[Алисса]

Предисловие

Немножко болтовни перед отчётом. Хочу сказать спасибо Эве и Хильде, без которых не было бы нескольких существенных моментов этой записи. Спасибо, дорогие няши, за вдохновение!!!
Ну а всем остальным по традиции пожелаю приятного прочтения и просмотра

В университетском городке время летит незаметно. Мчится с горы словно огромный снежный ком, попутно сглаживая острые углы, залепляя воспоминания, укрывая их новыми и новыми слоями белых хлопьев. Ты ещё стараешься обернуться назад, повнимательнее рассмотреть летние события, но снежный ком времени сбивает тебя с ног, и ты вдруг замечаешь, что на горизонте уже виднеется сессия. Она всегда, абсолютно всегда приходит нежданно и негаданно, бесцеремонно вытесняя собой все прочие проблемы. В голове маячат экзаменационные билеты, формулы, определения, яркой лампочкой сигнализируют о себе недописанные курсовые и недооформленные отчёты по лабораторному практикуму.

Я подобно другим студентам погрузилась в учёбу, но в отличие от них я не могла выкинуть из головы то, что довлело надо мной с лета. Время не затянуло раны, напротив, они углубились, принялись кровоточить и рядом с ними появились новые. Тогда, когда я вернулась домой с натянутой на лицо искусственной улыбкой и внушёнными самой себе мыслями о том, что "всё в общем-то не так и плохо", я была словно в анабиозе. Ходила, говорила, улыбалась, двигалась на автомате, механически, как мантру повторяла про себя фразу "всё хорошо, всё хорошо, хорошо, хорошо..." Но внутри всё дрожало, меня тошнило от этого слова "хорошо" и чувствовать себя новой, проснувшейся, живой было невыносимо.
Когда началась учёба, мои самовнушения продолжались. Я старалась держаться, чтобы не вылететь из университета, ставила себе чёткие планы на день, чтобы вовремя написать нужный реферат, закончить лабораторную и не обжечься при этом кислотой. Впрочем, кислоты и внутри меня было предостаточно. Самовнушение ничего не стоит, если твоя душа твердит обратное, не верит ни единому слову воспалённого разума и со всей силы тянет тебя назад.

В моём придуманном настоящем я невольно продолжала грезить Францией и всем, что с ней связано. В свободную минутку я читала энциклопедию виноделия, которую случайно нашла в университетской библиотеке. Лазила по профильным сайтам, знала наизусть сорта вин с берегов Луары, выучила все винодельческие регионы и могла показать на карте их границы. В моей комнате на стене появились картины с парижскими мотивами. Мелодией звонка на телефоне стала французская песня про Луну. Та, под которую мы тогда танцевали. И любимым украшением стали серьги с Эйфелевой башенкой, которые подарил мне он.

Да, я была одержима. Я искала его. В социальных сетях, на университетских форумах Сорбонны, в каких-то сомнительных базах жителей Парижа, для получения которых я отправляла тонну платных смс и заражала вирусами компьютер. Я делала это не думая, не рассуждая. Просто мои руки сами тянулись к нужным сайтам, а пальцы автоматически набирали его имя. Но всё тщетно. Либо у меня были устаревшие базы, либо человека с такой фамилией не существовало.

Я сдала последний экзамен и заглянула в университетское кафе. За углом расположилась шумная компания первокурсников. Они отмечали сдачу первой сессии, веселились и галдели. А я почти не слышала их сквозь плотную завесу моих мыслей. Теперь, когда экзамены позади, мне не на что отвлечься, и пустота давит с большей силой. Я начинаю что-то осознавать, какая-то мысль вертится на кончике языка, будто пытается спрыгнуть, вырваться из цепких лап самоконтроля и открыть мне глаза на что-то важное. Но звон колокольчика на входной двери отпугивает её, и невольно обернувшись я окончательно теряю нить рассуждений.

- Риша, ты чего тут киснешь? - в кафетерий вбежал Марти, весёлый, деятельный, но несколько озябший. Он будто принёс с собой морозный воздух с улицы, от чего я невольно поёжилась. Братик заказал себе кофе со сливками и расположился за моим столиком, - Ты уже всё сдала?
- Сдала. Просто задумалась... Не обращай внимания, - я не могла, не умела быть с ним такой же откровенной, как он со мной. Раньше получалось, но не теперь. Кроме Лиз и Нэнси никто не знал о Рафаэле, и я в очередной раз откладывала свои проблемы на задний план, и с особенным рвением подключалась к происходящему в жизни братика, - А что ты такой довольный?
- Сопромат сдал на пять!
- У, поздравляю! Молодец.
- Ещё какой, - заявил Марти, довольный собой, - Ты пойдёшь на вечеринку? Кит и Дэн там будут.
- А мне какая разница, кто там будет, - мгновенно отразила его неприкрытые намёки я, но затем смягчилась, - Пойду-пойду. Как же я без вечеринки?
- Вот и правильно. Как думаешь, Мисти оценит эту рубашку? Или лучше белую?

- О, боги, Марти! Кто такая Мисти? - взмолилась я.
- Девушка с коммуникаций. Ты её вряд ли знаешь, она с первого курса.
- Меня пугает твоя любвеобильность! Ты хоть их имена успеваешь запоминать?
- Конечно, я же сказал, её зовут Мисти, - брат как всегда оставил мою иронию без внимания.
- Ты их по именам выбираешь? Мэгги, Мэри, Марибель... Теперь Мисти. Это что за страсть к букве "М"? А об их чувствах ты думаешь?

- Ну Риш, ты несправедлива. После Мэгги была ещё Дарина. И кстати из всех них более менее серьёзно было только с Мэг. Так что ничьи чувства я не обманывал, я просто ищу свой идеал, - Марти насупился, и ещё долго обиженно надувал щёки и сопел, возмущённый моими гнусными обвинениями.
Да, я не имею права его судить. Я сама горожу одну ошибку на другую, путаюсь в себе, в происходящем вокруг. Чтобы не видеть проблем в себе, я с повышенным вниманием ищу их в других. Нет, я не имею никакого права в чём-то упрекать Мартина.
И ведь в душе я понимаю, что когда-нибудь он найдёт этот свой идеал и перестанет завоёвывать себе славу ловеласа и заставлять родителей волноваться из-за его частых но кратких романов.

Мама в этом вопросе была более-менее лояльна, говорила, что Марти - всё-таки парень, что это нормально, и со временем он остепенится. А папочка был недоволен и уверял, что сам он даже в юном возрасте не ухлёстывал за девушками с такой прытью. На что мама тихонько улыбалась, припоминала что-то и заявляла, что папа в своё время тоже был не промах:
- Помнится, ты в первый же день знакомства пригласил меня на свидание!

- Это была деловая встреча, - серьёзно возражал папочка.
- Ну да, ну да. Звёздным вечером на террасе самого романтичного ресторана города, - хитренько улыбалась она. Папа не мог ничего на это возразить и признавал своё поражение. А мама, довольная своей маленькой победой, скрещивала руки на груди, переводила взгляд с Марти на папу и обратно, приговаривая: "Весь в отца!"


Оторванные от родного города, мы всё же были в курсе всех последних новостей, регулярно созванивались с родителями и общались с друзьями. Дома жизнь текла своим чередом, Тео и Нина делали успехи на работе, а маленький Джастин научился ходить и говорить очень важное слово "дай".
Папа активно помогал Научному институту, и несколько месяцев назад я узнала от Лиззи и Нэнси о том, что их родители не только благополучно сохранили работу, но и получили повышение зарплаты. А компания Cross Inc. обошлась и без финансовой поддержки от нашей семьи. В центре города вовсю строились многоэтажные дома. Они росли на удивление быстро, словно грибы после дождя. Но, по правде говоря, я бы и забыла о семье Кросс и о их планах покорения Сансет-Вэлли, если бы не Нэнси. Я позвонила, чтобы поздравить её с последним экзаменом, который у неё пришёлся на тот же день, что и у меня, и она поделилась со мной интересными новостями, которые несколько изменили моё прохладное отношение к этим людям.
- Риша, представляешь, мы переезжаем! - восторженно произнесла подруга. Я же, напротив, несколько насторожилась:
- Куда это? Надеюсь, не в другой город?

- Нет-нет! В новый дом! Подальше от центра, но район очень хороший.
- Ух ты, поздравляю!
- Спасибо! Мы на самом деле давно хотели, у нас ведь очень тесно, а участок расположен неудачно. Рядом - высотные дома, офисные здания, склад промышленный прямо по соседству... Ну, ты видела, что я тебе рассказываю.
- Ага, видела. А что же вы не переезжали, раз хотели? За такой участок должны очень хорошо заплатить, в центре земля дорогая.
- В том-то и дело. Земля-то дорогая, а по факту ничего не добиться. Папа думал, что мы сможем на вырученные деньги купить более просторный дом. А вот и нет. Ему предлагали такие смешные цены! На них даже сарай не купить!
- Ну ничего себе! Свинство какое... А теперь что, одумались?
- Нет, но зато тут приехали какие-то богатеи из Старлайт Шорз, сами папе позвонили и предложили хорошую цену! Даже помогли с поиском нового жилья. Так что мы уже нашли просторный дом, уютный, сосны вокруг растут...
- Здорово! Погоди... А что за богатеи? Не Cross Inc. случайно?
- Вот! Именно они! Не думала, что ты про них знаешь.
- Да они как-то к нам в гости приходили... В общем неважно. Очень я за вас рада! Если надо с чем-то помочь - говори. Я на каникулах в Сансет обязательно приеду. Кстати, надо встретиться!

- Обязательно, - я почувствовала, что Нэнси улыбается. Поговорив ещё немного мы попрощались, и настроение заметно улучшилось. Всё-таки приятно слышать, что жизнь моей подруги налаживается.
"А Кроссы не так плохи, как мне сначала показалось..." - пронеслось в голове. Может быть и за чопорностью с гордыней могут скрываться честность и благородство? До них столько компаний отказывались поступить по совести, а они пошли своим путём и назвали семье Понг достойную цену. Ещё и помогли с новым жильём...

С этими мыслями я полезла в интернет и набрала в поисковике "Cross Inc." На экране тут же высветилось множество картинок и фотографий. Ссылка на официальный сайт компании, обзор модного журнала о нарядах Синтии, странички жёлтой прессы о том, как сильно она похудела, и как Герберт удостоился награды в мэрии Старлайта. Большое количество статей было о приёмной дочери мистера и миссис Кросс.

"Герберт удочерил малышку Холли Касильяс, заявив, что она не должна расплачиваться за грехи её матери". "Сенсация! Темнокожая девушка станет наследницей Cross Inc." "Синтия Кросс рассказала всю правду о воспитании чужого ребёнка! Читайте только у нас!"

Я пробежала глазами по заголовкам, датам публикаций, заглянула в более-менее официальные источники. Почему-то в тот момент мне захотелось узнать побольше об этой семье. Получается, что когда-то Герберт был обручён с женщиной, которая ему изменила и родила темнокожую девочку. Затем они развелись и бывшая жена отказалась от ребёнка. Но Герберт принял чужую дочь в свою семью, о чём активно трезвонила пресса. Это было около двадцати пяти лет назад, то есть малышка уже стала совсем взрослой девушкой.
Герберт женился на Синтии... Она благосклонно отнеслась к приёмной дочери... Вскоре у них родился сын... А дальше почему-то пресса потеряла интерес к частной жизни Кроссов, и последнее время об их детях не было новостей. Наверное, журналистов интересуют лишь сенсации о внебрачных темнокожих детях и их потерянных родителях. Едва история перестаёт напоминать бразильский сериал, как интерес угасает. Жаль. Мне бы хотелось узнать, что стало с мисс Касильяс.

- Ришель, ты что ещё не готова? - в комнату шумным ураганом влетела Вероника, деятельная и суетливая, она прямо на ходу прыскалась духами, закидывала в сумочку ключи, платочки, телефон и прочие мелочи, а затем в поисках каких-то неведомых аксессуаров копалась в ящичке комода и заглядывала под свою кровать.

- Да я что-то увлеклась... Знаешь, как бывает - залезешь в интернет "на минуточку", а не заметишь, как час пролетел.
- О, да. Ты смотри осторожно, а то вон пять лет назад наши Фил и Ирвин тоже зашли в интернет "на минуточку"! - мы обе рассмеялись, и я присоединилась к сборам на вечеринку.
Выйти в свет нам удалось только через час. А что? Попробуй тут соберись быстрее, когда твоя соседка по комнате - художница. Сначала она критически оценивала выбранную мной цветовую гамму ансамбля, забраковала моё шерстяное платье, заявив, что десять градусов ниже нуля - это ещё не повод кутаться в свитера. Потом Веро вызвалась накрасить меня, перелопатила все ящички в поисках теней нужного оттенка... Нет, тут быстрее никак нельзя собраться.
И ведь главное не в королевскую оперу мы идём этим вечером! Обычная студенческая вечеринка в честь окончания сессии. Да там половина народу в первый же час так напьётся, что уже не сможет по достоинству оценить то, что цвет юбки очень удачно сочетается с цветом глаз...


- Девчонки, выглядите потрясающе! - на пороге клуба нас встречал Дэн с распростёртыми объятиями.
- О, Дэнни Кей! А чего это ты такой неприлично счастливый? - сердито поинтересовалась Веро. Она вечно обращалась к нему в шутливо-ворчливом тоне. Дэн таскал у неё карандаши и бумагу, а подруга слишком трепетно относилась к рабочим инструментам.

- Так это... Вас рад видеть! - ослепительно улыбнулся он, - Ну и ещё проектирование сегодня сдал...
- Вот с этого и надо было начинать, - хмыкнула я.
- Это с третьего раза? - прищурилась Веро.
- Обижаешь! Со второго, - отмахнулся Дэн, а затем приобнял нас обеих и повёл в зал, где уже во всю гремела музыка, вился сигаретный дым, и в лучах искусственного света извивались танцующие пары.

Мы направились к угловому дивану, за время учёбы ставшего по праву "нашим". Там уже сидел Кит, со скучающим видом наблюдавший за Рамоном, который в свою очередь вёл оживлённую беседу с двумя незнакомыми нам девицами.

Завидев Веронику он отодвинулся на полметра в сторону и состроил самое невинное выражение лица:
- Девчат, знакомьтесь, это Мисти и её подруга Мэнди. Марти куда-то отлучился, мне пришлось развлекать дам, - Рамон метнул ещё один оправдательный взгляд в сторону Веро, но она и не думала ревновать.
Мисти и М... Как, говорите, её зовут? Я мгновенно забыла имя этой девушки, только вот врезалось в память, что оно тоже начинается на "эм". Марти в своём репертуаре! Он вовремя куда-то слинял, а то бы я не смогла удержаться и ляпнула что-нибудь лишнее. При взгляде на эти две шевелюры, жёлтую и красную, я не могла отделаться от навязчивой ассоциации с конфетами "эм-энд-эмс".

Мы расположились на "нашем" диване - Дэн как-то быстро нарисовался возле "Эм номер два", Рамошка подсел в своей Верошке, а Мисти при виде меня засмущалась, вытянула шею и принялась с усиленным старанием выискивать в толпе Марти. Я тем временем заняла местечко возле Кита, надеясь хоть с ним обсудить проделки моего непутёвого братца. Или, может быть, нам лучше поговорить о непутёвой сестрице?
Стоит заметить, что моё раздражение было направлено не на новопришедших девушек. Я ни в коем случае не имела ничего против них, напротив, ближе к середине вечера они обе мне показались очень милыми и интересными. Просто внутри меня установилось мрачноватое настроение, да и Марти уже успел приучить меня не воспринимать всерьёз его пассий. Только я начинаю привыкать, узнавать человека ближе, как братец влюбляется в другую, и мне приходится начинать всё с начала.

Тем временем обстановка вокруг становилась теплее. Уже через пару часов влюблённые и не очень парочки устремились на танцпол. Дэн заставил весь наш столик разнокалиберными и разномастными коктейлями, и хоть я их не пила, температура вокруг будто поднялась на несколько градусов.

Почему не пила? Да как-то не могла я последнее время смотреть на эти разноцветные бокальчики. После поездки во Францию моё сердце раз и навсегда было отдано хорошему вину. И потому я практически единственная из всех не напивалась, лишь понемножку пробовала виноградный нектар и не соблазнялась "Лонг Айлендом" и "Маргаритой".
- Что у тебя там на этот раз? - поинтересовался Кит, рассматривая этикетку принесённой мной бутылки.
- Божоле. Хочешь попробовать?
- Да я в этом ничего не понимаю. Помнишь, ты меня каким-то белым сортом угощала? Так я бы его не отличил от самого дешёвого вина из универсама напротив.

- Так то было Пуйи-Фюме! Оно же самое понятное, там аромат дыма чувствуется.
- Кто его знает... Может это Вероника курила рядом, вот дым и почувствовался, - Кит всё же взял предложенный ему бокальчик, продегустировал и пожал плечами, - Ну вот, что и требовалось доказать. Вино как вино.
- А может у тебя рецепторы неправильно работают? Ну, мне кажется, бывает такое, что человек не чувствует какого-то вкуса? Там же разные рецепторы есть, одни за острое отвечают, другие - за солёное, сладкое, горькое... Может для вина есть какие-то особенные?
Я немного увлеклась рассуждениями о рецепторах, мой взгляд скользнул к противоположному краю дивана, где расположились Дэнни и "Эм номер два". Мэнди, кажется?

До недавнего времени они мирно беседовали, а теперь вдруг я заметила, что они жарко целуются и не могут оторваться друг от друга. Не знаю почему, но мне было неприятно на это смотреть. Очень неприятно. В полумраке зала Дэн был чем-то похож на Рафаэля. Или мне это померещилось сквозь пелену, застилающую мои глаза? Но вместе с ароматом божоле, плещущегося в моём бокале, с особенной чёткостью вернулись и воспоминания о тех жарких эмоциях, которые я испытывала в объятиях Рафаэля.

- Рецепторы, говоришь? - произнёс тем временем Кит.
Я обернулась к нему и поняла, что он заметил мой интерес к действу на другом конце дивана. Но Кит не отпустил никакой своей обычной шуточки, не произнёс ни единого комментария. Он лишь повернулся ко мне, а в его взгляде светилось что-то новое. Решительное и тёплое. Я не сразу поняла, что это было. А он воспользовался заминкой, приблизился ко мне, приобнял за талию... И я очень виню себя за то, что случилось, мне безумно стыдно, но я потеряла чувство реальности в этот момент.

Знаете, что мешает общаться с иностранцем? Акцент. Он перетягивает внимание на себя, создаёт барьер. Ты вроде бы и стараешься не замечать его, вникаешь в суть рассказа собеседника. Но акцент всё равно прорывается на передний план. И французский поцелуй, сначала лёгкий, нежный, а потом всё более настойчивый и обезоруживающий, не оставляющий выбора, одурманивающий разум всё равно не может заглушить этот акцент. Всё не так. Неправильно. Не по-французски. Непохоже на то, от чего когда-то подгибались мои коленки.
Почему же я поддалась? Захотела вновь вспомнить то неземное чувство, что заставляло меня парить над землёй полгода назад? Нет, так нельзя, это нечестно. Но слишком краток миг, слишком мало времени для принятия решения. И Кит выбрал самый удачный момент, когда я не могла ему сопротивляться.
Кит... Это имя вызывает внутри меня волну тепла, заставляет улыбаться и дарит спокойствие. Я люблю его как брата. Он чувствует мои настроения как никто другой, между нами действительно есть какая-то связь. Но это не то, о чём он думает.

- Кажется, с рецепторами у меня всё в порядке, - виновато улыбается Кит, всё ещё держа меня за руку. Я силюсь подобрать какие-нибудь слова, но он меня опережает:
- Тсс, не говори ничего. Я всё понял. У тебя не хватает рецепторов.
- У меня всего хватает, просто... - стараюсь удержать эмоции в себе, спрятать их подальше, но не выдерживаю и слова сами вырываются наружу, - Просто я люблю другого.
И вот в этот момент на меня обрушивается огромный, неизмеримо тяжёлый, неистовый и всепоглощающий водопад чувств, которые я держала в себе до этого момента. Не в силах справиться с этим грузом я падаю на плечо Кита и захожусь в рыданиях. Я не могу себя контролировать, я слишком долго это делала. А он, как мне кажется, вовсе не разочарован, он искренне хочет помочь и утешает меня.

- Прости, Риш, прости... Я говорил, что мы просто друзья, а теперь не удержался... Но я не знал... Не мог не попытаться. И, честно говоря, теперь понял то, чего раньше не понимал... Но не скажу, что. А то обидишься.
- Что? Скажи, я не обижусь, - поднимаю к нему заплаканные глаза.
- Ну... У меня возникло такое чувство, что ты мне как сестра. Или как богиня, которой можно восторгаться издалека, а прикасаться и целовать кажется кощунством.
- Брр, богиней быть отказываюсь. А вот сестрой - с удовольствием. Самой непутёвой сестрой на свете...


Кит проводил меня до комнаты, а мне нестерпимо хотелось открыться, высказать всё, что наболело, признаться во всём... Но эти слова были не для него, и я не могла вот так нагло пользоваться заботливо предоставленным мне плечом. Кит и без того слишком много для меня сделал.
Так что едва я осталась одна в комнате, как бросилась к письменному столу, вытащила из ящика тетрадь и принялась выплёскивать на бумагу свои мысли и чувства.

Время идёт, летит, торопится. А я всё та же. Слабая, глупая и наивная. Я снова всё делаю неправильно и даже не замечаю этого...
Поезд срывается с места, проносится мимо перрона и со стуком, свистом и грохотом несётся в далёкие дали. А я стою под вокзальными часами, смотрю ему вслед пустым остекленевшим взглядом и только тогда, когда шум умолкает, когда последний вагон скрывается за линией горизонта, я вдруг понимаю, что в моей руке был зажат билет на тот самый поезд. Мой счастливый билет.
Теперь, по прошествии времени, мне не кажется, что Рафаэль поступил неправильно. Да, он поспешил. Но лишь затем, чтоб удержать меня. Заявить о своих намерениях, показать всю их серьёзность, открыть душу, распахнуть сердце, сделать тысячу шагов навстречу, чтобы я не улетела от него навсегда. Чтобы знала, что для него это не было мимолётной интрижкой.
А я... А я сглупила, отвлеклась на какие-то мелочи, как ребёнок, не способный удержать внимание на чём-то одном. Озиралась, думала не о том, не вникала ни в его слова, ни в свои собственные чувства.
А теперь, воссоздавая в памяти этот отрезок моей жизни, записывая торопливые слова в дневник, стараясь хоть тут найти успокоение, я вся дрожу, не чувствую своих ног, рук, онемевших пальцев. Я не помню, где я нахожусь, что за шум доносится с первого этажа, какой сегодня день недели, который час.

Я чувствую лишь пустоту, чёрную дыру внутри меня, боль и ужас перед роковой ошибкой, которую я начинаю осознавать. Эта чернота растёт, разъедает меня изнутри, застилает взор мутной пеленой, звенит в ушах какой-то зловещей мелодией.
И в этот момент мне кажется, что эта боль, эта кровоточащая рана не только моя. Где-то, в тысячах километров отсюда, на другом континенте есть человек, который страдает также. И причинив боль ему, я сделала больно и себе. Потому что мы - одно целое.
Я не знаю, откуда возникло это чувство, правдиво ли это тонкое, почти иллюзорное ощущение того, что он не отрёкся от меня, что даже сейчас, спустя полгода, между нами осталась невидимая ниточка, связывающая нас. Я не знаю, есть ли это на самом деле или только померещилось мне? Может, это всего лишь болезненный сон, температурный бред, фантазии, нарисованные воспалённым сознанием?..

Закинув тетрадь в ящик, я упала на подушку и отключилась. И чёрная пустота в груди обернулась режущей болью в горле и отозвалась мучительным кашлем. Я металась по кровати, температура поднималась, а сквозь неплотно сомкнутые веки я видела во сне Рафаэля. Он был рядом, держал меня за руку, утешал и всё повторял: "Держись, я скоро приеду".

Бонус

Технички сегодня нет, зато есть парочка невошедших кадров.

Мэнди и Мисти. Кстати да, будущая невеста Мартина уже появилась на экранах, ему осталось лишь её выбрать



Ещё немножко Кита



...и Ришельки