[Алисса]

Часть первая.

- Риш, микрофон не работает!
- Дай посмотрю... Так вот, тут кнопку надо нажать. Ты главное не волнуйся, всё хорошо будет.
- Легко сказать. Мне сейчас кажется, что я ни одного глагола не помню...
- Мне тоже, только я ещё и существительных не помню, одни союзы и междометия знаю, - мы обе нервно рассмеялись, - С другой стороны, зачем нам их помнить, у нас текст давно заучен.
- Мне уже кажется, что я и текст забыла, - испуганный взгляд устремился на меня.
- Нэнси! Без паники! Если забудешь - я подскажу. Прекрати нервничать, я из-за тебя уже тоже паниковать начинаю.
- Хорошо, постараюсь, - она подошла к занавесу и тихонько заглянула за него, - О, уже идут! Риша, мне страшно, - Нэнси отбежала поглубже в кулисы и присела на какой-то странный цилиндр, который кому-то когда-то служил декорациями, - Ещё это платье... Я в нём как голая...

- Почему? Оно не такое уж и открытое, - удивилась я.
- Зато такое яркое, на меня все сразу уставятся, я слова и забуду.
- Не забудешь.
- Забуду. Уже забыла. Как будет "сейчас перед вами выступит"? - и снова эти испуганные глаза устремились на меня, отчаянно ища поддержки.
- Нэнси, посмотри на меня. Успокойся, расслабься, ты всё знаешь. Правда знаешь. Мы уже два месяца готовились, мы сами писали этот текст, сами его переводили и учили. Мы его идеально знаем, можем его рассказывать даже во сне. У нас всё получится, - повторяла я как мантру. По правде сказать, я и сама немного волновалась, но скрывала это от Нэнси, ей итак непросто.

Мы с ней довольно близко подружились за эти два месяца, что готовились к приезду французов. Да, миссис Салливан поручила нам организовать встречу группы французских школьников и их учителей. Наши школы сотрудничали, то и дело организовывали различные программы обмена, поездки и встречи. Нам навязывали друзей по переписке, на сайте школы работал специальный форум для общения, и в общем-то это было очень интересно.
А так как мы с Нэнси были одними из лучших на уроках французского, обе занимались в журналистском кружке, то нам и поручили это ответственное мероприятие. Мы должны были стать ведущими приветственного концерта, на двух языках рассказать о нашей школе, а затем объявлять выход на сцену наших школьных талантов. Ну а потом мы будем сопровождать группу на экскурсиях и делать снимки и записи для нашей газеты.
Задание в общем не трудное, мы сначала обе ему радовались, ещё бы - такая уникальная практика, настоящие французы и море впечатлений. Но потом выяснилось, что у нас есть небольшая проблема. Вернее, большая проблема - Нэнси боится выступать перед публикой и страшится одного вида сцены. Я сначала понятия не имела, откуда у неё взялась эта фобия, но потом мы разговорились, и она обмолвилась об одном далёком происшествии, которое меня очень и очень удивило.
Вообще, за эти два месяца Нэнси из незнакомой девушки с параллельного класса превратилась в очень близкого мне человека. Я и сама толком не поняла, как это произошло. В какой момент из двух чужих людей, объединённых одним делом, мы вдруг стали подругами. Мы были на одной волне, не могли наговориться, делились впечатлениями, смеялись и чувствовали себя практически сестрами. Плотину прорвало, и я была этому рада, хоть тогда ещё и не знала, что послужило толчком.

Как-то во время очередной репетиции приветственного концерта мы с Нэнси разговорились за кулисами. На сцене репетировала Мэгги, её пальчики бегали по клавишам фортепьяно, не оставляя равнодушным ни одного слушателя. И как-то разговор сам собой пошёл о музыке:
- Нэнс, а ты играешь на чём-нибудь?
- Да, я на фортепьяно учусь. Папа хотел меня в класс гитары отдать, но клавишные мне больше по душе...
- О, здорово! А я вот ни на чём не играю... Слушай, может быть, ты тоже выступишь? У нас как раз не хватает... - но договорить мне не удалось, глаза моей собеседницы наполнились ужасом, она отчаянно замотала головой и произнесла:
- Нет, нет, ни в коем случае. Я не могу...
- Это из-за твоей боязни сцены?
- Да... То есть не только...
Нам пришлось прервать разговор, происходящее в зале требовало нашего участия, и времени на болтовню не оставалось. Но после уроков, когда мы уже собирались расходиться по домам, Нэнси решила продолжить прерванную беседу, ей нужно было выговориться, а я только рада была выслушать и помочь. Я предложила подвезти её, и пока мы ехали, Нэнс рассказывала о своих душевных тайнах и переживаниях.

Ей было двенадцать, когда она поняла, что влюбилась. Она сидела с ним за одной партой, так как в шестом классе их ещё рассаживал учитель. По своей воле предмет её симпатии никогда бы не сел рядом с ней, но Нэнси не хотела в это верить. Когда она прочитала первую в своей жизни книжку о любви и прониклась ею, в её головке появились мечты о таких же высоких и прекрасных чувствах как у главных героев. Она витала в облаках, мечтала, мечтала... И так уж случилось, что из всех объектов мужского пола ближе всех сидел Он.
- Риш, я была такой дурочкой! Я нарисовала себе не пойми что! Вот ты, наверное, смотришь на меня и думаешь, что я такая разумная, рассудительная... Химию с биологией люблю, учусь на пятёрки, косметикой не пользуюсь, шмотками не интересуюсь, и глупостей всяких в моей голове нет... А я за всем этим всё равно витаю в облаках и мечтаю о каких-то чувствах, которых на самом деле быть не может... - сокрушалась она, пока я припарковывала машину напротив её дома.
- Может, зайдёшь? - посмотрели на меня эти умоляющие глаза.
- Конечно, - с готовностью кивнула я, и мы пошли в дом.
Нэнси какое-то время хлопотала, заваривала чай и извинялась за беспорядок. Я рассматривала обстановку, как это всегда происходит в незнакомых местах. В доме было очень чисто, я так и не поняла, за какой беспорядок извинялась Нэнс. Да, мебель была далеко не новой, обои старомодными, а кухня тесной. Но всё вокруг сверкало чистотой, вещи лежали на своих местах, ровно и аккуратно. Закончив гостеприимную суету, хозяйка дома, а она была именно хозяйкой, присела на стульчик, тяжело вздохнула и продолжила:

- Помнишь, когда мы учились в седьмом классе, был концерт на день учителя? Я тогда должна была играть на фортепьяно...
- О, нет, это была ты? – в моей памяти пронеслось смутное воспоминание о незнакомой девочке, упавшей со сцены.
- Да… Я тогда сломала руку, долго не ходила в школу, но это не главное. Самым неприятным воспоминанием стало другое. Это из-за Него я упала…
- Да ты что! Только не говори, что он тебя столкнул? – ужаснулась я. Мне ещё было интересно узнать, кем был этот таинственный «Он», но я не стала расспрашивать, Нэнс и без того тяжело, может быть она не хочет рассказывать.
- Нет, что ты, он конечно гад, но не настолько. Это я просто замечталась и не видела ничего дальше собственного носа. Когда он просил помочь ему на контрольных или списать домашку, я начинала думать, что нужна ему, что уже совсем немного, и он меня заметит и оценит. Я слишком много фантазировала... И тогда на сцене, когда объявляли моё выступление, он вдруг оказался совсем рядом со мной, так близко, что у меня перехватило дыхание. Мы стояли в кулисах у самой кромки сцены, и я, увидев, что он смотрит мне прямо в глаза, замечталась. А он… Быстро вернул меня с небес на землю, сказав грубое: «Топай на сцену, страшила», - Нэнси замолчала на мгновение, вновь переживая тот случай, - Ну и после этих слов я попятилась от него, зацепилась за занавес, споткнулась и упала...

- Нэнси, милая, мне так жаль, - я искренне ей сочувствовала, и мне было очень стыдно за то, как я к ней когда-то отнеслась. По сути ведь так же, как и этот её одноклассник, обращала внимание только на внешний вид, понятия не имея о её душевных качествах и внутренних драмах, - Но это ведь в прошлом, не каждый же твой выход на сцену должен быть таким.
- Я понимаю и уже не переживаю как раньше, - она вздохнула, - Да и поняла, что эту мою влюблённость я сама себе внушила, не тот он человек…
- Какое совпадение, - тихо промолвила я, - Я была в такой же ситуации…
- Ты даже не представляешь, насколько «такой же», - Нэнси подняла на меня глаза, - Это был Вэйн.
- Что? Ох, Нэнси... – слова были лишними, я просто обняла её, и с этого момента мы будто породнились. Мы были связаны одной болью, одними волнениями. Столько всего прояснилось после этих слов.
Теперь понятно, почему Нэнси так сторонилась меня, замыкалась в себе, не хотела раскрываться. Один мой вид ей причинял боль, ведь я была девушкой Вэйна. Да, она говорит, что всё забыто, что она излечилась от влюблённости и он ей больше не интересен. Но это лишь на словах. Мы-то обе знаем, что невозможно просто всё выкинуть из головы и начать с чистого листа. Всё равно будешь с ним сталкиваться каждый день в школе, и он то и дело будет напоминать о себе. И даже если ты понимаешь, что это не любовь, что лишь зря теряла время с ним, всё равно это время было твоей жизнью, твоим опытом, твоими личными впечатлениями и переживаниями. И нельзя просто взять и забыть несколько лет своей жизни.

Наше общение с Нэнси дало много нам обеим, но поначалу было неприятно Лиз. Мы постоянно были заняты подготовкой к встрече французов, оставались после уроков, созванивались по выходным. Конечно, я и моей дорогой Лиззи уделяла много времени, но всё равно она не могла не ревновать. А потому нужно было что-то срочно предпринять. И я не нашла ничего лучше, чем объединиться и проводить время втроём.
И всё получилось как нельзя лучше. Оказалось, что старшая мисс Флетчер и мистер Понг работают в одном Научном институте. Нэнси и Лиз были знакомы ещё до школы, но как это часто бывает, несмотря на все чаяния родителей, подружиться не смогли. Впрочем, всегда оставались хорошими знакомыми.
А теперь они были объединены мной, и хоть были очень разными, всё же общие точки соприкосновения у них нашлись. Теперь мы часто обсуждали проблемы Научного института, которые были на повестке дня в обеих семьях. Дела там обстояли плохо, и сотрудникам грозило сокращение штата. Родители Нэнси и Лиз могли остаться без работы, и нас всех это очень волновало. Я даже с папой пробовала говорить на эту тему, мало ли у него появятся какие-то идеи или свободные средства для финансирования НИИ Сансета.
А ещё мы втроём совершили набег на мой шкаф с одеждой. Мои родители часто получают подарочные сертификаты разных магазинов, даже известные модные дома время от времени присылают свои подарки. А уж начинающие модельеры только и рады снабдить нашу семью своими творениями. Потому в моём гардеробе постоянно появляются вещи, многие из которых я не ношу. Зато я всегда рада поделиться ими с Лиззи.

Теперь к нам присоединилась Нэнси, а ей это было особенно кстати. Мистер Понг зарабатывал не так много, а три месяца назад ему, как и многим другим сотрудникам НИИ, урезали зарплату. Так что я очень хотела помочь Нэнси, несмотря на все её мотания головой и замечания о том, что ей очень неловко и неудобно.
В результате для Нэнс мы подобрали множество красивой и удобной одежды, и хоть ростом она была чуть ниже меня, многое пришлось как раз в пору. Мы даже ей платье для концерта подобрали, хоть она и стеснялась его яркого цвета.
Лиззи же, поддавшись общей эйфории, тоже решила сменить имидж, распрямила свои чудные вьющиеся волосы и покрасила их в свой любимый фиолетовый цвет. На мой возглас удивления она ответила: «Скажи спасибо, что не блондинка. Сначала была такая идея, но потом я увидела фото с этим цветом и не устояла».


И вот мы с Нэнс, полные волнения, но при этом счастливые от обретённой дружбы, стояли за кулисами актового зала и ожидали начала концерта. А Лиззи сидела среди зрителей и отправляла нам ободряющие смс-ки.
- Нэнси, посмотри на меня. У тебя... У нас все получится, - повторяла я.
- Главное не упасть…
- Если даже и падать, то только вместе, - подмигнула ей я, отчего она даже рассмеялась. Волнение улетучилось, и когда заиграла торжественная музыка, нам уже было и море по колено.

Уверенные и улыбающиеся, мы произнесли приветственное «Bienvenue, chers amis»*

(Добро пожаловать, дорогие друзья)

, и весь концерт прошёл как по маслу.
И глядя на нас, держащихся за руки, нарядных и смеющихся, трудно было предположить, что ещё недавно мы сторонились друг друга, не знали, не понимали, оценивали по внешней оболочке и не решались заглянуть внутрь.
Нет, никогда... Никогда больше я не стану судить человека по внешнему виду! Ведь так можно никогда и не узнать, что самый родной тебе человек находится совсем рядом, только руку протяни.

Часть вторая.

Белый луч прожектора плавно скользил по залу, на мгновение он остановился на темнокожих музыкантах, осветил струны контрабаса, погладил бок золотистого саксофона, будто наслаждаясь ритмами блюза, а затем направился к бару, где сидели двое. Несмотря на идеально отглаженные воротнички, начищенные до лакового блеска штиблеты и дорогие фетровые шляпы, молодые люди казались гостями из прошлого.

Чикаго тридцатых годов, войны гангстеров, джазовые концерты и дамы в страусовых перьях... Вот, что приходило на ум, при взгляде на эту пару. Впрочем, если повнимательнее всмотреться в темноту бара, можно заметить, что всё здесь выглядит так, будто перенеслось из другого времени. Бармен, то и дело заправляя большие пальцы за подтяжки, кокетничал с хорошенькой официанткой. Темнокожий пианист хриплым голосом подпевал некогда популярной мелодии, привлекая внимание посетителей...

Правда, с посетителями в этот вечер было туго - кроме двух молодых людей, сидящих за стойкой, никого не было. Но скучать им долго не пришлось, очень скоро двери распахнулись, и в зал влетела шумная компания. Девушки в шёлках и бархате, смеясь, кидались на шеи своим друзьям, мужчины пожимали руки молодым людям возле бара. Официантка побежала накрывать на столы, бармен засуетился, музыканты сменили романтичный блюз на зажигательный джаз...

И если вы до сих пор не поняли, что именно происходило в этом баре, то задумка виновников торжества удалась на славу.

Видите ту девушку с короткой стрижкой? Танцующей походкой она направилась к сцене, обменялась парой фраз с музыкантами, приветливо помахала рукой вновь вошедшим. Не узнали? А это ведь я, Ришель Тольди. Да, да, я тоже себя не узнаю, но нужно выдерживать образ, так что ничего не поделать.

Ещё не угадали? Нет, это не выпускной бал, и не вечеринка в честь дня рождения Марти. Что? День святого Валентина? Помилуйте, весна на дворе! День святого Патрика? Уважаю... Но нет!
Итак, дамы и господа, приглашаю вас вместе с нашей семьёй погрузиться в атмосферу мюзикла "Чикаго", в жизнь гангстеров и их хорошеньких спутниц, перенестись в тридцатые годы прошлого века и там, под зажигательные ритмы некогда популярных хитов поздравить молодожёнов! Да, вы не ослышались, мы с вами находимся на свадебной вечеринке по случаю обручения Теодора и Нинетт Тольди!

Моя неугомонная невестка (я ведь правильно её называю?) заявила, что простую тихую свадьбу она категорически не хочет. А потому заставила всех нас заняться поиском раритетных платьев, шляпок, подтяжек, штиблетов и боа. С воодушевлением подбирала музыкальное сопровождение вечера, а мы с мамой, заразившись этим азартом, составляли меню и рисовали мушки на щеках.

Тео, к слову, тоже ничего "простого и тихого" не желал, он по началу предлагал устроить венчание на какой-нибудь высокой горе, чтобы весь мир был оттуда виден как на ладони.

Думаю, нетрудно догадаться, как отреагировал дядя Тай на это предложение... Впрочем, родители старались особо не вмешиваться, боялись, что дети передумают жениться, а потому ходили на цыпочках, сдували пылинки и всячески поощряли любые идеи, которые приходили в светлые головки их ненаглядных чад. Так что на "высокую гору" новобрачные всё же поедут, но несколько позже. Кроме того, они ступят на раскалённые пески пустыни и на берег Мёртвого моря. Программа медового месяца у них, как видите, насыщенная. К тому же Ниночка мягко намекнула, что план путешествия может спонтанно изменяться и дополняться на месте.

А родители зря перестраховывались, мы-то с Марти точно знаем, что эту парочку ничто и никогда не разлучит. Если они пережили множество тайфунов под названием "лёгкая размолвка", прошли сквозь расставания и встречи, ревность и сладкие примирения, им уже ничего не страшно. Кроме того, мне Ниночка тут сказала по секрету... Так уж и быть, поделюсь с вами, только никому не рассказывайте! Похоже, я скоро стану тётей! А с появлением малыша в их новоиспечённой семье просто обязаны воцариться мир и гармония. Пусть Тео с Нинетт не совсем правильно понимают значение этих слов.

Когда вечер был в разгаре, меня кто-то схватил за руку и потащил в центр зала. Кажется, это была Хилари, подруга Нины. Но это не имеет значения. Важно то, что я оказалась посреди девушек, желающих поймать букет невесты. Я, собственно, замуж пока не собираюсь, и хоть букет очень красивый, я с радостью уступила бы его кому-то другому. Но убегать было поздно, подружки невесты плотным кольцом окружили меня, отрезав все пути к отступлению. Ну что ж, надо так надо. И я потянулась за подкинутыми цветами...

И вот как это называть? Букет оказался в интересном положении. С одной стороны его крепкой хваткой держала Хилари, а с другой - я, усердно делавшая вид, что совершенно случайно тут оказалась, и понятия не имею, что это делают в моей руке эти цветочки. Так что трофей достался моей конкурентке, а я довольствовалась одной розочкой, выпавшей с букета в мои руки.
Что бы это значило? Я скоро выйду замуж, но брак будет недолгим? Или свадьба вообще не состоится, потому что я сбегу от алтаря? Маленькая розочка... Может, я выйду замуж за карлика? О, нет! Никаких примет, никаких пророчеств. Замужество – это конечно прекрасно, но мне же ещё даже восемнадцати нет! Рановато будет. Мне вообще кажется, что замуж надо выходить не раньше двадцати семи...
- Риш, что задумалась, пошли танцевать! – подскочил ко мне братик, который явно был без ума от музыки, своего костюма и всего праздника в целом. Я не могла не заразиться его весельем и с радостью присоединилась к танцующим.

Музыка не смолкала ещё долгое время. И даже после того, как новобрачные покинули этот зал, гости не хотели расходиться. Так и зажигали мы до середины ночи, не желая возвращаться из притягательных тридцатых годов в настоящее время.

Но рано или поздно нам предстояло это сделать. Ведь в родном двадцать первом веке меня ожидало университетское тестирование, подготовка к экзаменам и множество других важных событий.