[Седая]

Минус восьмая. Неправильные выводы.

Минус восьмая. Неправильные выводы.

- То есть, мой заказ выполнен? Несмотря ни на что? – Шарлотта отхлебнула пива из кружки и с силой, выдавая волнение, поставила ее на стол. Девушка внимательно посмотрела на невозмутимую новую знакомую.
- Именно. Тебе же без разницы, кому платить оставшуюся часть, поэтому мне пришлось отыскать тебя, - прямо сказала Неста. – Задание выполнено. Мне нужна моя награда.
- Доказательства? – сказала Шарлотта нервно, подрагивающими пальцами провела по губам, с которых стекали капли пива.
- Любая газета, любая первая страница, - Нестебеленн скрестила руки, чуть обхватывая свои плечи, не выдавая взаимного волнения. Она ненавидела, когда от нее требовали доказательств – чаще всего их просто не было, потому что наемница работала чисто. Лучшим подтверждением выполненного заказа была она сама – живая и невредимая. Сейчас, когда у каждого (из тех, кого пытаются убить) под подушкой обязательно есть кухонный нож или что-то посерьезнее, уйти здоровым или по крайней мере живым нерадивому наемнику от своей жертвы было практически невозможно. Иногда Несту обвиняли во лжи о выполненном заказе, обосновывая свои подозрения целой и неизуродованной кожей наемницы. Они действительно считали, что наемники выводят своих жертв в чистое поле и начинают по совести биться, поэтому не могут остаться без боевых ранений. Объяснять таким, что каждые рана и шрам на теле наемника – след непрофессионализма и неаккуратности, было бесполезно, а заказов на резню и бойню практически не бывает. Неста нервно хихикнула, что не осталось без внимания со стороны Шарлотты, но та промолчала. К наемнице быстро вернулись серьезность и легкий озноб, от которого она поежилась.
Неста ненавидела, когда от нее требовали доказательств. Особенно - если они пестрят на первой полосе всех утренних изданий.

- Ладно, - Шарлотта поняла, что сказала глупость. Убийство четы Хейг и обнаруженный с мертвой парочкой труп неизвестного мужчины обсуждались всеми в округе, газеты пестрили красочными подробностями, масла в огонь подливали снующие по округе сыщики, нанятые префектом. Шарлотта не привыкла верить болтовне, но сегодня она звучала слишком громко, чтобы к ней не прислушаться.
Рыжая резким движением кинула мешочек со звенящими монетами на стол. Звук золота привлек внимание посетителей, но они не уловили источник шума и вскоре вернулись к своим разговорам. Неста аккуратно заглянула внутрь мешочка.
- Предоплату он потребовал в половину стоимости, - глухо проговорила Шарлотта. Изучающий взгляд Нестебеленн заставил девушку поежиться. Это чувство уже было раньше, при их первой встрече. Тогда Шарлотта сделала вид, что благородно отпустила парочку забредших ночью на кладбище девушек. Она никогда бы не призналась, что испугалась – интуиция, чувствующая людей этой масти, подсказала, что в случае драки они с ребятами не ушли бы живыми.
- Полстоимости? – едва заметное удивление скользнуло по лицу Нестебеленн. – Почему так много?

- Много? – не поняла Шарлотта. – А сколько надо было?
- Я не об этом. Почему так много денег в мешке? Сколько же… ублюдок, - тихо добавила Неста, надеясь, что ее не услышали. Шарлотта сделала вид, что не поняла, но непроизвольно сжала кулаки. – Ладно, мне пора. Я рада, что мы договорились, - кивнула Нестебеленн, подтверждая свои слова, и резко встала со стула. Шарлотта растерялась и по инерции тоже поднялась.
- Подожди, - тихо сказала рыжая девушка, не уверенная в том, что хочет сказать.
- Что? - повернула голову Нестебеленн. – Что-то еще?
- Спасибо, - выдохнула Шарли, опустив глаза. – И что сказала мне это лично. Это важно. Тебе я верю.
Нестебеленн резко зашагала к выходу, с силой ступая ногами по деревянному полу. На нее снова обратили внимание посетители, но наемница проигнорировала подозрительные взгляды и покинула таверну.
Ей впервые сказали спасибо за то, что она сделала.
- Да я говорю тебе! – весело рассмеялась Роза, кружа вокруг белокурой девушки. – Однажды это станет благородной профессией! Тебе все будут говорить спасибо за очищение этой земли от злых и алчных людей.
- Я не хочу, - ломающимся голосом сказала Тори, опустив взгляд. – Я не хочу уподобляться…

Она не сказала, кому. Но Роза все сама поняла.
- Герцог и герцогиня были достойными людьми. И их все равно убили. Я не хочу уподобляться наемникам короля, оставляя после себя страх, кровь и ненависть… - проговорила Тори, внимательно глядя в зеленые глаза.
- А кто сказал, что я хочу служить этому ублюдку? – от резких слов Мари блондинка захотела убежать. Мама всегда ее учила затыкать уши, когда говорят такие слова. – Мы будем свободны. Мы никогда никому не будем служить. Сможем отказываться от неприятных нам заказов. Мы никому ничего не должны! Мы сами будем себе судьями, и однажды нам скажут спасибо!
Нестебеленн прислонилась к стене одной из многочисленных деревянных ветхих избушек, когда поняла, что у нее кружится голова. Она предпочла бы никогда не получать благодарность за такие вещи.

Шарлотта не поняла, что произошло, поэтому еще несколько мгновений стояла и смотрела бессмысленным взглядом на деревянную дверь, через которую вышла наемница. Когда наваждение прошло, она выдохнула; на столе стояла кружка с недопитым пивом, за ручку которой Шарлотта схватила внезапно закоченевшими пальцами. Отчего-то она чувствовала себя виноватой перед этой девушкой, но не могла точно сформулировать причину.
- Тошно, - сама себе сказала девушка, допив хмельной напиток. - Надо отпраздновать свершившуюся наконец месть. Эй, трактирщик, выпивки за мой счет всем!
Добродушный гул полупьяных мужиков перекричал бьющуюся в голове Шарлотты мысль, что она не испытывает и сотой доли успокоения, на которое рассчитывала.

- Гуляем! - в комнату, с силой толкнув дверь, вошла Нестебеленн. Олимпия недовольно проснулась и поднялась с кровати, посмотрев на часы – два часа ночи. Рядом с ней на одеяло приземлился увесистый мешочек, видимо, с монетами. Неста неровным шагом прошла к креслу и вальяжно расселась на мягком покрывале. – Все прошло более чем успешно!
- Сколько здесь? – недоверчиво заглянула в мешок Оли, проведя кончиками пальцев по золоту.
- Много, - отмахнулась от нее Неста. – Два аристократа завалить – это не собственного брата раскромсать, - хихикнула она напоследок. Олимпия задохнулась от возмущения и не смогла придумать достойного ответа, чтобы поставить такую непохожую на себя привычную наемницу на место. – Забудь, одевайся, и пойдем праздновать, - потянулась Неста.

- Какое праздновать? – Оли взяла себя в руки и вылезла из кровати, с самыми серьезными намерениями направляясь к наемнице. – Да ты пьяней вина! – отпрянула она, ошарашено уставившись в лицо Несты. Сколько бы они не путешествовали вместе - Дороти понимала, что прошел всего лишь месяц, но ей казалось, что она знает Нестебеленн всю жизнь – девушка никогда не видела напарницу такой.
- Не переживай, в меня еще уберется, - снова хихикнула Неста, тряхнув потрепанным пучком. – Ну, чего стоишь? Дополнительное приглашение нужно? Я могу и одна пойти, просто подумала, что ты никогда не развлекалась и вот, в дань доброте душевной…
- Чему-чему? – скрестила руки на груди Олимпия, сдерживая рвущуюся наружу насмешку.
- Ну, ты меня поняла, - улыбнулась Неста. – Пойдем, говорю. Ты совсем затухла, надо развеяться. Отказ не принимается.
Оли выдохнула. Пить она не хотела, быть сопровождающей Несты тоже. Стараясь не выдавать разочарование, быстрым привычным движением облачилась в рабочую одежду. Когда она снова подошла к Нестебеленн, с удивлением заметила, что та уже спит глубоким сном. Олимпия выдохнула, пару минут подождала, поняла, что наемница не собирается просыпаться, снова надела сорочку и забралась в кровать.
- И чего она так напилась, - с сожалением заметила Дороти, пытаясь уснуть. – Как будто мне Марко было мало… думала, что сбежала… если даже Неста пьет, может, это норма, может, это я чего-то не понимаю…
Проворочавшись около двадцати минут, Олимия вскочила с кровати и подбежала к креслу, где уснула Неста. Придирчивым взглядом осмотрела кресло, тяжело вздохнула.
- Шея ведь затечет… - покачала Оли головой, с трудом подхватив на руки наемницу. Порой Дороти приходилось дотаскивать до кровати пьяного мужа; он брыкался и сопротивлялся, распевая пьяные песни и выкрикивая грубые ругательства. Но девушка не ожидала, что Нестебеленн неуверенным движением обнимет ее за шею.
- Что же с тобой случилось сегодня… или что с тобой вообще случилось… - тихо спросила у спящей Дороти, но ответа не получила. Вздохнула, аккуратно сгрузила тяжелое, размякшее тело на простынь и укрыла одеялом. Нестебеленн во сне вцепилась в подушку и что-то пробормотала.

- Ладно, завтра узнаю… - проговорила Олимпия, укладываясь на соседнюю кровать. Как только щека коснулась мягкой наволочки подушки, девушка быстро погрузилась в сон.

- Ой-ой-ой, - простонала Нестебеленн, снова опускаясь на подушки. – Голова кружится.
- А ты чего хотела, - присела рядом с ней уже проснувшаяся Олимпия. – Чтобы как всегда, сразу встать – и бодрячком?
- Вообще хотелось бы, - хрипло сказала наемница, зажимая пальцами виски. – Видимо, не судьба.
- Говоришь так, будто не знаешь, что за пьянкой с утра следует похмелье, - Дороти протерла сырой тряпкой пот на лбу Несты. Она снова тихо застонала.
- Я не знала, что оно такое сильное будет. Ой-ой-ой… - у наемницы снова был острый приступ головной боли, и она перевернулась с боку на бок.
- Хочешь сказать, что… - удивленно сказала Олимпия, но ее перебили.
- Да, я первый раз напилась и у меня первое в жизни похмелье, не кричи, пожалуйста, голова болит, - рыкнула хриплым голосом Неста, как раненый зверь.
- Да я не кричу… - растерялась Оли.
- Тогда молчи вообще! И, желательно, в полголоса, - рявкнула Нестебеленн и отвернулась. Оли была слишком удивлена и шокирована, чтобы обидеться.
За окном светило раннее солнце. Олимпия послушно отошла от кровати Несты и потянулась, разглядывая красивую природу по ту сторону стекла. Они остановились в красивом местечке под названием Память королевы Сюзанны. Скорее курортная, чем жилая, зона Памяти всегда привлекала богатых господ своими красотами и спокойствием. Олимпия могла лишь догадываться, почему с ней и Нестебеленн здесь возятся так, будто они есть та самая святая Сюзанна, не взимая денег за проживание. И даря подарки вроде того шикарного платья, что сейчас красовалось на ее теле. Легкое, воздушное и летнее – оно потрясающе подчеркивало фигуру и придавало носительнице поистине королевскую грацию. Дороти с улыбкой еще раз покрутилась вокруг себя, рассматривая, как полы платья аккуратно повторяют ее движения.

- Сегодня появилась причина выйти в нем в люди, - улыбнулась Олимпия своему отражению. Схватив немного монет из злосчастного мешочка Нестебеленн, девушка отправилась в город, в поисках продуктового магазина и аптеки.

- Эй, класотка, плосыпайся, - ее грубо схватили за плечо грязной, засаленной рукой. - Эй!
Шарлотта с трудом разлепила глаза. Солнце стояло в зените и палило своими нещадными лучами нежную кожу. Рыжая зажмурилась, а когда снова открыла глаза, почувствовав, что яркий свет кто-то заслонил, отпрянула в ужасе, рывком отползая на два шага назад.
- Ты кто? – спросила она у заросшего горбатого мужика, и мысленно хлопнула себя по лбу – зачем ей это знать. Ее собственные руки ее не слушались, размякнув после глубокого сна в одной позе.
- Я-та местный, а ты кто? – беззубой улыбкой ответил на выпад Шарлотты мужик. – Не боись, не тлону. Чего у тебя, костлявой, там тлогать-то, хе-хе-хе, - он сплюнул кровавую слюну на песок.
- И на том спасибо, - без энтузиазма отозвалась Шарлотта, пытаясь реанимировать затекшие руки и ноги. – А местный – это где?
- Так в Памяти Сусаны же, - добродушно отозвался заросший мужик. – А ты где думкала?
- Ну, явно не здесь, - у Шарлотты резко заболела голова. Память королевы Сюзанны. Как она могла за ночь преодолеть больше тридцати миль? И вообще, зачем? Она всего лишь напилась и искала ту блондинку, чтобы… Шарлотта не была уверена, зачем ей это, но сердце требовало найти ее. Чтобы хотя бы извиниться, ведь гнев и отчаяние, вспыхнувшие на ее лице лишь на мгновение, не могли появиться просто так. Королева Сюзанна. Худшего места для нее не было, ведь здесь она не могла на остатки денег даже купить хлеба, не говоря уже о чем-то большем.
- Добло пожалывать в лай на земле! – широко улыбнулся заросший местный, будто издеваясь. Шарлотта выругалась. Мужик такой реакции не ожидал и решил уйти от странной дамочки подальше.

С трудом поднявшись и ощупав карманы, Шарли поняла, что погорячилась – денег на хлеб у нее нигде не хватит. Их просто нет.
- Подождите! – крикнула поспешно удаляющемуся мужику Шарлотта. – Вам не нужна талантливая и умелая работница?

- Спасибо, Генри, что проводили, - ослепительно улыбнулась мужчине Олимпия. Она делала все по точному плану, который придумала еще в детстве: вот она улыбается, потом кокетливо опускает ресницы и чуть смущенно поправляет выпавшую из прически прядь. Потом ей пришлось о своих мечтах общения с высшим светом забыть, но сегодня, спасибо платью, ее мечты сбывались. – Я совсем недавно в Памяти, и плохо ориентируюсь…
- Ну что вы, Олимпия, тут и опытный не сразу разберется! Столько улочек, и в каждой ведь по переулку и уголку, кто спроектировал такой сложный ландшафт! – начал уверять девушку мужчина, будто ненароком подойдя поближе. Дороти не поняла слов «спроектировал» и «ландшафт», но решила, что активные кивки и поддакивания порадуют собеседника. – Я рад, что вы согласны, - засветился от счастья мужчина и внезапно стал серьезным. Олимпия не успела сразу переключиться, а потому лишнее мгновение простояла с глупой улыбкой на лице. – Я понимаю, что, возможно, тороплюсь, но я уверен, что наша встреча – это судьба и рок, божье благословение и дьяволово проклятье одновременно… боже, что я несу, - рассмеялся мужчина, почесав свой затылок, и от неуверенности шагнул назад. – Я имел ввиду, что хотел бы увидится с вами вновь, Олимпия. Ваша чистая душа и прекрасный лик не могут не заставить меня сделать это невежливое предложение, но я молю вас о встрече!

- Генри, мне, право, неловко, - Дороти растерялась такому предложению. Будет ли вежливо согласиться? А если отказаться, она поступит неправильно, ведь она должна отплатить Генри, что он нес все ее покупки?
- Простите меня, я не хотел поставить вас в неловкое положение! – казалось, он сейчас начнет биться головой об эти самые покупки. «А там флакончики хрупкие», - подумала Олимпия и поспешила его перебить:
- … я не хочу показаться невежливой, но буду рада нашей встрече, - мягко улыбнулась она, вкладывая все природное обаяние в свое выражение лица.
- О, Олимпия, благодарю вас, я буду рад зайти за вами в восемь! – мужчина снова раскланялся и поцеловал руку девушки. Она ответила румянцем на лице. – До встречи, прекрасная Олимпия! – мужчина быстрым шагом покинул девушку.
- Прекрасная Олимпия! Чистая душа и прекрасный лик! Слышал бы ты это, ублюдок, - подумала Дороти и с силой захлопнула дверь, забыв, что Неста в ее состоянии не переносит громких звуков. Но та уже встала, оделась и читала газету.
- Что за мужчина? – привычным, чуть равнодушным голосом спросила Нестебеленн у напарницы.
- Помог мне найти лекарства, - она, немного порывшись в пакете, протянула наемнице флакончик. – Выпей. Полегчает.
- Ты ходила по магазинам ради этого? – удивилась Неста, осторожно взяв флакончик в руки. – Что это?
- Хороший растительный настой, снимающий похмелье. У меня есть в этом опыт, - Оли присела на диванчик и внимательно посмотрела на напарницу. – Что произошло?
- Ничего, - единственно верный ответ, который Неста давала всегда, независимо от ситуации и спрашивающего. – Ничего, что я хотела бы рассказать, - она залпом выпила содержимое флакона и удивилась, когда почувствовала приятный вкус.
- Знаю, что не мне тебе это говорить… но некоторые вещи лучше напарникам знать. Чтобы прикрывать тылы друг друга, - подумала Дороти, но не решилась это озвучить. Ей казалось, что тайны Несты для наемницы слишком важны и причиняют слишком большую боль, чтобы выносить это из себя наружу.

- Такого больше не повторится, если ты хотела это сказать, - отвела взгляд Нестебеллен.
- Да, именно это, - согласилась Олимпия.
- Я… я так привыкла, что мне на кого положиться, что не ожидала этого флакончика, этой заботы, - через некоторое время сказала Нестебеленн, внимательно смотря на смутившуюся девушку. – Спасибо, Оли. Для меня это важно.
- Не за что, - Олимпия чувствовала себя неловко, но спокойно. Девушки сидели тихо, прислушиваясь к дыханию друг друга и шаркающим шагам других постояльцев за дверью.
- Боюсь, - вдруг сказала Неста. – Тебе придется отказаться от сегодняшнего свидания. Пока тебя не было, принесли почту. Есть работа. Если, - блондинка с лукавством, ей несвойственным, посмотрела на Олимпию. – Если ты, конечно, не хочешь отказаться от такой жизни для этого мужчины.
- Что такое «отказаться»? – широко улыбнулась та, забыв даже мысленно извиниться перед Генри.

***
Их было много. Слишком много, столько, сколько никто не мог предвидеть; их ждали.

Заказ был символическим и скорее показательным, чем реальным. Стража соседнего с Памятью королевы Сюзанны городка не могла поймать распоясавшуюся разбойничью группу, и решила уничтожить атамана с помощью наемного убийцы. Олимпия, которая впервые присутствовала на встрече Нестебеленн с непосредственным заказчиком, не сдержала нервный смешок. Кто знает, может, они спасут вторую Дороти и их станет трое.

Оли забавляла возможность такого расклада, хоть она и понимала, что чем больше людей в группе, тем сложнее поддерживать инкогнито. При упоминании сложного слова, которое она слышала от Несты, Олимпия вспомнила о Генри, из-за чего едва не пропустила смертоносный удар. Вывернувшись и ответив выпадом, который достиг цели – шеи какого-то головореза – девушка украдкой посмотрела на напарницу. Восхищаться было некогда, но чувство восторга при виде этих плавных и уверенных движений, этих кульбитов и точных ударов сдерживать было невозможно. Замахиваясь чужим мечом для удара, она не сдержала вздоха; клинок отскочил от щита, отдача снесла Олимпию с ног. Она думала, что после сегодняшней ночи Неста будет чувствовать себя виноватой, и всячески постарается ее защитить. Но даже сейчас, когда Олимпии угрожает прямая опасность в виде окровавленного толстяка, замахнувшегося нехилым двуручником, наемница со смертельной холодностью и методичностью вырезала своих врагов, не порываясь спасти напарницу. Увернувшись от страшного удара, от которого пошатнулась земля, девушка ловко всадила меч в шею толстяку и отскочила, когда этот раненый медведь начал метаться из стороны в сторону, снося с ног своих же. Кровь забрызгала траву и одежду разбойников. Дороти чувствовала, что устает – меч уже не такой ловкий, ноги заплетаются, голова звенит и гудит. Выдохнув и совершив последний рывок, она промахнулась, нанеся удар воздуху. Последний выживший из разбойничьей команды занес над ее головой пернач. Опустить не смог – за его спиной стояла Нестебеленн, чей кортик нанес точный, аккуратный удар в район плеча. Рука отвисла, мужик навзничь упал, пернач с глухим звуком рухнул на землю; Оли из последних сил увернулась, понимая, что не может двигаться от дикой навалившейся усталости.

Она с трудом повернула голову и осмотрела поле битвы. Скольких убила она? Двоих? От остальных лишь отмахивалась, стараясь, чтобы ее не задели. А трупов было не менее пятнадцати. Девушка с неуверенностью заглянула в горящие глаза Нестебеленн.
Олимпия вспомнила тот животный страх, что обуял ее перед их знакомством. «Чудовище!» - хотелось заверещать вновь, как тогда, и убежать. Но слова застряли в глотке. Неста, будто забыв о существовании напарницы, смотрела сквозь нее.
Дороти наконец-то поняла, что такое быть наемницей – это каждый день иметь дело со смертью, надеясь, что в этот раз она все-таки заберет тебя. Наемники - это самоубийцы, тела которых в местном монастыре сбрасывают в яму на окраине, где они тлеют и гниют без божьего благословения. Это изгои, ищущие душевного упокоения в чужой крови, если не удалось напиться собственной смертью. Дороти посмотрела на Несту, с ужасом осознав, сколько, должно быть, пережила эта женщина. Какой омут страданий прячется за этими горящими болью и ненавистью глазами. Олимпия в момент осознала, насколько ее жизнь отличается равномерностью и спокойствием, насколько была неправа, считая, что они с наемницей одной крови, считая, что понимает ее. Дороти сковал страх перед ней, девушка прокляла решение бросить старую жизнь и начать новую тысячу раз.
Нестебеленн молчала.

Бонусный скриншот

У нас не совсем приняты бонусные скриншоты, но считаю, что здесь он необходим. Знакомьтесь, Виктория (для близких Тори) де Диальд, на данном снимке ей 14 лет. Более известна как Нестебеленн Аран.