Череда неприятных сюрпризов начала докучать нам с самого момента свадьбы Стеллы.
Начну с плохого, и с каждой минутой ухудшающегося, состояния Верджинии. Она стала безнадежно терять как физическую форму, так и моральную: рано ложится и поздно встает, почти не выходит из комнаты; то не ест почти ничего, то уплетает все подряд, что попадется под руку. Я бы так не волновался, если бы она в один момент не додумалась есть протухшие брокколи, которые мы оставили в холодильнике за пару недель до произошедшего! Я молчу уже о еле заметных очерках ее былой фигуры, которой я любовался и грел душу каждый день. Я ни в коем случае не обвиняю ее ни в чем и понимаю ее ужасное положение сейчас, но как факт отметить стоило.
Однажды, за очередным ужином, который Верджиния вновь закончила выброской еды в мусорный бак, я не выдержал и решил принять какие-то меры.
- Верджиния, - я взял за руку встающую из-за стола девушку, - Нам нужно поговорить.
- Шигеру, давай не сейчас… - в глазах Верджинии заметно помутнело, и она поспешила как можно быстрее удалиться из кухни, - Мне сейчас не до разговоров, сам видишь…
- Но это очень важно! – я попытался сказать это как можно громче, при этом не переходя на крик, - Дорогая, тебе не кажется, что в твоем состоянии стоит обратиться к врачу?
- Какой врач?! – она дернулась и отошла на шаг, опрокинув тарелку на пол, - Мне нужно всего лишь пару дней отдохнуть и я вновь буду, как в свои шестнадцать! Не сочиняй глупостей.
- Верджиния, разве ты не заметила, что ты и так практически ничего не делаешь, но лучше тебе не становится? Я настаиваю на том, чтобы ты немедленно сходила к врачу, а если будешь сопротивляться, то я вызову его домой. На этом точка.
Я положил тарелку в посудомойку и ушел в спальню; Из-за стен был слышен звук мочалки по кухонной тумбе.
После произошедшего инцидента мы с Верджинией очень холодно вели себя друг с другом, мимолетно договорившись о вызове врача на дом – ее состояние вновь заметно ухудшилось, появились выбросы температуры и озноб. Не показывая этого Верджинии, я был невероятно взволнован внутри себя, каждую минуту пытаясь каким-то образом успокоиться. А вдруг, это какое-то тяжелое заболевание, которое может повлечь за собой плохие последствия? Вдруг, я ее потеряю? Что тогда?
В очередной раз ловя себя на подобной мысли, я ударил себя по щеке и решительно сказал, что все будет хорошо. Чего бы это «хорошо» мне не стоило.
Теперь каждый рабочий день я боялся оставлять Верджинию одну дома, уходя в университет безумно взволнованным, не сосредоточенным на чем-то продуктивном, что, разумеется, не давало мне покоя во время занятий и лекций.
Когда пришло время встречать в дверях дома одного из лучших специалистов Плоскограда, Верджиния была абсолютно никакая и даже не встала с постели, чтобы мистер Смит как следует ее осмотрел. Седоватый мужчина разулся, начисто вымыл руки и, ухватив за ручку свой белоснежный кейс, направился в нашу спальню. Врач на глазах побледнел, увидев вспотевшую, сонную и измотанную девушку. «Ее срочно нужно везти в больницу», - сказал доктор и вызвал бригаду санитаров из местной клиники.
Я не на шутку перепугался тогда; казалось бы, я ежедневно видел Верджинию и прекрасно понимал, в каком отвратительном она состоянии, но мистер Смит буквально дал мне взглянуть на ситуацию по-другому. Я быстро собрал ее вещи в чемодан, когда машина скорой помощи тронулась и набрала скорость, и вскоре последовал за ней на такси.
***
Час, проведенный в фойе больницы, наполненный ожиданием, надеждами и клубками, просто клубками измотанных нервов, выдался, пожалуй, самым худшим часом в моей жизни. Я не знал, что и думать; мои безнадежные хождения из одного угла коридора в другой прервал грубоватый голос врача, выглядывающего из дверей кабинета. «У меня для вас хорошие новости, молодой человек», - мужчина улыбнулся и попросил проследовать за ним.
В результате нашего визита в больницу выяснилось, что мы скоро станем родителями.
Нас с Верджинией не стали надолго задерживать в клинике и записали девушку на дневной стационар. Мистер Смит осудил нас за столь упертое нежелание посещать врача и сказал, что мы могли бы избежать выписанных лекарств и посещения больницы, если бы обратились к нему вовремя.
Я поблагодарил доктора и, взяв Верджинию под руку, направился к такси у входа.
Черт возьми, какие дети?! Мы толком не встали на ноги, у нас все еще не задерживаются деньги, а ведь ребенок – это огромная, просто невероятная ответственность! На что мы будем его содержать, где он будет спать, каким образом он будет жить, когда подрастет?! Ведь сначала пойдет период пеленок-распашонок, потом кубиков-карандашей, потом ручек и тетрадок… и так по нарастающей.
Честно признаюсь, до этих пор я совершенно не думал о детях и никогда не планировал заговорить об этом с Верджинией, но… если посмотреть на все с другой, более позитивной стороны, то я ясно понимаю, что в семье уже давно появилась как минимум необходимость. Мы прожили вместе уже много лет и многое пережили, и оба уверены, что готовы окончательно связать жизнь друг с другом. Первая седина средь алых волос на моей голове уже скоро навестит меня, да и Верджиния не намного младше, поэтому, в каком-то смысле нам действительно уже пора. И, похоже, что-то свыше намекнуло нам об этом.
В те моменты меня действительно одолевали тысячи мыслей, которые навряд ли уместятся на страницах дневника, поэтому я продолжу повествование дальше, опуская ненужное большинство своих чувств и эмоций.
Когда я, в один прекрасный день, со спокойной душой оставив Верджинию на соседку Рашель, сам ушел на работу, случилось не менее странное происшествие.
Был конец учебного дня, улицы за окном стемнели, а в аудитории зажегся свет, я рассказывал студентам очередные нудные перефразирования учебника, мысленно мечтая скорее уехать домой к моей любимой. Было заметно, как молодежь, так же как и я, зевала и хотела скорее покинуть стены ВУЗа. В общем-то, ничего не предвещало беды, как у меня резко заболела голова, и я услышал голос. «Иди в Бастион», - эхом перебивал меня зов, не давая нормально вести занятие; Похоже, это все слышал один я, так как студенты явно не понимали сути происходящего, так что я уже догадывался, кто и зачем вытворяет это все. Абраксис.
Мне пришлось быстро оборвать лекцию, захлопнув книгу и отпустив счастливых учащихся по домам; сам я не успел забежать в лаборантскую, как меня уже окутали клубы черного тумана и я растворился в воздухе.
Оказавшись в одном из множества холлов Бастиона, я увидел восемь канделябров и стену книжных шкафов; Я был у входа в, непосредственно, читальный зал. Библиотека, по сути, одно из секретнейших мест замка, поскольку там хранятся абсолютно все знания моей многовековой семьи. Туда нельзя было попасть, не зная как; дверей или каких-то проходов не было. Единственный способ – отодвинуть в правильное место правильную книгу в правильное время, только тогда книжный стеллаж обернется, и ты окажешься внутри.
С напрягом вспомнив комбинацию, я быстро проскользнул в помещение библиотеки и застал уже поджидающего меня там Абраксиса.
- Добрый вечер, Шигеру, - загадочным тоном произнес он, - Давно не виделись.
- Это уж точно. Нам ведь действительно нужно встречаться именно тогда, когда у меня рабочие часы, за прогулы которых я могу получить выговор?
- Это неважно, - Абраксис встал и перешел на диван, - Присаживайся.
Знакомые стены библиотеки буквально согревали меня, несмотря на всю их мрачность и явную обреченность. Здесь было проведено столько лет, в этом месте, в этих книгах, что нотки ностальгии воодушевленно начали играть у меня на душе…
Я присел на кресло прямо напротив собеседника, и он начал разговор первым.
- Итак, полагаю, ты не догадываешься, зачем я тебя сюда позвал.
- Конечно не догадываюсь, - возмущенно ответил я, - Если бы я догадывался, я бы не пришел.
Он ухмыльнулся.
- Птичка мне на хвосте принесла, что через несколько месяцев вы с твоей избранницей станете родителями, верно?
- Да, и что с того? – еще более возмущенно сказал я, - Тебя это совершенно не касается.
- Касается.
- Понимаешь ли, Шигеру… неужели ты думаешь, что вот так просто можешь завести ребенка, вырастить его, думая, что это легко?
- Есть какие-то проблемы? – я приподнял бровь, явно не понимая, о чем он говорит.
- Неужели ты забыл, что ты маг? – Абраксис явно возмутился, а в моей голове потихоньку начала выстраиваться мозаика, - Ты думаешь, что твои дети будут простыми? Такой наивности я даже от твоей мамаши не видал.
- И что же ты хочешь сказать? Что не так будет с моими детьми?
- Они тоже будут магами, идиот! – собеседник вспылил и соскочил с дивана, - И если ты не натренируешь их в этом деле, они просто станут неудавшимися и на века опозорят нашу семью!
Теперь все почти встало на свои места. Я – маг, мои дети – тоже. Я потихоньку начал вспоминать, что должен сделать юный ведьмак до своих восемнадцати, и первое из этого списка – научиться колдовать, что не так уж и просто…
Но в голове все еще не укладывалось: неужели из союза неудавшегося колдуна и человека действительно могут выйти какие-то необычные дети?
- Шигеру, вспомни, когда ты последний раз притрагивался к котлу, метле, когда последний раз что-либо варил? – оборвал мои мысли Абраксис, - Если ты продолжишь в таком же темпе, то ты попросту сгниешь как колдун! А это, поверь, не только усугубит твою судьбу, но и судьбу твоих потомков.
Черт возьми! И ведь он был как всегда прав. Мне пришлось изрядно поднапрячь мозги, чтобы вспомнить, куда я задевал свою магическую книгу, а котел я уже лет семь как оставил в Бастионе, напрочь забыв про него. Акси уже второй раз напоминает мне про это, но я успешно забываю про колдовство каждый раз, откладывая все «на потом». Похоже, мне действительно нужно было немедленно вспомнить хотя бы парочку заклинаний, иначе я лишусь своих сил, которые, уверен, пригодятся мне в будущем.
Абраксис перевел взгляд на ряды книжных полок и растворился во тьме; Искать его не было смысла, потому что никогда нельзя было предугадать, куда это существо ветер уносит.
По возвращению в Плоскоград (всегда тяжело переносил телепортацию), я оказался среди пустынных улиц города, вкушая приятные ароматы кофейни, неподалеку от которой меня выбросило. Благо, моих полетов никто не застал и я поспешил как можно быстрее вернуться домой, чтобы удостовериться, что с Верджинией все в порядке. Когда я перемещался к Абраксису, был поздний вечер, а на момент возврата уже сияло солнце – с женой запросто могло что-то произойти.
Мимолетно пролетая мимо разных кафе, торговых центров и бутиков Плоскограда, я заодно успевал полюбоваться видами этого прекрасного города. В отличие от Стренджтауна, знойного, сухого и практически голого города, пустынные просторы далекого пригорода были разбавлены произрастающими деревьями, цветами и кустами, что вполне позволял более мягкий климат. Небо было почти чистым, изредка его пространство занимали пушистые белые облака.
Я постоянно вспоминаю те унылые и безысходные виды местности вокруг Бастиона с голыми деревьями, черной землей, вечными тучами и регулярным дождем. Когда я витаю в темных картинах, навечно отпечатанных в моей памяти, а после возвращаюсь в реальность, я поражаюсь тому, как я мог пропустить столь красивый мир за 18 лет жизни.
Я зашел домой и хлопнул дверью; Верджиния выскочила из комнаты и кинулась ко мне в объятия.
- Где ты был всю ночь? – в ее голосе не слышалось злости, а это значит, что она не подозревала меня ни в каких похождениях или чем-то таком.
- Я был в Бастионе, - обнял я девушку в ответ, - Ты ведь знаешь, что время в двух измерениях идет по-разному.
- Слава богу! Я так волновалась, - она отошла и посмотрела в мои глаза, а ее лицо скрасила улыбка, - Рашель уже предположила, что ты мне изменяешь.
- Когда-то я был моральным уродом, но даже тогда бы такого не сделал, - я улыбнулся и прошел на кухню, - Ты хочешь чего-нибудь?
- Не отказалась бы от салата.
После обеда мы вновь проводили время вместе за традиционным просмотром телевизора. Я был рад, что Верджиния не умеет накручивать себя и полностью доверяет мне, точно так же, как и я ей; Я думаю, у таких пар как раз таки есть шанс отметить золотую свадьбу, пройдя множество испытаний временем.
- Эй, а кто там такой у нас в животе? – притворно разговаривал я с животом Верджинии, - И скоро мы тебя увидим?
- Шигеру… - счастливо улыбнулась девушка, опираясь руками на спину, - Я давно хотела это сказать, но все не было подходящего момента.
- Что же?
- У нас будет двойня.
Именно в тот момент белая полоса начала доминировать и разорвала черную в пух и прах.
В очередной рабочий будний я как обычно вел занятие, в тот день среди всех групп у меня была всего лишь одна пара. Быстро отмучившись и на радостях собираясь пойти домой, чтобы подготовиться к предстоящему приходу Стеллы и Алфорда, я быстро скидал все вещи в кейс и решил было покинуть стены аудитории, как на моем пути появилась мисс Монтгомери.
- Пройдемте в мой кабинет, мистер Безариус, - с небольшой лукавинкой сказала женщина, - У меня для Вас новости.
В тот момент в моей голове перемешались тысячи мыслей: От сокращения зарплаты до возможности вылететь с работы. Видимо, студенты слишком шумели, когда уходили раньше срока в тот день, и Монтгомери застала это дело. Я был очень взволнован тогда и ноги подкашивались, потерять работу в тот момент было самым худшим, что могло произойти.
Мы вошли в обновленный кабинет, я присел на кресло, услышав резкий хлопок двери.
- Итак, мистер Безариус… - она с усилием села на мягкий стул и положила руки на стол, - Я даже не знаю, с чего начать.
- Извините, мисс Монтгомери, - я принялся отговариваться еще до того, как она начнет меня отчитывать, - Такого больше не повторится, то был форс-мажор…
- О чем Вы? – женщина явно не поняла меня.
- А вы о чем?
- Я пригласила Вас сюда, чтобы обговорить все детали Вашей новой должности, - неуверенно сказала ректор, - Если Вы, конечно, не против. Понимаете ли, я скоро выхожу на пенсию…
После получасового разговора мой статус повысился до звания ректора.
Нужно было подписать много документов, сделать перестановку в кабинете, заменить таблички и сертификаты, фотографии, и много еще чего… Рабочие часы теперь весьма увеличились, бумаг стало втрое больше, но и зарплата стремительно возросла примерно во столько же раз. Я и не думал отказываться от такой возможности; здоровье Верджинии уже относительно наладилось, и она больше не нуждалась в моем надсмотре, поэтому я уже мог проводить на работе больше времени.
Немногим позже нас почтили визитом Стелла с Алфордом; По такому случаю я испек клубничный пирог и заварил жасминовый чай, приправив его небольшой щепоткой корицы.
- Изумительный обед, Шигеру! – восхитился Алфорд, - Где ты научился так готовить?
- Давным-давно, если честно… - я отвел взгляд и улыбнулся, - Когда я был у бабушки в Бухте Беладонне, мы в основном только этим и занимались.
- Как мило, Шигеру! – высокий голос Стеллы оборвал меня, - А я думала, тебя никогда не выпускали из твоего волшебн…
- Кхм, а знаете что? – Верджиния перебила Стеллу, не дав ей раскрыть Альфу мой секрет, - Я совсем забыла сказать, у нас ведь будет двойня!
- О, это же замечательно! – хором сказали молодожены, после чего Алфорд заговорил один, - А что насчет детской?
- Мы пока думаем пожить с детьми в одной комнате, - скромно сказала Верджиния, - А там посмотрим.
- Абсурд! – брюнет встал из-за стола и достал мобильный, - Шигеру, мы сейчас же поедем закупаться материалами и достраивать дополнительную комнату для детей.
Альф поразил меня своим энтузиазмом и добротой, и, через несколько дней непрерывной работы, наш дом расширился еще на одну комнату.
Это не было перепланировкой, поэтому со строительной стороны вопрос обошелся без проблем. Труднее было вырезать проем для двери и затащить туда мель, однако, совместными усилиями мы закончили работу быстро, и у деток появилась собственная комната заранее.
Было решено выполнить детскую в ярких голубых тонах, так как мы ждали двух мальчиков. Обои оказались однотонными, местами украшенные нарисованными веточками. На полу – обычный паркет, потолок покрыт белой штукатуркой. Мы закупились детскими игрушками на 5 лет вперед, чтобы потом не бегать и не докупать какие-то недостающие; детская мебель также была в голубых оттенках, только более спокойных. Также в комнате было много свежих цветов для регулярной циркуляции кислорода, чтобы дети всегда дышали свежим воздухом.
Голубой тон детской визуально создавал подобающее освещение, и казалось, что комната находится среди какого-то сказочного леса. Девочки были восхищены проделанной работой и Верджиния, не успев рассмотреть комнату в деталях, с восхищенными возгласами обняла меня и принялась оценивать качество поклейки обоев и укладки паркета. Ох уж эти перфекционистки…
Стелла же, как и ожидалось, не обратила внимание на основную часть комнаты, и принялась рассматривать уголок с игрушками. Я, конечно, все понимаю, но никогда не мог бы подумать, что она настолько впала в детство… Ее внимание на последующий вечер безнадежно приковал кукольный домик, который она в результате чуть не разбила.
- Пора бы уже домой, дорогая… - с безнадегой в голосе пытался оторвать девушку от кукол Альф.
Но все вновь умудрилась испортить одна ссора. Кажется, это первая настолько сильная ссора в нашей с Верджиней жизни. Но она имела место быть.
Время родов все близилось, живот Верджинии уже язык не поворачивался назвать животиком. Однажды за ужином она как бы случайно завела разговор, который уже давно напрашивался в наш дом.
- Кстати, дорогой… ты никогда не думал, что мне пора лечь в больницу? Роды близко, а рожать дома – несколько непривлекательная перспектива…
- Какая больница, о чем ты? – возмутился я, - Ты ведь понимаешь, что дети будут необычными. А если они засветятся зеленым пламенем, когда родятся?
- Шигеру, ну кто, черт возьми, будет принимать у меня роды здесь?! – она разнервничалась и вскочила из-за стола, - Неужели ты?
- Мы сможем вызвать врачей или помощников из Бастиона, - я сохранял хладнокровие и пытался успокоить брюнетку, - В больнице не поймут, если произойдет какой-то инцидент.
- Мне плевать на инциденты, Шигеру! – она перешла на крик, - Я не буду рожать дома, и это не обсуждается!
С тех пор мы не разговаривали. Каждый из нас гордо занимался своими делами, которые позволяли нам почти не пересекаться в столь маленьком доме.
Верджиния, как оказалось, шикарно рисует. Она никогда не говорила мне этого, но теперь, когда у нее появилось много свободного времени без меня, она вспомнила про уже давно купленный нами мольберт. Пока что написанные ею картины – любительские, так как она порядком долго не отрабатывала навык. На них в основном изображены виды моря, лугов, цветов… помнится, она рассказывала мне еще в университете, что не любит Плоскоград из-за песочных знойных почв и мечтала жить где-нибудь в Бухте Беладонне или Плезантвью, где могла бы каждый день наслаждаться запахом свежей росистой травы, вдыхать мягкий воздух и заниматься садоводством. Конечно, кто бы не хотел… о Бухте Беладонне речи быть не может, так как это довольно дорогой промышленный город, да и выхлопных газов там больше, чем травы, а вот о поездке в Плезантвью еще можно было подумать.
Картины Верджинии приятно освежили наш дом и прибавили ему еще больше прохлады, которая контрастировала с уличными видами.
Я же свое время, свободное от работы, проводил на терраске перед домом (пока что нам не хватало денег, чтобы оформить задний двор) за колдовством. Да-да, я наконец-то прислушался к Абраксису и начал вновь колдовать. С трудом вспомнив заклинания, найдя порядком запылившуюся книгу и вернув котел из Бастиона, я опять мог назвать себя Темным колдуном с большой буквы, и мой статус в магическом измерении снова стал достигать высших мест. Разумеется, и там есть рейтинги, и среди ведьм и ведьмаков всегда найдется много конкурентов; мне же не составило труда за пару дней утереть нос самоуверенным новичкам.
В очередной раз разливая зелья на разные случаи жизни по банкам, я даже вошел во вкус и стал получать удовольствие от процесса.
Но потом наступил час Икс.
Видимо, на почве волнений, строек, ссор и перемен, организм Верджинии попросту не выдержал, и у нее начались преждевременные роды. О, боги, это последнее, чего я ожидал тогда!
Звонить в скорую было слишком поздно, потому что мы бы элементарно не дождались бригады. Я быстро уложил Верджинию на кровать, разумеется, совершенно забыв про наш бойкот, и повторял только «Дыши глубже, дорогая» не прерываясь. Делать было нечего, и мне оставалось разве что позвать Абраксиса с его слугами. Я не мог смотреть на стонущую и вспотевшую Верджинию и немедленно призвал существо, которое появилось среди комнаты из клубов дыма.
- Абраксис, пора.
Он своими легкими и изящными движениями осмотрел девушку и принялся немедленно принимать роды; вокруг него кружились помощницы в телах маленьких девочек, оказывающие помощь. Я не выдержал столь эмоциональной картины и удалился в общую комнату, нервно грызя ногти. Оперевшись на закрытую дверь, я скатился по ней на пол, когда сквозь стены доносились невероятные крики.
Через несколько часов непрерывных родов, за которые я успел обойти всю комнату по периметру на 26 раз, стоны стихли, и Абраксис, выглядывая из-за двери, улыбнулся мне: «Поздравляю, парень». Я никогда не видел его столь счастливым и довольным, а потому заранее знал, что все прошло хорошо. Осторожно зайдя в комнату, я увидел уставшую Верджинию, светившуюся от счастья и держащую на руках очаровательного ребенка.
- Вот они, Шигеру, - она передала мне в руки одного из них и взяла другого, лежащего на кровати, - Это они. Наши дети.
Никогда еще мне не доводилось встречать столь прелестных созданий, как эти дети. Их идеальные, такие же бледные, как мое, лица, маленькие ручки, звонкий голос – все излучало просто невероятное вовременье, которое даже меня заставило растаять при одном их виде. В глубоких синих глазах одного из них читались мудрость, ум и хладнокровие, а в моих, янтарно-карих глазах второго близнеца виднелась искренность, доброта и любовь к жизни. Несмотря на то, что они были столь бледными и холодными, они все равно источали душевное тепло, которое чувствовалось даже на расстоянии.
Мне выпала честь уложить в кроватку теперь уже полноправного члена дома Безариусов, синеглазого брюнета Фаустуса, а Верджиния взяла опеку над кареглазым Джозефом, который уже в первые минуты своей жизни обрадовал нас заливистым детским смехом.