[Asuna]

От автора

Уф, я даже не знаю, что сказать во-первых, мне очень стыдно, что я настолько запустила тему. Во-вторых, девочки спасибо всем, кто поддерживал в ЛС. Хильда тебе отдельное спасибо)))
Ну и приятного чтения ^^ обещаю больше на столько не пропадать

Шрамы

Часть 1

- Мистер Оллфорд, вы можете уже идти, - девушка мило улыбнулась и вернулась к своей работе.
Стоило выйти из здания больницы, как яркое зимнее солнце ударило в глаза, заставляя зажмуриться. Начало года выдалось холодным, снегопады не прекращались около недели, дорожное движение было затруднено, а власти города призывали жителей не высовываться из своих домов. Пройдя мимо автобусной остановки, тяжело вздохнул - стоять и ждать транспорт бесполезно, такси тоже не видно, значит, придется добираться до дома пешком.
Год пролетел незаметно, словно время было заколдованно и бежало быстрее, чем всегда. Всё началось два года назад, после внезапного звонка, когда я был в командировке в Китае.
- Коул Оллфорд? – голос на том конце провода был незнаком, возможно, клиент, раз знает моё имя.
- Да, я вас слушаю, – я всё пытался догадаться, кем был таинственный незнакомец.
Разговор был слишком короткий: лечащий врач Луизы сообщил о её смерти. Поначалу всё казалось плохой шуткой, но, когда не удалось дозвониться до девушки, пришлось поверить и вернуться в Твинбрук. Встретились с её врачом, и он показал документы, которые подтверждали его слова. После этого всё пошло наперекосяк, какая-то вечная черная полоса в жизни.
На похоронах одна из подруг Луизы кричала, обвиняла в её смерти меня, вторая пыталась её утихомирить, а я просто молчал, не зная, что сказать. Внутри клокотали злость и непонимание, о болезни Луизы знали подруги и даже бывший бойфренд, а мне она ничего не рассказывала. Столько времени прожили вместе, а доверия так и не было, зачем тогда всё это было нужно. Любовь, увы, так и не пришла, только какая-то привычка и нежелание расстаться с той, которая всегда была рядом. Правда, с тех пор, как я вернулся к карьере художника, времени проводили вместе всё меньше. А потом Луиза устроилась работать в научный центр, тоже постоянно пропадала то там, то в своей маленькой комнатке за исследованиями. В общем, совместная жизнь дала трещину, которую невозможно было залатать никакими средствами.
Мне-то казалось, что на этом плохие известия закончились, но нет, всё только начиналось. Спустя неделю после похорон, узнал, что отец оказывается, лишил меня наследства и отказался от такого бестолкового сына. Прожить без денег отца вполне было можно, но вот то, что он порвал всякие связи, не шло ни в какие ворота. Долгая ссора по телефону, и решено было, что у меня вовсе нет родителей. И тут вроде бы черная полоса, наконец, должна была смениться белой, но кто-то явно решил пошутить и продлить её на долгие годы.
После всего накопившегося, я решил выплеснуть негатив, как и раньше, в баре. Огромное количество алкоголя и адреналин в крови сделали своё дело: сел за рулем в таком состоянии, тогда всё казалось нипочем, ведь во мне течет вампирская кровь, я силен и бессмертен.

Всё закончилось плачевно, на встречную полосу выскочил такой же смельчак, остальное узнал уже позже, от врачей, полицейских и Дэна. Последний приехал в Твинбрук так быстро, насколько это было возможно.
Как оказалось, мне ещё повезло, ведь второй водитель скончался на месте. Виноватым признали обоих, но Дэн сумел замять всё произошедшее, до судебных разбирательств дело не дошло. За мою жизнь боролись врачи, потом отправили на долгосрочное лечение в больницу Сансет Вэлли. В той аварии серьезней всего пострадало лицо, пришлось сделать пластическую операцию, чтобы скрыть ужасные последствия трагедии. Во второй раз за время нашей дружбы, Дэн кричал, обвинял меня в идиотизме, который должен был давно уже пройти, ведь я не ребенок. Странно, но слова друга заставили устыдиться своего поведения и задуматься о дальнейшей жизни.
Лечение вначале затянулось на месяц, затем ещё, и я решился на окончательный переезд в Сансет Вэлли. Твинбрук больше ничем не держал, все требования отца аннулировались вместе с его решением разорвать семейные связи, рисовать можно было и в этом городе, а друзей найти новых. После недолгих переговоров, Дэн обещал помочь с продажей дома в Твинбруке и переводом всех вырученных средств на мой счет. Сам друг начал карьеру футболиста, и поэтому после того, как сделал всё обещанное, он вернулся в Нью-Йорк.
Нахождение в больнице было слишком унылым, многое было нельзя, строгие доктора заставляли слушать то, что они говорят. Дни тянулись медленно, складываясь в месяцы, годы, а выпускать из белых стен больницы меня, похоже, не собирались, это злило. В качестве пропитания выдавали кровавые плоды, ровно пять штук на день, да они издеваются! Те дни были тяжелыми, внутри бурлила злость, заставляя истинную сущность вампира вырываться наружу, обнажать клыки и кидаться на медперсонал. Поначалу все мои выходки терпели, а потом один из молодых врачей посоветовал в случаях острых припадков (да, именно так он это называл) колоть успокоительное, а если придется - запирать в подвале больницы. Надо ли говорить, что моей мечтой стало вонзить клыки в шею этого наглого ублюдка и убить его, но моим мечтам было не суждено сбыться. Если раньше в мою палату присылали молодую хрупкую медсестру, то теперь приходило три здоровых амбала, причем два из них вампиры. Естественно, они быстро утихомиривали яростные порывы, а потом действительно перевели лечиться в какой-то подвал, откуда выбраться было нереально.

Со временем желание наброситься появлялось всё реже, поэтому меня вновь перевели в обычную палату, но двух вампиров-охранников так и не убрали, на случай буйного поведения.
После года, проведенного в больнице, решил обсудить с главврачом возможность выезда в город, в риэлтерскую компанию, ведь после выписки некуда будет даже вернуться. Денег, оставшихся после выплаты штрафов, компенсаций и лечения, хватило на небольшой домик возле конного центра.

Соседями оказались какие-то влиятельные снобы, причитающие, что теперь у них не будет спокойной жизни. Правда, стоило продемонстрировать вампирские клыки, как соседи замолчали, и больше мы с ними никогда не виделись и не общались.
В течение следующего времени, дом снова пустовал, ведь я вынужден был вернуться в больницу, чтобы продолжить лечение. Новый год встречали дружной компанией больницы и пациентов, если её можно назвать «дружной». Дежурившие врачи вздыхали, что им приходится оставить свои семьи и отмечать праздник в стенах больницы, а пациенты мечтали выбраться домой, но им этого не позволили. Кажется, именно после праздника в мою голову стали закрадываться идеи отказаться от вампиризма и вернуться к нормальному образу жизни. И раньше жизнь была не сладкой, по моей же вине, а теперь стало совсем невыносимо. Лекарство от вампиризма доставили на следующий день, отдать за него пришлось кровные три тысячи симолеонов. Я долго думал, стоит ли распрощаться с необычной силой, благодаря которой можно было не спать ночами и творить. Только потом в голову приходило и всё плохое, связанное с этой самой силой. Долгие размышления, хождения по палате не дали ничего, поэтому решено было выпить лекарство, пока не передумал.
Неизвестная жидкость обжигала изнутри, заставляя корчиться от боли. Подоспевшие врачи вкололи какое-то лекарство, благодаря ему я уснул и очнулся спустя трое суток уже человеком. Как же непривычно было ощущать биение сердца, чувствовать тепло и всё, что присуще простым людям. Вампиризм исчез, а вместе с ним и какое-то непонятное чувство, которое преследовало все эти годы. На следующий день, после пробуждения, медсестра принесла по привычке кровавый плод, я наивно полагал, что ничего страшного не случится, ведь раньше их вкус нравился. Остаток дня ругал себя за такую беспечность и больше к плодам не притрагивался, перешел на нормальную пищу. После обращения в человека жить стало проще, по крайнее мере, мне тогда казалось.
Начало года порадовало долгожданной выпиской из больницы и возможностью вернуться домой, в дом, где я бывал всего лишь раз.

Часть 2

После выписки прошло всего недели две, погода была всё такой же отвратительной, поэтому приходилось сидеть дома возле камина и читать газеты. Имя в одной из таких газет и повергло в шок, известная журналистка Лилиан Рид вернулась после долгого молчания. Внутри всё подпрыгнуло, я бы уверен, это именно она, та, которая так коварно бросила, не объяснив ничего. Так же в статье говорилось о выставке, которую она должна посетить. Картинная галерея, ну конечно, она же рисовала. Стоит ли пойти на эту же выставку и увидеться с ней, а впрочем, зачем, прошло столько лет, и вроде уже поздно ворошить прошлое. Но смогу ли успокоиться, если не узнаю ответы на вопросы, терзавшие столько лет. В голове возникало множество образов и мыслей, начиная с того злополучного вечера, когда я застал Лилиан плачущей в классе, и заканчивая созерцанием девушки под свадебной аркой. Первоначально было желание позвонить Дэну и посоветоваться с ним, но потом вспомнилось его отношение к Лилиан, и мысль о звонке отпала сама собой.

Следующей мыслью было вообще остаться дома, и никуда не ходить. Утром, после бессонной ночи, пришел почтальон, с приглашением на ту самую выставку в галерее. Интересно, стоит ли благодарить судьбу за такой подарок или же это будет проклятием. Вся последующая неделя прошла в каком-то тумане, я постоянно перебирал костюмы, не зная, что надеть, хотелось показать себя с лучшей стороны, сделать вид, что мне и вовсе давно Лилиан неинтересна. Посетила даже мысль попросить кого-то из подруг пойти со мной, но потом вспомнил, что недавно выписали из больницы, и друзей в Сансет Вэлли еще нет. Может, Лилиан будет со своим мужем, да и кажется у нее есть ребенок, интересно будет увидеть это счастливое семейство вместе. Я невесело усмехнулся, вспоминая все события, произошедшие столько лет назад. Обручальное кольцо, купленное для Лилиан, наверное, до сих пор покоится где-то на дне океана в Санлит Тайдсе. Интересно, а сделай я ей раньше предложение, отвергла бы она или согласилась. Как бы всё сложилось, поступи я иначе.
Снова мысли терзают голову и не дают заснуть, а ведь с утра уже выставка; погода стала улучшаться. Метели, бушевавшие с декабря месяца, закончились, но снега было всё также по колено, с утра приходилось вставать раньше и расчищать дорожку перед домом. Будучи вампиром, холод не ощущался, было плевать, сколько времени провожу на улице, а теперь приходилось забегать домой, греться и продолжать работу. С утра позвонила какая-то девушка, оповещая, что за мной приедет машина ровно в полдень. Значит, приглашенных еще и довезут до галереи, это несомненно плюс, своей-то машины теперь нет, после аварии, а такси работают всё в том же нестабильном режиме. Короткий взгляд на себя в зеркало и я усмехнулся: кажется, сейчас выгляжу точь-в-точь как в тот год, когда мы виделись последний раз. Всю поездку мечтал о побеге и о том, чтобы всё-таки не видеться с первой любовью.
- Приехали, - слова водителя звучали как приговор, но выбора не осталось, нужно идти.
Вопреки ожиданиям, народу было мало, два старичка стояли возле одной из картин и громко высказывали своё мнение об авторе, молодая пара со скучающим видом бродили по холлу галереи, ту, ради которой я сюда пришел, не увидел. Надо ли говорить, что искусство в данный момент меня интересовало меньше всего.
- Коул? – за спиной послышался удивленный голос.

Её голос. Черт, и почему спустя столько лет я всё равно могу узнать его из множества других голосов. Внутри всё замерло, было даже чувство, что я забыл, как дышать. Пытаюсь сделать невозмутимое лицо и поворачиваюсь, оглядывая с ног до головы девушку, стоящую напротив.
- И правда, Коул, - губы Лилиан тронула улыбка. – Какими судьбами тут?
Я не спешил отвечать, смотрел на неё и не верил своим глазам, улыбается так, словно встретились два старых друга.
- Я Лилиан, мы учились в средней и старшей школе вместе, - надо же, идиотское выражение лица и молчание, заставило её поверить, что не знаю, кто она.
- Переехал недавно, - ответил и снова отвернулся.
Как же сухо было сказано это «учились», а как же всё остальное или уже забыла обо всём. Думал, Лилиан уйдет, а она встала рядом, рассматривая картину, висящую на стене.
- Так ты теперь рисуешь? – девушка, похоже, не собиралась уходить.
Бросаю косой взгляд в её строну, затем с ужасом обнаруживаю, что стою и смотрю как баран на собственноручно нарисованную картину.

- Да, а ты в журналисты подалась? – удивительно, но голос звучит спокойно.
- Давно, но вернулась только сейчас, - Лилиан замолчала и отвела взгляд в сторону. – После смерти мужа и дочери.
Снова искоса смотрю на неё, а может того парня она действительно любила, раз выглядит такой подавленной. Только внутренний голосок твердит, что и роль моей возлюбленной она играла отлично, даже виду не показывала, что изменяет. Я молчал, не собираясь её утешать или сочувствовать. Да, может я жестокий, но я не знал тех людей, и это её семья, а не моя.
- Мне казалось, ты возглавишь фирму отца, - чувствую на себе её взгляд, но упрямо смотрю на картину.
- Нет, - сухой ответ, ничего лишнего.
Говорить Лилиан о том, что эта фирма мне вовсе не сдалась, не хотелось, мы с ней теперь чужие.
- А ты здесь с семьей?
- Я не женат, - всё же поворачиваюсь к ней, и вижу широкую улыбку.
Тяжело вздыхаю, нужно было обмануть и сказать, что женат и давно счастлив.
- Недавно в городе открыли новый бар, не хочешь после выставки сходить? – чувствую на себе её взгляд и впервые за долгое время, решаюсь посмотреть ей в глаза.
- Почему бы и нет, - слова вырываются прежде, чем подумал обо всех последствиях этой вылазки.
- Тогда увидимся после выставки, - и она снова скрылась в неизвестном направлении.
Стоило ей уйти, как я хлопнул себя по лбу за беспечность и глупость. Мало ведь было боли раньше, нужно теперь её преумножить и убедиться в том, что Лилиан просто стерва, а не та милая девушка, которой мне казалась. Несмотря на все терзания, я всё же дождался её после выставки, и мы направились в тот бар, куда она и хотела.

Она болтала, рассказывала что-то о своей жизни, работе, но тщательно избегала темы наших бывших отношений. Это была игра, кто первый сдастся, только почему-то я был уверен, что это буду именно я. Сомнения терзали изнутри, и лишь капля выдержки заставляли молчать, подыгрывать ей, изображать старых добрых друзей, которые встретились после долгой разлуки и рады видеть друг друга.
- Я остановилась тут недалеко, в отеле, проводишь? – Лилиан всё так же улыбалась, а я чувствовал напряжение.
- Конечно, - выдавливаю из себя улыбку.
На улице снова пошел снег, похоже конца этой зиме не будет. Остаток пути, до самого отеля прошел в молчании. А потом мне стало интересно, куда же заведет эта игра, которую начала сама Лилиан.
- Не пригласишь даже на кофе? – с ухмылкой, смотрю на неё.
Надо же, она растеряна, но быстро приходит в себя и снова улыбается.
- Идем.
Пути назад нет, почему-то был уверен, что она откажет. Пока поднимаемся наверх, в её номер, чувствую себя крайне паршиво, внутри снова появляется злоба. Ответы на свои вопросы так и не выяснил, а она вообще ведет себя как человек, который во всем прав. Злость, смешанная с обидой, заставила совершить то, о чем я потом возможно пожалею. Стоило двери за спиной закрыться, как я прижал её к себе, целуя в губы. В момент, когда ответила на поцелуй, страсть поглотила, заставляя мозг отключиться и действовать исключительно на поводу у чувств и ощущений.

Осознание случившегося пришло позже, когда уже было поздно что-то менять. Хотелось думать, что всё это плод моего больного воображения, но повернув голову, я увидел Лилиан, спящую на соседней подушке.

Я осторожно вылез из-под теплого одеяла, и направился в душ, коря себя за слабость. Холодные струи воды отрезвляли, а внутренний голос твердил бежать отсюда подальше и больше никогда не вспоминать о Лилиан и том, что произошло в номере отеля. Попытки уйти незамеченным провалились.
- Коул, поехали со мной во Францию, - Лилиан облокотилась на дверной косяк, заглядывая мне в глаза.