[Anora]

Бы...

Я могла бы приурочить выход этого файла к 30-му июля, когда сему творению, если бы оно оставалось династией, исполнился бы годик, но раз всего этого не произошло, то... Приятного прочтения ^_^

Файл # 008. Z

Последние дни весны. Берег океана. Безлюдный пляж и облака. Меньше года назад я бы и подумать не могла, что приду сюда в такое время, что взгляд на мерно накатывающие на берег волны будет успокаивать и приводить в порядок мысли. Теперь же это стало своего рода традицией. Вперёд – вода подступает, делая песок мокрым и тёмным, лёгкой пеной подбирается к моим ногам. Назад – чуть мутная от всколыхнувшегося песка уходит, оставляя стремительно исчезающую кромку пены и светлеющую с каждой секундой полоску прибоя. И снова: вперёд – назад, ближе – дальше, обретение – и потеря. Но что-то всегда остаётся.

***
Если бы кто-то сказал мне тем памятным утром, когда я проснулась на смятой постели в гордом одиночестве, что эта встреча с Эриком не была последней, я бы рассмеялась ему в лицо. Было бы вполне логично почувствовать себя брошенной, преданной и всё в таком же духе, если бы не одно маленькое "но" – я была абсолютно удовлетворена произошедшим! Я знала, чего хотела – и получила это. Так какие могут быть претензии? Весь день я передвигалась по квартире пританцовывая, приготовила на редкость вкусный овощной салат и написала огромную главу для новой книги. О харизматичном мужчине, даже в имени которого была не совсем уверена, я совсем не думала. Если что-то и вспоминалось – то только ощущения, и тогда приходилось на мгновение остановиться и сделать глубокий вдох, прежде чем продолжать прерванное занятие.
Мне казалось правильным, что он вот так исчез, избавив меня от необходимости говорить что-либо: я не представляла, как вести себя с ним после такого.

А через пару дней раздаётся стук в дверь. Недоумевая, кто бы это мог быть, ведь обычно гости звонят в домофон, поворачиваю ручку – и наталкиваюсь на пристальный взгляд серых глаз. Что-то внутри словно вздрагивает, но одновременно чувствую досаду: зачем он пришёл? Я знаю, что это было – чистая страсть, мы оба своё получили, и так всё и должно закончиться, оставшись ярким воспоминанием. Или ему захотелось повторить?.. Отмахиваюсь от этой мысли, пока кое-какие фантазии не завладели моим сознанием, и делаю над собой усилие, чтобы на правах радушной хозяйки начать разговор, но он опережает меня:
− Я редко возвращаюсь, − произносит гость серьёзно, − и ещё реже говорю подобное, но ты не выходишь у меня из головы. Это ненормально. Для меня, − уточняет он, словно спеша покончить с неприятной темой, − Поэтому предлагаю пару свиданий, пока не приду в норму. Как на это смотришь?
Если сначала я не могла подобрать слов от смешанных чувств, то теперь просто теряю дар речи от такой наглости. В прямом смысле стою с открытым ртом, не в силах произвести ни звука, а он решает этим воспользоваться, беря меня в охапку и заполняя паузу поцелуем. И с каждым ударом всё ускоряющегося сердца остатки здравого смысла покидают мой разум, и совсем скоро я не могу сосредоточиться уже ни на чём, кроме его рук, скользящих по моей спине. Нет, это уже совсем никуда не годится!...

***
Мы "встречались" около недели. Сложно сказать, что это такое было. Мы пытались разговаривать: кто чем занимается, как проводит свободное время, часто ли выезжает за границу и какое блюдо предпочитает на завтрак. Но в большинстве своём подобные разговоры ничем не заканчивались. Точнее, заканчивались разговоры и начинались действия. И на невербальном уровне мы понимали друг друга гораздо лучше, чем смогли бы понять в беседе. Даже сейчас, даже в мыслях мне как-то неловко называть себя и Эрика "мы", потому что я понимаю, что этого никогда не было, да ни один из нас к этому и не стремился. Вспоминая то время, я удивляюсь, как могла участвовать в этом фарсе. Если оба знают, что им нужно, зачем пытаться изображать нечто большее?

С другой стороны, вполне может быть, что мы бы не избавились от этого наваждения, которое сводило с ума и меня и его, не позволяя спокойно находиться рядом более десяти минут, если бы не пытались изображать из себя нормальную пару. А так мы получили наглядное подтверждение, что химия способна очень быстро выветриваться. Это было так странно, я словно очнулась от какого-то сна, в котором невидимая сила толкала меня к этому человеку и управляла каждым моим движением и каждой мыслью. Кажется, мы оба были довольны этим обстоятельством и распрощались ровно и спокойно, как какие-нибудь деловые партнёры. Пожатие руки, вежливая улыбка, прощальный кивок. И это было бы лучшим завершением совместного приятного времяпрепровождения, если бы не одно обстоятельство. Что-то всегда остаётся.

***
Не знаю точно, когда всё это началось, возможно, какие-то намёки были и раньше, но когда я впервые за завтраком не смогла доесть свои любимые оладьи с яблочным джемом, показавшиеся какими-то пресными, вместо этого кинувшись к унитазу от подступившей к горлу тошноты, прошло чуть меньше месяца с моей первой встречи с Эриком Колдменом. Как-то раз мне уже пришлось познакомиться с понятием "рвотный рефлекс", когда я по неосторожности съела застоявшийся в холодильнике суп, и тем утром решила, что дело снова в неудобоваримой пище. Однако на следующий день всё повторилось, и уже ни оладьи, ни хот-доги не могли меня порадовать. Я тогда даже немного струсила, ведь Брэнда была далеко и очень занята учёбой, созвониться удавалось хорошо если раз в пару недель, а к кому я могла бы обратиться с такой проблемой, я просто не представляла. С Хеленой у нас были не настолько близкие отношения, а вызывать врача я боялась – по понятной причине. Но спустя неделю вычитанной в интернете полуголодной диеты, состоящей из воды, сухарей и анчоусов, от которых меня почему-то не тошнило, выбора не осталось, потому что сильно лучше не стало, а от постоянного недомогания я уже просто ходила по стеночке.

Пришедшая на вызов пухленькая фельдшер с очень светлыми глазами и удивительно мягкими руками, осмотрев меня, присаживается за стол и принимается заполнять какие-то бумаги, периодически спрашивая о чём-нибудь. С ростом и весом проблем не возникает, этими полезными данными я обзавелась самостоятельно уже давно, а вот вопрос о последних "критических днях" застаёт меня врасплох. Имея довольно неплохое представление об анатомии и физиологии человеческого тела, я знала, что это такое, но была абсолютно уверена, что мне такое "счастье" не грозит.
− Что, простите? − переспрашиваю я в надежде выиграть хоть немного времени: мозг начинает работать с бешеной скоростью, складывая воедино кусочки невероятной мозаики. Нет, это невозможно, совершенно невозможно!..
На моё счастье женщина истолковывает задумчиво-потрясённое выражение моего лица по-своему:
− Не помните? Ничего, такое бывает. Тошнить, говорите, начало с неделю назад? А изменения вкусов, настроения за собой не замечали? В больнице нашей зарегистрированы? Постоянный партнёр имеется?
Качаю головой на все эти многочисленные вопросы, не считая нужным вдаваться в подробности своего положения и только что возникших озарений. Машинально поднимаю руку к затылку, где, надёжно прикрытые волосами, всё ещё выпирают электрические контакты… Если они никуда не делись, как возможно такое, что где-то внутри определённые органы сформировались в достаточной степени для того, чтобы принять новую жизнь?! Я была на двести процентов уверена, что каким бы органическим не стало моё тело, эта сфера слишком сложна и слишком человечна для нормального функционирования. Нет, эта женщина ошибается, у меня ведь этих самых "дней" и не было никогда, я просто подхватила какую-нибудь кишечную палочку или что-то в этом роде, это просто недоразумение…

− Вы меня слышите, мисс Борн? Держите направление, придёте к нам на анализы, и на учёт заодно встанете. Конечно, после анализов будет известно точно, но вы уж поверьте моему опыту – вы определённо беременны! Поздравляю! − женщина улыбается и протягивает мне какие-то бумажки.
До чего же глупая у неё улыбка, а глазки просто в щёлочки превратились, такие щёки толстые! Резким движением забираю у неё направления и киваю, тоже растягивая губы в улыбке – только чтобы она убралась, наконец! Приговаривая что-то о том, какое дети счастье и какая я молодая да хорошенькая, фельдшер неторопливо продвигается к двери. Когда её шаги стихают на лестнице снаружи, я кидаюсь к комоду, напяливаю первую попавшуюся приличную одежду, хватаю кошелёк и пулей вылетаю в ближайшую аптеку. Девушка на кассе смотрит на меня с сочувствием, пробивая захваченные с полки штук шесть или семь тестов на беременность.

Сдавать анализы в больницу я не пошла. Но лежащие в ряд семь приборчиков с двойными полосками подтверждали всё ничуть не хуже. У меня. Будет. Ребёнок.

***
С тех пор прошёл почти месяц. Шок уступил место сначала страху, но после того, как я взяла себя в руки и принялась рыскать по интернету в поисках информации, и бездна неизвестности преобразовалась в конкретное количество книг и статей, которые нужно изучить, он тоже исчез, и её место заняло какое-то тёплое спокойствие и даже предвкушение. Конечно, ещё совсем рано, и внешне я никак не изменилась, но уже купила пару комплектов более свободной одежды и тренируюсь, выгуливая наряды на городских пляжах. Почему-то берег океана притягивает меня всё чаще и чаще. Помню, в конце лета я хотела побывать здесь, но не представляла, что буду не одна…
За это время Брэнда звонила всего два раза. В первый она поделилась информацией об Эрике Колдмене, которую выудила у неожиданно скрытной в отношении него Стефани. Я упомянула мужчину вскользь ещё после первой встречи, почему-то постеснявшись рассказать подруге подробности. Теперь же Брэн сыпала предупреждениями, чтобы я была с ним осторожнее, что он жуткий ловелас и, похоже, Стеф оказалась одной из тех, кто не устоял перед его обаянием, а теперь об этом жалеет. Я порадовалась, что мы разговаривали без видеосвязи, и Брэн не видела, как я покраснела. Второй же раз она позвонила лишь затем, чтобы сообщить о своём возвращении в город на осенние каникулы, планирующиеся в конце октября, и я снова не успела ей ничего рассказать. В конце концов, так даже лучше, не уверена, что смогла бы сделать это по телефону.

***
Рассказывала я сбивчиво, то и дело срываясь на тысячу раз повторённые рассуждения о том, почему, по моему мнению, такое не могло случиться в принципе, но Брэнда слушала молча, не перебивала, давая мне выговориться. И теперь, когда я иссякла, сидит с задумчивым и даже чуть строгим видом, словно подбирая слова.
− Да, дела, конечно, − изрекает она, наконец, − Что я могу сказать. "Я же говорила быть с ним осторожнее"? Нет, это не годится, раз с твоей стороны инициативы было ничуть не меньше. И о способах защиты разговор заводить глупо – действительно, сложно было представить, что эта сфера сформируется так быстро, и сформируется вообще – ты в этом плане случай беспрецедентный…Ну блин, он хотя бы спросил? Хотя, понятно, ты была не в том состоянии, чтобы что-то помнить… Скажу так: как ты сама к этому относишься?
На эту тему я раздумывала много, поэтому с ответом не задерживаюсь:
− Удивлена. Но и рада, пожалуй. Это… приближает меня к людям, что ли, а ты ведь знаешь, как я по этому поводу комплексую. Возможно, в моей ситуации была бы уместна скорее паника, ведь я одна и ничегошеньки не знаю о детях, но мне почему-то спокойно. Всему можно научиться. И писать, и готовить, и детей растить. Даже не понимаю всей той истерии, царящей на форумах молодых мамочек, если честно…
− А ты… ты не думала… − произносит вдруг Брэнда, запинаясь, − Не думала его не оставлять?..

Да, эта тема в интернете мне тоже попадалась… С одной стороны, очень удобно – изъять то, что не нужно. Но с другой… Почему-то при попытке представить, что этого неощутимого пока комочка без определённых форм и сознания у меня внутри не будет, сердце словно сжимает горячий кулак. Эта мысль причиняет чуть ли не физическую боль и мгновенно вызывает отторжение. Нет, мы уже связаны – и мне всё равно, воздействие ли это гормонов или соприкосновение сущностей – это так и всё!
− Нет, Брэн. Мне хорошо. И будет всё тоже хорошо. И давай не поднимать больше эту тему?
Подруга улыбается – сперва довольно натянуто, но потом вздыхает, и улыбка становится настоящей. Такой, какая бывает только у Брэнды Хоуп.

***
Я иду босиком по пустынной автостраде ночного города. Длинные пряди волос, всколыхнутые ветром, бьют по плечам и спине.. Руки разведены в стороны, и с кончиков пальцев срываются сияющие нити извилистых молний. Кроме ощущения безграничной силы и неимоверной лёгкости, нет ничего. Я одна – но не одинока. Я могу охватить собою весь мир…

Поднявшись на холм за пределами города, я оборачиваюсь назад. Города больше нет, он утопает в зелени могучих деревьев, из чащи слышатся перешёптывания зверей и говор ручьёв, а с небес летят птичьи трели. Через минуту из возникшего по моей воле леса выходят люди и, счастливо улыбаясь, идут навстречу поднимающемуся ввысь солнцу, встречая рассвет. Всё вокруг пропитано жизнью…

Сон, видение, галлюцинация? Я не знаю. Но с недавних пор, помимо новых ощущений днём, ночами я вновь и вновь падаю в это сплетение образов, и просыпаюсь с ощущением неизбежного счастья. Да, именно так, и оба эти слова здесь не случайны. Это и упоение – и отчаяние. Не знаю, как подобное можно объяснить. Но не пожелаю никому это почувствовать.

***
В виде исключения конец осени преподнес довольно тёплый денёк – настолько тёплый и солнечный, что если не смотреть в календарь, можно и не понять, какое время года за окном! В тот день я предпочла обычному уже походу на побережье прогулку в парке. После которой решила обратиться к администрации Сэнт Клэр с требованием увеличить количество последних в городе…

− Что, шпионишь за мной, да? − слышу над ухом знакомый голос, − Увидела меня с другой девушкой и решила всё испортить?
Повернувшись, вижу перед собой Эрика – губы сжаты в тонкую линию, стальной блеск в глазах ярче обычного. Непонимающе смотрю на него, ведь с момента нашего "расставания" сталкиваюсь с ним впервые, да и до этой самой минуты, когда он окликнул меня, не знала о его присутствии в парке. Он же тем временем окидывает взглядом всю мою фигуру, задерживаясь на недвусмысленно оттопырившейся на животе блузке.
− Ах вот как?! − взрывается он, − Решила меня вернуть таким вот способом? Так знай: со мной такие штучки не проходят, сама залетела, сама и разбирайся, я, между прочем, этот вопрос поднимал, и ты сказала, что всё в порядке! Так что…
− Эрик, − говорю я очень тихо, вообще удивляясь, что смогла что-то сказать – такого изумления мне испытывать ещё не приходилось, − Что ты несёшь? Какое "вернуть"? Мне казалось, при расставании мы поняли друг друга предельно ясно. Это ни к чему не вело и не приведёт, мы оба это знали. Так откуда такие мысли?
На секунду он сникает, теряется, но потом вновь закипает:
− Значит, денег решила вытянуть! Видел твою квартирку, лишние средства тебе явно не помешают. Но можешь не мечтать – за чужие ошибки я расплачиваться не намерен!

Недоумение потихоньку сменяется раздражением: с чего он всё это взял?! Мне казалось, он действительно понимал, что на самом деле между нами происходило, что с моей стороны всё было настолько же ограничено чистейшей химией, как и с его. Или просто казалось? Может, привыкнув выступать в роли прекрасного обольстителя, он считал, что я влюбилась в него по уши, а при расставании только делала вид, будто мне всё равно, чтобы не ронять себя в его глазах? Что же ещё может твориться в голове у этого человека!
− Слушай, − поднимаю руки в успокаивающем жесте, − мне ничего от тебя не нужно, мы столкнулись сейчас с тобой случайно, и я вообще не думала ставить тебя в известность, решила, что тебе это совсем не интересно. И, судя по твоей реакции, оказалась права. Не надо додумывать самостоятельно то, чего тебе никто не говорил! Меня всё устраивает, так давай продолжать жить каждый своей жизнью.
И, оставив его стоять посреди парка в явной растерянности, удаляюсь, пока ещё могу держать себя в рамках цивилизованной беседы.
Придя домой, падаю на диван абсолютно без сил. Не понимаю, как можно выстраивать в голове подобные конструкции, когда для них нет совершенно никаких оснований?! Это нелогично, непонятно, неправильно! И почему люди так любят руководствоваться принципами прецедента? Не исключаю что в его жизни уже случались "залёты" и последующие нашествия девушек, если верить Брэнде, его послужной список весьма внушителен. Но зачем же косить всех под одну гребёнку?.. Не понимаю. И надеюсь, что этот аспект человечности обойдёт меня стороной.

***
Осень плавно перетекала в зиму. Дни становились всё короче и холоднее, ветер с океана превратился из освежающего сначала в прохладный, а потом и вовсе в ледяной. Как выяснилось, в зимне-весенний период к побережьям Сэнт Клэр подбирается какое-то холодное течение, и океан, вместо того, чтобы отдавать континенту накопленное за лето тепло, становится источником холода. Странный климат.
Я по-настоящему наслаждалась новыми впечатлениями! Укрывающий траву иней по утрам, пар изо рта, тот факт, что руки без перчаток при долгом нахождении на улице вполне могут замёрзнуть – всё это было для меня новым и волнующим. Как и идущая своим чередом беременность. Я становилась всё круглее, и если свободные костюмы, которые я купила в самом начале, прекрасно справлялись со своей функцией – росли вместе с животом, − то зимнюю одежду пришлось покупать на несколько размеров больше, чем я планировала изначально. Глядя на широченное расклешённое пальто, мне становилось страшно: неужели я такая огромная?! И что мне делать с ним потом, когда живот вернётся в прежнее состояние? Он ведь вернётся, правда?..
Наступило время длинных вечеров, горячего какао и тёплых пледов. Ещё в конце осени я завершила свою вторую книгу – по иронии судьбы, страстный любовный роман. Хелена была в восторге, но на презентации не настаивала, учитывая моё интересное положение. Гонорары поступали регулярно, банковский счёт потихоньку увеличивался, квартира обрастала всяческими полезными вещами, вроде кухонного комбайна и новых полок для книг. Ближе к концу зимы я, наконец, решилась на покупку детской кроватки. Осознание того, что ребёнок скоро появится на свет, и ему нужно будет где-то спать, пришло как-то внезапно и очень взволновало меня. На помощь в этом деле была призвана незаменимая Брэнда, досрочно сдавшая экзамены и вернувшаяся в город на весенние каникулы намного раньше их начала.
До этого она приезжала только тогда, осенью, когда я и рассказала ей о беременности. На Рождество и Новый Год они со Стеф решили отправиться в свой родной город, к родителям – ведь это семейные праздники, которые надо встречать за накрытым столом в кругу многочисленных родственников. За неимением таковых, я ограничилась простым ужином при свечах с собой и ещё только формирующимся малышом внутри. Так что первые мои зимние праздники носили, скорее, теоретически-познавательный характер. Впрочем, не думаю, что какие-нибудь гипотетические родственники разрешили бы есть в такой важный вечер в году обыкновенные хот-доги. Но что поделать, если я их так люблю!
Таким образом, эта встреча с Брэндой должна была стать первой за почти четыре месяца!

Стою у входа в магазин детских товаров, нервно озираясь в поисках подруги. Мелкие снежинки плавно опускаются с неба, покрывая ровным слоем пожухшую траву на газоне, асфальт дороги и воротник моего пальто. Тут сзади кто-то врезается в меня, довольно чувствительно. Недовольно оборачиваюсь, одновременно с этим слышу торопливые извинения – голос знакомый! Губы сами собой растягиваются в улыбке:
− Привет, Брэн!
Девушка поднимает неуклюжей в варежке рукой съехавший на глаза капюшон и удивлённо распахивает глаза:
− Тэсс? Вот это да, я тебя не узнала! Какая ты стала… кхм… большая!
− Да уж, не говори, − смеюсь я и пытаюсь её обнять, что не особенно получается по вышеуказанной причине, − Пойдём скорее внутрь, а то я скоро в сугроб превращусь!
В магазине тепло, ярко и шумно. Между прилавков снуют разновозрастные детишки, некоторые гоняясь друг за другом или родителями, другие – вдумчиво выбирая новую игрушку. Пока я отряхиваю снег с воротника пальто и разглядываю полки, Брэн пристально всматривается в моё лицо.
− Что такое? − спрашиваю я с улыбкой, − Неужели за эти месяцы я так изменилась?
− Да, − задумчиво произносит подруга, − Ты стала… какой-то светящейся, что ли. Умиротворённой. Так интересно…
− Ну да, пожалуй, так и есть. А что, раньше нервная была? − почему-то хочется беспрестанно улыбаться. Впрочем, противиться этому желанию и незачем!
− Да не то чтобы нервная, − продолжает Брэнда так же задумчиво, − Скорее, потерянная. Как будто тебе стоило огромных усилий делать вид, что всё хорошо. А сейчас в это поверить гораздо проще.
− Хм, интересно, не замечала. Ну, значит, всё действительно хорошо, раз даже ты готова в это поверить! − и опять эта дурацкая улыбка! Не то, чтобы она здесь была неуместна, но неужели я настолько рада видеть Брэнду? Конечно, да.
Мы проталкиваемся в дальний конец магазина, где располагается отдел для новорожденных. Сколько же здесь всего! И, оказывается, всё очень нужное.

Уходит не меньше двух часов, чтобы выбрать не очень дорогие, но и приемлемого качества предметы. В результате мы приобрели: кроватку, коляску, детский стульчик, горшок, игрушки, бутылочки, кучу всяких гигиенических средств и такую вертящуюся штуку, которую вешают над кроваткой, чтобы малыш не скучал. Пришлось даже вызвать грузовое такси, потому что в багажник обычной машины всё не влезло.
Немного уставшие, но довольные, мы с Брэндой поднимаемся по лестнице, показывая дорогу доброму водителю, согласившемуся помочь с вещами, и я отпираю дверь в квартиру. Когда, сложив покупки горкой на коврике в гостиной, таксист удаляется, подруга поворачивается ко мне со строгим выражением лица:
− Тэсс, это что такое? − она делает руками широкий жест, обводя комнату.
− Эмм, комната, − отвечаю я, не понимая, о чём речь, − Многофункциональная. Но не волнуйся, для малыша я переделала бывший кабинет.
Действительно, комнатке, служившей Грегу кабинетом и мини-лабораторией, предстояло стать детской. Старые компьютер и рабочий стол я давно выбросила, а вот от химических реактивов избавиться не удалось: их утилизация была чересчур сложна, а научный институт принимать неполные пузырьки и колбы отказался. И я решила, что если химический стол постоит в уголочке, вдалеке от кроватки, ничего страшного не произойдёт, всё ведь плотно закрыто пробками. Но оказалось, что Брэнду беспокоит совсем не это. Войдя в будущую детскую, она, конечно, бросает неодобрительный взгляд в угол у окна, где я расположила лабораторию, но говорить начинает совсем о другом:
− Тэсс, ты что, правда не понимаешь? Или просто не замечаешь?
− Да о чём ты?
− Стены! Пол! Потолок! Пусть мебель здесь будет и новая, но голый бетон? Осыпающаяся краска? Неужели тебя это совсем не волнует? Честно говоря, я думала, что ты откладывала ремонт по причине нехватки денег, но сейчас, как ты говоришь, книги продаются хорошо, значит проблем с этим уже нет – я была уверена, что тут уже везде и обои новые, и паркет перестелен, и вообще красота и чистота! Если тебе всё равно, что тебя окружает, так хоть о ребенке подумай!
Оглядываюсь вокруг, пытаясь увидеть комнату в свете сказанного подругой. Меня действительно никогда не заботило, чем покрыты стены и в каком состоянии пол, так как обычному течению жизни они не мешали. Конечно, в самом начале мы с Брэндой счистили со стен и мебели то, что само норовило отвалиться и осыпаться, но на этом попытки придать квартире ухоженный вид. Но может быть, для ребёнка это и впрямь будет неприемлемо?..
− Я как-то даже и не замечала, если честно, мне всё это не мешает, − отвечаю я сдвинувшей брови подруге, − Но хорошо, устрою ремонт, делов-то.
− Вот и правильно, − всё ещё чуть ворчливо отзывается Брэнда, − Ребёнок должен с первых дней видеть вокруг себя красоту. Ладно, давай пока расставим покупки, не в гостиной же им до ремонта валяться!

***
С тех пор к моим повседневным делам прибавились просмотры интерьерных каталогов и поездки по магазинам отделочных материалов. Брэнда принимала живейшее участие в покупке обоев, плитки, паркета и кое-какой новой мебели, пока была в городе, и вообще стала заходить гораздо чаще. Признаться, это было даже интересно, не думала, что есть столько вариантов, что можно сделать с простой вертикальной поверхностью, именуемой стеной! Краска, обои, декоративная штукатурка, тканевые покрытия, панели и даже какой-то состав, после нанесения превращающийся в мягкую поверхность, похожую на цветную вату! Брэнда охотно помогала, с жаром разъясняя, почему не стоит стелить в ванной ковролин и чем паркет лучше линолеума в плане экологичности. Также, она отговорила меня от такого рискованного, на её взгляд, шага, как повесить в планировавшейся изначально в синих тонах спальне ярко-красные шторы… Конечный результат довольно сильно отличался от первоначальной задумки, но – и это самое неожиданное! – мне понравилось! Я даже удивилась, как могла до этого жить в окружении этих тёмных, облезлых стен и разномастных стульев! Обновлённая квартира наполнилась воздухом светом и теплом.

+3

***
За время продлённых каникул я успела привыкнуть к практически постоянному присутствию Брэнды – если не в квартире, то хотя бы в городе, в близкой досягаемости. Поэтому, когда она вернулась в университет на последний, весенний семестр, я вновь почувствовала отголоски одиночества. Конечно, сейчас всё было совсем по-другому, во-первых, они со Стеф уже через пару месяцев закончат учёбу и вернутся в город насовсем. А во-вторых, технически я уже не была совсем одна.
Кладу руку на живот, где скрывается мой будущий малыш. Собственная ладонь кажется тонкой, хрупкой и совсем незначительной по сравнению с этим шаром. Не могу сказать, что чувствую что-то конкретное, какую-то связь или общность, даже не совсем осознаю, что это – часть меня. Просто понимаю, что больше не буду одна. И это заставляет улыбаться.

***
Предполагаемый срок родов я подсчитывала сама, так же как и вела дневник набора веса и общего состояния. В больницу я идти категорически отказывалась, хоть Брэнда и предпринимала попытки меня переубедить. Мне было страшно представить, что может произойти, если при проведении каких-нибудь исследований вдруг выяснится моя истинная природа. А потому и рожать собиралась дома. Начиталась всяческой литературы по этому поводу, подготовила всё необходимое. Но чем ближе был "день Х", тем чаще звонила Брэнда, не оставляя надежды отговорить меня от домашних родов, уверяя, что даже если женщины и идут на это, то точно не в гордом одиночестве – мало ли что может случится! Грозилась приехать сама, невзирая на предэкзаменационный период, или позвонить Эрику, чей телефон всё ещё хранился в записной книжке Стефани. Пришлось пообещать, что подумаю над этим. Но в итоге выбора мне не предоставили…

***

Боль. Внезапная, горячая, острая. Такое ощущение, что всё тело закручивается жгутом с эпицентром в районе живота. Когда пелена перед глазами рассеивается, я понимаю, что лежу на ковре рядом с диваном и прерывисто дышу. Конечно, всё необходимое было давно подготовлено, комплекты простыней, бутылки с чистой водой, прочие гигиенические принадлежности лежали в каждой комнате в наиболее доступных из любой точки местах. И конечно, я читала, что рожать – это жуть как больно. Но я не представляла что настолько!
Новая волна боли накрывает моё тело, каждая клеточка словно вскипает и разлетается на части… Но на этот раз получается уловить в общей пелене второй очаг концентрации этих ощущений – чуть ниже затылка, в основании шеи… Это неправильно, определённо неправильно, что-то явно пошло не так…
Отпускает. Поднимаюсь на ноги и ковыляю к зеркалу в спальне. Бледное лицо, огромные глаза, но по большому счёту ничего не изменилось. Дрожащей рукой касаюсь злосчастных разъёмов, и пальцы улавливают короткий электрический разряд. Что же это такое? Присаживаюсь на кровать, пытаюсь размышлять логически, это всегда меня успокаивало. Так. Рефлекторное сокращение матки, возможно, задействует какие-то окружающие нервные сплетения, связанные со структурами мозга, выведенными на эти внешние разъёмы?.. Нет, это сейчас слишком сложно для меня. Надо расстелить простыни, успокоиться и сделать это. Рожали же женщины самостоятельно во времена пещерных людей, или в средние века! "Может, и рожали, но они хотя бы были женщинами, а не полупеределанными киборгшами!" Тем более, я должна быть более совершенным организмом, способным абстрагироваться от физических… Ох!
А дальше мир превращается в водоворот каких-то звуков и образов, перемежаемых темнотой, не приносящей, впрочем, облегчения. Я не сразу понимаю, что звук, вырывающий меня из сжимающей тьмы – мой собственный стон; не сразу осознаю, что в квартире есть кто-то ещё; считаю отголосками галлюцинаций ощущение чьих-то рук, поднимающих моё ослабевшее тело с измятых простыней; принимаю как данность то, что меня куда-то несут, перемещают в пространстве мою телесную оболочку. Потому что я – не здесь. Для меня всё перестало быть важным. Я всеми микронами эфемерной души переплетаюсь с этой болью, вплавляющейся в каждую нервную клетку и выплёскивающейся с каждым вдохом бессмысленными рыданиями. Ничто не поможет, никто не поможет, я одна, навсегда одна…

Лопатки вжимаются в холодный полиэтилен передвижной кушетки, на мгновение возвращая мне способность воспринимать окружающее. На лицо ложится прозрачная маска, и лёгкие ликуют, наслаждаясь обжигающим кислородом. Начинается движение, всё быстрее, ветер шевелит прилипшие ко взмокшему лбу волосы, а над головой мелькают развешанные через равные промежутки лампы.
Рядом бегут люди, обмениваясь короткими, рублеными фразами, но я их не слушаю. Затуманенное усталостью сознание почему-то цепляется за долетающую из-за стены песенку − маленькие пациенты детского отделения разучивают английский алфавит:
A, B, C, D, E, F, G…
Движение ускоряется, мы удаляемся, звуки песни становятся тише… Нет, пожалуйста, давайте вернёмся, в ней столько беззаботной радости и какого-то покоя!..
H, I, J, K, L, M, N, O, P…
Каталку заносит на повороте, правое колесо подпрыгивает на соединяющем два коридора порожке, голова безвольно поворачивается на левую сторону, позволяя уловить кусочек очередного куплета, за который я цепляюсь остатками сознания в попытке удержать – и удержаться здесь самой:
Q, R, S, T, U, V …

Дребезжа, каталка въезжает в операционную, двери, качнувшись, закрываются, обрывая последний куплет на полуфразе:
W, X, Y and …
И это последнее, что я слышу.

***
Зет. Последняя буква в неоконченном алфавите, в который, как в спасительную соломинку, вцепилось моё сознание, стала именем моего ребёнка. Невольно сорвавшийся с обветренных губ только что пришедшей в себя женщины набор звуков подхватили, записали и узаконили оперативные медицинские сёстры. А скользнувший вниз взгляд, уцепившийся за хохолок чёрных волос и блестящие стальные глаза, прочно связали это несуществующее имя с маленьким человечком на моих руках. Последний рубеж, недосказанная сущность, ради которой я смогла вернуться. Мой сын.

Для тех, кто вдруг не в курсе, о какой песенке идёт речь

Z

Да, я знаю, что эта буква произносится как "зэд", но такое написание в русской транскрипции меня категорически не устроило))

Невошедшее

Пауза...

А теперь немного отвлечёмся)
Этот скриншот по логике вещей лучше подходил для самого начала файла, но ракурс мне понравился больше в том, на котором в итоге и остановилась. Поэтому вторая Тэсс на побережье будет тут)


Свидание с Эриком) Просто нравится)


И как всё было на самом деле)))


Тэсла совсем не любит воду: в бассейне и море постоянно озирается с таким вот печальным лицом( Что примечательно, в джакузи она признаков недовольства не проявляет! Что же там тогда налито, если не вода о_О...


Чудесная беременная Тэслочка в детском магазине)


И на закуску: кадр из сна - задел на будущее)

Извинялки и просьба к читателям!

1. Во-первых, прошу прощения за несоответствие на некоторых скринах внешнего вида персонажей и обстановки оригинальным: полностью восстановить их для съёмок не удалось. Надеюсь, не сильно мешает, потому что придётся проделывать такое и в дальнейшем...
2. Хочу попросить высказать в любой удобной для вас форме ощущения от прочтения такого текста: частью это воспоминания, повествующиеся в прошедшем времени, но есть кусочки-зарисовки, где рассказ идёт уже в настоящем времени. Чтобы отделить их как-то, я сделала шрифт в них тёмно-серого цвета. Удобно ли воспринимать такое "прыгающее" время в отрывках? Пока больше не придумала, как можно охватить в записи большой промежуток времени без такого приёма. Если он всё же вышел не очень удачным, буду думать что-нибудь другое, правда, пока иного варианта, кроме как полностью перейти на прошедшее время (чего, откровенно говоря, не хочется), в голову не приходит... Может, у вас есть какие-то идеи, буду благодарна))