[lumiar]

3.3

3.3 Searching for disaster

Не знаю, как так получилось, но моя мама общается с моими одноклассниками лучше, чем я. Ведь она знает их меньше меня... может быть, именно поэтому она с ними дружит, а они дружат с ней? Но ведь я-то знаю, какие они на самом деле, как бы они не притворялись и не пытались показать себя со своей лучшей стороны. Если она есть, конечно.
Но мама тоже понимала суть всей проблемы, которая заключается в том, что всех своих одноклассниц я не понимаю и не собираюсь понимать. Всё-таки, она намного мудрее и опытнее меня, среднестатистической девочки-подростка.
И это меня порой огорчало... Но, может быть, у меня просто всё впереди?

Я одновременно верила и не верила в это. С одной стороны, мне всего семнадцать, поэтому мне и не о чем волноваться, но с другой... большинство моих сверстников уже добились высоких результатов во многом, а я сижу, протираю штаны и размышляю о жизни, чего же я умею и чего не умею. Так дело не пойдет. У меня на носу выпускной класс, и мне надо готовиться к экзаменам и поступлению в университет, но чем ближе эти события, тем более пессимистичным мне кажется моё будущее. А вдруг я завалю все экзамены, соответственно, университет мне не светит, и куда я пойду работать? Как я буду дальше жить? Не думаю, что в мои годы мама так заботилась о своем будущем, ничего не делая и только хныча в подушку. Наверняка она чётко знала, чего хотела и поэтому всего добилась. Лучше бы я помогала ей сейчас, а то она одна пропалывает наш огромный огород, а ведь ей сложно это делать.

Прекрасным летним утром у нас появился новый член семьи – милая кареглазая малышка Николь. Все домочадцы мгновенно стали одними из самых счастливых людей на свете, и каждый пытался взять малютку на руки. Она, кстати, была совсем не против такого повышенного внимания к себе и охотно тянула руки ко всем присутствующим. Николь стала спасением мира в нашей семье – мама с папой начали часто ругаться, пытаясь что-то между собой поделить, а Беатрис часто скучала – моего общества ей явно не хватало, мы иногда не понимали друг друга, даже несмотря на совсем небольшую разницу в возрасте, наши взгляды во многих вещах разительно отличались. Фернандо уехал, поэтому сверстников у Беатрис практически не осталось.

Несмотря на недавнее рождение дочери, мама не стала сидеть дома, сложа руки: первое время она просто что-то мастерила, делала букеты из цветов, а через пару месяцев вышла на работу.

А вот у папы с работой совсем не клеилось, последнее время он стал работать намного хуже, чем раньше, из-за чего исправно получал понижения, через несколько таких не очень приятных для него инцидентов дело дошло до увольнения. Джейкоб Коллард был лучшим архитектором нашего города, но в последнее время он, кажется, немного зазнался, и таким образом стал иногда наплевательски относиться к работе. Я много раз видела, как он опаздывал на работу, но вовсе не торопился, аргументируя это тем, что «ему можно». А оказалось, что нельзя. А теперь он рыдает целыми днями, что потерял такую должность. Думать надо было раньше.

Беатрис ждала рождение своей (да и моей тоже) младшей сестры с нетерпением, а после не спускала Николь со своих рук, вот так уж она полюбила свою сестру. Кажется, из Беатрис выйдет прекрасная мать, раз она так любит детей, что готова проводить с ними всё свой свободное и не очень время. Не то что я. Я боялась не только просто взять её на руки, я боялась даже проходить мимо Ник. Мне казалось, что я наступлю ей на что-нибудь, или что-нибудь сломаю; даже когда я видела, что Беатрис совершенно свободно общается с Николь, я знала, что у меня ничего не получится и я обязательно где-нибудь, да всё испорчу.

Чем ближе были экзамены, тем в большую панику я впадала, совершенно не зная, за что взяться и с чего начать. Всё валилось из рук, а моя самооценка упала ниже плинтуса (я даже не думала, что ей есть, куда падать). Мне все мешали, особенно Николь, которая казалась мне орущим монстром, несмотря на то, что росла она вполне спокойной и совершенно не капризной девчонкой. Все вопросы о том, кем я хочу быть в будущем, мне казались ужасными, и я старалась избегать ответов на них, но с каждым днем их число росло с геометрической прогрессией и я уже не могла отнекиваться и говорить, что я совсем занята и у меня нет времени. Я совершенно не могла представить своё будущее, а меня просто пытали и заставляли говорить, кем же я хочу стать. Откуда, ну вот откуда я знаю ответы на такие вопросы, спросите лучше кого-нибудь другого.
Несмотря на всю панику, я-таки сдала все экзамены, и довольно прилично сдала – не на высший балл, конечно, но с такими баллами было совершенно не стыдно идти в университет. А ведь я до сих пор не решила, кем же я буду и какую специальность мне выбрать. Мне ещё повезло, что поблизости у нас один университет, а то бы я ещё думала, куда мне поступать. Документы были поданы, а я не совсем со спокойной душой начала собирать вещи. Меня волновал вопрос, как я буду жить одна, ну, как одна, в общежитии, в окружении кучи людей, но всё же одна, без родителей поблизости, если в душе я ещё совсем маленькая девочка. Почти как Николь. Меня же совершенно нельзя оставлять в одиночестве, иначе мне в голову будут лезть всякие неприятные мысли, а я потом буду переживать, оно мне нужно?

Наконец всё необходимое было собрано, и настало время начинать самостоятельную жизнь. Мама переживала за нас с Беатрис не меньше моего. Кстати, моя сестра тоже решила поехать в универ со мной, несмотря на наши два года разницы. Из-за этого я чувствовала себя туповатым переростком, который застрял не в том времени. И ведь она чётко знает, чего хочет, значит добьется всего, а я ничего не знаю, и, значит я...

...Просто не нашла своё призвание. Я не могла найти себе места, а мама меня успокаивала по телефону; уверенности во мне прибавлялось, но ещё не настолько, чтобы поверить в себя и убедить, что я всё могу. Краем глаза я увидела одну картину, которая мне понравилась и не понравилась одновременно: кажется, Беатрис поехала со мной отнюдь не для того, чтобы учиться! Иначе бы она не стала в первую же неделю флиртовать с каким-то симпатичным парнем, ведь так? Её поведение меня возмущало: ей же всего шестнадцать, а она думает не о том, о чем нужно. И вообще, так совсем не честно!

Хотя сама о себе я не могла сказать, что приехала в Академию Ля Тур именно учиться. Но я в этом совсем не виновата, это мама предложила нам развлечься в ночном клубе, чтобы первые дни учебы не казались нам слишком трудными и унылыми и чтобы дальше мы трудились, не покладая рук. Я могу признать, что её план вполне сработал, и дальше стало немного легче, несмотря на то, что сначала всё казалось очень и очень сложным.