[Седая]

Бонус: Упущенные возможности.

Она открыла глаза, лежа на скрипучей кровати – лучи солнца как нельзя хуже подходили под общее настроение девушки и мрака, который царил в этой комнате. Раскиданные бутылки с остатками мутной, какой-то маслянистой жидкости отбрасывали свет на облезлые стены и разодранную кожу кресла. Девушка нехотя посмотрела на устроенное ей этой ночью безобразие и перевернулась с бока на бок, чтобы впивающаяся в нежную кожу пружина перестала причинять боль. Она с силой зажмурила глаза, когда от подушки повеяло тонким запахом мужского одеколона. Девушка вдохнула его, задержала в легких – но аромат ускользал от нее, чувствуя, что обладатель уже далеко отсюда.
Она с силой швырнула подушку в стену; та, с глухим звуком ударившись об облезлую поверхность, рухнула на холодный деревянный пол. Разбитая после бессонной ночи девушка села на кровати, поджимая ноги. Ей было холодно, тонкое одеяло почти не грело, а отопление давно отключили за неуплату.
Она привыкла и терпела неудобства, стиснув зубы. Но, кажется, кто-то внутри нее непременно хотел сломать сильную девушку, и она сорвалась с места, побежав босыми ногами в ванную комнату, где ее вырвало в и без того грязный унитаз. После прочищения желудка, после которого осталось неприятное жжение, девушка почему-то победно улыбнулась.

Собравшись с силами, она оделась в неприметный спортивный костюм, заколола волосы в бесформенный пучок, закрыла глаза большими очками. Меньше всего ей хотелось быть узнанной, чтобы соседи снова тыкали пальцем, что вот, дескать, девка снова нагулялась и теперь похожа на жабу. Они просто ничего не понимали.
Выйдя из своей комнатки в старом, полуразвалившемся доме под снос, она чуть не вступила в какую-то склизкую субстанцию у двери соседей-наркоманов. Пожалуй, эти два парня были единственными, кто ее не осуждал и принимал такой, какая она есть. Но сама красноволосая с подобными отбросами – ха-ха – водиться не привыкла. Выбежав из дома и почувствовав в легких свежий, промозглый воздух, девушка попыталась расслабиться и медленно побежала по узкому тротуару. Ветра не было, как и солнца, погода стояла классическая позднеоктябрьская. В такую погоду выходят на спортивную пробежку только два самых закаленных дедушки, живущие в соседнем квартале, остальные слишком мягкотелы, но для девушки сегодня это было на руку – не хотелось никого видеть.

Утренняя пробежка всегда была для нее особым ритуалом – это помогало не только не набирать лишний вес, рассиживая в ресторанах с папиками, жаждущими ее накормить (она всегда удивлялась этому странному свойству окружающих ее мужчин, хотя бы потому, что недоедающей худышкой она не выглядела), но и просто стимулировало ток крови, ускоряло сердцебиение и успокаивало. Девушка выходила на любимую пробежку в любом состоянии и в любую погоду – хоть с жуткого похмелья, когда после бега все равно падала на кровать и отсыпалась, хоть после ночи с приятным мужчиной в теплой постели, из которой не хочется вылезать. Даже тогда, в день - после ночи - их знакомства, с трясущимися после шикарного секса ногами и мутью в голове от гадости, которой ее напоил Рей, она накинула первую попавшуюся рубашку – судьба еще раз посмеялась, подкинув под руку именно его вещь – и побежала. После небольшого осмотра местности в режиме бега она осознала, что не понимает, где находится, и что просто так свалить из дома разврата не получится и придется ждать пробуждения кого-нибудь менее тупого в вопросах топографии. У судьбы в тот день определенно было хорошее настроение.

Парень ей понравился еще там, в баре – у него не было пропитого лица, странных повадок вроде ковыряния в носу тремя пальцами одновременно (во всяком случае, на людях), он не хвастался своей отрыжкой, и вообще казался пришельцем, который в Деву залетел случайно. Мишель никогда ей не говорил, но она была уверена, что это Рей затащил его туда. Никки не знала, кто он такой, и не знала, что однажды у нее появятся на него вполне конкретные виды. Мишель девушке просто нравился. Из всего разнообразия окружавших ее мужчин, парней и стариков, он был самым особенным – от него Никки не хотела денег, только места, куда можно было вернуться после очередного провала.
Аферистка, соблазняющая мужчин и забирающая их деньги. Везло ей гораздо реже, чем хотелось бы, но именно после встречи с Мишелем леди Удача окончательно отвернулась от девушки.
В четырнадцать Никки потеряла родителей, и только предприимчивость девчушки спасла ее от детского дома – она сбежала из особняка и пряталась, пока через десять суток ее не объявили без вести пропавшей и не оставили в покое. В доме родителей девочка тихо просуществовала год – после этого государство закончило оформление документов на продажу дома другой семье. Еще год девушка нищенствовала, забросив учебу и подрабатывая на полставки в трех магазинах. Когда на ее пути появился почтительный, дорого одетый мужчина пятидесяти лет, ей уже было плевать.

Он приютил Никки, сделав подстилкой собственного самолюбия. В сексе от неопытной девочки толку было мало, но мужчине невероятно льстил симпатичный ребенок, который сделает все, о чем он попросит. Никки не сопротивлялась – вкус жизни пропал, и она только радовалась, что не нужно больше таскать коробки с товарами, надрывая спину, не надо портить глаза, ночами проводя инвентаризацию. Ненависть к работе и тяжелому труду, а также к мужчине, определила ее будущую судьбу – осмелев, в восемнадцать лет Никки сбежала от извращенца. Говорят, он погиб через некоторое время при странных обстоятельствах – девушка была уверена, что на него пало ее проклятье, пусть ничего конкретного она и не делала. Она сняла эту комнатушку, в которой жила до сих пор, и первое время подрабатывала игрой на гитаре и рисованием. Блондин лет двадцати пяти с дорогими часами на руке, все чаще появляющийся на ее импровизированных концертах, подлил масла в огонь – девушка не смогла устоять против обаяния его денег, представляя, как переедет из ненавистной комнаты в светлые апартаменты, и согласилась быть с ним. Влюбленный души не чаял в невесте, и Никки отныне не знала горя, пока незадолго до свадьбы его не забрала полиция, открыв источник таких немыслимых для молодого мужчины доходов – сеть казино. Девушка вновь осталась ни с чем, возвращаясь в съемную комнату. Тогда она разнесла мебель в щепки, воя от отчаяния. Денег на новые вещи не было.

Следующую жертву она выбрала сама – богатей, переживающий развод с супругой, появился через пару недель. Никки пришлось вспомнить все сериалы, которые она толком-то и не смотрела, чтобы утешить мужчину и привлечь его своими чарами. Он оказался с тонкой душевной организацией, которую напору девушки сломать было легко и без особых навыков психолога. Поженились они уже через три месяца, но несчастный умер после операции на сердце. Видит Бог, Никки, как любящая жена, была рядом и всеми силами помогала мужу. Однако острые на язык журналисты уже заклеймили ее убийцей.
Браков по расчету было еще два – Никки чувствовала себя посетителем какой-то карусели, где ее кидало то вниз, то вверх. Она не чувствовала радости от общения со своими мужьями, и терпела их присутствие только ради их денег.
Пожалуй, именно поэтому Мишель, к которому она питала симпатию, настолько запал в жесткую душу, что она встречалась с ним, даже зная, что не получит ни копейки. Благо, тугих кошельков у нее хватало.
Но одна добрая душа, сломавшая не одну судьбу, подпортила жизнь и самой Никки, рассказав, что Мишель – не абы какой бедный официант, а что ни на есть самый наследник огромного состояния известной бриджпортовской семьи.
- И зачем ты мне это рассказываешь? – Никки прекрасно знала, что хоть и не показывает вида, но хищно улыбающаяся блондинка видит все смятение и отвращение в душе девушки. Деньги. Никки понимала, что они в их отношениях с Мишелем все могут испортить.

- Как зачем? – включила дурочку блондинка. – Вдруг ты не знаешь и зря теряешь время, а у тебя из-под носа такие деньги уплывают.
- София, - мягко сказала Никки, сжимая кулаки. – Тебе-то какое дело, тем более, если ты сама на состояние Феллетов позарилась? Невыгодно делиться…
- Я-то? – сделала глупое лицо блондинка. – Да я же из лучших чувств, душенька – думаю, надо помочь несчастной.
Глупое хихиканье очень верно подсказало Никки, что София совершенно не собирается отступаться от нацеленных денег. Но если такой непробивной отец Мишеля никак не хочет делиться, то…
О том, что Мишель был целью самой Софии, и о том, что она сама пешка на огромной шахматной доске, Никки поняла значительно позднее, когда все исправить уже было невозможно.

Девушка носилась по своей ненавистной комнате, в которой все было до чертиков привычно – бардак и полная разруха. После развода с предыдущим мужем у нее остались кое-какие деньги, чтобы перед другими ухажерами, а позже перед Мишелем, красоваться и быть богатой дочкой богатых родителей – особняк она снимала за полцены от знакомого на пару дней, а актеров для двух ужинов – с Кельвином и с Мишелем – наняла. Во второй раз «родители» оказались никчемными – то ли их плохо учили в университете, то ли они тоже были наслышаны о фамилии Феллет, но Никки еле сдерживалась, чтобы не закричать «Кретины! Переигрываете!». Мишель, кажется, что-то заметил, но промолчал. С тех пор Никки не стремилась знакомить его с «родителями».
Вынырнув из воспоминаний о лже-семье и лже-особняка, девушка поняла, что вокруг нее все еще пресловутые ободранные стены, а в голове творится мысленный кавардак. Никки не умела вести себя с парнями, у которых есть деньги и к которым она что-то испытывает. Она начала совершать ошибку за ошибкой – пыталась привязать его к себе, хотя прекрасно видела, как ему это не нравится, потом захотела свадьбы, потом продолжала доставать Мишеля ерундой. Каждый день, когда Никки ночевала дома, а не у него, она проклинала собственную глупость и собственные чувства, которые мешали работать. Выбирая между любовью и деньгами, совершая абсурдные и глупые поступки, Никки чувствовала, как Мишель ускользает из рук, и вместе с ним и пресловутое состояние, и проклинаемые чувства.

Когда появились мысли из серии «Мне плевать, кто он, я просто хочу быть с ним», она все еще убеждала себя, что, полюбив Мишеля, автоматом получает и деньги, поэтому признать кипящие эмоции, окунуться в них – всего лишь шаг к богатству.

- Наивная девчонка, - улыбнулась София, растягиваясь на кожаном диване. Пальцами расчесывая мягкие космы, она потянулась за мобильным телефоном. Когда-то давно она приобрела полезную штучку, изменяющую голос практически до неузнаваемости.
Пара фактов, чтобы Никки не отбрехалась. Каплю кровавых подробностей. Припомнить его любовь к матери. Пожалеть. Вуаля!
Софии нравилась Никки – она была сильной, умной и талантливой, пускай и сама не понимала этого. Но отпускать деньги Феллетов, если вдруг прохвостка выйдет замуж за Мишеля, в ее планы не входило. К тому же, старпер-Рейтерн ей и самой уже осточертел…
Отцу Мейбель София позвонила еще раньше.
Следующим ходом было поговорить с Велари. Объяснить ситуацию, что, дескать, любимчик ваш не верен, и пользуется душевной добротой красавицы только во имя своих коварных планов. Настропалить и без того нервную леди-босс было проще простого. Мишель тоже идеально сыграл свою роль – вместо того, чтобы унижаться, он, как София и планировала, пошел на принцип и порвал с начальницей все связи. Оставшись без работы, жилья и смысла в жизни. Попросить знакомого напоить парня выносящим мозги коктейлем, ограбить, разбить машину и перенести безвольное тело подальше – дело техники. София думала, что сразу после того, как Мишель очнется, он, поджав хвост, прибежит к папочке, то есть к ней. Но вмешалась Никки, которая разгадала план и попыталась помешать его осуществлению. София кусала локти, понимая, что Мишель может найти в себе силы при поддержке Никки продолжить всего добиваться самостоятельно, и тогда вся затея полетела бы крахом.
Но парень психанул, и все-таки решил отправиться к папочке. София счастливо потирала руки, приготовившись утешать незадачливую жертву «обстоятельств». Ничто не могло испортить ее план теперь.

- Ну, я же не могла допустить, чтобы тебя так нагло прибрали к рукам, - сказала Кассандра, допивая чай. – Поэтому перехватила тебя до того, как ты зашел в клетку со львом.
- То есть, все, что со мной произошло… подстроено Софией? Из-за денег, которые она не может получить от папы? – удивился парень, едва не подпрыгивая на стуле. – И что… и что теперь будет со мной?
- Хочешь – можешь пойти и все рассказать отцу, - хищно улыбнулась дама, понимая, что Мишель так не сделает. – А можешь остаться здесь.
Парень тяжело вздохнул. Цену вопроса он понимал, как и тот факт, что все-таки продается, хоть и обещал себе этого не делать.

Никки с надеждой посмотрела на тест на беременность. Рвота просто не могла быть беспричинной, у нее был шанс вернуть его…
Нет.