Серия 4. Дневники Нуны: добро пожаловать в наш дом, малыш!
Мы рады, что наша подборка вызвала такой горячий интерес у читателей. По многочисленным просьбам продолжаем публиковать отрывки из дневника незабвенной Нуны Озирис.
"24 декабря 1953 года. Сочельник.
Рождество будем встречать втроем, по-семейному. Втроем – это я, Мэтью и будущий малыш. Не знаю, как он, а я младенцу тоже приготовила подарок – детскую кроватку.
Что-то я совсем расчувствовалась! Странно, однако, что человек может быть таким разным – на работе бессердечный деляга, а дома – сюсюкает над неродившимся младенцем... нда... Я тоже постепенно очеловечиваюсь, раньше я такой не была. Там, откуда я родом, все ведут себя одинаково, холодно и спокойно. Ничего личного.
С Мэтью теперь все и проще, и сложнее одновременно. Проще, потому что ожидание маленького человечка, что ни говори, сближает. Сложнее, потому что требуется много терпения, чтобы жить с человеком, у которого настроение меняется чаще, чем ситуация на фондовом рынке
(Нуна в то время занялась махинациями на бирже – прим. редколлегии). То он плачет от радости, то от обиды; то умиляется, то закатывает истерику; сутками лежит в постели из-за плохого самочувствия. Интересно, беременные все такие? Жуть... Но мне ничего не остается, как терпеливо ухаживать за ним, не могу же я сейчас сойти с дистанции. Ничего, осталось немного... Я имею ввиду, до появления младенца. А что будет потом, страшно представить...
Этот младенец еще не родился, а уже активно вмешивается в нашу жизнь. Я не говорю о Мэтью, ясное дело, сейчас вся его жизнь кардинально меняется. Но и мне пришлось многим пожертвовать. Какие у меня намечались дела, какие перспективы открывались! Город лежал у моих ног, а сейчас? Придется отойти от дел надолго, не могу же я рисковать безопасностью своего семейства. Впрочем, в моем нынешнем положении есть свои плюсы: лучше остановиться за один шаг до намеченной цели, чем перейти черту, особенно, если есть риск проиграть всё... В любом случае, скромная мать семейства – как раз подходящая для меня маска... В таком обличье я могу проворачивать любые темные дела. Что же касается карьеры, то пусть мужчины играют в свои игры, а "беременная" Нуна отошла от дел, еще неизвестно, кто в результате достигнет вершины... Я и сидя дома, найду себе подходящую работенку...
Кстати, о работе. Новый Год мы будем встречать в санатории. Удалось выхлопотать для Мэтью месячный отпуск. Не так уж это было и сложно, видно, и на работе он всех успел замучить.
...Только что подглядела, что Мэтью приготовил будущему младенцу. Он вяжет носочки! Вот что с мужчинами делает беременность."
"
29 марта.
Трудно представить всю сложность нашего положения, ведь мы с Мэтью лишены всякой медицинской помощи. Остается надеяться на те знания, что он получил в университете, и на те, что мы получаем из книг по акушерству. А вдруг что-то не так? Вдруг дети, искусственно впрыснутые в живот отца, развиваются иначе, чем появившиеся в животе матери естественным путем? Мы не знаем, и узнать негде, об этом нигде не пишут. Вроде бы, на шестом месяце беременности плод должен шевелиться. Наш шевелиться, но как-то вяло... Может быть, ему там мало места? Может, он задыхается?
Чем дальше, тем тяжелее. Мэтью смотрит на меня полными ужаса глазами, как бы спрашивая: "А что дальше?" И действительно, что дальше? Если привести его в родильный дом, то нас обоих из приемного покоя отправят прямо в дурдом... Должен быть другой выход, но какой?
Ох, как трудно было мне найти ответ на этот вопрос... Но я не сдавалась. Пришлось объехать полгорода, расспрашивать людей, выпытывать из них правду, которую им очень не хотелось открывать... В итоге я нашла человека, который нам поможет. Сейчас мы отправляемся к нему. Уф, надеюсь на благополучный исход дела."
Наверняка, они выглядели очень комично, когда ехали в такси. Нуна, то и дело поправляя фальшивый "живот", и Мэтью, то и дело хватаясь за живот настоящий, поддерживая друг друга, еле выбрались из авто и, поддерживая друг друга, заковыляли по крутой лестнице, ведущей наверх, к дому.
-Ты уверена, что нам тут помогут? - с сомнением спросил Мэтью.
-Других вариантов нет, - вздохнула Нуна, - больше никто этим не занимается...
Оказалось, что беременными мужчинами во всем городе занимается один человек – Локки Колпи, безумный экспериментатор от науки.
Их встречала мрачного вида рыжеволосая женщина в длинном черном платье, похожем на футляр, полностью скрывавшем фигуру - Фрейя, ассистент и жена Локки. Она смерила презрительным взглядом Мэтью, и еще более презрительно посмотрела на Нуну, которая из-за жары была без шляпки и перчаток, и её платье – стыд то какой!- из-за поролоновой подушки задралось почти что выше колена! "Молодежь" – про себя фыркнула Фрейя. "Ну и ханжа" – не осталась в долгу Нуна.
-Следуйте за мной, – женщина проводила их в гостиную.
По дороге к ним привязался дурачок, воспитанник Колби. "Не волнуйся, он безвреден" – шепнула Нуна Мэтью. Разумеется, в доме Колби было очень много странных предметов, приспособлений, но особенно её поразил заспиртованный зеленый эмбрион в сосуде, стоявший в гостиной на видном месте. Нуна про себя выругалась так, что мы даже не можем этого напечатать, а Мэтью чуть не упал в обморок, но устоял.
Профессор, как он сам себя называл, Локки Колпи, ждал их. Увидев гостей, он отложил книгу.
- Чем могу служить?
Нуна собралась с духом:
-Здравствуйте, видите ли, мы ждем ребенка...
Локки оживился, поднялся с кресла, предложил гостям присесть. Внимательно оглядел Нуну, спросил конфиденциальными шепотом:
-Вы, вероятно, не к нашей галактике относитесь? Туманность Андромеды?
"Даже и не близко" – подумала Нуна. И отрицательно помотала головой.
-Гм, - профессор посмотрел на неё и так и этак, - инопланетянка в положении это очень, очень интересно... На каком вы сейчас сроке?
"Живой не дамся, - быстро решила Нуна – мёртвой ты меня тоже не получишь, живодёр" – и пихнула Мэтью локтем в бок:
-Да нет, вы не поняли, это он беременный.
Профессор сразу как-то скис, сник и вернулся в свое кресло. Дело, видно, привычное.
- Ну и чего вы от меня хотите, господа?
- Ну как, - Нуна решила прояснить ситуацию до конца, - нам надо что-то с этим делать.
- И что же? - Локки посмотрел на неё сквозь пальцы – желаете решить проблему?
Нуна еще раз взглянула на заспиртованный эмбрион и вздрогнула.
-А можно ли сделать так, чтобы они оба остались живы?
Профессор вздохнул, подошел к Мэтью, который сидел ни жив ни мертв, посмотрел на его живот, пощупал, послушал сердцебиение плода через стетоскоп. Бедняга выдержал пытку стоически. Локки помолчал, вернулся в свое кресло, ни говоря ни слова.
-Ну, что?
-Плоду месяцев семь, сердечко бьется ровно, легкие, скорее всего, тоже раскроются. В принципе, его можно будет выходить, если хорошо за ним ухаживать, но болеть он будет чаще, чем другие дети. Решайте сами, нужен он вам, или нет, но вытаскивать его надо немедленно, а не то ребенок пробьет парню дырку в брюшине и он погибнет медленной, мучительной смертью от кровотечения или перитонита – тут профессор осмотрел свои ногти из которых один, кажется, пора было подпилить.
У молодых супругов глаза на лоб полезли. Они осмотрелась по сторонам, увидели мрачную Фрею, хрустевшими пальцами, корчившего рожи дурачка, профессора с маникюрной пилочкой... Потом Нуна обернулась к Мэтью и сказала самое убедительное, что ей пришло в голову:
-Дорогой, но ты же понимаешь, другого выхода у нас нет...
Мэтью посмотрел на неё, как кролик, которого готовится съесть удав.
-Задаток вперед – напомнил Локки.
-Хорошо, но вы можете сделать так, чтобы и ребенок был жив, и мой муж цел?
-Я же говорю, - Локки зевнул – все будет, как вы хотите. Все дело в цене.
Нуна встала, вытащила из сумочки большую пачку денег, вложила её в руку Локки. Он с деланным равнодушием взял деньги, пересчитал, спрятал в нагрудный карман и энергично поднялся с кресла.
-Сестра, готовьте операционную!
-Все готово, профессор – ответила Фрейя.
-Готовьте пациента и наркоз.
Фрейя и дурачок утащили Мэтью куда-то, он не сопротивлялся, но выглядел таким подавленным, будто идет на казнь. Локки задержал Нуну, кинувшуюся было за ним:
-Сударыня, вам туда нельзя! Скажите, он сегодня с утра ничего не ел и не пил?
-Нет, - машинально ответила она.
-Советую вам подождать здесь, - с этими словами экспериментатор удалился, насвистывая бодренькую песенку.
Нуна выждала полчаса и отправилась на разведку. Блуждая впотьмах, она наткнулась на лестницу, ведущую куда-то вниз, вероятно, в подвал. Оттуда проникал свет. Спустившись на три ступеньки, наша героиня замерла. Её глазам предстала небольшая операционная, хорошо освещенная, оснащенная всем необходимым, но все-таки недостаточно чистая плитка на стенах заставляла сомневаться, что тут все стерильно. Локки в хирургическом халате и маске, Фрейя в форме медсестры и дурачок, тоже одетый в белый халат, выстроились полукругом вокруг операционного стола, на котором лежал Мэтью.
-Наркоз подействовал, профессор, - невозмутимо сообщила Фрейя.
-Пинцет, тампон, спирт – скомандовал профессор.
Нуна не стала ждать, пока Мэтью начнут резать, и потихоньку, на подгибающихся ногах удалилась обратно в гостиную...
Прошел час, два, три, четыре, Нуна ходила из угла в угол, пыталась читать, и сильно пожалела, что бросила курить... Ожидание было тем мучительнее, что в конце была неизвестность.
Наконец внизу послышался какой-то шум, и Нуна бросилась туда, но на выходе из комнаты столкнулась с Фреей, которая несла в руках маленький, теплый комочек. Она передала Нуне малышку, уже завернутую в пеленку, которую приготовил для неё папа.
-Это девочка – уточнила Фрейя.
Нуна осторожно взяла ребенка на руки:
-А мой муж? Как он? Я хочу его видеть.
-К нему пока что нельзя, - остановила её Фрейя.
Ей разрешили увидеть Мэтью только через час. Нуна осторожно спустилась по лестнице в операционную, где пол и стены еще не успели отмыть от крови. Мэтью, переодетый в операционную рубашку, лежал под капельницей. Нуна осторожно приблизилась:
-Смотри, кто тут у нас!
-Ух ты, зеленая какая, - не то удивился, не то обрадовался он. Нуна слегка оскорбилась.
-Сам ты зеленый! Все-таки она наш первенец... - и спросила с тревогой – как ты себя чувствуешь?
-Ничего, - бодрым голосом ответил Мэтью, - можешь заказывать такси, через полчаса поедем домой.
-Может, не стоит? - засомневалась Нуна – выглядишь ты неважно. Может быть, тебя отправить в больницу?
-А что мы им скажем? Что мне делали кесарево сечение? - усмехнулся Мэтью, - ничего, оклемаюсь...
В такси он все-таки вспомнил о дочери:
-Как же мы это чудо назовем?
-Ей нужно необычное имя, - Нуна любовно прижимала девочку к себе, - Сейчас придумаю. Джуффина!
-Почему так?
Просто я читаю фантастический роман, там одного из героев зовут Джуффиус. А она будет – Джуффина.
- Ну ты даешь! Я, например, читаю классику, но я же не предлагаю назвать её Наташей или Грушенькой! Придумай человеческое имя.
- Нет, - Нуна покачала младенца, - Джуффина.
- Ну, как хочешь,- пожал плечами молодой папа, - действительно, зачем ей человеческое имя? Чудному ребенку – и имя чудное.
"30 марта.
Вчера в 18.30 у Мэтью родилась девочка! вес 2750 рост 50. Малышка спокойная, все время спит, почти не плачет, только когда хочет есть. Выглядит очень необычно, с бледно- зеленой кожей и огромными инопланетными глазищами…Можно сказать, красивая, в отца, правда, затрудняюсь сказать, в которого из отцов.
Папа наш лежит в больнице, потому что после переливания крови у него поднялась температура, пришлось вызывать скорую. В больнице наврал коллегам с три короба, придумал, что ему делали операцию на кишечнике в другом городе. Ждем его домой где-то через неделю, а пока что мы с ребенком вдвоем.
Я даже имя ей придумала – красивое и броское: Джуффина. Джуффина Озирис. Надеюсь, ей понравится".
От редакции: Вот в таких экстремальных условиях иногда рождаются будущие мэры города...