- Девушка, когда мы уже полетим?! Девушка, я с вами разговариваю! Девушка! Чёрте что творится! Я жалобу подам на вашу шарашку! – Всё сильнее распалялся темнокожий пассажир через несколько кресел от нас, стремясь обратить на себя внимание снующих туда-сюда стюардесс. Тучным телосложением и громким голосом Клерк (так мы с Джеймсом окрестили его между собой) до жути напоминал моего бывшего начальника из полицейского участка. Напоминал настолько, что не знай я наверняка о бытности Глена Джордана единственным ребёнком в семье, ни секунды не подумав, записала бы обоих крикунов в близкие родственники.
Причем, негодование Клерка было хотя и чрезмерно громким, но на все сто процентов оправданным: наш рейс задерживался больше чем на час. И судя по опасливым выражениям лиц проходящих мимо стюардесс, они полностью осознавали, что если самолёт не взлетит в течение десяти минут, беснующаяся толпа (пока ещё пристегнутая ремнями безопасности, но это только пока) выйдет из под контроля и устроит линчевание, аутодафе и все казни египетские вместе взятые. А затем захватит самолёт и улетит на нём, куда посчитает нужным. Я улыбнулась, наглядно представив тучного Клерка эдаким Че Геварой в соскальзывающем с лысого черепа берете.
- Лучше бы нам и правда взлететь поскорее, - потянувшись в мягком кресле и нисколько не испытывая раздражения по поводу задержания, негромко обратилась я к сидящему справа Джеймсу ещё до того, как обнаружила его уснувшим. Ночное дежурство давало о себе знать, и бравый офицер пытался урвать хоть немного сна. – Охваченная истерией толпа неуправляема. Особенно в замкнутом пространстве.
Ответом послужило мерное дыхание Джеймса куда-то в район плеча. Покосившись на него, но не став будить, я снова обратила внимание на обеспокоенных стюардесс. Рыжая, жестом подозвав Азиатку, что-то негромко сказала ей на ухо. Я не слышала, но могла легко догадаться, о чем шла речь. Азиатка кивнула и исчезла за синими шторами, а Рыжая, наконец, подошла к и не думающему успокаиваться Клерку. Из колонок раздался голос азиатской стюардессы:
- «Уважаемые пассажиры! Экипаж самолёта благодарит вас за ваше терпение и приносит свои глубочайшие извинения за неудобства. Просим сохранять спокойствие: время ожидания было включено во время перелёта. Таким образом, в город Лейквилль мы прибудем в точно указанное на ваших билетах время. Благодарю за внимание».
Что-то мне подсказывало, что она лукавила. Бедняга от беспокойства то тараторила, что было силы, то оговаривалась, то запиналась. Не прилетим мы ни в какой Лейквилль, по крайней мере, не через четыре часа. Стюардесса снова взялась за микрофон, но её голос, несмотря на то, что был усилён динамиками, вдруг потонул в поднявшемся гвалте.
- Не улетайте, подождите! Не улетайте, прошу-у ва-а-ас! - Ожидая увидеть за спиной, по меньшей мере, шумное семейство на выезде, я была крайне поражена, обнаружив всего троих людей. Зато каких! Проснувшийся Джеймс тоже обернулся через плечо:
- Похоже на начало какого-нибудь анекдота: заходят в самолёт блондинка, шотландец и Энрике Иглесиас…
Я зафыркала, прижав ладонь к губам и стараясь подавить смех, Моррисон попал не в бровь, а в глаз. Проверяющая билеты стюардесса немного заслонила нас от опоздавших пассажиров, и их удалось рассмотреть лучше.
Ближе всех ко мне стояло дивное создание, от которого Хелен с Дэвидом пришли бы в восторг. Девица, с ног до головы одетая во всё розовое, выглядела хрестоматийно, словно и вправду явилась прямиком из анекдотов. Даже чехольчик к айфону, который она крутила в руках во время проверки документов – и тот розовый. Нарощенные волосы, выбеленные до предела, заколотая заколочкой чёлка, как и абсолютно неуместный вульгарный в дневное время макияж (попробуйте угадать, в каких тонах?) прилагались. Кроме того, явно чувствуя, что образ требует завершения, она разговаривала тонким голоском и имела привычку манерно растягивать слова.
Вторым был красноволосый парень, которого Джеймс изначально принял за шотландца. Приглядевшись, я поняла, что шотландец из него, как из меня – монгольский хан. Неестественно красные волосы, очевидно, были крашеными, брови выщипанными, а килт – самодельным. Пирсинг на лице добавлял самобытности, а абсолютно не британский говор давал понять, что передо мной либо актёр, либо модель. Кто ещё в здравом уме, не будучи шотландским горцем, станет надевать национальный костюм в мир?
И, несмотря на то, что блондинка была единственной девушкой среди опоздавших, звание настоящей Дивы получил третий пассажир. Глядя на парня в распахнутой на груди рубашке, в голову против воли приходили строчки из песен Энрике Иглесиаса и Рикки Мартина. Внимательно понаблюдав за его осанкой пару минут, можно было довольно легко прийти к выводу, что он танцор. Причем, танцор бальных танцев. Ну и, конечно, гей.
- Почему гей, Миа? – Негромко спросил Джеймс, исподтишка разглядывая поправлявшего причёску латиноса, - стереотип, что все танцоры из нетрадиционных, давно не актуален. Может, парень просто заботится о своей внешности, таких полно сейчас. Я тоже забочусь, и что?
- Ты просто моешь голову шампунем, - возразила я и села ровно, когда последние пассажиры прошли мимо на свободные места, - а он моет голову шампунем, потом кондиционером, потом делает маску, потом пилинг лица, потом мажет его кремом, потом делает маникюр и педикюр. Разницу чувствуешь? Да он даже больше похож на девушку, чем я, Моррисон. Посмотри на него, он же сияет!
Джеймс заулыбался и, молча, приложил палец к губам, но понижать голос не было необходимости. Стюардесса по громкой связи ещё раз напомнила пристегнуть ремни, а пилоты включили двигатели. Счастливый теперь Клерк прекратил голосить: мы взлетали.
***
- Девушка, а можно мне плед??
- А мне каппучино!
- Ой, а можно, пожалуйста, обед, но только без курицы, я вегетарианец! Хотя, если курица в кляре – давайте!
Наивные стюардессы, решившие было, что со взлётом самолёта самая тяжелая часть рейса осталась позади, носились по салону с абсолютно осоловевшими глазами. Даже те пассажиры, что стоически пережили часовую задержку, теперь словно с цепи сорвались, едва ли не за юбки дёргая этих двух несчастных и требуя к своей персоне внимания. Но больше всех отрывалась троица опоздавших, умудрившаяся познакомиться друг с другом, сразу же чего-то не поделить, пообижаться, отсесть, пересесть и заново помириться. Ума не приложу, как Джеймс умудрялся спать при таком шуме. Отстегнув ремень безопасности, я поднялась, придержавшись за спинку стула, и направилась в уборную. Навстречу неслась азиатская стюардесса с пачкой пледов наперевес и выражением лица далёким от довольного. Впрочем, завидев меня, она улыбнулась вполне приветливо.
- А-а-а, я облилась! Девушка, я ошпарилась! Теперь у меня будет ожог на ноге! Девушка-а-а!
Самолёт, видно, попал в воздушную яму – я резко схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть, а парочка неловких пассажиров с негромким «ой!» рухнули на пол.
- Извините… - обратилась я к Клерку, чье кресло послужило опорой. Клерк не ответил. Голова его была безжизненно опущена на грудь, руки висели вдоль тела, а сам он оставался в положении сидя только благодаря ремням безопасности. Сердце ёкнуло. На секунду я предположила, что он либо спал, либо был в обмороке, но обратив внимание на влажный край воротника чёрной рубашки, коснулась его пальцами. Подушечки окрасились в красный, а в воздухе почувствовался запах железа. Клерк был мёртв. – Твою ж дивизию…
Попытка нащупать пульс сначала на запястье, а потом с другой стороны шеи, не принесла никаких успехов. Действительно мёртв. Убит чем-то острым и тонким, вроде иглы. Должно быть, игла вошла поперёк и всё ещё находилась в шее. Мозг работал лихорадочно-быстро: это никак не мог быть несчастный случай. Невозможно «случайно» проткнуть человеку горло, да ещё и так, чтобы не попасть в сонную артерию. Определённо, это было убийство, причем… Я широко раскрыла глаза от следующей догадки. Убийца на борту прямо сейчас.
- Миа! – Окликнул меня Джеймс, но увидев выражение лица, перестал улыбаться, и, поднявшись с кресла, подошел ближе. – В чем д…
- Клерк мёртв, - вполголоса произнесла я, чтобы никто из сидящих неподалёку пассажиров ничего не услышал.
Стоило отдать Джеймсу должное, соображал он быстро. Отстранив меня от трупа, он велел сесть и не привлекать внимания, а сам быстро отловил рыжую стюардессу. Выражение её лица за пару секунд сменилось с раздражённого на удивленное (после демонстрации удостоверения), а потом на шокированное. Взгляд быстро метнулся в мою с Клерком сторону, и стюардесса, кинув другую пачку пледов, куда-то убежала.
- «Уважаемые пассажиры, прошу минуту вашего внимания! Экипаж самолёта желает ещё раз принести извинения за долгое ожидания взлёта и просит вас перейти в салон бизнес-класса прямо по коридору! Убедительная просьба держаться левого края салона и соблюдать очередь!»
У неё с импровизацией дело обстояло явно лучше, чем у коллеги. Взбудораженные внезапной удачей пассажиры поднимались с мест, устремляясь в сторону лучшего салона, даже не задумываясь, что послужило причиной. Неужели никто не смотрел фильмов?
Колоритная троица опоздавших тоже поднялась, весело переговариваясь, но была остановлена.
- Нам сказали пройти в бизнес-класс! – Окинув недовольным взглядом меня и выставленную вперед ладонь, заявила блондинка. Модель и танцор согласно закивали.
- Вы остаётесь здесь. Сели.
- А ты кто такая вообще?! – Нахмурил выщипанные брови латинос.
- ФБР. Задницы на сиденья опустили, сказала! – В окрике не было никакой необходимости. Едва услышав три буквы аббревиатуры, пассажиры опустились обратно в кресла, как подкошенные. Даже документы не спросили.
Наконец, когда последний пассажир скрылся в небольшом коридоре, а стюардессы закрыли за ним шторы, Джеймс подошел ко мне и тихо-тихо сидящей троице.
- Эти трое пришли последними, когда остальные пассажиры уже были пристёгнуты, - пояснила я своё решение, внутренне радуясь, что Моррисон не возражал против небольшой интервенции. – Клерк был жив на земле и умер на небе.
- Что?! Кто умер? – Взвизгнула блондинка, но я тут же кинула в неё пледом и велела закрыть рот.
- Вы что, считаете, что кто-то из нас… его… это? Ну… убил? – Красивый, в общем-то, «псевдо-шотландец» сначала побелел, посмотрев в сторону клерка, а потом, почти мгновенно, пошел красными пятнами.
- Да, - сказали мы с Джеймсом в один голос. А переглянувшись с ним, я добавила. – У нас пять подозреваемых.
- Но… - третьим подал голос латиноамеркианский танцор, - вы ведь узнаете, кто это был?
- За четыре часа? За четыре часа можно дзен постичь, парень, - подмигнул ему Джеймс, поднимаясь с кресла. – Мы узнаем не просто, кто это был, а чем и зачем он – или она – это сделал или сделала. Миа, можно тебя?
Отойдя от подозреваемых на несколько шагов, Джеймс мигом перестал улыбаться и взглянул на меня серьезно.
- Тебе лучше в этом не участвовать. Это не шутки, а ты пока студентка. Будет лучше, если… - Встретившись со мной взглядом, он осёкся на полуслове и замолчал.
- «Если» что? Пойти в бизнес-класс и не отвлекать тебя от работы? – Перешла я на шёпот. - Я уже работала и детективом, и помощником следователя, и знаю, как всё происходит!
Перспектива лишиться возможности участвовать в настоящем расследовании показалась ужасающей. При этом я совершенно точно знала, что действовать силой – вообще не вариант. Сила и здравый смысл сейчас на стороне Джеймса, и если он и разрешит что-либо предпринять, то только лишь под свою ответственность.
- Я могу допросить этих, а ты стюардесс. Соглашайся, - чуть было не добавив «будет весело», я вовремя прикусила язык. – За четыре часа расколем.
***
- Вас зовут - [вырезано в интересах следствия]? – Удивилась я, прочитав первую страницу паспорта. Консервативное и абсолютно несовременное имя совершенно не сочеталось с внешним видом девчонки и воспринималось как попытка остроумия родителей. А судя по реакции блондинки (Далее – Блонди), она полностью разделяла мое мнение.
- Да-а.. Назвали в честь бабушки! Но я его поменяю, как только замуж выйду! – Убеждённо затараторила она. – Хотите знать, на какое? На..
- Не хочу. – Отрезала я, осматривая вещи розовой ручной клади, и она осеклась, замолчав. Вообще, досмотр должен был проводиться с официальным протоколом, но, ни мне, ни Джеймсу не было дела до бюрократии сейчас. А обнаружив розовый (разумеется) предмет на батарейках, совершенно определённой формы и функций, я выразительно подняла брови, снова обратив взгляд на подозреваемую. Она совершенно точно поняла его значение и возмущенно всплеснула руками, даже забыв о страхе перед ужасным ФБР.
- Ну а что?! У нас это теперь законом запрещено, я не пойму?! Не всем легко личную жизнь наладить!
- Да нет, не запрещено, - совершенно спокойно согласилась я и вернула «друга» обратно в сумку. Но, не выдержав, всё-таки прокомментировала. – Просто интересно, как вы от блёсток избавляетесь в таких труднодоступных местах…
На тот момент я была уверена на 90%, что Блонди не имела никакого отношения к совершенному преступлению, но, тем не менее, скрестила руки на груди, изучая съежившуюся от пристального взгляда девчонку. А в один момент вдруг дошло: она ведь не старше меня – а так реагирует.
- Расскажите в деталях, чем вы занимались с утра и до того момента, как оказались в самолёте.
- С самого-самого? – Боязливо спросила та, и я закатила глаза.
- С самого-самого. Слушай, мне нечем тебя бить, не к чему приковать и некуда увести – разве что за борт выбросить, если совсем станешь раздражать. Но, надеюсь, до этого не дойдет. Прекращай вести себя, будто ты на прицеле у снайпера и отвечай.
Помявшись немного, она ещё раз посмотрела по сторонам, и, подавшись ближе, начала повествование, а я только в тот момент поняла, на что себя обрекла:
- Началось всё с того, что я рассталась с парнем. Он меня совсем не ценил, и я решила его бросить! Ну не в смысле совсем бросить, а чтобы понял, что потерял и вернулся!
- Мы с друзьями поехали в клуб в Стренджтаун. Вы там были? Очуметь можно, какое место, а какие мужчины-ы… - интонация любительницы изысканных мексиканских мучачо опустилась вниз до «томной», давая примерное понятие о характере оного заведения. Мне приходилось бывать там лишь раз, и то, я побоялась подхватить стафилококк от одного взгляда на пол. – Ну а потом я сильно напилась, а проснулась в отеле с каким-то мужиком! Он спал, а я быстренько собрала вещи и убежала к себе. Хорошо, что ничего плохого не случилось!
- Очень рискованно, - кивнула я в ответ, а про себя подумала, что больше никогда не прикоснусь ни к чему из того, что трогала эта кукла. И руки нужно срочно продезинфицировать каким-нибудь «Санителем».
- Ну и вот! Это натолкнуло меня на мысль, что мой парень меня, на самом деле, любит, и я должна сказать ему, что тоже его люблю. Поэтому и лечу к нему, он со своей группой полетел в тур в Канаду. Всё-о…
- Бедный парень…
- Что-а?!
- Всё понятно, говорю. Всё ясно, - оно и правда, убийца из Блонди как из меня танцовщица бара «Гадкий Койот». Она и сидела от Клерка дальше всех, а вздумай шевельнуться или пройтись мимо, вырвиглазно-розовый прикид бы точно бросился в глаза всем, кто эти самые глаза имел. – Проходите в бизнес-класс, спасибо.
***
- Вас зовут… - На секунду решив, что вдруг сошла с ума, я опустила глаза обратно в паспорт и снова посмотрела на сидящего напротив человека, - Мияки?
-Hai!(прим.авт. "Да!" - яп.) – Радостно согласился красноволосый парень в клетчатом килте. Ноги он держал сведёнными, но мне всё равно понадобилось сделать над собой некоторое усилие, чтобы увести взгляд от длинных белых гольфов к вусмерть упирсингованному, вовсе не азиатскому лицу. И если секунду назад смена имени этого парня показалась подозрительной, то стоило посмотреть в ясные и незамутнённые глаза, скрытые за цветными линзами, как всё стало на свои места. Косплеер. – А вас как зовут?
- Миа, - не глядя, бросила я, осматривая многочисленные вещи второго подозреваемого. А смотреть там было на что: клеевой пистолет, стеклоткань, ацетон, лак для волос, антистатик, ручная швейная машинка, обрезки ткани, и ручная дрель. А также, два цветных парика, бесцветная шапочка для волос, фен, заколки, тональный крем, пачка цветных линз, и волынка. Настоящая волынка, разобранная на части! Да он, при желании, мог пассажиров во главе с экипажем на тот свет отправить, и не заморачиваясь никакими углами.
- Ооо! Hajimmashite, Mia-san, ge.. (прим.авт. "Рад знакомству, Миа" - яп.)
-Так! - Резко прервала его я, подняв голову и очень сожалея об отсутствии тяжелых предметов в зоне досягаемости. Парень замер с открытым ртом и распахнутыми глазами, а я указала на него пальцем. – Ещё одно слово на японском, и будешь как твоя волынка, я тебе обещаю. Сделаем следующим образом: открываешь рот только в том случае, если точно уверен, что вопрос адресован тебе. Все понятно? Супер.
- Не очень-то вежливо… - на грани слышимости пробурчал обиженный «артист», и я почувствовала укол совести. Это ведь, в самом деле, как тюленят железной трубой избивать.
- Ситуация невесёлая, ещё и ты нервы мне расчёсываешь, Сейлор Мун. Не обижайся, я не со зла. Для начала, лучше скажи, зачем тебе вся эта ерунда в ручной клади?
- Ну а как иначе?! – Всплеснул руками Мияки, забыв о нанесённой обиде. Хорошо иметь память, как у золотой рыбки. – Я с этим СимКосмоКоном точно мозгами поеду! И так нервничаю, а тут ещё этот дурацкий рейс задержали!
А поняв по моему непонимающему взгляду, что и всей сентенции я поняла процентов 20%, принялся пояснять. СимКосмоКон – главное событие года для любого увлечённого косплеера. В Лейквилль со всей страны съезжались сотни чудаков, себя показать и на других посмотреть. – Победителям очешуительные и далеко не символические призы!
- Насколько не символические? – Больше из любознательности поинтересовалась я, отложив огромный баул с вещами на соседнее кресло.
- Первое место – 10 тысяч симолеонов, второе – пять, третье – две.
- СКОЛЬКО?! 10 кусков?! – Похоже, не тем я собралась по жизни заниматься. – Ладно… Я, конечно, об этом пожалею, но расскажи, чем ты занимался с утра и до момента, как оказался здесь.
Мияки расцвел.
- С утра мы ездили к Гоку, а этот.. нехороший человек начал уходить несознанку и говорить, что, типа, никак не может нам помочь, и дел у него полно!
- Гоку – это кто? – Пока что терпеливо спросила я, чувствуя, что реальность начинает потихоньку ускользать. Мияки посмотрел так, словно я спросила что-то из серии: «кто такой Дональд Дак?»
- Гоку – это наш, косбэндский парикмахер. Он обещал сделать всем прически, а под конец решил всех кинуть. Но мы ему пообещали все его парикмахерские принадлежности засунуть куда-нибудь поглубже, куда солнце не светит, ну и он согласился. Но нервов было потрачено дофига! Потом я вернулся домой, нужно было костюм доделать, но так и не успел, потому что позвонила Хару!
- А это кто?
- Да там, одна, бывшая девушка Мори, а Мори – это …
- А можно ближе к делу? – В этот момент я заскучала по Блонди. Даже она не была способна выносить мозг, как этот чудила.
- Ну и вот! Хару она вообще спокойна, но в этот раз …
- Ещё ближе к делу!
- Ладно-ладно! Хару сказала, что завтрашний рейс до Лейквилля почему-то отменили, и лететь нужно сегодня. Поэтому я не успел ничего доделать и взял все вещи в самолет. Думал, закончу тут, ага…
Он болтал ещё и ещё, активно жестикулируя и сопровождая рассказ разнообразнейшей мимикой, отчего весь пирсинг на лице ходил ходуном, и в итоге я в принципе перестала воспринимать его речь, как нечто целостное. Этот парень, вздумай убить кого-нибудь (во что верилось с трудом), разрыдался бы на месте и на месте же попросил себя заковать, убить, четвертовать и сжечь. Я не могла сказать, что разбиралась в людях настолько круто, как бывалые агенты или тот же Джеймс, но здесь всё было ясно, как день. Мияки не притворялся, он и правда был таким придурком, каким выглядел - в этом не было никакого сомнения, а значит, отношения он к убийству не имел и иметь не мог.
- Так, ладно, притормози, - к чести последнего, заткнулся он моментально и выжидающе сложил ладони на коленях. – Иди в бизнес-класс и постарайся никого не зашибить баулами. А то точно дело заведем.
- Да я никог.. а-а, я понял! Сарказм! – Просияв, Мияки поднялся с кресла, а обернувшись через плечо по дороге в бизнес класс, щелкнул пальцем в мою сторону, - ты подумай про косплей, на самом деле, внешность интересная, много кого могла бы сделать!
- Удачи на КосмоКоне, - не глядя, я помахала пальцами в его сторону, и, приподнявшись, кивнула последнему претенденту, чтобы подходил.
***
- Имя, род занятий, причина полёта в Лейквилль этим рейсом? – Не дожидаясь, пока парень усядется, задала вопросы я. Нужно было на деньги с Моррисоном спорить, на пацане ведь большими радужными буквами написано всё о его предпочтениях.
- Карлос Ривейра Диаз Сальваторе, - уверяю, произнося «Ка-арлос», он аккуратно поправил прядь волос и красиво выгнул спину. - Работаю инструктором по бальным танцам,- пока я имела два попадания из двух. – В Лейквилль лечу, чтобы выступить в качестве жюри на конкурс. Вот приглашение и пропуск.
Странным образом, именно тот, в ком я изначально подозревала больше все проблем, оказался наиболее адекватным. Говорил по существу, на вопросы отвечал быстро, сверх меры не жеманничал. Просмотрев документы и сверившись с датой на пропуске и датой мероприятия, указанной в интернете, я вернула их обратно Иглесиасу.
- И тебя совершенно не трогает произошедшее? – Подозрительно спросила я, когда бумажки исчезли в недрах небольшой сумки. – Чего спокойный такой?
- Да я просто.. имел большой опыт общения с полицейскими, - криво улыбнувшись, ответил Карлос. – Меня часто на улицах останавливают, научился отвечать по существу.
- Учёный, ты смотри. Рассказывай, где был и что делал до самого отлёта.
- Весь вчерашний день провел в студии, тренировался. Я хоть и не выступаю больше, форму нужно поддерживать…
- В танцевальной студии? – На всякий случай, уточнила я.
- Ну а в какой ещё? – Пожал плечами он. – Как в восемь утра пришел, так в десять вечера и ушел. Кого угодно спросите, можете администратору позвонить. Дать номер?
Номер, оказавшийся скайповским, я взяла. Администратор студии на той стороне провода быстро поняла, что от неё требуется, и вывела на экран телефона не только электронный check-in для сотрудников, но и некоторые видео с камер наблюдения. Рикки Мартин и правда проел в студии целый день.
- А сегодня что делал? – Удовлетворившись увиденным, спросила я Карлоса, на что тот замялся. А я нахмурилась.
- Извините… Я могу быть с вами откровенным? – После кивка с моей стороны, тот продолжил. – Понимаете, я бы не хотел это афишировать, но… я гей. - Мне понадобилось вся сила воли, чтобы сохранить выражение лица спокойным, а не воскликнуть: «ДА НЕУЖЕЛИ?! Танцор-латинос – и гей, это же уму непостижимо!» - И если возможно, я бы хотел, чтобы эта информация не разглашалась. А так, запросто могу дать вам номер человека, к которому приехал ночевать и у которого пробыл почти до самого отъезда.
Проводив Карлоса в бизнес-класс, я испытывала противоречивые чувства. Не то что бы я имела какое-то предубеждение против нетрадиционно ориентированных, но чувствовала себя странно виноватой за необоснованные мысли в отношении последнего «подозреваемого». Нужно будет научиться не судить о людях по их внешности. Обведя взглядом пустой салон, я направилась к коридору, в котором столкнулась с Джеймсом.
- Ну что, есть какие-то варианты? – Судя по невесёлому виду, агент Моррисон тоже был в тупике.
- Не понимаю, что мы упускаем, - явно было что-то ещё, и я чувствовала, что ответ совсем рядом. – А что по стюардессам?
- Не они это. – Покачал головой Джеймс, собираясь вернуться обратно в салон. – Я поначалу тоже решил, что кто-то из этих двух, но точно не они.
Мы стояли напротив стены с портретами членов экипажа. Слева направо располагались изображения обоих пилотов, а правее - и всех стюардесс, работающих на борту именно этого самолёта. Наши стюардессы на своеобразной «доске почёта» тоже были. Вэнди Мур и Люси Йо. Что же меня так смущало во всём этом?...
- Джеймс… - негромко окликнула я мужчину, не оборачиваясь и не отводя взгляда от портретов. Моррисон встал рядом, глядя то на меня, то на фотографии девушек. – Найди стюардесс и попроси их подойти к Клерку, скажи, что срочно. Сам тоже иди, и ждите меня там.
- Ты что-то знаешь? – Нахмурился Моррисон. – Миа, это не игра. Погиб человек, если тебе что-то известно…
- Отведи стюардесс в салон, я сейчас приду. Нужны резиновые перчатки, у тебя есть?
- Миа..
- Ты веришь мне? – Помедлив, Джеймс молча кивнул. – Тогда доверься и не задавай вопросов, это очень важно.
Очная ставка продолжалась ещё несколько секунд, после чего Джеймс извлек нераспечатанную пару перчаток из заднего кармана и вручил её мне. И он, и я прекрасно понимали, что если что-то пойдет не так, то по прибытии оба огребём так, что только успевай уворачиваться. Именно поэтому, никакого права на ошибку у меня просто не было.
***
- Девушки, спасибо, что подошли, - показавшись из коридора, обратилась я к сидящим на бортиках кресел стюардессам. Рядом стоял Джеймс, то и дело, кидая на меня беспокойные взгляды. – Мы с агентом Моррисоном хотели выразить вам личную благодарность за сотрудничество.
- Наша работа – минимизировать панику в экстраординарных случаях, - спокойно ответила азиатка Люси. В воздухе сильно пахло сердечными каплями, и, судя по подозрительно спокойному виду ранее близкой к панике стюардессы, они явно пошли ей на пользу. Сообразив, что никто больше не собирался их допрашивать или в чём-то обвинять, стюардессы заметно расслабились, даже позволив себе слабые мимолётные улыбки. Я надела перчатки, Моррисон напрягся.
- Мы видели ваши портреты в коридоре. Вот что значит – фотогеничность, да? Я вот никогда не получалась на фотографиях.
Девушки улыбались, довольные комплиментом, пока не понимая, к чему я клоню. Джеймс тоже пока не понимал и смотрел очень внимательно. А когда я шагнула к Клерку и коснулась его шеи, взгляд Моррисона переменился на настороженный. Он молчал, а я продолжала, теперь обращаясь к нему:
- Джеймс, ты знал, что эта авиакомпании регламентирует не только форму одежды своих работников, но и их внешний вид в целом? У них есть внутренние правила, запрещающие яркое покрытие ногтей, вызывающий макияж… и распущенные волосы. Все стюардессы на портретах имеют определённую длину волос и определённую же прическу. Отсюда возникает вопрос. Вэнди, куда подевалась твоя заколка? До взлёта самолёта ты была причесана так же, как Люси, а сейчас – по-другому.
Рыжая стюардесса перевела потрясённый взгляд с меня, сначала на Джеймса, а потом на свою коллегу.
- Вы что, шутите? – Неверяще спросила она хриплым голосом. – Да потерялась она во всей этой суматохе! С волос соскользнула, и затоптали её, наверное!
- Подожди… - Люси нахмурилась, будто вспомнив что-то. – Ты же мне сказала, что она поломалась.
- Поломалась или потерялась – какая разница? Просто перепутала.
- Для сочиняющего на ходу человека, в общем-то, никакой разницы. – Подал голос Джеймс со своей стороны. – А для следствия разница огромная.
- Люси, дай-ка сюда свою заколку, - протянула я руку, и та тут же вложила аксессуар в ладонь. Обыкновенная тёмная, с острым концом, который если заточить, с лёгкостью войдет под кожу. – Понимаешь, Вэнди… дяденьки-криминалисты, как только мы прибудем на землю, достанут из шеи этого Клерка кусочек твоей заколки. Кусочек заколки с твоими отпечатками пальцев. Его кровь их не смоет, если ты надеялась на это, в крайнем случае, они проведут анализ жировых тканей. Сечёшь фишку? Попала ты, причем серьезно.
Выражение лица Вэнди в течение нескольких секунд изменилось с раздосадованного на испуганное, а потом на отчаявшееся. Именно последнее и привело нас с Джеймсом в боевую готовность. Люди, которым нечего терять, способны на всё.
- Вы знаете, что он сделал? – Поднявшись на ноги, Вэнди кивнула в сторону кресла с Клерком, но никто из нас не обернулся. – Этот лысый кусок говна разорил моего мужа! И не просто разорил, а до копейки! До последней! Понимаете?!
- Понимаем, Вэнди, сядь, пожалуйста, - гипнотический голос Джеймса на неё не подействовал. Вэнди отступала назад, а мы, наоборот, шли на неё.
- Да ни хрена вы не понимаете! Что вы можете понимать, федералы гребаные?! У вас же совести отродясь не было! Этот мужик отобрал бизнес с подачи преступников, которых вы, спецслужбы, и покрываете! Уроды, ненавижу вас! Чтоб вам сгореть!
- Вэнди, прекрати истерику и сядь на место! – Прикрикнула на неё я, но и это не подействовало. Вместо этого Вэнди резко развернулась и выбежала в коридор.
- Не дайте ей добежать до белого отсека, там аварийный выход и парашюты! – Воскликнула Люси, а Джеймс, оттолкнув меня с дороги, тут же ринулся следом. На его счастье, шустрая Вэнди была на каблуках, и когда мы с Люси их настигли, беглянка уже была повязана бравым агентом ФБР.
- Дело закрыто, кадет, - нацепив на преступницу наручники, обратился ко мне снова улыбающийся Джеймс. – Пусть её на земле теперь оформляют.
***
И её оформили. У самого трапа Вэнди Мур была передана в руки местных властей, а нас канадские коллеги поблагодарили за бдительность и попросили контакты – как объяснил Джеймс, для подробного протоколирования каждой секунды «следствия» в небе.
- Бюрократы.. – выдохнув дым, прокомментировала я, наблюдая за выходящими из самолёта и сразу же пытающимися спрятаться от дождя людьми. Тоже куривший Джеймс пожал плечами.
- Привыкай, бумажной работы будет много. А когда центр узнает об этом деле, начнется бойня: все будут драться за право пристроить тебя к себе, - он улыбнулся с лёгкой горечью в глазах.
- Я не гонюсь за славой, Джеймс. Если считаешь, что этот случай дискредитирует тебя, как специалиста, давай придумаем, что им скажем, - стряхнув пепел под ноги, негромко ответила я. А потом, задумавшись, всё-таки спросила, - Много ей дадут, как считаешь?
Честно признаться, я думала, что Джеймс даст точный ответ вплоть до количества лет, но тот только пожал плечами и затушил окурок о подошву туфли.
- Во-первых, чужой славы мне уж точно не надо, не собираюсь приписывать себе не свои заслуги. А во-вторых, если сумеет доказать, что была в состоянии аффекта из-за всего приключившегося, то может отделаться трёхлеткой или даже условным. Хотя, нет, это вряд ли, для этого нужен ОЧЕНЬ хороший адвокат. А она говорила, у семьи нет денег. Так что, я голосую за срок от трёх до пяти лет.
- Ясно. Как-то я себя чувствую странно. Вроде бы и раскрыли дело, и нашли преступника, а всё равно на душе как-то…
- Паршиво? Потому что абсолютно плохие и абсолютно хорошие люди только в фильмах и встречаются, Миа. А у человека всегда есть веская причина, чтобы пойти на преступление. Важно оставаться объективным. Моральная сторона вопроса - это моральная сторона вопроса, а ты должна заниматься своим делом и никогда, ни при каких обстоятельствах не сочувствовать убийцам. Они сами на это пошли, и никакая «справедливая кровная месть» не может служить оправданием. Понимаешь?
- Конечно, пониманию. Каждому по заслугам.
***
Блонди помирилась со своим парнем, он на радостях сделал ей предложение, но в последний момент всё сорвалось из-за того, что невесту и одного из друзей жениха обнаружили в довольно компрометирующей ситуации в джакузи.
Мияки занял почётное второе место на СимКосмоКоне, чем остался недоволен, несмотря на очешуительный приз в 5 тысяч симолеонов.
Карлос, будучи жюри на конкурсе бальных танцев, познакомился с очень интересным церемониймейстером и решил остаться жить в Канаде. А потом стал председателем национальной ассоциации молодых танцоров.
Люси в скором времени получила повышение до старшей стюардессы. А через какое-то время вообще ушла из стюардесс и пошла учиться на пилота.