а то он войдёт и подумает, что причины те же. Нужно пойти за ним, попытаться рассказать. Одеваться только или нет? В одежде мне будет спокойнее, но он решит, что я уже собралась уходить, покажет на дверь, а я просто не смогу разубедить его. А прямо так чувствую себя даже больше, чем голой. А вдруг придёт его мама? Но чем дольше я буду тут сидеть, тем все станет сложнее.
Поэтому иду так. Робко выхожу из спальни его мамы, как хорошо, что домик у них небольшой, у нас бы пришлось не менее четверти часа гонять по всем этажам, чтобы найти кого-то. Внезапно вспоминаю, что дома этого скоро не будет, точнее он больше не будет принадлежать семье Ника. В первый раз обращаю внимание на убогость обстановки, дешёвые вещи.
Нахожу его в своей комнате, предварительно обследовав кухню и ванную, он сидит спиной к двери.
- Ник, извини...
Больше ничего выдавить из себя не могу, только осторожно, буквально кончиками пальцев касаюсь его волос. Он шумно вздыхает, не оборачиваясь, достаёт мобильный и понимается куда-то звонить. Через несколько секунд узнаю, что в службу такси. Прошу его этого не делать, он оборачивается, и моя фигура попадает в поле его зрения.
- О, а почему ещё не оделась? Давай, сейчас наберу ещё раз, и скоро машина приедет. Не против, если сама отправишься?
Поднимается и делает шаг к дверям.
Чёрт, сейчас опять расплачусь. Жалобно смотрю, а потом сама кладу руки ему на плечи.
Теперь он стоит истуканом, даже не пытаясь дотронуться до меня.
- Полина. Иди. Пожалуйста. Одеваться.
Все-таки начинаю всхлипывать, обнимаю его, дотрагиваюсь губами до щеки. Он резко отстраняется.
- Да, блин, Полька! Ты не понимаешь что ли?! Не касайся меня! Думаешь, мне так просто удержаться? Раз уж я тебе настолько неприятен, то к чему всё это? Езжай домой лучше.
В голос рыдаю, закрыв лицо руками.
- Ну чего ты плачешь-то опять, ну?
- Теперь ты меня бросишь, - обреченно шепчу. Да, я все окончательно испортила, разрушила и буду теперь одна до скончания дней, потому что сложно представить, что ещё кто-нибудь на меня посмотрит.
- С чего ты взяла?
Недоверчиво отнимаю руки от лица и вижу, что он искренне удивлён. Смущенно пожимаю плечами, хочу дотронуться до него, но не решаюсь, памятуя столь бурную реакцию. Он сам делает шаг ко мне, берёт за руки.
- Ну поругались мы, прям таки. Почему я должен тебя бросать? Да представь сколько мы были вместе и не поцапались ни разу, почти рекорд. Полин, выбрось из головы подобные глупости.
Осторожно улыбаюсь, продолжая слегка всхлипывать, тёплая волна переполняет грудь. Он... он не уйдёт от меня.
- Поленька... - осекается, набирает воздуха в грудь, - выходи за меня замуж. Извини, пока я без кольца.
Ошарашенно смотрю ему в глаза. Замуж? За него? Замуж? Я? Дыхание перехватывает, а он между тем продолжает.
- Не сейчас, конечно, года через три-четыре, ближе к выпуску. Я к тому времени найду какую-нибудь работу и скоплю денег. Хотя бы чтобы купить колечко достойное тебя.
- Не нужно мне никакого кольца! - прижимаюсь к нему тесно-тесно, пусть он и резко вдыхает воздух, но я уже знаю, что не напрасно, - я и без него люблю тебя.
Припадаю к нему губами. Ник... небеса, мой Ник, которого я чуть было не лишилась, который даёт мне силы жить и который настолько сильно меня любит. Какая же я была дура, что боялась его.
Теперь мне нравится чувствовать его горячее тело, сильные руки, которые сжимают меня в объятьях, теперь я сама, замирая от собственной смелости, снимаю с него футболку...
Мы голые лежим под одеялом, это так странно, но вместе с тем ужасно приятно, а ещё это как-то правильно, что ли.
Ни секунды не жалею о случившемся, сейчас я спиной касаюсь его вздымающейся груди и просто дрожу от счастья. Не могу сказать, что сам процесс мне понравился, скорее наоборот, но как было классно, когда он напрягся и откинулся назад со стоном:
- Полька, ты сууууупер!!
Это я супер. Я. Как же на самом деле боялась того, что сравнение со всеми, кто у него был, опустит мою персону ниже плинтуса, а он из вежливости может даже не сказать мне об этом. Но теперь глупые страхи можно прогнать прочь.
Кроме одного. А вдруг я от этого забеременею? Сразу же перед лицом встал образ негодующего папы. И что я буду делать одна, в то время, когда он в этом Лаки?
Закусываю губу и издаю звук, ужасно похожий на всхлипывание.
- Поль, ну что опять не так?
- А... а вдруг я... вдруг будет ребёнок...
Обнимает ещё крепче, целует в висок.
- Ты что, ничего не заметила? Вообще-то я предохранялся.
Сразу успокаиваюсь, как хорошо, что можно на него положиться.
- Спасибо.
- Спасибо? Ох, Полин, мне иногда кажется, что ты живёшь в каком-то другом мире. Но это хорошо, ты какая-то такая, что вся грязь никогда к тебе не прилипнет. Ну, все, давай одеваться, поищем твои наряды в спальне, а то мама скоро приедет и офигеет.
Испуганно вскакиваю, от резкой смены положения тела кружится голова, поэтому застываю на несколько секунд, пока кровообращение не придёт в норму. А потом жутко смущаюсь, увидев, что он разглядывает небольшое пятнышко крови на простыне.
- Ой, я застираю.
- Не надо, я сам потом это сделаю, - он как-то особенно нежно, даже я бы сказала, покровительственно приобнимает меня и ведёт в спальню одеваться.
и ещё чуть-чуть фоток Эх, я как всегда построю кучу декораций, а потом в кадр ничего не войдёт, потому что я слишком увлекусь выражением лиц.
Люсинда только что узнала, что Ник будет её целовать исключительно при помощи фотошопа