Пытаясь справиться с болью, открываю глаза. Цветные яркие пятна на несколько секунд завладевают моим зрением, так что ничего разобрать невозможно в принципе. Черт, что это за место? В комнате темно, лишь тусклый свет луны освещает пространство около окна. Там же на потертом деревянном стуле сидит черный силуэт.
Пытаюсь подняться. Дряхлый диван, на котором лежало мое тело, ужасно противно скрипит, нарушая пронзающими уши звуками абсолютную тишину окружающего пространства. Силуэт, услышав эти звуки, резко обернулся, и в темноте мелькнули огни двух горящих глаз. Ох, Ада, куда вот ты опять вляпалась? Ничего толком не помню… Я вроде пошла домой, а потом все, провал. Не дошла, похоже. Как-то этот чердак уж слишком не похож на мою комнату.
– Очнулась? – обратился, по всей видимости, ко мне, таинственный голос, показавшийся мне знакомым. Я явно его где-то уже слышала.
– Да уж, очнулась. Где это я?
– Это не важно. Вставай и уходи.
– В каком смысле? А как я тут вообще оказалась?
– С моей помощью, – и тут я поняла, кто сидит передо мной. Все тот же голос, то же прохладное спокойствие и непоколебимость. Жаль, что тогда я не смогла увидеть его лица. По коже сразу пробежали мурашки, а в горле пересохло. Мне страшно? Не может быть. Или это не страх?
– Мне не нужна была твоя помощь. Зачем ты вырубил меня?
– Хотел… – он нервно сглотнул, – Убить. Месть, знаешь, штука страшная.
– Кому отомстить? Мне? Это все потому, что я отказалась спать с тобой?
– Я вижу, ты носишь кулон Америки. Это… я его ей подарил.
– Откуда ты знаешь мою маму? И почему тему переводишь?
– Это долгая история... И я бы не хотел рассказывать тебе что-то. Просто уйди и все. Я хочу побыть один.
– Ты же хотел убить меня! Почему тогда отпускаешь?
– Потому что не могу. Даже смешно, не правда ли?.. Просто исчезни, пожалуйста.
– Нет, я не уйду, пока ты не ответишь нормально на мои вопросы!
– Ариадна, дверь там, – вампир показал рукой в сторону выхода. На моем месте любая бы другая девушка, наверно, бежала бы сломя голову, но не я. Ненавижу, когда от меня что-то скрывают, так что ему придется отвечать. И плевала я, что он убийца. Это же просто неуважение! Притащил меня на какой-то чердак, а теперь еще и пытается выставить за дверь! Ну логично разве?!
– Я никуда не уйду, – я сложила руки на груди в знак протеста. А нечего вот выгонять меня.
– Тебе что, особое приглашение нужно? Совсем дура? – он встал напротив моего дивана, – Иди по-хорошему, не понимаешь что ли, что я могу сорваться и не останется от тебя ни кусочка?
Сейчас я наконец-то могла рассмотреть черты его лица. На вид ему было лет двадцать-двадцать пять, черные взъерошенные волосы средней длины немного торчали, светло-серые глаза из-за вампиризма казались даже белыми, скулы отчетливо выделялись на худом лице. Пиджачок такой приличный, ботиночки… Блин, а он красивый. Так, стоп, Ада, о чем ты думаешь вообще?
– Я сказала, что никуда не уйду. Можешь убить меня, мне уже все равно, мне, можно сказать, некуда идти.
– Почему это некуда? Как же Бен, как же твоя семья?
– Я рассталась с Беном, – вдруг в груди что-то сжалось, – А семья это так... Они и без меня смогут, жили же как-то все пятнадцать лет.
Вампир почесал затылок, вздохнул, резко сел рядом со мной и опустил голову. От его кожи пошел холод; я поежилась.
– Дура ты. Америке когда сказали, что ты умерла, она чуть ли не год в депрессии была... К сыну не подходила даже.
– Откуда ты все это знаешь? – он скривил губы в полуулыбке и выдал:
– Я… просто любил ее раньше... – он нахмурился, – Но она не ответила мне взаимностью, скажем так. Все эти годы мне было интересно, как она живет, поэтому я следил за вашей семьей. Тайно, конечно. Мне даже казалось, что со мной ей было бы лучше, но она не увидела во мне героя своего романа, – господи, какие страсти творятся в этом городе, ужас просто!
– Поэтому ты решил убить меня, чтобы снова причинить ей эту боль, и все из-за того, что она отшила тебя?
– Я чудовище, знаю. Но пока ты была без сознания, я смотрел на тебя, узнавал какие-то мелкие ее черты и понимал, что не смогу этого сделать.
– Других так можешь, а меня нет? Ты понимаешь, что сам себе противоречишь?
– Я убиваю обычно чисто из-за своей физиологии – мне нужна кровь. А с тех пор как ты побывала на нашем вечере, и как зашла в мой кабинет, я не знаю, что со мной происходит, я как будто снова становлюсь человеком, – он засмеялся. И почему мне совсем не страшно? – Ты поразила меня своей смелостью, мужеством и достоинством. Я теперь ненавижу себя за все, что сделал, наверное, мне теперь проще убить себя, чем кого-то другого. Я не знаю, почему вдруг это случилось.
– Но я ведь ничего такого не сделала...
– С того момента меня к тебе как будто ниткой привязали, я не могу ничего с собой поделать, меня как будто раздирает изнутри... Кажется, это «совесть» называется. А ты, наверное, меня за идиота считаешь сейчас.
– Нет, – неожиданно для себя самой выпалила я. Хотя, почему неожиданно? Я и правда не считаю его идиотом. Странный немного, но... Какой-то он не такой, каким хочет казаться. Он хочет выглядеть крутым, ужасным и страшным, а на самом деле он ранимый, несчастный и потерявшийся в себе человек. Да, именно человек. Не убийца, не вампир. Человек.
– Ада, уходи, прошу.
– Почему ты выгоняешь меня? Неужели ты не понял, что я не уйду?
– Я не хочу делать тебе больно. И так уже постарался. Прости, что пришлось ударить.
– Да ничего, – я уже и забыла, что голова болит.
– Почему вы с Беном расстались?
– Он сделал мне предложение, а я отказалась. Я думала, что люблю его, но потом поняла, что нет ничего...
– Сильно переживаешь?
– Есть немного... Но что поделаешь, если я не могу быть с кем-то? Я одиночка, неспособная на любовь.
– С чего ты так решила? Если не получилось с одним человеком, не надо ставить на себе крест, – его ледяная рука легла на мою, но я почувствовала почему-то только тепло, – Все еще образуется, – он улыбнулся, отчего улыбнулась и я. Странно, но я не чувствовала опасности, даже наоборот, я ощущала лишь поддержку и заботу, исходящую от этого странного человека. Я чувствовала... родную душу, что ли. Он понимал меня, не осуждал, не предлагал передумать или изменить решение. Он просто принимал ситуацию как есть. Я выдернула свою ладонь из-под его и обняла. Я знала, что он мне ничего не сделает. Именно сейчас я осознавала, что я не одна, что есть кто-то, с кем мне комфортно, уютно и тепло. И плевать, что у него холодная кожа. Мне почему-то даже плевать, что он убийца, что он напал на меня и что он хотел причинить боль моим близким. Мне кажется, что он не такой, что он не понимал, что делал все это время, что им движили инстинкты, а не чувства и разум. Я даже не знаю его имени, а он, боюсь, знает обо мне все. Он не отстранился, а наоборот, обнял меня даже немного сильнее, чем я его. Может, просто потому, что он сильнее меня?
– Ада, спасибо тебе.
– За что?
– Ты спасаешь меня.
Мы просидели так несколько минут. Не знаю, почему, но меня тянуло к нему, к этой белоснежной улыбке, острым клыкам, к шраму на шее, к непослушным волосам, к светящимся грустью глазам. Мне было его даже немного жаль. Он запутался, его жизнь вынудила стать таким, я уверена, он сам не хотел такого существования.
– Почему ты не рассказала Бриджит про наше убежище?
– Я не предатель.
– Ты, наверное, единственный человек, который готов хранить секреты, даже если они представляют опасность для общества.
– Тогда, может, все же ответишь на мои вопросы? – он снова опустил свои серые глаза.
– Ладно... Только обещай, что об этом будут только стены этой комнаты, – я кивнула.
– Где мы?
– Мы практически в центре Бриджпорта, в одной из высоток. Я прихожу сюда, когда хочу побыть один. Здесь даже мебели толком нет, она как-то отвлекает, когда требуется подумать, – я машинально начала теребить мамин кулон. Пожалуй, история с Америкой меня сейчас волновала больше всего.
– Что у вас там с мамой за история произошла?
– Ты уверена, что хочешь это слышать?
– Хочу.
– Мы с Америкой, как и с Бриджит, кстати, вместе учились в одном классе. Она была такой застенчивой, милой, красивой раньше... Вот я и влюбился в нее. Дурак такой был... А она уже тогда была бесхарактерная, прямо не могла сказать, как ко мне относится. Ну а я воспринимал все это как надежду на что-то, и однажды она выпила в баре, и высказала мне в лицо, что думает. Я тогда такой тряпкой был, психанул, весь мир послал к черту и пошел в бар, где было меньше всего людей – к вампирам. Мне нужно было одиночество. Там я с Бьянкой познакомился... Ну она меня и укусила в тот вечер. Обещала вечную жизнь, силу, могущество, власть... А я, идиот, и повелся. Без нее я бы, конечно, сейчас не был бы тем, кто я есть, но даже не знаю, хорошо это или плохо? Я начал убивать, это как-то затягивало душевную рану, душило боль, потом и вовсе превратился в машину. Спустя пару лет Америка вышла замуж за твоего отца, я был на их свадьбе, посмотрел на нее... И решил, что она будет счастлива с ним. Потом она забеременела, узнала, что у нее двойня. А потом с тобой этот случай, она тогда с Эваном чуть не развелась из-за этого. А потом пошла рутина лет, потом появилась ты... А потом я не выдержал и...
– Убил ее, да? Этой мести тебе было мало?
– Я не хотел ее убивать. Хотел просто припугнуть, что ли. Не рассчитал свои силы, не смог сдержаться. Это единственное, о чем я жалею до сих пор. Это как наваждение было, только прошло слишком быстро. Это и стало моей самой большой ошибкой.
– Ну я исправила твою самую большую ошибку.
– Как тебе это удалось?
– Немного магии... И прощения.
– Прощения?
– Да. Ты тоже должен простить ее. Тогда и не нужно будет мстить.
– Наверное, ты права. Я не хочу жить прошлым, но оно как-то не отпускает. Я столько раз уезжал из Бриджпорта, старался убежать от всего этого, и все равно возвращался, как будто что-то тянуло меня обратно... Раньше я думал, что это Америка, а теперь понимаю, что дело было не в ней, а в тебе.
– Что ты имеешь в виду?
– Между нами связь, Ариадна. Я почувствовал ее сразу, как только ты вошла в двери. Она как резинка, натягивается, если мы далеко друг от друга, то становится просто невыносимо, а если рвется, то с такой силой бьет по второму, что многие не выдерживают. Люди обычно называют это любовью, но это нечто иное, даже большее, чем любовь, понимаешь?
Он посмотрел мне прямо в глаза. В них было столько тоски, отчаяния и муки, что я на мгновение начала ему верить. И мне действительно показалось, что между нами есть что-то такое, чего нет у других влюбленных. Это правда немного не любовь, это как две половинки одного целого соединили вместе. Он такой добрый в глубине души, мягкий, чувствительный даже, а я наоборот, жесткая и дерзкая. Блин, мы дополняем друг друга. Я кивнула. Понимаю, черт возьми. Уголки его губ тронула легкая улыбка, ледяная рука скользнула по моей щеке, отодвигая в сторону эти мои дурацкие кудряшки. – Как же я долго тебя ждал, – прошептал он, после чего я, не в силах больше сопротивляться самой себе, наклонилась вперед, ощущая так близко его горячее дыхание. Этот раунд был проигран.
Он резко отстранился и спустя мгновение стоял около окна, оперевшись руками на подоконник. На улице уже поднималось солнце. Наступило неловкое молчание. Как же я ненавижу такие моменты, когда есть что сказать, но все молчат. Как будто кота за хвост тянут.
– Это неправильно, – вдруг начал он, нервно вглядываясь в краснеющую линию горизонта, – Ада, я умоляю, уходи отсюда, забудь этот дом, эту ночь, этот... поцелуй. Все забудь. Извинись перед Беном, он поймет, вы поженитесь, все будет замечательно.
– Замечательно? То есть прожить всю жизнь с нелюбимым человеком замечательно? А как же ты? Как же все, что ты говорил?
– Да забудь ты, что я говорил! – он перешел на крик.
– Но почему?
– Ты не понимаешь? Я преступник, убийца, полиция то и дело наступает мне на пятки, я вынужден прятаться, продумывать все на несколько ходов вперед... Это не сможет продолжаться вечно. Ада, я хочу, чтобы ты жила нормальной жизнью, ты заслуживаешь этого, я и так принес вашей семье слишком много боли.
– А я хочу жить, зная, что рядом со мной человек, который меня понимает... А ты единственный, кто меня понимает... К тому же, ты сам говорил о какой-то там связи!
– Ты все равно не чувствуешь ее.
– А ты дай мне время ее почувствовать...
– Я хочу, чтобы ты была со мной, иначе я не смогу, – он опустил голову, – Но это невозможно, пойми... Бьянка беременна от меня, моя жизнь и свобода висят на волоске.
– Не обязательно быть вместе, – я подошла сзади и обняла его, – Можно просто быть рядом, тайно видеться, да хоть здесь же. Я так одинока, только сейчас, здесь, я понимаю, что я не одна, прошу, не оставляй меня одну, я не смогу так жить, – слова лились сами собой, я не соображала ничего, из глаз катились слезы, господи, я превратилась в сопливую девочку, жаждущую внимания... Но это был крик моей души, я действительно не хотела его отпускать.
Он повернулся и, поцеловав в лоб, начал вытирать слезы с моего лица.
– Никогда не плачь, слышишь? Я не брошу тебя. Я всегда буду рядом. Даже если меня не станет.
– Не говори так. Мы со всем справимся.
– Кстати... Меня Ян зовут.
– Да какая уже теперь разница?..