Идеальных отношений не бывает, Фрея в этом окончательно убедилась.
В Джефри Дине, ее первой любви, ее выводили из себя приступы необоснованной ревности – она на кого-то не так посмотрела, она с кем-то переписывается, кто-то c ней разговаривает… А также то, что он постоянно стремился оттяпать у нее как можно больше времени. Любовь и отношения – это прекрасно, но надо и своим хобби время уделять, а для Джефри как будто не существовало увлечений Фреи. Все свободное от учебы и дополнительных занятий время она обязана была проводить в его компании, на всяких там вечеринках. Какой же Теодор замечательный и понимающий, думала девушка вначале, он совершенно меня не ограничивает. Но потом поняла, что у него другая крайность – он слишком много работает и совершенно не собирается менять такой привычный для него образ жизни. Постоянная беготня, вечно что-то решать, куда-то звонить и нестись, просиживать до ночи за компьютером, и не в интернете или в играх, а решая свои дела, в которые Фрея как-то пыталась вникнуть, но надолго ее не хватило… Это все было для него образом жизни.
Когда они путешествовали, Фрея наивно думала, что вот приедут они домой, и все изменится, Тео станет больше времени проводить с ней, своей женой. Не тут-то было. Сейчас она удивлялась своей наивности, вспоминая свои мысли о том, что ему наверняка это все жутко не нравится. Как же она плохо разбирается в людях! Ее любимый – невероятно энергичный и работоспособный человек, получающий искренний кайф от своего дела. Конечно, она вполне могла его понять, ведь сама тоже полностью отдается дайвингу. Но в Бриджпорте Фрея жила по принципу «вижу цель – не вижу препятствий», она мечтала стать командиром отряда гражданского дайвинга, и делала для достижения этой мечты все. А добившись своей цели, она успокоилась, пропало желание так упорно работать, как раньше. Теперь она учит молодых водолазов и делится своим опытом, периодически переругиваясь с директором школы – он и правда оказался тем еще вздорным и придирчивым старым занудой. Регулярно занимается спортом, а недавно снова возвратилась к своему любимому детскому делу – рисованию; общается с новыми приятелями, преимущественно друзьями мужа. В целом Фрея могла назвать себя счастливым человеком, вот если бы еще Тео проводил с ней больше времени…
Вначале она совершенно не понимала его цели. Он что, хочет владеть всеми пятизвездочными отелями Санлит Тайдса? Или, может, расширить сеть своих магазинов со снаряжением для рыбалки, да так, чтобы они строились по всему архипелагу? Заработать как можно больше денег? Зачем, если у него и так их достаточно, плюс имеется наследство Фреи от матери в виде драгоценных камней и металлов. И его понадобилось совсем немного, чтобы сделать в доме такой ремонт, какой бы им хотелось – коллекция по-прежнему велика и кажется бесконечной. Позже Фрея сообразила, что цели как таковой у Теодора и нет, достигнув одной вершины, он сразу ставит для себя по три следующих, и ему просто безумно нравится работать. А от усталости, которая возникает у него в конце тяжелого трудового дня, он тоже получает какое-то странное удовольствие. Она всегда считала себя трудоголиком, но по сравнению с Тео она просто бездельник. Не раз бывало, что он приходил домой к полночи, чтобы на следующий день подняться в семь и снова умчаться куда-то по своим делам, наспех поцеловав свою жену и проглотив небольшую порцию ее вкуснейшего фруктового салата – он не любил плотно завтракать. Ему нужна была увлекающаяся и независимая женщина, которая не упрекала бы его за такой образ жизни. Сначала Фрея не могла подстроиться, особенно в начале их совместной жизни, но потом потихоньку привыкла.
Другим фактором, который безусловно волновал ее, была красавица Долорес Ингрид – та самая блистательная Лола, о которой она частенько слышала от мужа еще на Карибах. «Сюда бы Лолиту…», «Нет, ему определенно надо подсунуть мою Лолу, определенно…» - эти фразы проскакивали у Тео постоянно, когда он рассказывал что-либо о своей работе. По рассказам Тео могло сложиться впечатление, что Лола чем-то похожа на Леону, однако она оказалась куда более хитрой и цепкой, и, в отличие от сестры, очень спокойной и последовательной. И весьма привлекательной: с роскошными волосами, идеальной фигуркой и насмешливым взглядом светло-зеленых глаз. Лола, придя домой к шефу дабы обсудить очередную операцию, на сей раз с горничными, вела себя очень доброжелательно, и они с Фреей с удовольствием обсудили последний фильм с известной актрисой, пока Тео купал Катода. Однако в ней было высокомерие, буквально сразу же испарившееся при появлении начальника. Конечно, она не будет общаться с ним заносчиво, от него же полностью зависит ее благосостояние, и, разумеется, его с ней связывают только деловые отношения. Если бы она ему нравилась, они бы уже давно были вместе. Однако, глядя на то, как любимый беззлобно подшучивает над коллегой и называет ее Лолитой, а она кокетливо накручивает на тоненький пальчик прядь своих светлых волос, Фрея начинала беспокоиться. Ее напрягала эта девица, не может быть, чтобы между ними ничего и никогда не было.
Надо бы как-нибудь расспросить Теодора о ней подробненько, и скоро ей представился удобный случай.
Даже таким людям, как Тео, отличающимся лошадиным здоровьем и невероятной трудоспособностью, нужно было иногда расслабиться и забыть про работу. Надо отдать ему должное – один выходной в неделю, а в редкие времена даже два, он проводил со своей любимой. Они ездили отдыхать на многочисленные озера их небольшого островка, а по пятницам, когда у Тео было не очень много работы, зажигали в ночных клубах – Фрея удивлялась своему мужу, как после напряженного трудового дня он может лихо отплясывать на танцполе до утра? Ладно она, в четверг у нее было четыре пары с водолазами, а в пятницу она и вовсе ничего не делала, только старательно рисовала шаржевый портрет Леонки. Но нет, у ее любимого сил и энергии явно было в три-четыре раза больше, чем у любого человека, несмотря на то, что его молодость уже клонится к закату.
- Ты счастлива, малыш? – спросил Теодор, когда они уединились в уютной комнатке, закрытой от основного зала. Здесь прекрасная шумоизоляция, и громкой музыки и воплей веселящихся на танцполе людей почти не было слышно. Идеальное место для парочек. Справа висела картина с маленьким эльфом, которая безумно понравилась Фрее. Каменные скульптуры, выбивающиеся из общего стиля комнаты… Но даже несмотря на неидеальность обстановки, здесь было невероятно уютно.
- Да, - улыбнулась девушка и тут в душе что-то кольнуло. Как бы я хотела, чтобы ты проводил со мной больше времени, подумала она. Секундное сомнение, но внимательный Тео его уловил.
- Нет, чего-то ты не договариваешь, дорогая.
Девушка поколебалась с полминуты, прежде чем решилась сказать.
- Мне не очень нравится, что ты так много работаешь. Я думала, что только на Карибах так будет…
- А почему раньше не сказала? – удивился Тео. – Я же все-таки бываю дома.
- Не хотела тебя напрягать, я вижу, как много для тебя значит работа.
- Очень много, - согласился муж, что-то анализируя про себя. – Но и ты для меня много значишь. И ты же права, у меня есть помощники, зачем так много на себя брать?.. – Тео почесал затылок. - Я долго жил один, ты знаешь. Два месяца тогда с Кэйт – это не в счет. Мне тоже надо учиться быть семьянином.
- А еще я сильно ревную тебя к Лоле, - смущенно призналась Фрея.
Теодор искренне рассмеялся.
- К ней, что ли? Ну, ты даешь! Выкинь из головы эти мысли, потому что глупее ничего и быть не может.
- И у вас ничего никогда не было?
Теодор невольно скривился. Это успокоило Фрею даже больше, чем его следующие слова.
- Брр, что-то с Лолой, кошмар какой. Она ни капельки не симпатична мне как женщина, и никогда не была симпатична, не мой типаж. А сейчас и подавно, я люблю только тебя.
- И я тебя люблю, Тео, - Фрея прижалась к нему.
- В будущем ничего не скрывай, ладно? Чего-то не устраивает – сели и поговорили, нашли компромиссы. Не нужно копить проблемы, хорошо? - муж обнял ее и поцеловал.
Теодор сдержал свое обещание и начал проводить больше времени с Фреей, их общение в горизонтальном положении также становилось еще чаще и чаще. Несмотря на каждодневные старания, результатов все еще не было, но Фрея не унывала. Она хотела детей, и одновременно немного опасалась их, чувствовала, что еще не готова к такой ответственности, боялась, что не сможет стать хорошей матерью. Впрочем, Тео убедил ее, что к детям, как и к первому сексу, никогда не будешь готовым, поэтому надо просто расслабиться, тем более что ей действительно их хочется.
К тому же процесс их создания являлся для нее одним из самых любимых занятий в жизни. Особенно если наглухо закрыть дверь спальни или другой комнаты, чтобы туда не засунули свои длинные носы вечно любопытные таксы.
Эти маленькие дьяволы совершенно не желали быть послушными. Невероятно активные, ласковые, веселые собаки, Тео обожал их чувство юмора и готов был простить все этим смешным мордашкам. Хорошо, что у них была приходящая прислуга, но все равно – Фрея не любила грязь и разруху, которую оставляли после себя Сера и Катод, и частенько убирала все сама. В большом доме им было раздолье, и их даже не нужно было постоянно выводить гулять, хорошо хоть эти мерзавцы свои дела научились справлять в отдельно выделенном месте, а то Фрея бы их и вовсе убила. Но разодранные диваны, погрызенная обувь и вещи, разлитые емкости с жидкостями стали обычным делом для их семьи, несмотря на то, что у собачек была куча игрушек. Фрею раздражало, что Теодор только посмеивается с их выходок, и порой она в воспитательных целях заставляла его убирать последствия таксиных пакостей. Он собирал с паркета рассыпанный отбеливатель (как они достали его с верхней полки в ванной, скажите на милость!) и потратил полвыходного на то, чтобы убрать во всем доме кусочки туалетной бумаги, которую собаки заботливо разгрызли и разнесли по всему дому. Сера обожала рыть норки во дворе, которые частенько превращались в небольшие канавы, если вовремя за ней не уследить.
А любимым лакомством Катода были бумажные изделия.
- Нет, нет, нет, куда ты идешь! – восклицала Фрея, завидев рыжего таксика, гордо телепающего своими короткими лапами с газетой в зубах. Она знала, что будет дальше, если ее не отобрать – Катод разгрызет бумагу на мелкие обслюнявленные кусочки, которые потом приходится очень долго убирать.
В принципе было понятно, почему эти шалуны так плохо поддаются воспитанию. Им было почти по шесть месяцев, когда Фрея с Тео забрали их из приюта, они также не являются полноценными таксами – лапы у них все-таки длиннее и ровнее, чем у стандартных представителей этой породы. В приюте никто щенками не занимался, разве что к туалету приучили, так что выросли они неуправляемыми, и перевоспитывать их было уже поздно, грустно резюмировала Фрея. К тому же характер типичной таксы они унаследовали сполна. Обаятельные и смешные, активные, способные поднять настроение любому человеку, разве что кроме такой ненавистницы животных, как Леона. Но вместе с тем невероятно упрямые, своевольные и пакостливые, а самое главное – они очень умны. Проблема была в том, что таксы прекрасно понимали любую команду Фреи, но про себя будто задавали ответный вопрос: «А зачем?». Воспитывать упрямцев было почти невозможно – нет, получив нагоняй за содранные разноцветные камушки с босоножек, Катод больше никогда не трогал данную обувь, так зато в доме куча другой! Отучить Серу грызть ножки барных стульчиков удалось только одним способом – намазать эти ножки красным перцем. И да, надо заказать новый диван, отметила про себя Фрея, еще одни непредвиденные затраты. Потому что смотреть на ЭТО просто невыносимо!
На огромной лежанке, которая стояла в спальне Тео и Фреи, они так никогда и не спали. Фрея с печалью констатировала, что она гораздо менее упрямая и терпеливая, чем эти маленькие животные, так что война за кровати и диваны завершилась разгромной победой рыжей и коричневой такс. Любимым местом Катода была кровать в гостевой спальне, в которой обычно ночевала Леона, он обожал зарываться под покрывало и сворачиваться калачиком. Сера предпочитала диваны и кресла, и воровала пледы из шкафов. Несмотря на все шалости, не любить этих обаяшек было невозможно, и Фрея с удовольствием возилась с ними и выводила их на прогулки. Катод был немножко более послушным, поэтому его можно было отпускать, чтобы он гулял сам, ну а Серу лучше всегда держать на поводке.
С мамой и отчимом Теодора они познакомились еще когда только приехали с Карибов. Улыбающийся слащавой и немножко неискренней улыбочкой Майкл Даррен, и строгая Констанс произвели не лучшее впечатление на Фрею, хоть она и старалась изо всех сил проникнуться к ним симпатией. Она знала, какого о них мнения Теодор, и, как Джон когда-то, считала, что он все же немножко преувеличивает, но это оказалось не так. Дружелюбия и доброты этой паре было не занимать, однако Фрею не оставляло ощущение, что они видят в ней лишь выгодную и хорошую партию для Теодора, а не человека со своими достоинствами и недостатками. Майкл много расспрашивал ее про дядю, знаменитого Леонарда Ользона, и девушке пришлось вовсю напрягать память, чтобы вспомнить, каким он был до смерти своей жены. Утомленный, разбитый горем человек – таким она запомнила Леонарда, хотя в свое время он блистал в лучах славы, и именно про это и хотели услышать Даррены. Фрее почему-то не хотелось рассказывать им о переживаниях своего дяди. Хотя Тео тоже интересовался, и обо всем прекрасно знал – и про аварию, унесшую жизнь возлюбленной известного актера, и о том, как Леонард сломался и утопил свою жизнь в алкоголе, очень скоро последовав за своей любимой Рэй…
Немножко фальшивое и неприятное ощущение осталось от этой встречи, от которого Фрея не сразу оправилась.
- Они почти ничего не спросили обо мне, - удивлялась она. – Все про дядю. Можно подумать, ты на нем женился, а не на мне.
- Ну, так и есть, в общем-то, - хмыкнул Теодор. – Они видят в тебе племянницу Леонарда Ользона с хорошим приданым, а кто ты, и как тебя зовут, и что ты вообще собой представляешь – это совершенно неважно. Ты тоже думала, что мы с Лизкой зря так с ними? Вот и тебе доказательство, что не зря. Хорошо, что Лизка с ними почти не общается, а то бы ей опять меня припомнили – дескать, кого твой брат себе в жены взял, а кого ты себе в мужья. Забудь про них, вот и все.
Зато за Лизу с Джоном можно было только порадоваться. Очаровательный малыш Коби был как две капли воды похож на мамочку и не унаследовал от папочки практически ничего. Те же огромные карие глаза, пухлые губы, кожа такая же чистая и бронзовая, как и у Лизы, ничуть не похожая на оливковую кожу Джона. Пока приятель болтал с Теодором, Фрея с удовольствием возилась с активным любознательным малышом, который всегда был рад новым знакомствам. После общения с Коби ей еще больше захотелось собственного сына.
Она подивилась фигуре Лизы – хрупкая сестра Тео не только ничуть не пополнела после родов, а даже, кажется, стала еще более худенькой, хотя куда уж худее – неизвестно. Джон работал в отряде гражданского дайвинга острова, подавая серьезную заявку на капитана отряда, а Лиза занималась фотосъемкой свадеб, выпускных и прочих мероприятий. В конце встречи она также огорошила брата и его жену новостью о второй беременности – теперь влюбленные в друг друга Торнтоны хотят дочь, похожую на Джона, ведь сын, похожий на Лизу, у них уже есть. Будущая мамочка даже имя придумала – Жанетт.
После встречи с счастливой семьей друзей желание иметь детей возросло в сотни раз – Фрее казалось, что именно этого ей не хватает для полного счастья. И скоро ее желание осуществилось.
***
Что она имела в виду? Что, черт возьми, смазливая стерва хотела этим сказать? Слова Паз никак не желали выходить у Леоны из головы. Вдобавок к этому она ощущала изменения в своем организме, и безошибочная женская интуиция сразу же определила ожидаемую причину – не зря пишут, что женщина способна сама ощутить, что она в положении, без всяких тестов. Стоп, почему она так переживает из-за слов мерзкой шлюшки? Разумеется, испанка недовольна – Ричард ведь кинул ее ради Леоны. Конечно же, ей захочется как-то задеть соперницу. Они ведь поженятся, и, конечно же, Паз об этом знает. Вот и бесится, надо быть терпимей к девушке – тут любая бы бесилась. Только вот почему-то на душе так неспокойно…
- Понятия не имею, о чем она, - сказал Ричард, когда Леона рассказала ему о своей встрече с Паз. – Мало ли, что ей в голову пришло. Забудь, милая. Лучше сядь, мне надо кое-что подправить.
Леона послушно села за синтезатор, хотя чертова картина успела изрядно достать ее. Поскорей бы он ее дорисовал и они начали готовиться к свадьбе… Когда Ричарда охватывало вдохновение, с ним ни о чем нельзя было говорить, пока он наконец-то не дорисует.
Он закончил ее уже через две недели. Элегантная девушка-музыкант, сидящая за синтезатором, наверняка извлекающая чарующие мелодии… Картина в простой, но стильной рамке, висящая на стене. Глупо было даже думать о том, что он рисует мой портрет, думала Леона, глядя на результат работы любимого. Даже милая шаржевая картинка от Фреи получилась гораздо реалистичней – на ней действительно была изображена она, Леона. А здесь не она. Девушка, изображенная на картине, была полной внешней копией Леоны, но все же это была не Леона. Ричард взял ее внешние данные и наделил ее совершенно другим характером, это было видно. Зачем ей надо было позировать, скажите на милость? Достаточно было просто сделать несколько ее фотографий за синтезатором и все, этого бы хватило. Но нет, он любит работать с натурщицами.
- Ну, все, сворачиваюсь, - Ричард с искренним счастьем смотрел на результат своей работы, стоящий у дивана. – Пора ехать домой, все что надо, я сделал.
- Ты и так дома, - удивилась Леона. Дело происходило в гостиной его квартиры.
- Да нет, я в Даллас уезжаю, квартира через пару недель будет продана.
Даллас? Вот же непредсказуемое существо, почему нельзя было сказать об этом раньше? Не то, чтобы Леона была против, за ним она поедет куда угодно. Но он совершенно не подумал ни про ее работу, ни о чем… Ладно, разберемся. К тому же Бриджпорт и ей надоел изрядно. Она хотела переехать в Санлит Тайдс, поближе к сестре – к тому же Ричард очень неплохо общается и с Фреей, и с ее муженьком. Но ладно, можно и в Даллас – город большой и эффектный, возможностей море...
- А почему ты раньше мне не сказал, что мы переезжаем?
- Мы переезжаем? Переезжаю я, а ты тут при чем? - удивился Гетц.
Простите… что?!
- Не могу поверить, что ты забыл, как согласился на мне жениться, - закатила глаза Леона. – Я понимаю, что творческий человек, и все такое…
- Я ничего не забывал, - спокойно сказал Ричард. – Прости, милая, но я и не собирался этого делать. Я уезжаю домой, ты со мной не едешь, так что пора нам и прощаться. С тобой было классно и я всегда буду тебя помнить.
Леона взглянула на него, не веря. Да нет, он говорит правду, в кои-то веки. Такое ощущение, что ему наплевать и он ни капельки не сожалеет о таком решении. Такое ощущение, что он даже не привязался к ней за этот год с лишним отношений. Выкидывает, словно на свалку. Как же это… нет, у нее просто не хватает слов, чтобы описать свои чувства.
- Зачем тогда надо было врать?!
- А ты представь свою реакцию, если бы я сказал это сразу! Разве бы я тогда смог закончить эту картину?! Ты бы взбесилась, послала бы меня куда подальше... Разве непонятно?!
Картина. Ему просто надо было дописать картину. Вот и все. Как же низко…
- Я, кстати, собрал твои вещи, белье и прочее. Вроде бы ничего не забыл, - Ричард с равнодушным лицом встал с дивана, подошел к шкафу и достал из него большой пакет. – Сейчас вызову тебе такси.
- Пошел ты к чертям со своим такси.
Леона приняла из рук пакет и взглянула в глаза Ричарду, надеясь найти в них хоть какие-то эмоции. Ничего. Холодный и пустой. Конечно, ему пофиг, он же не в первый раз такое проделывает. Она была в таком оцепенении, что даже ничего не чувствовала, ни отчаяния, ни боли, ничего. Просто вышла из квартиры, и пока спускалась на лифте вниз, желтая машина уже приехала – он все-таки вызвал такси.
Как же можно было быть такой дурой, что хотя бы даже на секунду подумать, что он ее любил.