Муллиту очень понравилась рыжая девушка, которую он мельком увидел в конторе по работе с кармическими отработками. Настолько понравилась, что вечер того дня, когда он впервые её увидел был полностью посвящён воспоминаниям, представлениями и фантазиям с ею в главной роли. Вот бы узнать её имя... Или может быть сходить туда под каким-нибудь предлогом пораньше, чем назначил кармический целитель, как-то невзначай пересечься... Конечно, вряд ли что-то получится, она такая красивая, а он такой странный.
Парень вздыхал, пытался отогнать от себя навязчивые мысли, но получалось слабо. Ему вообще не везло с девушками, те, кто нравились ему только фыркали от смеха, когда он, стесняясь, предлагал сходить в кафе или в кино, а те, которым нравился он, вызывали лёгкую оторопь. Муллит был немного застенчив, но очень добродушен, с лёгким налётом благородства. Он был всегда опрятен, аккуратен, следил за чистотой речи, одежды и помыслов, как и подобает будущему целителю. К нему просто пачками липли яркие, расфуфыренные девицы, которых забавляла его растерянность и они видели в нём недалёкого паренька, которого можно раскрутить на отношения, а то и на «замуж». Чувствительный Муллит явственно видел неискренность и шарахался от них как от чумы. Ему же отчаянно нравились утончённые и высокомерные барышни, невесомой походкой летавшие коридорами магического университета, но им не нужен был он.
Рыжая девушка должно быть его старше, к такой вообще не подойти, она наверняка привыкла к самостоятельным мужчинам при деньгах, способным исполнить любую её прихоть. А то может она давно замужем или состоит в серьёзных отношениях, она такая.... такая... Он даже не мог сформулировать чем же она, непохожая на привлекающий его тип, так притянула, но факт оставался фактом.
К утру, прометавшись в сладкой истоме зарождающейся влюблённости, Муллит дошёл до кондиции. В университет не пошёл, благо было законное освобождение на два дня, которое выдавали всем клиентам кармического центра, поэтому парень продолжал лежать на кровати, предаваясь фантазиям, которым никогда не суждено будет сбыться. Вот он подходит к прекрасной незнакомке, улыбается, приглашает прогуляться. Потом они идут в кафе, а проходя мимо цветочницы он покупает ей белую розу на длинном стебле и неважно, что цветок стоят целое состояние — минимум половину его стипендии. Она смущается, но быстро осваивается и болтает без умолку, а у него сердце уходит в пятки, когда будто невзначай касается тонкой бархатистой кожи её бесподобных рук...
Приятные мысли были безжалостно перебиты стуком в двери дома. Родители на работе, значит открывать кроме него больше некому, поэтому Муллит нехотя побрёл впускать неизвестного посетителя.
Он буквально остолбенел, увидев в дверном проёме её.
- Ты узнал меня, да? - тихо спросила она, опустив свои прекрасные изумрудные глаза вниз.
Муллит, нервно сглотнув, смог издать только слабое подтверждающее мычание.
- Можно войти? - парень кивнул, всё ещё не в силах выдавить хоть слово, не зная куда деть руки, стараясь делать поменьше суетливых движений и пытаясь снова начать дышать. Потом, наконец, отошёл в сторону и коротко махнул рукой в направлении дивана в гостиной.
Гостья вошла, по опущенным её плечам и полусогнутой фигуре можно было понять, что у неё что-то случилось, но и без этого чувствительный парень хватанул адской смеси страха, отчаяния и решительности. Хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить её состояние, пусть совершенно не понимал причин её визита.
Они сели на диван, вдоволь помолчали, девушка должно быть собиралась с мыслями, а он просто не знал стоит ли ему самому начать разговор или нужно подождать. Но она наконец решилась.
- Тогда, раз ты меня узнал, мне остаётся только попросить прощения, - он увидел, что на несчастном её лице уже проложили путь две прозрачные дорожки слёз, - Прости меня, Муллит, я за эти годы достаточно истерзала себя сама. Мне нет оправданий, я просто прошу, чтобы ты меня простил
- Я не понимаю за что должен вас прощать, - почти панически бросил парень, отчаянно пытаясь справиться с собой и не прижать к себе её, уже навзрыд рыдающую, закрывшую лицо руками.
- За твою смерть. За то, что я тебя убила, - стонала она сквозь слёзы.
- Но ведь я живой, - ничего не понимая, воскликнул он и вдруг похолодел от догадки, - или ты собираешься сейчас меня убить?
Подобное сближает и Муллит сам не понял, как перешёл с незнакомкой на ты. В самом деле, когда такие вопросы на кону, до реверансов ли.
- Сейчас? - она вскинула голову и непонимающе уставилась на его лицо перекошенное от невозможности решить в какую же эмоцию удариться, страха или обожания, - Нет. Я убила тебя в прошлой жизни, зачем мне сейчас это повторять? Я поймала тебя и принесла своим, чтобы... чтобы... - она не смогла закончить фразу из-за спазмов перехвативших горло.
Получается эта девушка в прошлой жизни была той самой шайдой, которая его поймала. Это может показаться странным, но Муллит не ощутил ни ненависти, ни отторжения, ни неприятия, он ровно воспринял эту информацию вроде сообщения о смерти дальнего родственника, которого он почти никогда не виделся.
- Ничего страшного, я прощаю тебя. Не плачь.
Девушка затихла, потом убрала руки от лица, одним движением сползла с дивана на пол и вопросительно заглянула к нему в глаза.
- Ты правда не презираешь меня? Правда? Если это не так не сдерживайся, к чёрту вежливость, можешь даже ударить меня, я заслужила.
Муллит тоже встал на колени, как и она и, преисполнившись наглости, взял её белоснежные кисти в свои ладони.
- Не плачь. Не плачь, пожалуйста. Я не сержусь, - до чего глупо он сейчас сказал...
Девушка затихла, благоговейно посмотрела на него, а потом вдруг резко обняла.
У Муллита перехватило дыхание, всё произошедшее не слишком поколебало его начинающуюся влюблённость, скорее добавило остроты, а теперь от близости её тела он будто совсем потерял рассудок. И без того взвинченный, взбудораженный, разгорячённый её запахом, теплом тела, ощущая одной рукой мягкий водопад рыжих волос, другую он вжимал ей в спину. Девушка была так близко, что он не удержался и осторожно раскрыл её рот своим. Она не отстранилась, только тонко вздохнула и прикрыла глаза.
Его бросило в жар, он жадно, завладел её губами. Промелькнула лёгкая мысль, что нельзя так пользоваться состоянием девушки, но он быстро её прогнал. Как бы ещё ему удалось заполучить такую женщину как эта. Муллит шалея от происходящего целовал и целовал её, то спускаясь губами к шее, то снова возвращаясь ко рту, правда рукам он позволил побольше. Ей вроде бы нравилось, судя по прикрытым глазам и по тому, что она его не отталкивала, а когда он кожей спины ощутил её пальцы забравшиеся ему под рубашку, у парня совершенно сорвало крышу от такой внезапно свалившейся удачи.
После того как всё произошло, Муллит ласково погладил по щеке свою девушку (они ведь теперь будут встречаться ведь так? После того что было иначе и быть не может) и расплывшись в улыбке от осознания непременно грядущего всепоглощающего счастья тихонько спросил:
- Как тебя зовут?
Она лежала на спине и широко раскрытыми глазами смотрела в потолок. От звука его голоса встрепенулась, села, инстинктивно прижав руки к груди и осматриваясь в поисках сброшенной впопыхах одежды.
- А? Кэй. Кэйли Бёрк. Ты — Муллит, я знаю. Чёрт, ну почему я делаю это снова и снова, самое лучшее решение проблемы, ага.
Парень растерялся, похоже она недовольна и расстроена. Он что-то сделал не так? Конечно же, он не должен был так поступать, воспользовался её слезами, неадекватным состоянием. Как же свидания, ухаживания, цветы? Как бы ей дать понять, что он вовсе не такой, что будет всё по-другому, что он безумно в неё влюбился и просто не представляет без неё жизни. Но вместо этого, когда в поле зрения попали часы, он вдруг ляпнул:
- Ой, скоро могут родители вернуться, пошли ко мне в комнату.
Кэй совершенно округлила глаза.
- Роди-ители? Муллит, сколько тебе лет?
- Девятнадцать, - он смущённо улыбнулся, - а тебе?
Кэйли издала стон и, проигнорировав вопрос, схватилась за голову.
- Вот я ду-ура. Я же опять ломаю тебе жизнь, меня изолировать надо, по крайней мере держать от тебя подальше.
- Нет, нет, почему? - парень испуганно схватил её за локоть, - Ты не ломаешь мне жизнь, не надо уходить, только не уходи!
Закончившая одеваться девушка окинула его взглядом и вдруг спросила
- Ты хоть делал это раньше?
- Конечно, - соврал он, стараясь выглядеть при этом как можно более уверенным.
- Знаешь, давай поедем ко мне домой, там родителей нет и можно спокойно поговорить.
Кэйли вела машину и чуть не плакала. На соседнем сидении сидел притихший парень и смотрел на неё влюблёнными глазами. Это же надо было так вляпаться. С него-то спрос небольшой, он ещё слишком молод, это она должна была включить мозги и пресечь всё на корню. Но если честно она подумала, что он таким способом хочет получить сатисфакцию, хотя во время этого дела и прошептал хрипло «я люблю тебя». Она была готова стерпеть от него что угодно, снесла бы оскорбления, плевки, даже удары, а оказалось, что он совсем юн и она ему просто понравилась. Теперь нужно разбить ему сердце? А потом? Вернуться домой, сделать вид, что ничего не было, придумать удобоваримую версию случившегося, типа пришла, плакала, простил, ушла? И всё станет по-прежнему? Снова слышать как Трин по ночам во сне ласково проговаривает чужое имя, снова видеть, как он несётся к окну, стоит той самой только выйти во двор, снова понимать, что она, Кэйли, никогда не будет в его сердце.
Она остановилась и повернулась к Муллиту. Тот смущённо улыбнулся, пожирая её обожающими глазами, а потом вдруг встрепенулся, выскочил из машины, обежал её спереди, открыл дверь и протянул ладонь, чтобы помочь ей выйти из авто. Она воспользовалась помощью и он, не выпустив её пальцев, нежно приложился к ним губами. Потом осторожно, но в то же время до невозможности чувственно стал целовать её, ласково поглаживая волосы. Отстранился и тихонько прошептал
- Ты самая красивая на свете.
Было приятно. Она застенчиво хихикнула, хотя расклад был несколько странным, она ведь старше его где-то раза в полтора. И в то же время это было настолько забытым ощущением, что Кэй не могла припомнить было ли такое вообще. Любовь к Трину, проистекала скорее из боли, чем от радости, это мучительное полное нервозности и неуверенности чувство, только поначалу приносившее ей удовольствие. А глядя в прозрачные голубые глаза Муллита Кэйли и сама заряжалась каким-то ощущением лёгкости, света и счастья.
В доме было ужасно пыльно. Конечно, она тут не была, наверное, целый месяц, а в прошлые приезды тоже особо уборкой не заморачивалась, но не возникло даже намёка на стыд, она просто сорвала покрывало с дивана и уселась туда, хлопнув ладонью рядом. Собирались же серьёзно поговорить.
Муллит залез на предложенное место с ногами (хоть туфли снял и то хлеб), долго рассматривал её, потом в очередной раз провёл ладонью по её волосам (похоже они ему очень понравились) и мягко, но уверенно сказал
- Я люблю тебя.
- Не-ет, - покачала головой она, - ты меня не любишь, ты меня хочешь, просто увлёкся, скоро пройдёт.
- Мне лучше знать. Ты мне ещё вчера очень понравилась, я всю ночь о тебе мечтал, а потом ты пришла. Кэй, я знаю, то ты меня старше, а я пока ничего собой не представляю, всего лишь студент, но это изменится, я закончу университет, найду работу, буду тебя содержать.
- Э-э... стоп-стоп-стоп, я что похожа на содержанку? - возмутилась Кэйли, - я и сама неплохо зарабатываю.
- Всё равно мужчина должен зарабатывать больше.
Кэй только захлопала ресницами. Было что-то странное в этом разговоре и вообще в данной ситуации. Ничего нет, случайно получилось, что они переспали, а теперь почти спорят о том у кого должно быть больше денег. Просто нужно объяснить парню, что ничего быть не может, потому что у неё есть любимый.
Муллит сам поражался своей смелости, куда и подевался застенчивый парень, который робел в присутствии понравившейся девушки. Сейчас он понимал, что если не будет настойчив, то потеряет её, невообразимо красивую нимфу по имени Кэйли, в которую он влюбился до беспамятства. Он чувствовал её колебания, неуверенность, что он сам вовсе не вызвал в ней тех чувств, которые зародила в нём она, но был настроен бороться до конца, поэтому поймав её виноватый взгляд не дал произнести непоправимое, закрыв ей рот своими губами.
Он целовал её самозабвенно, вкладывая в поцелуй все снедающую его страсть, всю нерастраченную нежность, всю будущую ласку, всю будущую заботу, всё что он только может ей дать.
Когда он, наконец, медленно оторвался от её рта, она тяжело дышала, смотря на него абсолютно ошалевшими глазами.
- Меня никто никогда так не целовал. Ты делаешь это лучше всех.
- Это потому что я люблю тебя.
Кэй опустила ресницы и сама потянулась к нему губами.
Поздно вечером Кэйли отвезла Муллита домой и поехала к Трину. Расставаться. Всё равно ничего не выйдет, не получится, он никогда её не полюбит, а так и будет продолжать ждать ту другую.
Но потом, когда она вернулась в своё тёмное и холодное жилище, залезла в пустую постель и попыталась заснуть впервые за долгое время в одиночестве, она тысячу раз пожалела о своём поступке, о скоропалительном решении, о том, что вот так сгоряча разрушила отношения, которые казались такими крепкими. И ради чего? Этот мелкий юнец завтра увидит другую юбку и поминай как звали. Неужели она больше не прижмёт его рыжую голову к себе, не услышит его смех.
Почему Трин её не остановил? Почему позволил уйти? Почему так просто отпустил её, не искал, не хватал за руки, не требовал, чтобы она успокоилась и не решала сгоряча? Почему он за неё не боролся?
Может, он был на самом деле рад от неё избавиться?
Может он с ней оставался из жалости?
Последняя мысль была особенно невыносима, Кэй вскочила с кровати, подбежала к окну, кинулась в кухню, потом обратно, схватила мобилку. Пусто, никто не звонил и не писал. Набрала смс «Трин, прости дуру, можно мне вернуться?». Но не отправила. Зачем возвращаться, продлить агонию? Снова быть ему удобной подружкой на время, пока он не дождётся свою настоящую любовь? Всегда быть на вторых ролях, а потом смиренно уйти, когда он обретёт своё счастье?
Почему он сам не звонит? Ушла и ушла, да?
Дометавшись до утра Кэй отправилась на работу, втайне надеясь, что Трин подойдёт к ней, что-то скажет, но тщетно.
С Муллитом она, кстати, даже не обменялась номерами телефонов, а парень был так выбит из колеи случившимся, что не сообразил. И теперь безвылазно сидел дома в надежде, что она приедет, но её не было. Конечно, он знал её адрес, но если пойдёт к ней в то время, когда она приедет к нему сама и они разминутся? Или что ещё хуже, нарвётся на его родителей. Муллит решил подождать до вечера выходного и потом уже ехать к ней самому. Но в назначенное время его охватил мандраж и он никуда не поехал. О том, что Кэйли вполне может быть не дома или вообще с кем-то другим, парень старался не думать.
Кэй приехала в первый будний день, только он вернулся из университета, почти впихнула его в машину и бросила:
- Мы едем знакомиться с моим дедом, родителей у меня нет, они погибли при установке купола.
Муллит кивнул, разрываясь от противоречий. Возлюбленная чувствовала себя ужасно, была издёргана, с синевой под веками, подрагивающими кистями и каким-то отчаянным взглядом, с ней явно что-то происходило. Но с другой стороны она везёт его знакомить с дедушкой, с семьёй, а это добрый знак.
Доброго знака не получилось. Мистер Бёрк недоумённо переводил взгляд с внучки на её нового парня, не скрывая изумления происходящим. Потом отвёл Кэй в сторону (правда без толку, потому что тактично отвернувшийся Муллит всё прекрасно слышал), где битый час выражал негодование по поводу расхлябанности внучки, потому что этот ещё хуже, чем предыдущий, сменила бабника на молокососа и непонятно чем вообще думает.
- Кэйли, - он попытался её обнять, когда они вышли из дедовой комнаты, но любимая не дала этого сделать.
- Есть ещё одно дело. Я два дня назад рассталась с мужчиной, нужно забрать оттуда мои вещи.
И убежала по лестнице вниз.
В первую секунду у парня замерло сердце, из-за мужчины, но во вторую забилось сильнее, она же его бросила. Ради него, Муллита. Значит точно всё получится.
Но когда двери распахнулись, он никак не ожидал, что этим мужчиной окажется тот самый специалист, который смотрел его прошлую жизнь. Муллит совсем потерялся от осознавания, что увёл девушку у того, кому так благодарен. Мистер Лиллин очень ему понравился и так помог, а он хочет злом ему отплатить. Хотя тот совершенно не выглядел рассерженным и на Муллита не бросал неприязненных взглядов, а после и вовсе подмигнул, принимая активное участие в попытках закрыть чемодан.
Когда они вышли из комнаты, Кэй остановилась и с полминуты смотрела на Муллита, поджав губы.
Потом резко развернулась и не говоря ни слова выбежала на улицу.
В машине Кэйли расплакалась, потом впала в истерику и выгнала парня из авто.
Он расстроенный и растерянный стоял на дороге, наблюдая, как свет от фар пропадает вдали, потом вздохнул и пошёл пешком. Но не к себе домой, а к ней. К счастью смотрел по сторонам, когда они ехали, и примерно представлял район.
Даже не задумывался, а что собственно будет делать, когда дойдёт, но когда вдали стали виднеться знакомые очертания её жилища он с радостью заметил, что окна горят светом, несмотря на позднее время. Муллит не придумал ничего лучшего кроме как просто постучать. Она распахнула двери мокрая, красная и опухшая от слёз, но всё равно самая прекрасная в этом мире.
Огрызок ночи парень утешал её, целовал, стараясь пропускать мимо ушей стенания о том как она любит Трина и зачем она наделала столько глупостей, лучше бы ей вернуться и умолять о прощении.
Муллит это выдержал и был вознаграждён. Наутро она смотрела на него с благодарностью и согласилась попробовать начать отношения.
Конечно, было непросто, многие на них смотрели косо: родители Муллита, сокурсники, коллеги Кэй по работе, её дедушка. Всё же разница в возрасте больше чем в десять лет не слишком хорошо воспринимается общественностью. Муллита уговорами пытались спасти от старой тётки, а Кэйли от альфонса, но они всё выдержали и в конце-концов осуждающим надоело муссировать тему и от пары отстали.
Кэй со временем забыла Трина, любовь, которая больше ранила её, чем окрыляла прошла, Муллиту удалось отогреть её завьюженную душу, выдернуть любимую из цепких объятий прошлого и спустя какое-то время она полюбила его так же пылко, как и он.
А Кэйли помогла ему развеять все блоки связанные с целительством, после чего Муллит стал лучшим на курсе по способностям.
Пожениться, ввиду неких обстоятельств они смогли только через много лет, и по странной насмешке судьбы зачать ребёнка им удалось именно в брачную ночь. А потом в положенный срок родился чудесный малыш с чёрной кожей и ярко-рыжей шевелюрой.