Нет более эгоистичного создания, чем счастливый человек. Он готов часами обсуждать все детали и подробности своего счастья, наплевав на интересы своего собеседника, он не успокоиться, пока обо всех подробностях не будут знать все окружающие люди, начиная с вахтера на работе и заканчивая таксистом, подбрасывающим от магазина до дома. И, конечно, он не намерен быть счастливым в одиночестве – вместе с ним непременно должен быть счастлив весь его дом, район, квартира, город. И ради этого счастливый человек сделает все от него зависящее, вне зависимости от того, нужно это кому-то или нет. И тогда людям, окружающим счастливчика остается только одно – вжиматься в землю и молиться всем придуманным человечеством за семь тысяч лет своего существования богам, чтобы его не задело. Как при артобстреле. Вот только, как и при артобстреле, этот способ не всегда работает – либо самолеты низко летают, либо ты недостаточно сильно вжималась в грязь, либо действительно стоило хотя бы пару раз заглянуть в церковь по дороге с работы. Что толку разбирать варианты, если осколок от снаряда уже раздробил череп?
- Я думал, ты прикалывался, когда говорил фамилию своей подружки, - донесся из прихожей незнакомый мужской голос, перекрываемый Альфредовым радостным «Бернадетт, я вернулся!». Горчинка крепкого кофе слегка оттенялась ванильной ноткой. Стоило добавить сахара. И найти способ вычеркнуть из памяти сестры тот день, когда я рассказала про расставание с Марком. Может, не нужно было две недели назад отказываться от предложения Стефани нагрянуть в полицейский бар на пьянку в честь возвращения из командировки двух спецназовцев? Не то что бы я сильно любила брутальных мужчин, но…возможно, это бы остудило пыл сестры. Хоть немного…
- Пойдем, познакомлю тебя, - голоса из прихожей переместились в столовую, - сколько мы с тобой не виделись?
- Как это мило, Альф, - выпорхнула я из кухни, - ты так бережно и внимательно относишься к чувствам любимой…
Альфред иронии не понял, а вот его друг быстро спрятал понимающую улыбку.
- Если честно я думал потащить Фреда отмечать встречу в бар, но решил не разрушать его брак так сразу.
- Кларенс, мой старый друг, - перебил нас Альф, - Беатрис, моя своячница. А где моя жена?
- У тебя за спиной, - стоявшая на ступеньках сестра сияла безупречной улыбкой и выглядела чрезвычайно довольной собой.
Кларенс, значит…что ж, бедный парень, ты еще не знаешь, как ты попал и как тебе не повезло (почти так же, как и Джорджу, Заку, Хьюго и…забыла, как звали того блондина со свадьбы). Да и мне тоже, но я по крайней мере знаю, что такое моя сестра. Рочестер без норовящей сосватать меня в надежные руки Бернадетт не был бы Рочестером. Разве что в ГСУ не было такого – сначала она дала мне время на депрессию, потом у Берн появились собственные дела-проблемы (колледж не школа, где все знают (а некоторые даже побаиваются) сестер Муратти), потом у меня появился Макс, далее нас просто разбросало в разные стороны, но сейчас сестра намерена отыграться за все прошедшие годы.
- И потом, ты просто ненормально себя ведешь! – говорила она мне, - два месяца уже живешь в Рочестере, четыре месяца назад порвала с Марком, а мужчина, о котором ты говоришь больше всего – это заместитель руководителя отдела, сваливающий на тебя внеурочную работу! И это при том, что ты и без нее сутками готова торчать в своем офисе. Тут два варианта – либо ты влюбилась в этого своего Уильяма Хоупа, либо после Марка ты просто охладела к мужчинам вообще…
-ЧЕГО?! – какой из вариантов вызвал этот негодующий возглас – тот, в котором я влюблена в мелочного, самодовольного кретина, коим является мой босс или второй?
- Возмущаешься? – сурово сведенные брови и полыхающие в глазах молнии не произвели на сестру никакого впечатления, - это радует. С тобой еще не все потеряно.
Меня же радует только одно – по прошествии многих лет Бернадетт оставалась единственным человеком в мире, кто умел заставить меня сделать что-то вопреки доброй моей воле. Но даже она со временем потеряла хватку – как еще объяснить то, что мне весьма удачно удавалось откреститься от продолжения знакомства в более тесном плане?
- И все таки, я не понимаю, - Стефани методично и задумчиво разрезала заказанный стейк, отодвинув в другую сторону на тарелке салат, - Джордж действительно такой козел, или все дело в том, что ты сама не хочешь заводить отношения с мужчинами сейчас?
Та среда каким-то чудом выдалась свободной у всех нас и ни один мужчина в мире не стоил того, что бы пропускать стихийный девичник.
- Он козел, - живо ответила я, вспоминая «случайную встречу бывших соседей» в бильярдной на прошлой неделе. На первый взгляд парень показался мне вполне приятным – обаятельный, умный, в меру наглый, но его упорство в стремлении научить меня играть в бильярд определенно было достойно лучшего применения.
- Она не хочет, - произнесла Бернадетт и через пару секунд наши взгляды пересеклись. «Какого черта?» - возмущалась я. «Думай как хочешь, я знаю, что права я» - без труда читалось в полуулыбке и взгляде Бернадетт.
- Не хочу, - согласилась я – глупо отрицать очевидное, - потому что Джордж козел.
Сестра фыркнула, а кузина рассудительно проговорила:
- Это нормально. В конце концов, когда на роль подружки Бонда брали первую попавшуюся актрису?
«Ни слова о работе» - таким был главный девиз наших встреч. Даже вскользь. Даже полунамеком. Эти минуты выпадали нам слишком редко, что бы тратить их так бездарно. Погода, фильмы, планы на будущее, предстоявшее рождество, о котором Бернадетт бы не вспомнила сейчас, если бы им с Фредом не предстояло отмечать его у Тоддеров (недавно миссии Тоддер нанесла визит нам – не так уж это и страшно, как казалось ранее), мужчины, с которыми Стефани всегда не везло – ни одна попытка серьезных отношений не выдержала напряженного ритма ее жизни и работы (несерьезные же кузину не особенно интересовали, а заводить служебный роман...вот уж точно упаси Боже!) и мои пока что тщетные попытки поставить на колеса наш старый во всех смыслах слова поникар - единственная память о бабушке со стороны отца, этот автомобиль немало повидал в своей жизни и несмотря на статус раритета бегал весьма резво – еще бы, при такой заботе и внимании с папиной стороны! Однако, уже полгода как он покореженным остовом стоит в нашем гараже и не отправляется на свалку исключительно потому что у папы просто рука не поднимается набрать нужный номер.
Сложности? А у кого их нет? На любом пути найдется достаточно камней, на которых можно споткнуться. Порой их подбрасывают собственные родственники (Стефани только губы поджимает, обнаружив очередного подследственного среди клиентов ДКСМ «Глупо обижаться только потому, что они выполняют свою работу» - говорит она холодно и закрывает вопрос), порой их приходиться двигать постоянно, бороться со стереотипами («Как думаешь, каких судей в нашей стране меньше – цветных или женщин?» - спрашивает Бернадетт и, не дожидаясь ответа, подхватывает портфель с документами и уходит, отстукивая ритм каблуками), а порой ты так занят разглядыванием пейзажа и ясного неба над головой, что не замечешь фальши в нарочито радостных приветствиях новых коллег.
- Беатрис Муратти? Та самая, из Нью-Йорка? Ну надо же…а я вас представлял совсем другой. Добро пожаловать! – улыбался Уильям Хоуп два месяца назад и тряс руку новой своей сотрудницы.
- Муратти! – возникал он незаметно рядом с моим столом две недели назад, - я просил проанализировать данные по другим параметрам! Переделывай, и чтоб через полтора часа все было на моем столе!
Пресс-служба в самом деле была не таким уж плохим вариантом.
Но все-таки Бернадетт права и при таком ритме жизни просто необходимо хоть как-то расслабляться. Вот только…это точно мои мысли, а не выпитого за ужином вермута? Алкоголь, пиццу, несколько салатов заказал Альфред – аккурат после того, как я объявила о том, что кормить мужа сестры и его друга нечем и потащила Бернадетт на кухню помогать мне с ужином (на деле – просто поговорить по душам без лишних ушей). Несмотря на пятницу шумной и обильной пирушки не было в моих планах, но остаться в стороне и демонстративно пройти мимо с гордо поднятой головой было просто невозможно. Короче, весело было. Вчера.
- Я смотрю, вы тут вчера не скучали.
- Папа? – я поперхнулась зевком, - а разве ты не должен был приехать вечером?
- Должен, - кивнул отец, щелкая кнопками кофеварки, - но увидев, что представляет из себя единственный приличный на всю округу отель, решил что лучше проведу ночь за рулем и отосплюсь уже дома.
- Он был таким паршивым?
- Не то что бы, - повел плечами отец, - но шанс оказаться наутро в полицейском участке с обвинением в превышении самообороны был слишком велик и я не стал рисковать. А ты что так рано вскочила? Опять сверхурочно?
- Нет, просто, - я повела плечами и скосила глаза в сторону часов – стрелки показывали половину восьмого, - на мою долю кофе сделаешь?
Давно мой день не начинался так хорошо – спокойно, размеренно, с чашки кофе, выпитой не в один присест в служебном автомобиле, с планов на предстоявший выходной день, непривычно, немыслимо долгий, с разговора ни о чем вообще и о последней поездке в частности…строго говоря, разговор был нужен не столько для разговора, сколько, наверное, для того что бы папа не заснул на ходу до восьми часов и звонка личному помощнику. Держался на ногах он исключительно благодаря крепкому кофе, но послал бы любого, кто посоветовал бы побольше отдыхать и поберечь здоровье. Деятельный, не привыкший сидеть на одном месте – месте почетного главного редактора «Нортон Экономик» - и снимать периодически бонусы со счета папа и по сей день принимал активное участие в жизни своей газеты вообще и союзнических изданий в частности. В гораздо большей степени управленец нежели журналист он знал все сильные и слабые стороны своей команды и знал как использовать их чтобы не проигрывать, мог найти общий язык с любым человеком и без труда улаживал дела с любыми клиентами, конкурентами и их скользкими адвокатами. В перерывах между авралами, завалами, командировками и банкетами папа успевал писать продолжение своей книги о наиболее заметных и знаменитых людях штата (вот правда, выйдут ли в печать вторые «Люди, которых я знал» не мог сказать никто, даже папа), встречался со старыми друзьями за партией в покер или на рыбалке (хотя последнюю не особенно жаловал) и просто наслаждался жизнью – насколько это возможно в пятьдесят пять. Не дай Бог когда-нибудь сказать последнее вслух…
- Беатрис! – послышалось из коридора – мы уже прикончили свой кофе а папа даже завалил помощника горой работы (бедный парень! В выходной день…) – тебя к телефону!
Серьезный, озабоченный взгляд отца котировался как уставший ровно до того момента, пока он не проговорил одними губами «Хоуп» и не потрепал ободряюще по плечу, проходя к лестнице. Вот же черт!
- Доброе утро, Муратти! – он жаворонок или робот и никогда не спит? – вы, я как погляжу, с самого утра на телефоне висите…
- Имею право, - перебила я, - у меня сегодня выходной.
- Был, - осадил Хоуп, - собирайтесь, вы мне срочно нужны. Машину я уже выслал…
- ДА ВЫ ЧТО, СОВСЕМ…?!?
Каюсь – не выдержала. Плотину, что называется прорвало, и на данный момент мне было совершенно плевать на то, чем мне это может обернуться. Почти плевать.
- Все сказали? – поинтересовался босс, когда я замолчала и перевела дыхание (и поперхнулась воздухом от спокойного тона Хоупа), - вот и славно, а теперь собирайтесь и не забудьте документы и свой пропуск.
- Лучше бы табельное оружие не забыть, - проговорила я, слушая гудки.
Через двадцать минут возле дома уже стояла машина – не стандартный серый «форд» с занудным водителем соблюдающим все правила и неизменно привозящим меня на службу с опозданием, а черная спортивная и куда более дорогая модель. Похоже, случилось что-то действительно важное. Может, зря я наорала на Хоупа?
- Мисс Муратти, верно? – подтянутый водитель протянул стакан с кофе и козырнул, - я могу взглянуть на ваш пропуск?
Глаза чуть не полезли из орбит, а руки покорно начали копаться в сумочке в поисках пластиковой карточки с моей фотографией, должностью и крупными черными SimBI. Сверив бледную темноглазую девицу на фото с оригиналом, мужчина кивнул и распахнул дверь.
- Прошу. Мы и так выбиваемся из графика.
Чем дальше шло дело, тем больше я удивлялась. Вызов в официальный выходной – даже такой беспринципный и зловредный начальник как Хоуп не стал бы наглеть до такой степени, машина, водитель, проверяющий каждую мелочь с дотошностью, сделавшей бы честь любому агенту…своего пика удивление достигло, когда мы вместо того что бы развернуться направо на перекрестке поехали прямо, все дальше и дальше от офиса СимБР.
- Э-э-э…простите! – окликнула я водителя, - штаб-квартира местного отделения СимБР находиться в другой стороне.
- Возможно, - невозмутимо кивнул он, - мы едем в Департамент Контроля.
Техничка