- Брендон, скажи, что ты шутишь! Нет?! Но… Да я уже почти девятнадцать лет Ада! Сам уймись! Достал!
Тщетно я пыталась сосредоточиться на статье о египетском базаре – от голоса Ариадны, разговаривавшей по телефону за кустами, лопались барабанные перепонки. Да что я – весь лагерь слышал, как любезно беседовала со своим любимым братом Ада. И, надо сказать, мало кому этот концерт пришелся по душе – утро было ранее, а почти все тут оказались любителями поспать подольше.
- Так она скоро станет Райдер? – продолжала в негодовании орать моя знакомая, и, поймав на себе кучу гневных взглядов, заговорила уже тише, - советую тебе сменить фамилию, Бренди. Все. Отбой.
Блондинка раздраженно убрала мобильник от лица и сунула в карман, но аппарат тут же вновь противно запиликал. Ада что-то недовольно пробурчала себе под нос, но трубку взяла.
- Что еще? Папа? Хочет меня на свадьбе видеть? Да я лучше выйду замуж за мумию и стану жить с ней в саркофаге, чем увижу эту крашеную выдру в белом платье!
Выкрикнув сию тираду, Ариадна замолчала, с удрученным лицом слушая монолог собеседника на другом конце провода. Скорее всего, непутевая сестрица сейчас получала хорошую порцию нотаций.
- Все, Бренди, заткнись! Я уже еду, - девушка отключилась и с ненавистью посмотрела на сотовый. Затем она опять-таки положила его в карман и направилась к своей палатке – то ли досыпать, то ли и правда решила сию минуту отправляться домой.
Я поспешно уткнулась взглядом в старенький ноутбук, хотя написать о местных овощах я явно сейчас не смогу. Хотя бы потому что нечаянно закрыла файл с заготовками статьи и теперь тупо пялилась на заставку рабочего стола.
- Я уезжаю, - раздался над ухом голос Ады и в раскрытую ладонь положили бумажку с номером телефона, - Ты это… Звони.
- Стой, - я наконец удосужилась повернуться к Ариадне лицом, - Ты же собиралась тут недели на две задержаться?
- Хотела, - приятельница пожала плечами, - но у нас в семье ЧП, так что валю в срочном порядке. Все, я побежала, пока Брендон там с ума не сошел.
Ада и правда с чемоданами бросилась к кенспе, и, запрыгнув на скутер, словно на коня, на приличной скорости помчалась из лагеря прочь. Ну вот. Коротать мне теперь дни в гордом одиночестве. Хотя, может это и к лучшему – с этой бестией я едва ли могла сосредоточиться на работе, и если бы все продолжалось в таком же духе, мне пришлось бы снова с утра до ночи следить за чужими детьми.
От воспоминания о тяжелых буднях няни я поежилась. Затекшая спина, адски болящие конечности, красочные круги под глазами наутро… Добавьте к этому свинарник в доме и вечный звон в ушах от детских криков. Право, сейчас я неплохо устроилась. Только если я прямо сейчас не займусь делом, былые проблемы снова вернутся, да еще и прихватят с собой парочку друзей.
Нет, не могу. В голове крутится одна-единственная фамилия – Райдер. Такое чувство, что я ее где-то уже слышала. Но где? Бриджпорт, где живет Ариадна – соседний с Твинбруком город, но разве местным флегматикам есть дело до сплетен серого мегаполиса?
Не в силах справиться с любопытством, я залезла в настройки интернета в надежде обнаружить там доступные для подключения сети. Я никогда не была халявщицей, но сейчас не время тратить последние копейки на интернет, так что придется присосаться к чьему-то роутеру. К счастью, туристов с включенным вай-фаем по палаткам оказалось достаточно, и у половины сеть была без пароля, так что интернет я получила в считанные секунды. Осталось вбить нужное слово в поиск, и вуаля – желанная информация уже в моих коварных лапках.
Только… Я совсем не ожидала увидеть то, что увидела. Вместо пары дежурных фактов типа «когда родился», «на ком женился», поисковик вывалил на меня кучу скелетов, которые у обычных людей мирно покоятся в шкафах. Заголовки статей были один ужасней другого: «Мертвая дочь известной четы Райдер на самом деле не умерла и пятнадцать лет прожила в детском доме», «Трагедия в звездной семье: ушла из жизни Америка Райдер/МакКини, талантливый режиссер, любящая жена и мать», «Смерть жены Эвана Райдера дело рук бриджпортского маньяка или самого супруга, имеющего на стороне роман?», и, наконец, совсем свежее «Скорбящий вдовец обзавелся еще одним ребенком и собирается вновь жениться».
На минуту мне стало дурно. Похоже, эта семейка – золотое дно для желтой прессы, и если весь этот ужас – правда… Честно говоря, открывать статьи было немного боязно – кто знает, сколько грязи следует за кричащими заголовками, а мне не хотелось портить приятное впечатление от знакомства. Но любопытство, как всегда, оказалось сильнее меня. Вскоре я уже знала все подробности. Хотя, конечно, журналисты прилично, как всегда, прилично приврали – не думаю, что папаша Ариадны и вправду имел одновременно трех любовниц при живой жене.
***
Моя дальнейшая жизнь в Египте была на удивление тихой – никаких шумных личностей или потрясающих событий не было и не предвиделось. Только стрелки на наручных часах неумолимо бежали по кругу, напоминая, что время не резиновое и нужно что-то делать. Но что? Гробницы, что казались такими таинственными и опасными, оказались дешевым детским аттракционом, а больше ничего тут и не было… На первый взгляд. Большинство местных жителей прекрасно владели симлишем и хорошо шли на контакт. Но особой страстью поболтать обладали местные старички – словоохотливые старушки готовы были разговаривать сутки напролет, хотя мне казалось, что местные жители должны уже быть сыты по горло вниманием иностранцев. Тем не менее, ежедневно на меня сваливались тонны информации: начиная с весьма утомляющих историй о молодости бабуль и заканчивая местными слухами и легендами. Сегодняшний день ничем не отличался от предыдущих, я снова сидела за столиком какой-то забегаловки (если местные «кафе» вообще можно так назвать) с очередной старушкой и старательно делала вид, что мне интересно. На этот раз попалась на редкость энергичная, только вот ее монолог не имел для меня ровно никакого смысла. Кроме того, она постоянно повторяла, что ее бабушка была родом то ли из Америки, то ли из Европы, то ли отовсюду одновременно. Свой верный блокнот для заметок я спрятала обратно в карман еще минут пятнадцать назад – старушка тогда рассказывала про своего третьего супруга. Или четвертого?
- … и пророчество то говорит, что вернется она еще в Аль Симару, когда ждать уже будет нельзя. Говорят, выйдет она из того же храма, где провела всю свою жизнь и где теперь лежит ее прах. Возродится она в новом теле…
Я совершенно не слушала свою собеседницу, но эти слова прозвучали в моей голове так четко, как будто кто-то силой заставил меня их расслышать. При этом в груди появилось какое-то странное ощущение, от которого меня всю передернуло. Но я списала это на усталость – сегодня я почти не спала, да и вообще день выдался трудный. Словно в подтверждение своей мысли, я в очередной раз зевнула.
Старушка продолжала что-то рассказывать, но я все так же была погружена в свои мысли. Наверное, стоило как-то вежливо завершить нашу беседу, если ее вообще можно так назвать, но в этот самый момент в кармане завибрировал телефон. Очень кстати.
- Эш, вопрос жизни и смерти! – оглушил меня звонкий голос Мэг. Как давно я его не слышала… - Синоним к слову «алгоритм», четыре буквы?
- Э… Цикл? Блин, откуда я знаю? – запоздало включила я зануду, - И вообще, может я занята?
- Когда ты занята, ты не отвечаешь или сбрасываешь, - возразило это наглое создание на другом конце провода, - На самом деле я просто хотела узнать, как у тебя там дела, но, вижу, тебе не до меня.
- Нет, погоди! Я…
Но из противного аппарата уже доносились не менее противные гудки. А ведь правда. Я тут уже около месяца, а даже не удосужилась позвонить подруге ни по приезду, ни в любой другой день. А сколько ее звонков я проигнорировала? Черт, я всегда была отвратительным другом.
В расстеряности я обернулась обратно к столику, но за ним уже никого не было. Странно. На то чтоб разругаться с Мэг не могло уйти много времени – а та старушка еще и хромает. Не могла же она просто бесследно раствориться в воздухе? Не понимаю. А в груди снова то странное ощущение холода.
***
Глупая, глупая девченка.
Холодная египетская ночь. Я стою напротив высеченного в скале храма в смятой рубашке и с рюкзаком за плечами. Наверное, уже полночь. И тот самый день, иначе почему меня так неистово тянуло в эту сторону, стоило только сложить рабочий арсенал в чемодан и приготовиться к вечерней прогулке?
Вокруг ни души. Темно, лишь видны вдалеке огни домов и слабое мерцание звезд на небе. И лишь храм освещается каким-то непостижимым для меня образом. Мне страшно заходить в него, но я уже не могу сопротивляться – что-то тянет меня внутрь. Что-то заставило меня уйти из поселения и это что-то зовет меня, кричит в моей голове, завладевает моими мыслями, и, похоже, телом. Я не знаю, что это. И мне очень-очень страшно.
Мне стоило сразу бежать в противоположную сторону, но голос любопытства как всегда оказался громче осторожности и вот я уже захожу внутрь, проклиная себя и вообще всю эту поездку. Еще ничего не произошло, но я чувствую, что это просто затишье перед бурей. Перед бурей, которая навсегда изменит мою жизнь. И я ничего не могу с этим сделать, хотя и хочу. Пытаюсь сделать шаг назад, но тщетно – ноги не то что не слушаются меня, они даже не останавливаются.
Все быстрее и быстрее. В темных коридорах передо мной зажигаются факелы, отчего кажется, что это какой-то странный и страшный сон. Безумно хочется проснуться, но обычные приемны вроде ущипнуть себя за руку не помогают. Скорее бы все кончилось. Мне уже все равно, что со мной станет, лишь бы выбраться из этого жуткого места. И пусть для стороннего наблюдателя все показалось ни капли не страшным, для меня сейчас нет вещи ужасней, чем эти желтые каменные стены. Воздух тут полон каким-то смиренным отчаянием, как на кладбище.
Вмиг все обрывается. Я оказываюсь в какой-то огромной комнате с вырывающимися прямо из пола столбами пламени. Но мне не до них. Взгляд прикован к вспышке света в центре зала. Я не сомневалась – это и было первой и единственной причиной, почему я здесь.
Свет быстро рассеялся и я увидела Ее – красивую девушку в платье цвета золота, с бледной кожей, белоснежными крыльями и совершенно неземными глазами.
Ужас окончательно сковывает все тело, и, кажется, кровь уже не течет по венам. Ее глаза смотрят прямо в душу, переворачивая там все вверх дном. Ее голос, такой же неземной, звучит прямо у меня в голове – Я нужна Ей.
В голове вертится тысяча вопросов, но я задаю лишь один.
- Почему?
- Так велит пророчество.
- Какое пророчество? – трачу остатки смелости на очередной вопрос. Черт возьми, почему именно это меня заботит сейчас?
- Я должна прийти на эту землю во второй раз, когда мой народ увязнет в трясине нищеты и ссор. Время пришло.
- Но почему я? – голос срывается и эхом отталкивается от холодных стен гробницы.
- Пророчество должно сбыться, - холод в ее глазах на миг сменяется злобой, но уже через секунду взгляд становится мертвенно-ледяным, - Ты рождена для этого.
- И… Что меня ждет? – обреченно пытаюсь внести хоть какую-то ясность в происходящее, но остаюсь без ответа. Вместо этого замечаю, что Она медленно приближается ко мне.
Что дальше? Она заберет мое тело, как мясной костюмчик, а душу выкинет, как ненужный мусор? Или это конец во всех смыслах? В голове так некстати всплывают картинки: новый дом, старый дом, Мэг, с которой уже успела рассориться, семья, мама… О, мама, зачем я вычеркнула тебя из своей жизни? Если бы не мои глупые выходки, меня бы здесь не было, жила бы себе спокойно в родном Хиддене, училась в университете, нашла себе нормальную работу…
Она уже стоит вплотную ко мне. Зажмуриваюсь от ужаса. Вовремя – все тут же поглощает ослепляющий свет, растворяя в себе все вокруг. Не чувствую абсолютно ничего, разве что холодно немного… Я мертва?
Свет медленно рассеялся и перед моими глазами снова была та же комната только теперь я была совершенно одна. Ощущения резко вернулись ко мне во всем своем разнообразии: я чувствовала запах гари, соленый привкус крови на губах и боль, сильную боль по всему телу. Хотя внешне ничего не изменилось, я ощущала, как ныла каждая клеточка моего тела. Больше всего досталось голове – в черепную коробку как будто напихали до отказа ваты и теперь она трещала по швам. Контуры предметов двоились, все плыло, и свое самочувствие я могла сравнить разве что с зомби.
Чертыхаясь, встаю. На меня с опозданием обрушивается вся суть произошедшего, весь тот страх, который поначалу затмило мое безразмерное любопытство. По щекам текут горячие слезы, которые спустя минуту перерастают в истерику. Что-то сдавливает грудную клетку, стоит комом в горле и отзывается мурашками по коже. Из-за слез совершенно не вижу дороги, но она мне и не нужна - двигаюсь я механически и у меня просто нет шансов отсюда не выбраться. Потому что я нужна Ей. Той, с которой у нас теперь одно тело на двоих. Той, которая является моим личным проклятьем.
