4. Волшебство момента
«Лестница силы едина для магических школ большинства связанных Безвременьем миров. Предел чародейского дара определяет, на какой ступени находится маг: от первой, низшей, до восьмой, выше которой лишь мифы о богах и героях.
…из двенадцати практиков, достигших «бесконечной восьмёрки» за минувшие сто лет, на Южном Побережье наиболее известны Бертрани Непрозванная, повелитель слов, и мастер иллюзий Люрра Вилье, в настоящее время представляющая нейтральных магов в Вечном Форпосте».
Корешок новенького учебника из библиотеки Дворца Света приятно похрустывал, страницы ещё пахли типографской краской – Мери очень нравился этот запах. Задумчиво обводя кончиками пальцев оттиснутое на обложке название – «Теория магии: основы», - она разглядывала фотографии знаменитых магов, недосягаемых и пафосных, словно молодёжные идолы из глянцевых журналов.
- Не от-мр-рывайся от текста, - то и дело глухо рычал дух-наблюдатель, в облике белого кота сидящий возле, на софе.
Пока Мери Сью читала только на универсальном языке, но в будущем ей предстояло научиться разбирать руны, старинное магическое письмо и чарующую криптографию. Она стояла на самом краю первой ступени, едва взобравшись на Лестницу, не рассчитывала продвинуться дальше, ведь нельзя получить больше своего природного предела – и была счастлива этим. Мелкие чудеса первого уровня мотыльками кружились под крышей дома, где прошло её детство. Любовь к дару выросла из воспоминаний о тех днях.
А Дворец Света сверкал в лучах незнакомого солнца, как гигантская скульптура из снега. От белизны устремлённых в ирреальную синь башен болели глаза. В пространственно-временном кармане, общем для сотни миров – скрепляющей ворох листов стальной скрепке, - изо дня в день цвела весна, но просторные залы Дворца долго оставались непривычно холодны.
Склоняясь над книгой, Мери поправляла смешную вязаную шапочку.
*
Наставницу, ведьму Жизель, Мария впервые встретила второй университетской осенью, в сентябре. Студенческий городок утонул в весёлом гуле праздника равноденствия. На пожелтевших лужайках трещали костры, слышались старые песни, а из расползающихся всё шире сумерек к огню выступали нелюди всех мастей – второй раз в году им по-дружески предлагали вино.
Мери потеряла друзей в толпе, и ноги сами привели её в переполненный «Кампус». Она топталась у входа, надеясь, что освободится столик, и тщетно пыталась вернуть к жизни разрядившийся телефон, когда кто-то мягко тронул её за руку.
- Мне случилось заметить, милая девушка, с каким интересом ты глядела на здешних колдунов и ведьм, - перед Мери Сью стояла женщина в традиционном одеянии светлых. Простоватое лицо под широкими полями бело-голубой шляпы обрамляли седые кудри, но предположить, каков истинный возраст ведьмы, было трудно. Воздух вокруг неё слабо мерцал.
Светлая была права: не оставив мыслей об ученичестве, Мери надеялась познакомиться с кем-нибудь из магов на празднике сверхъестественного, но так и не решилась, весь вечер лишь провожая глазами мелькавшие тут и там конусы шляп. Невольно она привлекла внимание Наставницы.
- Твоя увлечённость похвальна, - улыбнулась ведьма и махнула в сторону как по волшебству опустевшего столика. – Давай немного побеседуем.
*
- Докажи, что тебя стоит учить, - сказала Жизель светлая, вкладывая в ладонь Марии воробьиное пёрышко. – Пока я ем десерт, подними перо в воздух.
Десерт состоял из трёх разных пирожных и самой большой вазочки мороженого в меню, но, несмотря на существенную фору, паника забегала в голове Мери Сью, размахивая воображаемыми руками. Она нарушила внутреннее равновесие, как нарушает равновесие вазы неаккуратно брошенный баскетбольный мяч. Без единой связной мысли Мери пялилась на перо.
В конце концов она вздохнула, признавая поражение, и, подхваченное вздохом, пёрышко взлетело. На мгновение оно зависло над столом, а потом медленно опустилось на венчающие мороженое взбитые сливки.
- Отлично! – ведьма хлопнула в ладоши и протянула Мери салфетку и огрызок карандаша. – Напиши-ка свой адрес, я зайду через неделю.
Равноденствие унеслось на семь дней в прошлое. Только разлитое в воздухе сияние выдавало ведьму в Наставнице, для прогулки по Университету сменившей белое на тёплый малиновый свитер и клетчатый шарф. Она вскинула руку, щёлкнула пальцами, и они с Марией перенеслись во Дворец. Как по волшебству.
*
- Аэру-миталле-терру…
Стихийная вода начала кипеть, и Мери добавила в котёл щепотку порошка-катализатора, оставившего блёстки на длинных рукавах. Тёмно-розовая топазовая пыль на вид почти не отличалась от марганца. Разогнав облака разноцветного пара ритуальными пассами, Мери Сью вновь взялась за черпак.
До настоящих зелий было ещё далеко, но приготовление самых распространённых реагентов давалось ей хорошо (кроме тех случаев, когда она передержала на огне драконью чешую и случайно развеяла хвост духа-наблюдателя). В прочем, маги-ученики и не такое устраивали.
Трансмутировать простую воду в стихийную было нетрудно, если оставаться терпеливой. Монотонные помешивания, изредка дополняемые словами заговора, располагали к размышлениям.
Мери думала о переменах. Многое изменилось с поступления в Университет, а ведь только-только закончился третий семестр. Полтора года назад она не придавала никакого значения магическим способностям, зато теперь ощущала их своей неотъемлемой частью. Словно кусочек мозаики встал на место, когда волшебная палочка в её руках впервые исторгла сноп искр, и чистая энергия волной прокатилась по коже.
Полтора года назад Мария Сюзанна Лока была несчастной девочкой с вычурным именем. Потерявшей дедушку, единственного действительно близкого человека, и бегущей от реальности. Лишь везение помогло ей не пропасть и превратиться в нынешнюю Мери. Не то чтобы Мери Сью, думающая об этом, пока в котле кипит стихийная вода, была намного взрослей, или уверенней, или красивее… но у неё снова был дорогой человек.
*
- И давно? – спросил Денис, глядя в окно.
- С сентября, - проговорила Мери. Давно следовало рассказать об ученичестве.
- Ну что ж, удачи, - он улыбнулся и похлопал её по руке. Мери Сью улыбнулась в ответ, но улыбка вышла натянутой.
И всё. Больше они к этому не возвращались. С тех пор разговоры часто затихали после первых же слов: недосказанные фразы дрейфовали в сквозняках и разбивались о кристаллизовавшееся молчание.
Так прошли каникулы и Неделя Зимних праздников.
Снег едва прикрывал землю до самого февраля - благодаря погоде и общим сбережениям дом стал больше на целую комнату. Пристройка добавила не так уж много пространства, но, по крайней мере, Мери и Денис реже стукались локтями. А из разных комнат легче было делать вид, что всё в порядке.
В одно утро наконец пошёл снег. Повалил сплошной стеной, облепил домик, как мокрая вата, и до краёв наполнил котёл Марии, который она принесла из Дворца вскоре после того обрубленного разговора, что получился из их с Денисом объяснения. Правда, чаще всего котёл оставался пустым (за исключением страшного дня, когда внутри обнаружилась дохлая мышь), а магические книги – закрытыми. Последствия разговора-обрубка мешали Мери Сью сосредоточиться и отступали только во Дворце, под внимательным взглядом Наставницы Жизель.
Всё однажды заканчивается.
*
- «Пнуть или не надо?» - сомневалась Мери, нервно постукивая мыском сапога по паркету. Автомат с пластинками «съел» монетку, но музыка не зазвучала. Надежда на приятный вечер медленно умирала. А ведь начиналось всё так хорошо! Между напирающими друг на друга экономикой, журналистикой и магией неожиданно втиснулась парочка свободных часов. И ведьмовское платье, вдвое нарядней её обычной одежды, оказалось чистым, и волосы выглядели на редкость хорошо. В кои-то веки Мария решила покрасоваться… Но «Кампус» был почти пуст, в кофемашине прокисли сливки, а музыкальный автомат, казалось, ухмылялся двумя рядами пожелтевших кнопок.
- Бьёшь чечётку? – спросил знакомый голос за спиной у Мери.
Она перестала топать и повернулась к Денису:
- Разве у тебя лекции не допоздна?
- Допоздна, но напыщенный профессор проигрывает возможности зависнуть с тобой.
- Я… я думала, ты зол, - Мери Сью смущённо отвела взгляд. Серьёзные Разговоры иногда начинаются так внезапно.
- Я был, - Денис пожал плечами. – Кто угодно разозлился бы, узнав, что ему аж пять месяцев вешали лапшу на разные места. Зачем это, Мери?
- Незачем. Я боялась, что ты… разозлишься. Из-за случившегося у Источника, - сказанное последним съёжилось до неразборчивого бормотания.
- У Ист?.. – он сперва выпучил, а потом закатил глаза. Такой дурой, как в ту минуту, Мери Сью себя не чувствовала со времён Никогда.
- Мери, - снова заговорил Денис, вдруг сделавшись очень серьёзным, - моё прошлое – только моё. Я не переношу его на других. И тем более – на тебя. Потому что это ты. Понимаешь?
Договорив, он покраснел, чуть-чуть не сравнявшись цветом со своей красной рубашкой. У Мери ужасно защипало в носу и задрожали губы. А в следующую секунду неловкое молчание нарушил музыкальный автомат в конце концов засчитавший монету – пластинка опустилась к игле. Блюз, самый романтичный из существующих, затопил кофейню и выплеснулся на улицу, а Денис, очнувшись, протянул руку:
- Потанцуем?
1. Могу, когда захочу.))
2. Камни, кости,
два ствола, заработанные Мери деньги, "Физиология", отказ сменить стремление при переходе на третий курс (сам переход будет в следующем отчёте), а также первый семестр Дениса (скрин потерялся, но по среднему баллу видно, что оценка была "5" - это 1000 стипендиальных).
3! В этом отчёте события описаны не по порядку. По времени большая их часть совпадает с событиями предыдущего отчёта, они практически параллельны.
Сцена из первой части происходит ориентировочно в начале зимы, чуть раньше, чем это:
Цитата:
|
Для Марии приближался конец третьего семестра.
|
Далее следует флешбек в конец сентября - к этому времени Мери и Денис живут под одной крышей около двух месяцев.
А с описания приготовления стихийной воды наконец-то начинаются события, следующие за третьим отчётом.
То есть в итоге с конца "Секретов" повествование продвинулось вперёд всего месяца на полтора. Надеюсь, пояснением я никого не запутала, да и в самом отчёте что-нибудь понятно.)
4. Бертрани и Люрра когда-нибудь примут участие в жизни династии.
5. Скрин, изображающий, праздник равноденствия - отзвук песни про Сухой каньон, затерявшийся в Безвременье. В шапочке на нём не Мери, к сожалению.