- Карина, - опа в мою комнату за каким-то фигом забрёл папашка, зря я пару месяцев назад не купила на барахолке огромный амбарный замок, был бы такой хороший стоп-сигнал.
- А стучаться? - укоризненно склонив голову, вопрошаю я.
- Обойдёшься, - без тени смущения отвечает он, берёт стул и усаживается рядом, - в такое время переодеваться ко сну рановато, а все остальные действия вроде как незачем скрывать от родителей. Или я не прав?
- И что надо? - лениво отпихивая от себя раскрытую тетрадь, пытаюсь выяснить я.
- Да так... хочется узнать побольше о твоей жизни, в частности о том, как ты проводишь вечера.
- С последней недели существенно ничего не поменялось, - я насторожилась, но взгляд мой ровен и вполне уверен.
- Да-да, я помню твою прочувствованную речь по поводу подготовки к важному семинару и всё такое, только вот в чём загвоздка, дочь, в дискуссионном кружке тебя видели всего один раз, да и то в прошлом году. Поэтому вопрос остаётся в силе: где ты шляешься после занятий?
Тьфу ты чёрт. Вот и на кой его понесло выяснять, состою я в каких-то кружках или нет, всё ж нормально было.
- Гуляю.
- С кем?
- Сама, - бросаю вызывающе, - может у меня быть личная жизнь?
- Личная жизнь это как раз «с кем», - невозмутимо парирует отец, - Карина, что с тобой происходит?
Вот прицепился банный лист! Ага, так я тебе и рассказала, чем занимаюсь, держи карман шире. И дело даже не в том, что я подписала мильён бумажек о неразглашении, а в том, что мне самой нравится и вовсе не горю желанием, чтобы лавочка прикрылась. Мне часто нужно переодеваться, менять образы, наносить макияж так, чтобы казаться старше и быть разной, чтобы не признали. Это здорово, чёрт возьми. По каким признакам он определил, меня выдала частая смена имиджа или то, что постоянно ношусь с мобилкой? Стоп, да это же классические симптомы...
- Влюбилась я, доволен? - буркнула исподлобья и отвернулась — ма-лад-ца, Кариночка, так держать, хорошее объяснение, на все сто просто.
- В кого же? - не отлипает папаня.
- В древнеримскую статую, - язвительно бросаю я.
- Взаимно?
- Вполне, - продолжаем обмениваться словами на «в».
- Хотелось бы посмотреть, - ломает систему скрестивший руки на груди папаня, - приведёшь его завтра на ужин?
- Запросто, - думал, спрыгну? Думал, мне некого предоставить? Да из этой недоситуации я выкручусь в два счёта и позабористей видали.
- Хорошо, тогда в шесть. И тройку по алгебре исправь, не забудь, - на сих словах, к счастью, удаляется восвояси.
И вот ведь блин, откуда он знает про тройку-то? Самое время подозревать, что у него тоже имеются какие-то информаторы.
Кстати, о них. Вот зря я поначалу так брыкалась от нового статуса, представляя себе это чем-то позорным. Во-первых, всё было тайно, никому же не придёт в голову развешивать фотки своего поставщика информации на всех столбах и улюлюкать, показывая пальцем. Во-вторых, как я узнала из взятых на пробу детективов, народ навроде меня жуть как почитался среди следаков и ничего общего с шестёрками не имел, наоборот, нас холили и всячески лелеяли, потому как мы могли раз да и переломить ход следствия каким-то удачным пассажем в сторону одного из подозреваемых. В-третьих, Монсу-младшему строго-настрого приказалось не трогать меня и пальцем, теперь я вольна издеваться над ним сколько влезет, он только скрежещет зубами и отводит взгляд, когда я в очередной раз упражняюсь в остроумии насчёт его скромной персоны.
В общем, я совершенно не желаю вот так за здорово живёшь лишаться занятного времяпрепровождения, к тому же периодически мне даже подкидывают деньги за добытую информацию, якобы так положено. Поэтому папанчик, прости, но на искренность рассчитывать нечего. Хочешь парня, будет тебе парень, делов-то.
- Брюс, помнится, когда-то ты намеревался стать моим парнем, - завожу разговор перед последним уроком, - я согласна, только понимаешь, не могу иметь отношения без одобрения родителей.
Мой сосед по парте подбоченясь пытается принять ту же позу расслабленного восседания на стуле, что и я и степенно отвечает (убила бы его за этот тон, честное слово).
- В таком случае проблем нет, я готов познакомиться с ними в любой момент, мне кажется, что произведу благоприятное впечатление.
Тьфу ты «благоприятное впечатление» где и слов-то таких понахватался. Неужели принялся читать книжки, чтобы как-то изнутри подтвердить свою очкастость? Несмотря на всю мою лень и периодическое забивание на уроки, я всегда училась несоизмеримо лучше, чем это чудо. Ну ладно, подтверждение получено, клиент наживку слопал за милую душу, потом поцелую его пару раз в награду, с меня не убудет, а мальчику приятно.
Для разнообразия внимательно слушаю химичку, которая что-то там разводит про неорганические соединения. Ещё, блин, алгебру исправлять, думаю, химию тоже не стоит доводить до ахового состояния, раз папаня мной заинтересовался, какое-то время нужно быть тише воды, ниже травы и собственноручно не подставляться. Зато когда прожектор внимания переместится на кого-нибудь другого, вполне можно будет расслабиться. К счастью в его близком кругу полно народу: второклассник Ринат, любимая жена и по совместительству моя мама, болеющая Камилла, у которой на моей памяти не было ни одного приступа, но это вовсе не освобождает её от регулярных обследований на всё, а также тётя-Мотя сотоварищи. В общем, мне бы продержаться с недельку в роли пай-девочки, а дальше всё пойдёт по-старому. Как бы только Монсу намекнуть, чтобы меня пока не трогал. Ну на сегодня, хвала небесам, ничего нет, уже можно жить.
Исподтишка смотрю на свою сегодняшнюю пару, и вдруг возникшая мысль почти повергает меня в уныние. Блин, я так настроилась, что проблема решена и совсем не подумала о том, что надобно обдурить не кого-нибудь, а моего папу, который по проницательности перешибёт всех чёртовых ясновидцев вместе взятых. С чего я вдруг решила, что он купится, когда я подсуну любое лицо мужского пола и моего возраста? Он на смех меня поднимет, когда приведу в качестве возлюбленного вот это:
Звенит спасительный звонок, я хватаю Брюса за руку, который тут же принимается победоносно осматривать окрестности класса, дескать, видели, всё равно она от меня без ума, и волоку его на улицу.
- Мы прямо сейчас поедем к твоим родителям? – горделиво интересуется он.
- Не-е, - скептически окидываю его взглядом с ног до головы, - для начала мы сделаем из тебя если не красавца, то хотя бы приличного современного парня.
- Что? – растерянно хлопает глазами, - А я и так…
- Да-да, конечно, - перебиваю его я и после вялых протестующих блеяний тащу в торговый центр.
Уф, не буду вам пересказывать, чего мне это стоило. Дело не в деньгах, они, кстати (внезапно!), у Брюса были, дело в моральном истощении, которое довольно быстро у меня наступило, потому что сие чудо оказалось крайне заполошным перепуганным консерватором, держащимся за свою убогую одёжку, словно там под каждым сантиметром пришито по бриллианту. А чего мне стоило уговорить его на татуировки, способные хоть как-то компенсировать его простецкую физиономию, вопил до тех пор пока я не сжалилась и не объяснила, что они будут нарисованными и легко отмоются при помощи спирта. Ну сам бы подумал, если прямо сейчас набить рисунок, это же будет красная воспалённая кожа, а не суперская картинки, в чём тут смысл. Очки я решила не трогать, в конце-концов, мама в очках, у меня вполне могло с детства развиться доверие к людям, оснащённым этим аксессуаром. Мы только облегчили им оправу.
- Ну всё, Брюс, пошли давай, всего полчаса до шести осталось, - тянула к остановке преобразившегося товарища.
- Я… я не пойду. Это не я… - с какого-то перепугу заартачился он.
- Ну здрасте.
Вообще парень представлял собой крайне фиговую картину поникшего и доведённого до отчаяния человека. С чего бы это интересно, в кои-то веки стал более-менее пристойно выглядеть и тут на тебе.
- Брюс, ну чего ты? – подошла к нему ближе, - Ну ты же такой классный пацан, а теперь ещё и круто одет, да и вообще… Вот как придёшь завтра в школу, все девчонки умрут от любви, - вдохновенно вру, нажимая на его безотказную кнопку.
- Правда? – робко поднимает на меня глаза.
- Да ну сто процентов. Привыкнешь и все дела, пошли, давай.
Но неееет, мы ещё не идём, мой обрадовавшийся спутник воспылал вдруг решимостью и схватив ничего не подозревающую меня за запястья, притянул к себе.
Тьфу ты блин, похоже сейчас полезет целоваться. Ну ладно, так и быть, выдадим авансом.
Ужин прошёл мирно, хотя и странно. Папанька сосканировал, конечно, предоставленного мной МЧ, но ничего не сказал. Ну, кроме обязательных фраз, конечно, дескать, рады видеть, бла-бла-бла. Мама взяла Брюса в оборот, за стол усадила, самое вкусненькое положила, беседу завела – красота да и только. Ринат спокойно себе, как и всегда ел и только отец безмолвно прожигал меня взглядом из чего я сделала вывод, что ни фига мне не поверили.
Так и оказалось.
- Карин, ну что за спектакль? Если ты вместо дискуссионного клуба ходила на актёрское мастерство, то надо сказать, не преуспела.
- Ну что, что тебе не понравилось? – вспылила я. Сколько можно в самом-то деле? Полдня убила на всё это, терпела Брюса, стоически переносила его слюнявые поцелуи и что, всё насмарку?
- Тебя же перекашивало, как только он касался.
- Неправда! – я за этим тщательно следила, а от приклеенной улыбки, казалось, заболят губы.
- В основном ты, конечно, держала марку отлично, - не унимался папаша, - но не всегда. Плюс, Карина, - наклонился ко мне поближе и своим любимым заговорщицким жестом подмигнул, - я не поверил тебе уже тогда, когда ты слишком быстро согласилась его привести. Без препирательств, воплей о неприкосновенности частной жизни и трёхчасовых фырканий. Поэтому попытка была хорошей, но всё ещё незачёт. Вопрос остаётся тем же.
Так вот оно на чём я погорела. Впредь буду знать и препираться всегда, так, на всякий случай. Радуйся папочка, воспитательный момент прошёл успешно.
- Невзаимно, - бурчу я, отвернувшись.
- Что невзаимно? – нахмурившись переспрашивает он.
- Причина та же, обстоятельства другие, - сосредоточенно рассматриваю собственные пальцы.
- И как это связано с тем, что тебя по вечерам не бывает дома?
- Смотрю, как он играет в группе. Только если кому-нибудь скажешь… - бешено вращаю глазами, ни дать ни взять фурия, охваченная праведным гневом. Ещё секунда и я сама поверю в мифического парнишу, который крепко сграбастал моё сердце. Ну а что, подростковых групп вагон и маленькая тележка, а играющих в них и того больше, репетируют они в основном по всяким гаражам да квартирам и чтут за честь забесплатно выступить в самом захудалом из баров, где я чаще всего и ошиваюсь.
- Молчу-молчу, - поднимает руки он, - Кариш, - его голос смягчается, наверняка сейчас готовится выдать какую-нибудь сопливую ерунду типа «всё бывает в первый раз» или «он обязательно обратит на тебя внимание» или «у тебя ещё столько их будет», а то и куда похлеще «тебе сейчас нужно думать об учёбе».
- Не надо мне ничего говорить, я и так сама всё знаю и со всем справлюсь, - отрезаю и разворачиваюсь, чтобы уйти.
Он ничего не говоря просто меня обнимает. В этом весь папа. У нормальных людей маманьки заезжают по тисканиям всех и вся, а у меня оба, повезло так повезло, ничего не скажешь.
Спустя минуту решаю, что достаточно и, выскользнув из его рук иду на кухню якобы попить воды.
Там встречаю сестричку, которая проигнорировала семейный ужин по причине приёма первого в своей жизни клиента. Надо, кстати, выяснить, что да как, интересно же, что у неё в жизни происходит. Камилла – мой любимый человечек. Ей я ничего не говорю не потому что не доверяю, она-то как раз была поверенной всех моих тайн до определённого момента. Просто не хочу усложнять ей жизнь. В отличие от меня, старшая обладает каким-то патологическим качеством честности, прям как мой отец, только он-то может себе это позволить безболезненно, а вот она страдает, когда повинуясь внутренним принципам говорит правду, хотя понимает, что причиняет этим боль. Нет, касательно меня она всегда молчала и родители зная её особенности старались прямых вопросов относительно меня не задавать, но не всегда сдерживались и сестричка потом мучилась, что ничего не сказала. Поэтому, чтобы оградить её от ненужных треволнений, ничего не говорю единственному человеку, которому доверяю.
- Что-то мы совсем мало в последнее время стали видеться, - улыбается она, - пошли, поболтаем, хочу тебе рассказать про первого клиента.
- Ага, - радостно соглашаюсь я, - ты такое шоу из-за него пропустила, был семейный ужин на котором я продемонстрировала своего парня.
- Парня? – вскидывает брови она, - Ну ничего себе я отстала от жизни, я даже о его наличии не знала, не говоря уже о том, что вы на стадии знакомства с родителями.
- Ничего страшного, он сегодня утром и сам ещё не знал, - смеюсь я и мы в обнимку отправляемся в её рабочий кабинет, потому что там есть диван и нет ненужных ушей.
Камилла
Каруся, моя любимая младшая сестрёнка, которая аж подпрыгивает, жаждя рассказать о какой-то своей очередной выходке. Как-то мы действительно стали с ней понемногу отдаляться, не знаю, что послужило причиной, должно быть и вовсе ничего, просто дорожки нашей жизни расходятся, слишком разные они. Да и мы слишком разные.
Я знаю про ангела, знаю про уготованную ей непростую судьбу, которую она самолично и будет дразнить на протяжении всей жизни. Фьёр много мне рассказала, практически всё, а некоторые вещи я чувствую и сама. Она чересчур другая, в ней всё за край, всё сверх меры, без полутонов и минимальных отметок. Всё, чем по обеим линиям славились её предки в ней выкручено на максимум. Мне так хотелось бы уберечь её, закрыть тёплой уютной пеленой, но не получится, да и что она будет делать в спокойствии?
- Вот. Ну и потом я его поцеловала, как и договаривались, видела бы ты его рожу, это что-то, такое умилённое блаженство появляется на его физиономии, только когда он жуёт пирожки, а тут и я удостоилась. Только всё без толку, Ками, папашка расколол меня как орех под каблуком.
- Кара-Кара, - только и могу, что покачать головой я, - Нет, я не стану читать тебе лекцию про ценность поцелуев, но ты же парню больно сделаешь, ты об этом не думала? На мой взгляд, он не слишком искренний и привяжется скорее к самому факту наличия девушки, чем к тебе конкретно, но потом всё может измениться, а он тебе не нужен.
- Да лан, Кам, ну пострадает чуток, для него такое полезно. А пока пусть побалдеет мальчишка, должен же он на ком-то тренироваться, ведь правда? Только не надо нотаций про психотравмы, я помню, но поступаю по-своему, ты же знаешь.
- Надеюсь, ты не собираешься зайти слишком далеко?
- Не-а, - беспечно вертит головой она, - не могу же я сделать это раньше старшей сестры. Кстати, как у тебя там? Наш далёкий родственник всё ещё артачится?
- Да вроде, - вздыхаю я, - по-моему, мне надо признать, что я испортила всё, что только могла, успокоиться, забыть его и уйти с головой в работу.
- Я бы, конечно, поверила тебе, сестрица, да только не подскажешь, кто это позавчера ночью рыдал у себя в комнате?
Вот вездесущий пострелёнок, я же недолго и негромко. Да, чёрт возьми, я отчаянно пытаюсь делать вид, что он ничего для меня не значит и я легко справлюсь, но к сожалению, выходит плохо, эта никому не нужная любовь забирает мою душу всё сильнее и жёстче и я совершенно не знаю, что с этим делать.
- Кам, по-моему, надо заставить его ревновать. Пусть увидит, что он для тебя уже не свет в окошке, а ты вполне можешь куда-нибудь деться.
- Спасибо за совет, - криво ухмыляюсь я, - но, прости, я не буду ему следовать. Во-первых, не сработает потому что я ему безразлична, всё равно будет ли у меня поклонник или нет, да хоть весь двор будет запружен кавалерами, вряд ли он обратит внимание, а во-вторых, у него есть девушка. Понимаешь, все способы борьбы за него, уловки или ухищрения будут неправильны. Какое я имею право лезть в их отношения?
- Потому что ты на него запала, а она ещё неизвестно. Да и дорогая, я своими глазами прекрасно видела как он тебя целовал. Безразлична, говоришь? Как бы не так. Я, конечно, во всех этих делах мало что понимаю, но просто на спор так к губам не присасываются, это даже я уразуметь могу.
- Давай закроем тему, - прошу я и тут же это делаю, - я тебе ещё про клиента не рассказала.
- О, - оживляется она, - конечно, давай.
И я принялась рассказывать.
Да, у меня сегодня был первый клиент. Я чертовски удивилась, когда он вообще пришёл на психологические мои курсы и не сбежал после первого занятия как основная масса (да, оратор из меня был ещё тот), а остался на второе, на третье и вот записался ко мне на приём. Проводя лекции я так сильно нервничала, что позабывала половину того, что хотела сказать, терялась и являла собой весьма печальное зрелище, правда к второму уже взяла себя в руки и дело пошло веселее, да только ушедшим этого было уже не объяснить, надо было вначале потренироваться на маме и дяде Мирославе, прежде чем выступать перед незнакомыми людьми, но что сделано, то сделано. Первый приём прошёл несколько сумбурно, я больше переживала, чем помогала, но к моему удивлению, он назначил вторую встречу.
Ах и да, Карине естественно показалось, что мужчина просто на меня запал и будет теперь являться исключительно ради моих прекрасных глаз. Но я верю, что нужна ему в другом качестве. На самом деле нужна.
Рикардо
- Рик, - смеётся Аманда, - ты опять завис, - и пропадает к моим губам долгим, сладким поцелуем.
Да, что-то в последнее время я вишу все чаще и чаще, особенно, когда к Фиртам является этот субчик.
Нет, по рассказам Даники я знаю, что это Камин клиент, является к ней мозги лечить. Что, кстати, довольно странно, ну какой мужик добровольно будет ходить к юной девице за советами о жизни, бред какой-то. Скорее всего просто морочит девчонке голову, а сам подбивает к ней клинья, только и всего. Мне бы порадоваться за родственницу, на том и закончить, но почему-то только этот господин переступает порог их дома, как я становлюсь сам не свой.
Наша с Камиллой история слишком непроста, но не особо интересна, потому что сколько-нибудь яркие моменты в ней отсутствуют, всё сплошь туманные полунамеки и масса несбывшихся допущений. Истории, собственно, и нет. когда мы были маленькими, играли как-то в дочки-матери, Рэй тогда заболел, мне было скучно, а приехавшая к нам в гостиКами как-то очень оригинально преподала эту игру от которой мальчишки обычно воротят нос. Мы бегали по двору, расстреливали из водяных пистолетов импровизированные мишени, а по дороге домой якобы покупали в магазине сметану и целовались. То есть тыкались губами друг другу в ухо, типа понарошку. А потом у нас появился сын - дурацкая пластиковая кукла, - которого надо было таскать за собой. Но всё неудобство заключалось лишь в том, что нужно было периодически показывать ему как мы что делаем: гоняем на велосипедах, бросаем камни в корзинку, соревнцемся в прыжках или выясняем, кто дальше плюнет. Не особо напряжно, ведь так? И всё было замечательно, пока перед самым отъездом она не заявила, что мы когда вырастем поженимся и это, дескать, доподлинно ей известно. Даже не знаю, почему я так отреагировал, я тогда ни в грош не ставил ни одну девчонку, мог бы просто покрутить пальцем у виска да и забыть, но почему-то меня резко от неё отрезало вплоть до того, что я принялся всячески её избегать.
Впрочем, она слегка помуссировала эту тему, а потом когда мы подросли и стали жить на два дома, она и вовсе не заговаривала о давних детских пророчествах. Правда я всё равно предпочитал, когда она играет с Даной и меня не трогает.
Она и не трогала.
Время шло, мы выросли, уехали после смерти отца, а потом благодаря неистовой тетушке, которая нас опекала, вернулись в Лаки.
Камилла выросла в довольно соблазнительную девушку за которой я мог бы и приударить, собственно, родство наше столь дальнее, что практически ничего не значит, но внутри меня будто существовал какой-то внутренний стопор, не позволяющий перешагнуть грань, после которой возврата уже не будет.
Я нормально себе жил, встречался с девушками, познакомился с Амандой - классной, шебутной весёлой девушкой, которая ночами преображалась поистине в одалиску, чем окончательно завершила процесс сведения меня с ума. С Мэнди здорово, она легка, смешлива, мила и чертовски искусительна. Казалось бы, какая там Камилла, надо и думать забыть об этой подруге детства, зачем она мне. Но после того дурацкого поцелуя на спор, когда я впился в её губы, хотя этого вовсе и не требовалось, я совершенно потерял спокойствие. Когда я её целовал, думал взорвусь, взлечу подобно ракете, сгорю от неистово полыхающего внутри жара, неведомо откуда взявшегося. Мне хотелось, наплевав на присутствующих там наших сестёр сорвать с неё одежду, бросил на вытертый ногами ковер и наплевав на все на свете упиваться ею до граничной точки. Не знаю, как мне удалось выкарабкаться и сбежать, но с тех пор я стал усиленно сторониться этой девушки. В её присутствии я начинал бояться сам себя.
Это не любовь, это чистая незамутненная страсть, выключающие мозг гормоны, неистовым всплеском способные поглотить меня без остатка. Уверен, если бы я пошёл дальше, это была бы просто мозговыносящая ночь. Не знаю, может быть есть тотальная совместимость, может наши тела идеально подходят друг другу, но я не хотел этого выяснять. Была бы она обычной девушкой, которая не так завязана на нашей семье и не было бы у меня Аманды, тогда почему было бы и не попробовать, но при текущих условиях наша связь была бы фатальной ошибкой. К тому же внутри меня всё равно что-то говорило твердое "нет".
Эх, ну вот почему же я так бешусь, когда приходит этот расфранченный товарищ?
Камилла
- Добрый день, Камилла, - улыбается мой первый и пока что единственный клиент и протягивает мне букет цветов, - это вам в честь нашего пятого занятия.
Я слегка теряюсь, но потом взяв себя в руки со словами благодарности принимаю подарок и ставлю в вазу.
Честно говоря, в его присутствии я поначалу смущаюсь и мне требуется чрезвычайно много усилий, чтобы взять себя в руки и быть профессионалом. Хотя прямо скажем, какой из меня профессионал - смех один.
Сегодня я надеюсь, мы всё-таки коснемся глубины его проблемы, которую я пока что безуспешно пытаюсь вынудить из глубины его души. Пока что мы пляшем вокруг да около, не без толку, конечно, я нащупала несколько мелких блоков и одну не самую полезную программу, но это пока что расчистка дороги, сердцевина мне пока не открылась.
- Присаживайся Шон, - так странно называть человека, который лет на пятнадцать старше тебя на ты, но о какой доверительности может идти речь, если я примусь расшаркиваться и возносить дань его возрасту, - как прошёл день?
Он рассказывает, я отпускаю какие-то реплики, пока что мы только сонастраиваемся, пытаемся привести наши разрозненные души к единому знаменателю.
Он завис, закапсулировался на стадии кризиса, не радует работа в которой он добился чего хотел, не приносят удовольствия дети, выросшие и отделившиеся, нет прежнего взаимопонимания с женой, сейчас они просто два разных человека, непонятно зачем собравшиеся под одной крышей.
Передо мной он безуспешно перепробовал многих психологов, которые напропалую советовали ему разнообразить жизнь или и вовсе сменить работу, местожительства и жену. Я же озадачила вопросом, чего ему хочется.
Это стало поистине откровением, прежде он никогда не задумывался над тем, что нравится ему самому. Слишком привыкший жить по велению долга, обстоятельств и обязанностей он был совсем не приучен думать о том, что принесёт счастье конкретно ему. Чаще всего он испытывал смутное раздражение от того, когда что-то делалось не по его, даже не трудясь сформулировать, а как конкретно ему бы хотелось.
Поэтому за несколько наших встреч мы потихоньку продвигались в этом направлении. Он ожил, окрылялся, стал по-другому воспринимать мир и меня просто жутко радовало то, что под моим чутким руководством он может достичь успеха.
Хотя что-то всё равно мешало, ему было крайне сложно хоть на чуть-чуть воспринимать жизнь чем-то иным, отличным от постоянного кружения между долгом семье и работе. Мы старались, я прилагала все усилия, чтобы вытащить то, что мешает на поверхность, но пока что... Увы, сегодня тоже не получилось.
- До свидания, Шон, - улыбаюсь, провожая его в дверях.
- Спасибо, - сияет он, - Камилла... знаешь, у меня есть знакомый, который ищет хорошего психолога, можно ему тебя порекомендовать?
- Конечно, - чёрт, не слишком ли сильно я киваю, - конфиденциальность, естественно, гарантируется.
- Тогда я дам ему твой номер, - отвечает Шон перед тем как удалиться.
Иииииии!!!! Чуть ли не скачу от радости, вау, вот так, наверное, и приобретается клиентура, при помощи сарафанного радио.
Засыпаю, совершенно счастливая, забыв, как обычно, потерзаться перед сном.