В первый раз моя вера пошатнулась всего год спустя, когда один из кузенов, Ванир, поведал мне о помолвке, на которой настаивал его отец. Тогда Ваниру было десять, он смотрел на меня серьезными глазами и пожимал плечами. Воспитанный отцом, одним из Бернсов, он будто бы и не считал сложившуюся ситуацию неправильной, гордо ответив что-то в духе "отец знает, что для меня лучше". Другая часть моей семьи, та в которой я была воспитана, восприняла новость более чем прохладно. Перед сном нежные мамины руки коснулись моей щеки, и тихий голос прошептал в самое ухо - словно это был только наш с ней секрет, - что я вольна сама выбирать себе женихов.
И вот, пожалуйста, мне семнадцать, и участь кузена не миновала и мой порог. Несколько недель назад около школы меня поджидал загадочный незнакомый вампир, активно намекавший на то, что отныне я его невеста. В этом было что-то волнующее, но в то же время неправильное. Он ведь не знал обо мне ничего, ни о моих вкусах, ни о шраме, ни о моих друзьях. Ни об Адаме. Во всяком случае, я на это надеялась.
- Все думаешь о Логане? - сонный голос Адама застал меня врасплох, а ведь он даже не открыл глаз, чтобы удостовериться, что я уже проснулась.
- Я думала, ты спишь, - вместо ответа отозвалась я.
- А я знал, что ты не спишь. У тебя всегда дыхание сбивается, когда ты думаешь о нем.
- Вовсе нет, - обиженно прошептала я, а про себя подумала, что это и было именно то, о чем я говорила. Этот парень - имени которого я даже не знала - был мне никем, в то время как Эдди знал обо всех моих привычках и страхах, и всегда находился рядом, когда был мне нужен.
Сильная рука притянула ближе, и мои губы раскрылись в ожидании поцелуя. Вместо этого словно пощечиной Эдди хлестанул меня своими словами:
- Хоуп. Прошло семнадцать лет. Немного поздновато он заинтересовался собственным ребенком. Твой отец сейчас дома, он вырастил тебя и любил как родную. И чем ты платишь ему за любовь?
Резко вырываюсь из его рук, прыжком поднимаюсь с кровати. Крис всегда любил Джорджи больше меня, так что я плачу ему его же монетой - люблю Логана больше него. Имею на это полное право!
Мне все равно. Все равно.
Сколько раз я повторяла эту фразу? Про себя, вслух, словно мантру. Иногда мне даже казалось, что я начинаю в это верить. Но в глубине души все равно острым ножом по сердцу проскальзывала обида. С ранних лет я только и слышала "Джорджи то, Джорджи это". Младшая сестра всегда была причиной для гордости семьи. В пять лет ее приняли в то же модельное агентство, в котором состояла я. В восемь она победила в детском конкурсе красоты. В одиннадцать - взяла призовое место в конкурсе живописи, а в четырнадцать - победила в олимпиаде по истории. Ей удавалось все, за что она ни бралась, словно специально для того, чтобы отвлечь внимание от меня, купаться в лучах славы, которой я тоже заслуживала. Стерва.
Эдди продолжал навязчиво доказывать мне свое мнение, но я, погрузившись в злые мысли, уже не слушала. Пока он выбирался из постели, выпутываясь из объятий простыни, я уже застегнула рубашку на все пуговицы и вышла из комнаты, намереваясь тихо выскользнуть из дома пока все спят. Что, впрочем, оказалось невозможным: из кухни, несмотря на ранний час, уже доносились голоса.
- Кто такой Курт? - будто между делом интересуется бархатистый мужской баритон. Он, конечно же, принадлежит мистеру Вудсу, папе Кэтлин. - Тот, о котором ты спрашивала у Джейн.
Я знаю, что Бриджит не может не ответить - какой бы уверенной в себе и собственных силах она ни была, ее муж имеет слишком большое влияние на семью. Несколько секунд пребываю в сладкой уверенности, что ответ не может меня заинтересовать, делаю последние шаги с лестницы, и замираю посреди гостиной, когда голос миссис Хэмлок, подтверждая мои умозаключения о главе семейства, неуверенно произносит:
- Это... сын Логана.
- Вог, я сказала "нет"! - голос юной вампирши с волосами цвета цикламена дрожит от негодования. - Я остаюсь, и остальное тебя совершенно не касается.
Она замолкает на несколько секунд лишь для того, чтобы выслушать ответ и перевести дыхание. Сегодня ей повезло: взывать к совести малолетней бунтарки стал брат, а не суровый родитель - иначе малой кровью дело бы не ограничилось.
В ту пору ей было всего двадцать, по вампирским меркам она была совсем юна и неопытна, не в меру наивна и слишком добра и прогрессивна. Ее отец всегда велел с людьми держать ухо востро, но идеалистке Бриджит нравились все, вне зависимости от температуры их тела. И более всех других ей нравился молодой зеленоглазый Дэниел.
Бридж вздрогнула, когда оголенной шеи коснулись мягкие губы, в голове промелькнула безумная мысль о возлюбленном, но девушка быстро откинула ее, еще до того как знакомый до боли голос в приказном тоне велел Вогану оставить сестру в покое.
- Сегодня она моя гостья, - отрезал он.
К удивлению младшей мисс Хэмлок брат пробормотал в ответ нечто невнятное и действительно отключился. Она еще несколько секунд недоверчиво смотрела на трубку в руке, после чего хмыкнула и обернулась к хозяину дома. Логан старался выглядеть непринужденно, но в глубине холодных серых глаз то и дело всплывало самодовольство.
- Знаешь, Эл, у тебя явно дар убеждения. Не помню чтобы Воган когда-либо сдавался без боя. Еще бы ты не подслушивал - был бы идеальным мужчиной.
- Дай угадаю, - он одарил ее холодным взглядом, заставив побледнеть от следующих слов. - А так им остается Дэн.
Он сделал несколько шагов, сократив расстояние до минимального и вторгаясь в ее зону комфорта. Холодная рука властно легла на бедро нахмурившейся девушки, недвусмысленно выдавая намерения хозяина.
- К слову сказать, не вижу ничего ужасного в подслушивании, - усмехнулся он, наклоняясь к Бриджит. - Иногда полезно таким образом проверять друзей на вшивость. Никому нельзя доверять, знаешь ли.
- У тебя есть человек, которому ты можешь доверять, - осадила его Бри, глядя мимо несостоявшегося любовника на темноволосого мальчугана за его спиной. - Сын никогда не предаст своего отца. Правда, Курт?
Всю дорогу до школы мы с Адамом угрюмо молчали. Кэтти пыталась нас разговорить, рассмешить и даже пристыдить, но в итоге сдалась и махнула рукой, мол, все равно помиритесь. Первые три урока прошли как на иголках - грудь сдавливало возмущение, все время хотелось обсудить новость с кем-то, но за исключением Эдди родных лиц в классе не было, а с ним я не разговаривала. Подскочив с первой трелью звонка, сгребаю в кучу тетради и учебники, и несусь в буфет на поиски близнецов.
Картер и Ронни обнаружились весело переговаривающимися за одним из столиков у стены.
- Парни, у меня есть брат, - плюхнувшись на стул сразу выпалила я новость.
- Ага, - невозмутимо отозвался Ронни. - Минимум два, и то если не считать Ванира.
- Да нет же! - мысль о том, что парни не шокированы, угнетала. Как они могут не быть удивлены, ведь это же так много значит для меня! - Родной брат! Родной, понимаете? У моего отца есть еще один ребенок. Его зовут Курт.
Последние слова звучали торжественно, почти нараспев, но опять же не произвели на кузенов должного впечатления. Картер пожал плечами и украдкой покосился в сторону Джеймса, капитана баскетбольной команды. Аарон сделал вид, что крайне увлечен своим латте.
- Да вы что, парни? А если бы от вас все это время скрывали наличие еще одного брата или сестры? Чтобы вы предприняли?
Взгляд старшенького - у них с Картом была разница аж в две минуты - стремительно переметнулся обратно ко мне. Он в защитно-предохранительном жесте вскинул руки:
- Нет-нет, Хоуп, слушай, не нужно тебе ничего предпринимать. Если отец не соизволил сообщить тебе о брате - значит, тебе не нужно этого знать.
- Я бы на твоем месте расспросил младшего Бернса, - вклинился Картер, заставив Аарона поджать губы и отвернуться, чтобы скрыть раздражение: у братьев всегда были разные взгляды на жизнь.
Расспросить Ванира... Это звучало не так сложно как было на самом деле. Истинный Бернс (Бернс-Ренкольн, впрочем), он совершенно не стремился распространяться о семье, отвечая на все вопросы краткими общими фразами и замечаниями. "Да, Анна в порядке, держится молодцом", "С потерей справляемся", "дядя вернулся в Старлайт" и прочее. Никакой конкретики, которой мне бы хотелось. Лишь однажды мне удалось надоесть ему до чертиков, и выпытать из него сухое "я обещал дяде, что не стану обсуждать его с тобой". Помню, я дико обиделась тогда и даже разорвала единственную фотографию отца, которая нашлась в доме. Но уже через три дня вновь распечатала ее на цветном принтере и вставила в рамку. Так что были у меня причины полагать, что разговор с Ваниром ничего не даст. Впрочем, встретиться нам не удавалось вплоть до конца ноября: подготовка с выпускным экзаменам и пробные вступительные поглотили с головой. Правду мама говорила: последний год в школе - одновременно и лучший, и худший. Ты чувствуешь себя по-настоящему взрослым и готовым к достижению новых рубежей. Для которого просто не остается времени и сил. Эх, где мои пять лет? Вернуться бы обратно...
Пока я целыми днями боролась с оптикой и теорией вероятности Джо, Кэт и близнецы готовились к грандиозному событию в доме Брайсов: Карту и Ронни в ноябре исполнялось семнадцать. Вероятно, если бы не масштабная подготовка ко дню рождения, мне не удалось бы написать экзамены выше чем на удовлетворительно, но за закрытой от реального мира дверью, я вложила всю злость на их радостно-взбудораженное состояние в зубрежку.
День Х настал двадцать четвертого числа. С самого утра Брайс Мейнор стоял на ногах: приехавший дядя Энджел, мамин младший брат, прихватил с собой жену и пятилетнюю дочь. Не подумайте, что я ненавижу детей, но поспать уж явно люблю куда больше них.
Джи и Нанда играли в салочки, едва не сшибая все на своем пути. Маленькие непоседы умудрялись прятаться под столами, в шкафах, за углами, выскакивая из своих укрытий на невинных жертв с криками "бу!", и заливисто хохоча над их реакцией.
- Ох, как опасно, - раздался манерный голосок совсем близко от входа в комнату. - Кристи, милый, лучше убери юных леди с моего пути, а то ведь мало ли что...
- Максис, Джейн, - возмутился Крис (он всегда называл собственную мать по имени и никак иначе). - Хоть детей не трогай. Джинджер, Фернанда, ну-ка за мной. Кто последний добежит до кухни - тот водит.
Послышался топот детских ног и удаляющиеся восторженные визги малюток, на которых взрослые обратили внимание. Наконец все стихло, но погрузиться в колониальные войны снова не удалось - на этот раз из-за Джейн, все-таки показавшейся на пороге комнаты. Не отрываясь от текста учебника, я махнула ей и отрапортировала:
- Джорджи ушла с Сэмом в кино.
- Знаю, но я вообще-то к тебе.
Без спроса женщина проскользнула в комнату и плотно прикрыла за собой дверь, заставив любопытство где-то в глубине шевельнуться. Что ей было нужно? Зачем она пришла?
Светлые волосы за спиной подпрыгивали при каждом шаге. Джейн редко носила каблуки, и сегодня не сделала исключений, облачившись в джинсы и ботинки на плоской подошве. Она закладывала руки за спину на манер киношных полицейских, и держалась так, будто ничто не способно ее сломить. Все ее манеры, каждая мелкая деталь мимики выдавала в ней бывшего волка. Если волки только бывают бывшими. Наконец миссис Берроуз устроилась на кровати напротив меня, развела руками и без лишний вступлений сообщила:
- Твоя мама просила меня с тобой поговорить. Она очень обеспокоена тем вопросом, который ты ей задала, и на который она не смогла дать тебе ответа.
Несколько недель назад я набралась храбрости - или наглости? - и потребовала у мамы объяснений почему она никогда не рассказывала мне о родном брате. Мама была замечательной танцовщицей и неплохой актрисой, но даже ей не хватило бы таланта так сыграть удивление. О Курте она никогда ничего не слышала.
- Я попала в список приближенных твоего отца не так давно, самой последней из темной восьмерки - теперь уже семерки. Мне доводилось слышать это имя из уст других вампиров, какие-то сплетни, байки. Кто-то считал, что никакого сына нет, кто-то говорил, что парень замкнут и увлечений отца не поддерживает. Но я никогда его не видела, и понятия не имею, что с ним произошло. Честно говоря, до того как выяснилось, что Бриджит видела его воочию, я вообще придерживалась мнения, что он - все-таки выдумка, - она усмехнулась. - И никаких детей у Логана быть не может.
- Это еще почему? - резко поинтересовалась я, и улыбка Джейн сошла на нет.
- Мала еще забивать голову такими вещами, - отмахнулась она, и тут же наткнулась на убийственный взгляд. - Бернс... Логан... Твой отец, - наконец ей удалось подобрать подходящее определение. - Всегда предпочитал женщин, которым было на него плевать. Знаешь, я могла бы продолжить, но действительно вижу по твоим глазам, лезущим из орбит, что ты не готова узнать его с этой стороны.
Вампирша поднялась и направилась к выходу в полном молчании. Уже в дверях она обернулась через плечо:
- Только ради всего святого, не строй романтических иллюзий, что Логан - отверженный страдалец. Он намеренно выбирал именно таких женщин. И намеренно испортил жизнь твоей матери. Как намеренно испортил жизнь твоей бабушке его младший брат. Так что сделай одолжение, не позволяй третьему Бернсу испортить жизнь тебе. Не надо его искать.
Подушка врезалась в закрытую дверь и мягко спикировала на пол. Разумеется, мне хватило воспитания не запустить ее прямо в Джейн - любому бы хватило, расти его Бернарда, наш образец безупречных манер, - но выплеснуть скопившуюся злость стало просто необходимо. Час мне понадобился чтобы взять себя в руки. Еще час - чтобы привести в порядок не только мысли, но и внешний вид. Обычно если выбор стоял между брюками и платьями, я, не задумываясь, выбирала первое. Однако сегодня по случаю дня рождения кузенов пришлось нацепить платьице в цветочек. Впрочем, с любимыми кедами и гольфами, за которые можно было получить от Берни замечание - не иначе как за преступление над модой.
Периодически в комнату заглядывал кто-то из родственников в попытках поторопить сборы или просто дать бесполезный совет. Но выгнать меня из спальни смогла лишь вернувшаяся младшая сестра.
Глаза Джо сияли, а на бледных щеках яркими пятнами горел румянец. Она выглядела такой счастливой и такой безмятежной, что мне захотелось взять вторую подушку и запустить прямо в лицо младшей сестре. Так и хотелось сказать какую-нибудь гадость о ее наивности, о ее внешности, все равно о чем, лишь бы спустить этого белокурого ангелочка с небес на землю. Но каждый раз когда я пытаюсь достать эту чертову куклу, она смотрит на меня с такой жалостью, что аж тошно становится. Крепко сжимаю челюсти, но слова так и рвутся наружу.
- Дай угадаю, Сэм поцеловал тебя в щечку, - все же вырывается колкость.
Джо замирает и переводит на меня куда более осмысленный взгляд, но все равно выглядит так, будто только что меня заметила:
- Сэм? А, ну да. Вроде того.
В ее глазах нет ни жалости, ни обиды на мой ехидный тон, и я задаюсь вопросом, а ходила ли она вообще с Сэмом. За несколько минут до того, как наша птичка впорхнула в комнату, я слышала рев мотоцикла под окнами. Едва ли этот рыжий недотепа ездил на двухколесном монстре с мощностью двигателя более ста лошадиных сил. Его было сложно представить даже на BMX, разве что на мопеде, да и то с большой натяжкой.
Сэм был одним из многих поклонников Джорджи. Он был на год старше нее, учился в одном классе с Картером и Ронни, и считался скорее другом, нежели кавалером. Во всяком случае, сестрица никогда не подавала виду, что у него есть какие-то шансы. К тому же ей всегда нравились ребята постарше, например мой одноклассник Джеймс Холборн, капитал баскетбольной команды. Или тот парень, с которым она познакомилась на выставке и на выходе незаметно для бабушки пыталась всучить свой номер телефона. Эти двое производили не такое отстойное впечатление, но и они не представлялись мне способными усадить впечатлительную Джо на мотоцикл. К тому же с игравшим на другой стороне поля Джеймсом у нее бы явно ничего не вышло.
Джорджи между тем, не обращая более на меня внимания, продолжила заливаться румянцем и улыбаться, скидывая одежду и направляясь в душ. Хмыкнув, я все же покинула комнату и тут же наткнулась на Картера, который путем нехитрых манипуляций превращал свой безалкогольный коктейль в алкогольный. Судя по тому, как кузен беспокойно сдвигал брови и опускал уголки губ, он находился в не самом приподнятом настроении.
- Где Холборн? - поинтересовалась я, прежде чем успела понять, что плохое настроение брата вызвано именно его отсутствием.
- О, он не приедет, - голос Картера насквозь сочился ядом. - Мы и так проводим слишком много времени вместе на тренировках. Так что он не сможет приехать на мой день рождения. Мало ли, поползут слухи... Кроме того, он еще "не готов представиться моим родителям". Кретин.
- Парни вообще странные, - спустя секунду я осознала, что именно произнесла и с кем именно разговаривала. Картер наградил меня подозрительным взглядом, и неопределенно пожал плечами. - Да ладно тебе, уверена, он не имел ввиду ничего такого. Наверняка даже его родители еще не в курсе. Может он хочет чтобы они узнали первыми.
- Скорее он хочет, чтобы они не узнали вовсе. Ну так дудки, я не собираюсь ждать его еще лет двести пока предки отойдут в мир... - Картер запнулся, глядя куда-то мне за спину. - В мир иной. Ну, в общем ты все слышал.
Кузен скрестил руки на груди и с воинственным взглядом уставился на бесшумно появившегося в комнате Хантера. Дедушка, впрочем, подобной враждебности не проявил. Он то ли сделал вид, что не слышал откровений внука, то ли действительно пропустил всю вступительную часть и не понял, что речь идет не о девушке.
- Все уже в сборе? - вместо приветствия я получила ласковое объятье, а Картер - рукопожатие. - Кстати, я бы на твоем месте добавил еще гренадина, его проще всего выдать за вишневый сок.
Картер несколько раз обеспокоенно моргнул из-под челки, но все-таки смекнул, что ему не собираются читать нотации ни на счет Джеймса, ни на счет алкоголя. Взгляд его смягчился.
- Все в репетиционном зале. Кроме мисс Рэдстоун. Она на втором этаже.
Мои брови - мне хотелось говорить о ней во множественном числе, черт побери, - изумленно поползли вверх. Мисс Рэдстоун? Мама дяди Эймера? Розалинда Рэдстоун славилась своим талантом заводить дружбу. В кавычках, разумеется. Эта женщина, едва появившись на пороге нашего дома, умудрилась сразу же довести Бернарду до истерики. Никому ни до, ни после на моей памяти этого не удавалось: бабушка оставалась спокойной в любой ситуации. Никто из нас не мог объяснить природу Роуз. Оставаясь человеком, она совершенно не беспокоилась о старении. Впрочем, как мама. Почти как она.
- Роуз приехала?
В лице Хантера проскользнуло то самое выражение досады, что я видела несколькими минутами ранее у Картера. Даже забавно как они походили друг на друга, хотя особого сходства между ними я никогда не замечала. Карти был почти полной копией отца, а тот, в свою очередь, крайне походил на Роуз. Хантер вздохнул и направился к лестнице.
- Отлично. Сейчас он ее выдворит отсюда, - удовлетворенно кивнула я, желая поднять Картеру настроение. Я крепко обхватила его запястье и потянула кузена в том же направлении. - Пошли, не стоит пропускать подобное зрелище.
В несколько прыжков преодолев один пролет, мы влетели на второй этаж и замерли, словно неведомая сила удержала нас от попытки вломиться и увидеть все воочию. Картер застыл у стены с крайне озадаченным выражением: вероятно, прислушивался. Я тоже прильнула к стене, обратившись в слух. Хантер и мисс Рэдстоун разговаривали отнюдь не на повышенных тонах; может шепотом предложение выйти вон звучало более угрожающе?
Но на деле все обстояло не так радужно.
- Я же просил тебя не мозолить Берни лишний раз глаза. Ты же знаешь, как она реагирует, - различила я шепот Хантера.
- Брось, Хант, все-таки семейный праздник, я приехала навестить сына и его детей, - мисс Рэдстоун даже не понизила голос. Мне так и виделось торжество, написанное на ее смазливом личике. Представлялась ее ухмылка и белоснежные локоны, которыми она поигрывает.
Картер едва слышно фыркнул в ответ на ее определение. "Дети сына" не вязались с концепцией семейного праздника, дети сына были ее внуками. Но, по сути, они для нее таковыми не являлись, и никто из них не собирался проявлять друг к другу интерес. Эта женщина не имела никакого права находиться в нашем доме, попадаться на глаза Бернарде или дяде Эймеру. Она нервировала всех, и особенно маму - у той едва не начинался нервный тик, стоило мисс Рэдстоун появиться в поле ее зрения.
Диалог тем временем продолжался. Велик был соблазн покинуть укрытие, объявить о своем присутствии, но случайно услышанная волнующая новость о брате научила одной простой истине: у подростков больше шансов узнать обо всем происходящем как можно дольше оставаясь незаметными.
- Есть какие-то новости?
- Пока нет, - с притворным вздохом сообщила Роуз. - Дай ребятам время, они найдут решение.
- Нет у нас времени, ей хуже, - отозвался Хантер; он тоже вздохнул, куда более тяжело и озабоченно. Послышался звук натянувшейся кожаной обивки, вероятно, кто-то из них опустился на диван. - Я надеялся, что ты с хорошими новостями. С новыми препаратами. Хоть с чем-нибудь.
Холодок пробежал по спине - от шейных позвонков вниз до самого копчика. Кому хуже? Неужели Бернарда больна? Последние несколько дней она не выезжала в офис, работала на дому, но выглядела абсолютно здоровой. Да, несколько рассеянной, но не больной ведь. И причем здесь вообще, ради всего святого, эта женщина?!
- Наберись терпения, Хант. Я знаю, для детей всегда хочется самого лучшего и поскорее, но Зои Джейн уже большая девочка, она...
Будто кто-то отключил звук. Просто нажал на кнопку mute на пульте, тем самым обеспечив идеальную тишину. Нет ни слов, ни звуков, ни даже вибраций - абсолютный вакуум. Есть лишь теплый пол, шершавая стена, по которой сползает моя спина, и желто-карие глаза кузена, смотрящего на меня безо всякого выражения.