- Ох, пропасть! – с отчаянием в голосе проговорил Дан, судорожно пытаясь найти пути отхода, но так и не находя их, - Да их тут целая прорва.
Парни стояли на голом каменистом плато и вокруг, на сколько хватало глаз, все потемнело от надвигающихся орд волосатых монстров с кабаньими рылами. Твари двигались быстрым размеренным шагом, кольцом окружая друзей, которое стремительно сжималось.
- Если это полчище рванет через Плинское ущелье, Салдана не устоит, - сказал Ян, - Правда, мы об этом уже не узнаем. Но без боя я не сдамся. Потрудимся напоследок, парни?
- Я горд и счастлив дружбой с вами, господа, - прочувствованно сказал Филипп, - Сделаем все, что в наших силах.
Юноши, обнажив клинки, приняли боевые стойки, прикрывая спины друг друга. Харлоки неотвратимо надвигались, земля дрожала от топота десятков тысяч копыт, и багровое солнце, кутаясь в саван из пыли, испуганно убегало за горизонт. Ян уже отчетливо видел их отвратительные свиные хари, поросшие толстой короткой щетиной, маленькие глазки без проблеска разума, слышал их хриплое дыхание и ощущал тяжелый звериный смрад, исходящий от их массивных разгоряченных тел.
Молодые люди, как завороженные, смотрели на надвигающуюся смерть и, крепко сжимая в руках оружие, были полны решимости дорого отдать свои жизни.
Когда до переднего ряда монстров оставалось всего каких-нибудь пять метров, движение орды прекратилось, и без какой-либо видимой команды чудовища остановились и замерли, как вкопанные.
- Тур ё Рекс. Харл’Ок тур бакшан Рекс, - низким басом прорычал ближайший к Яну харлок, устремив на него взгляд.
- Хватит болтать, идите сюда, гады! – крикнул Дан, нервы которого были на пределе, - Ну, кто хочет первым попробовать моей стали?
- Погоди-ка, - задумчиво проговорил Филипп, - Кажется, они пытаются что-то сказать.
Вер что-то ответил, но его голос растворился в реве, издаваемом множеством дружно скандирующих глоток:
- Тур ё Рекс! Тур ё Рекс!
Ян, как по наитию, вытащил из сумы Чашу Огня и высоко поднял ее над головой в вытянутой руке. Чаша ярко вспыхнула пурпурным царственным огнем, разогнав фиолетовые сумерки, и над равниной повисла плотная давящая тишина. Юноша стоял, широко расставив ноги, и в отсветах багрового огня его фигура становилась больше и внушительнее, гордо возвышаясь над всеми.
Затаившая дыхание толпа харлоков выдохнула, как единый организм, и через мгновение монстры повалились на колени и упали рылами ниц, распростерши руки в сторону Яна.
- Чтоб я сдох! – потрясенно воскликнул Дан, - Теперь у тебя есть собственная карманная армия, парень. Кажется, они готовы тебя короновать.
- Может, ты попросишь этих милых зверюшек пропустить нас? – с невинным выражением лица спросил Филипп.
- Слушайте меня все! – крикнул Ян, и друзья подивились властности, звучащей в его голосе, - Я повелеваю вам никогда не выходить за границы этого леса. Вы никогда больше не разорите ни одного селения. Если вы ослушаетесь, я покараю вас, и кара моя будет страшна. Это говорю вам я – ваш Властелин!
Ян сделал паузу, обводя взглядом плато с распростершимися на нем харлоками. Он не знал, понимают ли они его, но застывшие и не поднимающие голов монстры всем своим видом выказывали раболепие и полное подчинение.
- Сейчас я ухожу, - продолжил он тоном, не терпящим возражения, - Пропустите своего Владыку!
Юноша решительно направился в сторону мертвого леса, неся поднятую над головой Чашу, разгоняющую сгущающийся мрак. Оранжевые отсветы пламени лизали его лицо, и от этого он выглядел старше и суровее и казался деспотичным жестоким императором, отправляющим войска на кровавую битву.
Ян приблизился к коленопреклоненным монстрам, и они тут же вскочили на ноги и поспешно, пятясь задом, расступились, образуя плотный живой коридор. Друзья твердым шагом двинулись по направлению к Салдане, при этом Дан с Филиппом не убирали рук с рукоятей клинков. Они шли через раздвигающуюся перед ними толпу, как корабль, рассекающий носом пенные воды, и десятки тысяч харлоков молча склоняли перед ними головы, не смея поднять глаз на Чашу.
Это напряженное шествие длилось, казалось, целую вечность, но, наконец, впереди показался просвет, и парни увидели край мертвого леса, до которого оставалось около получаса пути.
- Что-то мне не хочется оставлять их за спиной, - проворчал Дан, - Кто их знает, что у них на уме.
- Они нас не тронут, - уверенно сказал Ян.
- Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил вер, - Ты научился понимать их язык?
- Не спрашивай, - спокойно ответил юноша, - Просто знаю и все.
Дан хотел что-то добавить, но, взглянув на безмятежное лицо Филиппа, заткнулся, пожав плечами.
Парни в молчании дошли до леса и, устроившись на опушке, достали оставшиеся скудные припасы. К Дану вернулось хорошее настроение, и он с аппетитом поглощал сухари с сушеным мясом.
- А из тебя получился бы неплохой император харлоков, - с усмешкой сказал он, но, увидев сверкнувшие гневом глаза Яна, торопливо добавил, - Ладно-ладно, парень, не напрягайся, я же пошутил.
После ужина парни улеглись, завернувшись в плащи и подсунув под головы сумы. Ян вызвался первым нести дежурство, и совсем скоро он услышал раскатистый храп вера, всегда отличавшегося способностью мгновенно засыпать в любом месте и в любом положении. Юноша из предосторожности не убрал Чашу, и она ярко сияла в темноте вместо костра. Орда харлоков рассеялась, и Ян вглядывался в опустевшее плато, думая о чем-то своем. Из задумчивости его вывел голос Филиппа, присевшего рядом.
- Мне тоже что-то не спится, - негромко заговорил он, - Что тебя беспокоит, мой друг?
- Она искушает меня, - горько ответил юноша, - Чем чаще я беру ее в руки, тем труднее мне отпускать ее. Она насылает видения и внушает мне мысли о могуществе и власти над миром.
- Такова ее природа, - сказал Фил, - Она может дать очень много, но и цену потребует неподъемную. Она заберет твою душу, Ян. Вспомни, что случилось с Кунингом. Он не воспользовался возможностями Чаши, может быть из-за того, что не знал, как это сделать или просто у него не хватило на это духу. Тем не менее, он стал ее рабом.
- Я не хочу этого, - гневно воскликнул юноша, - Мне не нужно мировое владычество. Я хочу лишь вернуть Любаву.
- Тогда борись, парень, - ответил маг, - Это битва, в которой тебе никто не сможет помочь, ты должен выиграть ее сам.
Ян так и не уснул в эту ночь, раздумывая над словами Филиппа, и лишь только забрезжило утро, он разбудил друзей. Парни с опаской вошли в мертвый лес, но там было тихо и мирно, как на старом деревенском кладбище. И хотя под ногами колыхалось и булькало, а спертый воздух вызывал удушье и головокружение, могильные камни оставались незыблемыми, и мертвые крепко спали в вечных объятиях земли.
Долгая дорога через болото отняла много сил, и молодые люди выбрались на твердую почву лишь к исходу дня. Хоть друзья и устали, они решили сделать крюк, чтобы отыскать оставленных лошадей. Они шли вдоль кромки поля довольно продолжительное время и заметили лоснящиеся шкуры коней, хорошо отдохнувших за это время, уже при голубоватом сиянии выплывшей на небо луны.
На следующее утро путники верхом преодолели вспаханное Филиппом поле и въехали в плотоядный лес, обнажив клинки. Но к их удивлению они им не понадобились: деревья, как ранее харлоки, раздвигались, трава, пригибаясь, стелилась мягким ковром, а ветви предупредительно отдергивались перед приближающимися путешественниками. И вот, наконец, после совсем не изнурительной поездки через Варнавскую Пустошь, больше похожей на прогулку, парни выехали на открытое пространство, и их глазам предстала во всей своей мощи салданская твердыня.
- Дело сделано, господа, - сказал Филипп, вглядываясь в дозорные башни, - Теперь Салдана может жить спокойно.
