Бежать уже поздно
Передо мной во всей своей красе, а стоит отметить, что она действительно ОЧЕНЬ красива, стояла Элизабет МакГрат. Слезы сами полились из глаз, хорошо, что рядом не было Ванира, сын не любит, когда маме плохо. Без сил я опустилась на кресло и уткнулась в ладони, чтобы не видеть ее.
Жива. Она жива. Первая жена Ника жива. Что это значит? Он не выбрасывал ее в окно, и все это время мне лгали? Или ей удалось выжить и скрыться? Любит ли он ее? А она его? И что вообще она здесь делает?
Я не знала, не знала ничего, лишь чувствовала, что теперь все изменится в моей жизни.
- Валькери! – Позвали меня сразу несколько голосов.
С неохотой я отвела руки от лица, сразу же в нос бросился запах гари. Это горел ковер. Давно я ничего не поджигала, со времен беременности, хотя и тогда это была не я, а сын.
Успокоиться. Мне нужно успокоиться. Иначе я к чертям подожгу весь дом и всех, кто в нем находится, включая Ванира. Последняя мысль помогла собраться. Глубокий вдох, и я смело смотрю на Элизабет. Впрочем, может, это и не она вовсе. Бывают же люди друг на друга похожими.
- Валькери, ты в порядке? – Обеспокоенно спросила Зои. Я нервно кивнула.
- Вы кто? – Не слишком вежливо обратилась я к незваной гостье.
- Валькери, где твои манеры! – Хотелось ответить Ванессе, чтобы шла к черту со своими манерами, но я сдержалась.
- Это моя мама.
- Это Бернарда Брайс.
- Я мама Зои. – Одновременно ответили мне все три женщины.
Мама Зои Джейн. Бернарда Брайс. Никакая не Элизабет МакГрат.
- Я разрабатывала украшения для показа ее новой коллекции. И поняла, как сильно скучала по модным показам… Знаешь, Валькери, я решила вернуться к дизайнерству одежды. – Вещала Ванесса.
- Какая я глупая, Элизабет МакГрат давно мертва. – Пробурчала я себе под нос.
Зои и ее мама переглянулись, Ванесса продолжала болтать, не замечая всеобщего напряжения.
- Кери, - наконец, перестав играть в гляделки с миссис Брайс, Джейн обратилась ко мне. – Тебе пора кое-что узнать.
Я была права, мой мир никогда не будет прежним.
- С чего бы начать… - Заговорила миссис Брайс, когда все расселись. Даже мистер Брайс спустился, сплавив своего юного фаната на малюток Ванирку и Хоуп. На белых диванах яркими пятнами выделялись красные подушки. Как кровь на рубашке Ника на том первом семейном ужине. Меня передернуло. – Мне было восемнадцать, когда на горизонте появился красивый, богатый, умный, цветами одаривающий, комплименты говорящий бизнесмен. Влюбилась, выскочила замуж, а потом выяснила, что бизнес – это не только банк, но и некие игры. Только вот это знание привело меня на больничную койку. Из окна выпала Элизабет МакГрат, а в Бриджпорт в поисках путей побега приехала уже Бернарда Дель Рос.
- Что еще за игры? – Выдавила из себя я, опасаясь задать вопрос, разрывающий душу: а признавался ли он ей в любви?
- Они называют это игры на бессмертие. – Продолжил отец Зои Джейн. – Если кратко, то вампир, пожелавший стать бессмертным вступает в игру, цель которой довести до самоубийства десять жертв, после чего получает свой эликсир и живет вечность. Игроков называют волками, на шее у них соответствующая татуировка. – Я вспомнила морду волка, набитую на шее мужа. – И руководят всем этим безобразием Бернсы.
- Волками обычно могут стать только вампиры, - переняла словесную эстафету у родителей Джейн, - но иногда Логан придумывает новые пути привлечения игроков.
- Откуда вы все это знаете? – Резонный вопрос, Ван.
- Бернсы умеют быть очаровательными вначале, когда им что-то нужно, а однажды ты понимаешь, что твоя жизнь тебе больше не принадлежит, что теперь ты в игре, хоть и без татуировки, не вампир, да и не совсем волк. И твоя цель в игре – не эликсир для бессмертия, а сохранение жизни близких тебе людей. – Зои замолчала, направив взгляд серых глаз куда-то вглубь себя. У Ника тоже серые глаза…. Внезапное осознание больно хлестнуло по лицу.
- Зои, ты ведь не серьезно, правда?... – С надеждой в глазах и мольбой в голосе смотрела я на подругу. – Они же не могли заставить тебя сделать это?... – Язык отказывался произносить слово «убить».
- Таким не шутят. – Я понимаю. Но отчаянно не хочу верить. На лицах собравшихся вокруг Брайсов было написано сострадание, весь же вид Ванессы кричал «а мы тебе говорили».
Говорили. Повторяли. Твердили неустанно. «Убийца, манипулятор, мерзавец». «Мерзавец, убийца, манипулятор». «Манипулятор, мерзавец убийца». Одно и тоже, бесконечное число раз, а стоило всего лишь познакомить меня с Бернардой Брайс, чтобы понять всю безвыходность ситуации, в которую я сама себя загнала.
А может я бросаюсь из крайности в крайность, и все не так плохо? Ведь Ник всегда был таким, но со мной был мил… Есть только один способ выяснить. Ноги сами понесли меня к выходу, а руки нашли ключи от машины, которую, кстати, муж подарил.
- Ван, ты не против, чтобы Ванир немного у тебя погостил? – И не дожидаясь ответа, я помчалась в Старлайт Шорз.
***
В квартиру я залетела уже за полночь. Муж был дома.
- Валькери? – Удивился он.
- Ты, кажется, должен напряженно работать.
- И именно поэтому ты решила наведаться домой? – Он знает, что я знаю. Он всегда все знает.
- Игры на бессмертие, серьезно?! Это же … - Не выдержала я.
- Беспринципно, бесчеловечно и невероятно жестоко? – Уточнил Бернс. – А чему ты удивляешься, малышка? Разве тебе не говорили, какой я ужасный?
Он прав. Мне твердили об этом на каждом шагу, да я и сама понимала, что мой муж убийца и манипулятор, но это казалось чем-то далеким, несущественным. А теперь я это осознала. Не знаю, что повлияло, то ли появление Элизабет, то ли известия об этих ужасных играх, то ли принудительное участие в них Зои, то ли наличие лекарства для вечной жизни, о котором ему все известно, но он заставил меня стать вампиром!
Я остановилась, осознавая, что говорю это все вслух.
- Зачем? – Уже тише спросила я.
- Моя жена должна быть вампиром, - тоном, будто объясняет очевидную вещь умалишенной, - мой сын должен был родиться потомственным вампиром.
«Сын» - эхом отдалось в голове. Ванир. О, нет, только не это, не хочу, чтобы мой мальчик пошел по стопам этого человека!
- Можешь забыть о нас с Ваниром, мы уходим от тебя! – Я снова перешла на крик.
- Ты кое-что забыла, малышка. – Медленно, Бернс начал двигаться в мою сторону. При нашей первой встрече у меня в мозгу загорелась красная лампочка, которая со временем потухла. Так вот сейчас она разгорелась с новой силой, отчаянно сигнализируя об опасности. Инстинктивно я начала отступать к стене и уперлась … в окно.
Паника охватила меня, когда я поняла, что сейчас будет.
– От меня есть только один выход – в окно.
Я почувствовала толчок, услышала звон бьющегося стекла, кожу покрыл озноб от окутавшего холода. Я летела, летела вниз с черт знает какого этажа. Возомнив себя особенной, я повторяла путь Элизабет МакГрат, теперь уже Бернарды Брайс. Повезет ли и мне встретить своего Хантера?
Но история никогда не повторяется. Крылья, которые доставили мне столько боли и страданий решили, что пришел их час. Падение замедлилось, превратившись в парение. Надеюсь, жители Старлайт Шорз еще спят и не увидят, как мимо из окон пролетает разъяренная женщина с огромными коричневыми крыльями.
Влетев обратно в окно, я заметила своего мужа, сидевшего, как ни в чем не бывало, на диване и попивающего виски. Новая волна ярости охватила меня. Вспомнив о пистолете, который мне выдали для защиты сына, я метнулась в прихожую, где кинула вещи. В следующий момент я уже прижимала дуло прямо к горлу Бернса.
- Ну же, малышка, чего ты ждешь? Нажимай на курок, это же так просто. – Ему должно быть страшно, ведь я сейчас выстрелю, так почему он улыбается?
- Думаешь, не смогу? – Осенило меня.
- Сможешь. Иначе бы я на тебе не женился. – Ненормальный. Как же я ненавижу его.
Рука мужа скользнуло по моей коленке, поднимаясь все выше и выше… Или люблю?... Хватка ослабла, и пистолет выпал из моей руки. Губы Ника слились с моими. Неужели красная кнопочка снова погаснет?...
***
Часто вы просыпаетесь с мыслью, что надо бежать? Вот и мне не доводилось до сегодняшнего дня. В голове уже вырисовывался план незаметного побега, пока Ник спит. Вот только когда я открыла глаза, мужа рядом не было. Я почувствовала одновременно облегчение, что уйти будет проще, и разочарование, что он не стал меня удерживать. Этот странный парадокс: люблю, но ненавижу, бегу, но хочу остаться. Хватит размышлять, пора действовать, пока никто из нас не передумал.
- Куда-то торопишься, малышка? – В дверях спальни появился Ник с кружкой ароматного кофе в руках. Я инстинктивно натянуло на себя одеяло, прикрывая наготу.
Как будто он там что-то не видел. Муж подумал о том же. Поставив кружку на тумбочку, он присел рядом, нежно припадая к моим губам. Меня будто парализовало, этакий сладостный паралич. Ничего не хотелось, лишь остаться в этом моменте навсегда и ни о чем не думать. Снова закрывать глаза на его сущность и делать вид, что он милый и добрый? Так было бы проще. Но я больше не в праве так поступать. Теперь я мать, в первую очередь я должна думать о Ванире, что будет лучше для него, а не как удобнее мне. Вот только что лучше для него? Жить под боком у отца-убийцы, наверняка мечтающего сделать из сына себе подобного, учитывая всю их Бернсовскую семейку? Или увести подальше, стерпеть ненависть сына к матери, разлучившей его с отцом? Попытаться науськать против отца? Ник такого не потерпит, прикончит нас обоих и глазом не моргнет. Как лихо он выкинул меня в окно, как ненужную куклу.
Шорох одеяла возвестил, что я сидела перед мужем абсолютно нагая, как телом, так и душой. Каждое движение Ника все больше и больше усыпляло мой мозг и блокировало способность мыслить здраво. Не могу, не могу я ему противиться. И не хочу…
- А не погостить ли Ваниру у прабабушки в Бриджпорте, пока мы наверстаем пропущенный медовый месяц? – Согласно киваю, понимая, что невластна над собой рядом с этим мужчиной. Как в пятнадцать я не понимала, как оказалась в его квартире, так сейчас не понимаю, почему позволяю собой манипулировать. А он действительно искусный манипулятор.
***
Беременна. Чертов Бернс. Чертов медовый месяц. Чертовы контрацептивы! Второй раз залететь от этого чудовища! Хорошо, последний месяц он был невероятно мил, нежен и заботлив, как будто действительно влюбленный супруг в первый месяц после брака. Так было до нашего последнего дня в предгорье Альп. Камин, мягкий ковер, пушистые пуловеры, аромат глинтвейна – казалось бы, отличный вечер для завершения послесвадебного путешествия. Но нет же, Бернсу нужно было все испортить.
- Пора задуматься о новой квартире или может быть доме? – Растягивая слова и медленно водя пальцем по моему колену, произнес Ник.
- Мне нравится наша квартира. – Прикрыв глаза от удовольствия, ответила я.
- Согласен, но она для нас троих и кошки-то тесновата, а скоро станет еще тесней.
- А что будет скоро? – Атмосфера совсем не располагала к размышлениям, так что я даже не стала пытаться догадываться, на что намекает муж.
- Скоро станет на одного Бернса-Ренкольна больше. – Глаза сами собой распахнулись и уставились на Ника. Я не планировала еще детей, Ванирку-то не знаю, как защитить от гена убийцы. – Забавно, что первого ребенка ты почувствовала через неделю, а второго и через месяц не замечаешь.
Такого скандала небольшой горнолыжный курорт еще не слыхивал. Но меня прорвало. Я высказала Бернсу все, что думаю о нем, о его делах, об отношении ко мне, о планах на сына и вообще о его мерзости. Я кричала, кричала и никак не могла остановиться. В конце концов я выдохлась и заявила, что перееду с сыном в Бриджпорт, и вообще сделаю аборт.
- Ты же знаешь, как Логан поступил с Зои? Ну так вот, довожу до твоего сведения, сделаешь аборт – лишишься одного из Ренкольнов. За каждое твое неправильное решение один из Ренкольнов расплатится жизнью, к счастью их много. Все еще хочешь уехать в Бриджпорт? – Спокойным тоном, будто разговаривая о погоде, заявил Бернс. Холодок пробежал по телу. Надо же, оказывается холодное вампирское тело способно чувствовать холод. А сердце действительно может сжиматься от боли. Как наивно было предполагать, что мой муж белый и пушистый хотя бы для меня.
- Только если вместе с тобой. – Понимаю, что выбора у меня не больше, чем было у Зои Джейн.
- Отлично, тогда переедем в семейный особняк Бернсов.
По крайней мере я буду ближе к семье и друзьям. И врагам.
***
Светлая вилла с великолепным садом, хозяйкой которой я так мечтала стать, теперь, когда мечта сбылась, не вызывала во мне восторгов. Как и светловолосый мужчина, когда-то несший меня на руках по этим ступеням. Сейчас на руках он держал свою гордость, свою почти что копию, своего маленького сына, который за месяц еще покрупнел. И лишь фиолетовые глаза мальчугана призваны напоминать, что Николас не тот, кем суждено стать Ваниру. Нет, не зеленый цвет надежды. Для меня нет. Лишь фиолетовые глаза сына дают мне веру, что он будет не Бернсом, а Ренкольном, что он не пойдет по пути отца, не станет прогнившим насквозь убийцей. Конечно, Ник мечтает, что Ванирка станет таким, как старшие Бернсы, ввяжется в эти ужасные игры на бессмертие, станет частью грязного семейного дела. Но у моего сына есть то, чего не было у его отца и дяди – материнская любовь.
Пока фамильный особняк Бернсов готовили к заселению, я навестила того члена семьи, который уже давно не носил эту фамилию, того, с которым я и парой фраз не перекинулась за все свое существование как миссис Бернс.
- Здравствуйте, мисс Форд. – Дания выглядела удивленной, завидев меня на пороге своего дома.
- Валькери? Вот так сюрприз. Что же привело жену моего младшего братца в этот дом? – Дания отстранилась, пропуская меня внутрь. – Можешь называть меня Дания, мы все-таки родственники.
- Я хотела поговорить о… Нике. – А точно ли я этого хочу?
- Тогда ты пришла не по адресу. Я не из тех, кто будет нахваливать твоего мужа. Тебе стоило пойти к Стилу. – Хочу. Пора перестать прятаться за стеклами розовых очков.
- А я и не хочу хвалебных речей. Я хочу правду. Вы ведь росли вместе.. Он всегда был таким, таким… - «жестоким убийцей» отказывалось слетать с мои губ. – мерзким ублюдком?
Губы Дании тронуло подобие улыбки.
- Приятно осознавать, что в милой головке все-таки есть мозги. – Вот так. Значит она считала меня безмозглой куклой? А может так и было? – Выпьешь? О Бернсах невозможно говорить на трезвую голову. – Мисс Форд направилась к бару.
- Нет, спасибо, я не пью. – Рука непроизвольно дотронулась до еще плоского живота.
- Сочувствую.
- Не стоит. Мои дети не будут такими, как их отец. – Я пытаюсь убедить ее или себя? – Если бы ты была знакома с племянником.. – А что бы было? Глупо пытаться уколоть Данию, что она не забегает к нам в гости на чай. Тем более я не ссориться пришла.
- О, Николас безусловно был бы счастлив застать меня в своей квартире. – Дания хищно улыбнулась, вероятно, представляю реакцию брата. Не знаю, что между ними произошло, но эти двое явно друг друга недолюбливают.
- Почему ты не любишь брата? – Глупый вопрос, только такая безумная как я может его любить.
- Сложно научиться любви в семье, глава которой убийца, придумавший игры на бессмертие, а мать ушла из семьи, бросив троих детей. На удивление братья любили нашу мать. А вот я любила отца. Которого они убили.
Кровь прильнула к щекам, обдав все тело жаром. Одно дело, убивать незнакомых тебе людей, но совсем другое – убить своего отца.
- Они и мужа моего убили. Не сами, конечно, они предпочитают руки не марать. О, еще Ник не может простить мне свой шрам. – Удивительно, как спокойна Дания рассказывала об ужасных вещах. – У меня было много лет, чтобы смириться и двигаться дальше. – Будто прочитав мои мысли, пояснила женщина. – Но я все помню, и я не простила.
Напряженное молчание повисло в комнате. Надо же, Ник способен кого-то любить. Но это не снимает с него тяжесть всех проступков.
- Как звали вашу мать?
- Анна Терезия.
Красивое имя. Если у меня родится девочка, я назову ее Анна Терезия, а если мальчик… нет, пусть будет девочка, двоих сыновей я уберечь не смогу.
***
Бернс решил играть в идеальную семью. Каждый день мы теперь собирались в библиотеке и обсуждали, как прошел день. Мне всегда очень хочется сказать что-нибудь жесткое, например, скольких он отправил на смерть сегодня, но присутствие сына меня сдерживает. Не нужно Ваниру знать, чем занимается его любимый папочка. Лучше делать вид, что все хорошо, что папочка с мамочкой любят друг друга, сыночка и его будущего братика/сестренку.
Любовь, любовь и только любовь способна удержать сына «на стороне света». К счастью, в супружеской спальне Бернс перестает требовать от меня игры в безупречную супругу. Я все также молчу в тряпочку, помню угрозы Ренкольнам, но я избавлена от необходимости терпеть его прикосновения. Потому что они сводят меня с ума. Я могу ненавидеть мужа, но стоит ему провести пальцем по моей щеке, как я таю. Начинает казаться, что все это не игра, что мы действительно счастливая семья. Но как только муж отстраняется, здравый смысл снова находит путь в мою голову.
Хорошо, я погорячилась насчет здравого смысла, этой штукой я отродясь не владела.
- Дорогой, как тебе мой новый топ? – В иной ситуации Ник бы сказал, что предпочитает меня без одежды, но сейчас с ткани на моей груди злобно смотрели два волчьих глаза.
Ник нахмурился, но меня понесло.
- А еще я купила тебе пуловер с надписью «волк». – Продемонстрировала я мужу приобретение. – Прости, с надписью «убийца» не нашла.
- Сочту твою дерзость за разыгравшиеся гормоны беременной женщины. Но в следующий раз держи свой острый язычок за зубами, а то братик Эд может попасть, например, в автокатастрофу.
Ярость завладела моим сознанием. Я замахнулась, чтобы влепить смачную пощечину, но Бернс перехватил мою руку, больно сжав запястье.
- Малышка, чего ты добиваешься? Неужели так хочется увидеть убийцу в действии?
- Я уже видела. Ты выкинул меня из окна, забыл? – Бернс расхохотался.
- Какая наивность. В отличие от некоторых я помню о крылышках. Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это наверняка. Как показала практика, выход в окно – не самый надежный способ. И раз уж в тебе сегодня столько агрессии, я знаю отличный способ ее выплеснуть.
***
Я похожа на бегемота. Серьезно. А еще меня все бесит и раздражает. Каждое мое слово пропитано ядом. Я больше не боюсь Бернса и его угроз, за прошедшие семь месяцев я поняла, что он не причинит вред мне или моим близким, пока я ношу его ребенка. Видно приоритеты его со времен первого брака поменялись, теперь ему нужны Бернсы, и беременными женами он больше не раскидывается. И я больше не сдерживала себя, высказывая мужу все, что думаю. Не при сыне, конечно, для него я все еще люблю папу.
Раздраженно щелкаю телевизионные каналы. Ванир в садике, и меня снова все бесит. Наткнулась на новостной канал. Отлично, можно побеситься от происходящего в мире. На экране дикторша вещала о дорожном инциденте с участием какого-то богача. Отлично, можно позлорадствовать. В кадр попала помятая серебристая машина, очень знакомая машина. Уворачиваясь от камер, светловолосый мужчина пытался стереть с лица кровь. Что-то влажное коснулось ног. Отстраненно понимаю, что отошли воды.
- Эдмунд Ренкольн не пострадал, но врачи настаивают на осмотре. – Доносилось из телевизора.
«Это было предупреждение» - приходит смс от мужа.
Схватка. Ужасно болезненная схватка. Я снова ошиблась насчет собственного мужа. Еще одна схватка. Руки набирают первый попавшийся номер, тяжело дыша, подношу телефон к уху.
- Да. – Доносится голос, который я совсем не ожидала услышать. Но еще неожиданнее были произнесенные мною слова.
- Папочка, мне нужна твоя помощь. У меня воды отошли. – Собственный вскрик, ужасная боль, и я снова потеряла сознание.
***
- Поздравляю, у вас девочка. – Доктор передает мне смуглую малышку с красными глазками.
- У нее мои глаза. – Восторженно произносит отец.
Папа. Мой собственный папа предпочел держать за руку непутевую дочь, которая даже родить нормально не может, вместо того, чтобы бежать к Эду. Впервые за всю свою жизнь я ощутила, что у меня действительно есть отец, я почувствовала нашу связь.
Позже, когда меня уже перевели в палату, и все родственники рассосались, появился мой муж с букетом фиолетовых роз.
- Видел дочку, она чудесна. – Как будто ничего и не произошло, как будто он не спровоцировал очередные сложные для меня роды, как будто действительно рад.
- Да, похожа на дедушку. И зовут в честь бабушки.
- Ты дала имя, не посоветовавшись со мной?
- О, я знала, что тебе понравится. Анна Терезия Бернс Ренкольн. Отлично звучит, тебе так не кажется?
Я понимаю, почему они называют себя волками. Зверь, передо мной стоял настоящий зверь, хищно оскалившийся и готовый к прыжку.
Что я хотела, называя дочь этим именем? Надеялась, что в Нике проснутся нежные чувства к матери? Или же наоборот хотела отомстить и разозлить? В любом случае получилось второе. Теперь он будет ненавидеть малышку Анну и меня заодно. А может быть убьет меня прямо сейчас?
Рука мужа коснулась шеи. Удушие – не худшая смерть, ведь правда?
- Тебя жизнь ничему не учит, правда, малышка? – Обвив тонкую шею стальной хваткой поинтересовался муж, будто говорит о погоде. – Даже удивительно, что ты все еще жива. А ведь я думал, ты и до шестнадцати не дотянешь. Нравится риск? – Нечем дышать… - Хочешь, чтобы я выполнил обещание? Чтобы машина Эдмунда разбилась вдребезги вместе с водителем? Не заставляй меня причинять тебе боль, я ведь могу быть милым, все зависит от тебя.
Ник убрал руку, и легкие наполнились желанным кислородом. Тем временем губы мужа нежно коснулись лба.
- Спи сладко, малышка. – Он собрался было уходить, но остановился. – Ах, да, ты же предпочитаешь поцелуи в губы. – Он прав, я люблю такие поцелуи, они кажутся искренними…
- Спасибо за детей, Кери.
Разное