С Ириной мы встретились ночью. Жанна потом объяснила, что пришла-то гостья хоть и поздно вечером, но во вполне разумное время – это я до трех ночи пропадала на очередном «светском мероприятии» (с каким выражением Жанна цедит последние слова – это слышать надо, так не опишешь). Жанна предлагала ей передать, что нужно, мол я могу не то что утром, а чуть не к обеду заявиться, но Видящая только покачала головой: «Я лучше сама… А вернется она еще до рассвета».
Честно говоря, я даже удивилась, услышав: не сомневаюсь, что при желании Ирина могла бы назвать точное время моего возвращения и появиться если не прямо к моему приходу, то за несколько минут до него – и уж точно не ждать несколько часов. Видимо, решила соблюсти очередной ритуал. Неприлично являться в гости после полуночи. Даже по делу. Даже если ты сильнейшая Видящая города и точно знаешь, что хозяйка, не смотря на принадлежность к роду Рассветной, далеко не всегда бывает дома вечерами, а сегодня так и вовсе явится через пару часов после полуночи, не раньше. Забавно, что Жанна при каждом удобном случае высказывает свое неодобрение подобного образа жизни, а Ирина просто учла факт моего позднего прихода и обеспечила себя развлечением на эти часы (понятия не имею, что за штуку она с собой взяла: Жанна в таком не разбирается, а я как-то забыла спросить).
Ладно, это все лирика – и попытка зачем-то отложить на потом рассказ о той ночи.
Разговор, блюдя все те же обычаи, гостья начала с обычного приветствия и вполне нейтральных вопросов. И все бы ничего, не промелькни в этом «вступлении ни о чем» вопрос о детях. Кажется, Ирина интересовалась, сколько их у меня…
- А то ты не знаешь!
Горечь выплеснулась раздражением, почти грубостью – и плевать было, что с Ириной ан Грай такое было не безопасно. Не одного и не двоих она уже наказала за излишнюю грубость, но на этот раз осталась на удивление спокойной. Наверное, уже это должно было меня насторожить.
- Не знаю. За пределами дома их никто не видел, а просматривать эту территорию или мага уровня Ханаан – это, знаешь ли, еще та задачка.
Это верно, за пределы окружающего дом «парка» дети никогда не выходили (рано им еще), а в доме у нас мало кто бывал. Хотя что ей мешало «просмотреть» Жанну или тетю Трейси? Уж они-то с детьми проводят каждую свободную минуту.
Да и дом у нас относительно новый и вряд ли может похвастаться защитой, равной щитам замка-на-крови.
- А в чем сложность-то?
- Да твои мать и прабабка постарались… Зачаровка – пол беды, полную силу ей еще лет триста набирать, если без вашей помощи, а вот магические игрушки, которые они натаскали сюда просто в неприличных количествах, фонят только так. Людей почти не видно. У нас пока мало таких мест, с непривычки почти ничего не рассмотреть, а с родственницами твоими я как-то до сих пор не сталкивалась. Так сколько?
Это «пока» тоже должно было насторожить, но я слишком погрузилась в собственные воспоминания.
Дети… Нежданная беременность, неуверенная, сомневающаяся какая-то радость. Наверное, дети могли бы сделать меня счастливой. На четвертом месяце я почти верила в это, хотя физические ощущения были уже далеки от приятных. Знала бы я, что будет дальше!
Впрочем, какая разница? Ну знала бы – и что? Медицинского отвода мне никто давать не собирался, так что речи про аборт даже не шло. Да я бы и не согласилась, наверное: наследница-то нужна, а про вторую попытку уже месяце на шестом даже думать было жутко.
Выносить и родить я все-таки не смогла. Вообще-то тот месяц помню не очень, ибо в основном лежала (и большей частью в несознанке), но вот как цеплялась за чей-то халат, в клочья раздирая ткань заострившимися ногтями, и шипела, что мои дети умирают – и кто-то сейчас последует за ними, если их не спасут – точно никогда не забуду. Потом было еще много отрывочной боли вперемешку с ускользающим сознанием – и ощущение безвозвратной потери. Шелест, наверное, тоже был, просто я не услышала.
- Четверо. – губы послушно выталкивают привычную ложь. Нет, мне не трудно не измениться в лице. Это вообще не стоит никаких усилий. Мне ведь не больно даже, просто немного холодно внутри, - Риста, Ислин, Савитри и Истар.
- Эстэр?
- Истар. Мальчик.
Мне почему-то кажется, что Видящая все-таки что-то углядела про моих детей. Еще тогда, на первых месяцах. Потому что Эстэр там тоже была. Пятая искорка. Та, которую не успели спасти. Единственная из них, кого я смогла полюбить.
Да, я плохая мать. Нет, я не бью и не ругаю своих детей – я просто почти не захожу к ним. Доверила четыре жизни заботам Трейси и Жанны,
а сама, как в запой, ушла в «светскую жизнь» города. Светская львица, да… Запойная пьяница – это вернее будет. И какая разница, что сама я не пью, не курю и не нюхаю никакую дрянь?
А малыши меня все равно любят.
Радуются каждому появлению, протягивают крошечные ладошки, что-то лопочут…
Я, конечно, умиляюсь и беру их на руки, обнимаю. В такие мгновения я люблю из лишь немногим меньше так и не открывшей глазки Эстэр.
Впрочем, это к визиту Видящей имело не самое прямое отношение. Пришла она чтобы сделать мне крайне спорное предложение.
- Мы хотим узаконить магию.
- В каком смысле? – это было просто проявление вежливого интереса, не настоящий вопрос. На самом деле, мыслями я была со спящими наверху малышами и ушедшей в Долину Эстэр.
- В прямом. Мы хотим, чтобы законом признавалось существование магии. Чтобы тому, кто совершает преступление с ее помощью, сложнее было уйти от наказания. В идеале – чтобы было не уйти, но до этого еще ой как далеко. Остальные объяснят это лучше меня. Мы придем через сутки, не рассвете.
- И вам нужна моя помощь?
- Да. Завтра тебе объяснят, какая.
- Не уверена, что мне нужен такой закон.
- Раз не уверена – стоит послушать аргументы Джины.
- Не хочу, – на самом деле, в этот момент я вообще ничего не хочу, - До не скорой встречи, Видящая.
Вышли мы молча. В молчании же подошли к воротам, у которых гостья и заговорила.
- Мы все-таки придем завтра. А ты пока подумай, кто мог подкинуть это к тебе во двор – и что по этому поводу можно сделать.
На плитки дорожки упала «кукла». Обычная детская игрушка, не слишком аккуратно сплетенная из травы. «Руки», «голова», «юбочка»… Вот только даже Ирина, которая вообще-то полукровка, не может долго держать ее в руках – только через ткань. И платок свой, в который завернула эту гадость, она, к слову, бросила вместе с «игрушкой» - и вряд ли подберет его обратно: слишком уж явно от пучка сухой травы тянет смертью.
Что интересно, для людей этот подклад не опасен. Ни тете Трейси, ни даже Жанне ничего от него не будет. Они даже не почувствуют ничего, кукла и кукла… Не почувствуют, не поймут – не отберут «игрушку» у малыша, вынесенного подышать свежим воздухом, поиграть на травке… И умереть на территории родного дома от этой пакости. Это ведь я чувствую опасность подкинутой кем-то мерзости так ясно, что аж руку не протянуть, а дети ведь еще маленькие совсем, вдруг не успеют?
От мысли, что четырех малышей, чем-то напоминающих мне котят,
вполне могло уже не быть на свете, замерзают, кажется, даже волосы.
- Кто это сделал? – в голосе явно слышна какая-то странная смесь рычания и шипения, но меня сейчас мало беспокоит собственное сходство с чудовищами: хуже твари, попытавшейся вот так погубить малышей, все равно не стану.
- Заказчик был осторожен – его я пока не рассмотрела, а вот само орудие – один темный колдун, до которого мне, к сожалению, не добраться. Да и тебе тоже. Это уже третья его «поделка». Пока, к счастью, никто не умер, но и остановить его не удается. Риа Коллин бесится и клянется убить его лично, но пока ничего не может сделать: с точки зрения существующего закона он абсолютно чист.
Я задаю вопрос прежде чем успеваю задуматься.
- Ты имеешь отношение к тому, что эта мерзость оказалась на моей территории?
И, только закончив, понимаю, что именно я сказала. Это же почти обвинение. Будь на месте Ирины я, лицо брякнувшего такую ересь уже украшали бы следы заострившихся ногтей, но Видящая в очередной раз проявила запредельное терпение.
- Нет. Я даже не знала, что ты будешь следующей, пока не нашла эту пакость в траве недалеко от яблони.
Она не лжет. Я вглядываюсь, вслушиваюсь до ноющей боли в висках, но лжи не чувствую. Да, это совпадение ей очень выгодно, но она действительно не имеет отношения к покушению на моих детей. Впрочем, может и не совпадение это вовсе? Вполне вероятно, что Видящая и решилась-то на этот разговор только после того как на руках у нее оказался столь убедительный довод в пользу их задумки.
- Так мы придем завтра? – все-таки спрашивает Ирина об очевидном
Я киваю.
- На рассвете. Я буду ждать.
Техническое
1. Разумеется, никакого пятого ребенка у Кайнорис не было. Да и имеющиеся четверо – это всего лишь две двойни, рожденные подряд.
В смысле родили одних – тут же кинулись устраивать других. Технически разница в возрасте у детей – три сим-дня (хотя вообще-то уже два, ибо с первым взрослением Ристы и Ислин мы тянули до последнего, а Истара и Савитри вырастили сразу, как только появилась возможность).
Собственно момент рождения второй двойни.
2. На самом деле, с четверкой детей игра нам здорово подгадила. Нет, первую-то двойню мы планировали и старательно кормили будущую маму чизкейком, а вот во вторую беременность планировался один малыш (как раз места в доме хватило бы на щеночка), но игра рассудила иначе.
Мучения Кай во время беременности – это опять же из-за лишнего ребенка: двойню ей было бы выносить тяжело, но можно, тройню – похуже и, скорее всего, после родов она тоже зареклась бы думать о детях, но родить тоже могла, а вот четверых или пятерых детей сразу выносить уже физически не способна.
Кстати, думать о детях Кая зареклась только по сюжету. Технически-то у нее это желание висит, как прибитое.
3. «Ушедшей в Долину» - это про один из вариантов посмертия, которое верят в Фэйритауне. Долина – вотчина Двуликой, местный вариант рая (ну в том смысле что там царят счастье и покой – и любой, попавший туда, обретет и то, и другое).
4. И да, еще пара мелочей…
Мы наконец собрали набор награждений хобби (спасибо Кае с ее предопределенной любовью к спорту, унаследованной от мамы).
И нарисовали портрет наследницы.
Значки.
Значок продавца нам традиционно запороли, но мы поймали картинку.
Жизнь собачья (на этот раз представлена исключительно успехами Найды. Ибо иза-за второй двойни щенка не завести).
