Исенара пробыла там без малого два часа. За тяжёлой дубовой дверью в приёмную ректора не было слышно ни звука, однако, я все два часа просидел, прислонившись к ней спиной. Я ничем не мог сейчас помочь Исенаре, но мне хотелось думать, что она чувствует моё присутствие рядом.
Я рассчитывал, что мы поговорим, когда она выйдет – что я буду первым, кому она отчитается о беседе с ректором, чтобы мы вместе решили, что делать дальше. Однако она вышла из кабинета не одна, а на меня толком даже и не посмотрела.
- У них вообще очень забавный язык, как-то делилась со мной Юльхен, - они редко говорят «извини». Чаще – «я сожалею». Понимаешь?
Я не понимал - мне казалось, это безответственно. Мол, не ты берешь на себя вину, а тебе просто жаль, что так получилось. Да и слишком пафосно и неестественно звучало это на симлише.
Однако, когда я сидел там, прислушиваясь к каждому звуку, и тщательно планируя свою покаянную речь – на ум лезло именно это. Мне было, лотарио возьми, жаль, что так вышло.
Позже я узнал, что она так и не выдала никого из нас – предусмотрительно отмеченные порядковыми номерами члены «Андер» так и не обрели плоть и дух для мистера Смита. Поэтому он, с превеликим, по его словам, сожалением, был вынужден отчислить Исенару, невзирая на отличные оценки и на выделенное усилиями СНП бюджетное место.
Разговор между нами всё-таки состоялся – когда она, уже с вещами, спускалась вниз к поджидавшему её такси. И это было совсем не так, как я себе представлял.
- Я скажу им, как всё было на самом деле, - сказал ей я, и, лотарио побери, верил, что так и сделаю – однако Исенара смотрела на меня так, будто я просто рисовался.
- Не глупи, Даниель. Мне всё равно не избежать отчисления, потому что я знала об обществе с самого начала, и ничего не говорила, - грустно усмехнулась она, - а так под раздачу попадёте еще и вы с Каем. Элисон предложила мне закончить обучение в ГСУ – они поддерживают антидергийские настроения, хотя, конечно, неофициально, и готовы предоставить мне место. Это, безусловно, не Академия – но я слышала, там тоже готовят неплохих медиков. А ещё обычно трудоустраивают выпускников. Я давно уже думаю, что хотела бы работать в столице.
У меня моментально пересохло в горле. До сего момента я думал, это всё – такая игра, Исенаре можно дать надежду и отвергнуть, Исенаре можно позволить вступиться за себя, позволить вылететь из университета, и при этом быть уверенным, что она останется рядом. Что всегда будет «чем я могу помочь?» и «мне вовсе не сложно». Что стоит мне поманить её пальцем – как она, готовая на всё, примчится по первому зову. Нет, даже раньше, когда я только буду планировать её позвать. Она уже будет стоять рядом, преданно заглядывая мне в глаза.
И теперь, когда она совершенно будничным тоном сообщала, что, возможно, совсем не видит меня частью её счастливой столичной жизни после университета, я чувствовал себя ребёнком, у которого отнимали любимую куклу.
- Я тебя не отпущу,- просто сказал я, положив ей руку на плечо.
Я хотел наплевать на всё и притянуть её к себе за талию, как тогда, в кондитерской – но стоило мне приблизиться к ней чуть ближе, чем было бы прилично для просто знакомых, она резко отстранилась.
- Не нужно Даниель, - отрезала она, глядя на меня снизу вверх.
Пощёчину она мне так и не влепила, но я ясно чувствовал, как горит щека.
****
Кай молчал несколько дней. Он был чудовищно напряжён – я чувствовал это кожей, несмотря на столь несвойственную ему неразговорчивость. В другой раз я бы, пожалуй, сам вывел бы его на разговор – как делал всегда, когда чувствовал, что у него проблемы. Он проговорил бы все свои переживания вслух, я разложил бы его хаотичные мысли по полочкам, и он покинул бы комнату умиротворённым – насколько это слово вообще было к нему применимо.
Однако, именно сейчас я был слишком погружён в собственные проблемы – мой привычный мир рухнул, и мне требовалось время, чтобы соорудить новый на пепелище. Ко всему прочему, я считал вполне справедливыми муки совести, которыми тяготился сейчас Кай – и мне не хотелось облегчать ему задачу, начиная разговор первым. Вполне возможно, дело было в моём собственном чувстве вины, и мне остро необходимо было ощущать, что я не один так терзаюсь. Я предполагал, что вулкан, готовившийся взорваться внутри Кая, не шёл ни в какое сравнение с моим эмоциональным миром криогенной камеры, но не успевал даже толком задуматься об этом, будучи погружённым в свои мысли.
Я старался уйти в учёбу – было самое время, учитывая, как я подзапустил её, да и занятия были прекрасным поводом не думать ни о чём другом. Когда же я успевал всё закончить до того, как глаза начинали слипаться от усталости, я брался за учебник по роботехнике, случайно забытый здесь Исенарой. Я знал, что её мать этим увлекалась, ещё будучи студенткой. Исенара тоже старалась разобраться, но успехов так и не достигла. Вероятно, именно поэтому она успела позабыть о нём, к тому времени, как стала в спешке собирать вещи. Я нашёл его на подоконнике, и собрался было отправить ей его почтой, однако случайно открыл одну из глав, и зачитался. В конце концов, Исенаре он был не так уж необходим, и она смогла бы пережить отсутствие учебника некоторое время.
Кай прошёл в гостиную почти неслышно – но я всё равно его заметил. Он, очевидно, рассчитывал именно на это, потому что застыл посреди комнаты, а не прошёл на кухню, как обычно. Я, тем не менее, не дал ему этого понять, и напустил на себя ещё более сосредоточенный вид.
Кай, ожидавший, что я хотя бы взгляну на него, в растерянности застыл, не зная, окликнуть ли меня, или сделать вид, что просто шёл мимо.
В конце концов, он потянулся за какой-то книгой на полке, и я имел неосторожность поднять глаза. Кай, почувствовав мой взгляд спиной, резко обернулся, чем застал меня врасплох – я так и не успел уткнуться в книгу обратно. Несколько секунд он гипнотизировал меня взглядом, как вдруг швырнул взятый с полки томик по кулинарии:
- Вот только не надо на меня орать!!!
Я молчал, дав ему несколько секунд, чтобы полностью осознать неловкость всей ситуации. Кай стоял, растерянный и смущённый, с красным от стыда лицом.
- Я и не собирался, - сказал я, вновь вернувшись к изучению схемы собрания гидроробота.
Кай сделал выдох и выругался вполголоса. Я по привычке вздрогнул – ругаться в гостиной я давным-давно отвык, из-за портрета дедушки Бейлона, который за подобное жестоко наказывал. Исенара оставила его у нас – не знаю, случайно ли, или намерено, но сейчас Бейлону, похоже, плевать было на наш моральный облик. Теперь он стал ничем не опаснее самой обычной картины – наверное, теперь, когда Исенары здесь больше не было, ему некого было защищать от нашего с Каем пагубного влияния – но я всё ещё по привычке притворялся в гостиной порядочным человеком.
- Ну да, признаю, облажался! С кем не бывает? Каждый мог ошибиться! Да и кто же мог о Мете подумать?! Втёрлась, змея, в доверие!
Он сделал паузу, чтобы отдышаться, но я не воспользовался этим, чтобы вставить слово, чем он, похоже, остался разочарован.
- И я не хотел так с Исенарой! Ну ты пойми, Дэн, ты сам знаешь откуда её привёз! Если бы я знал, я бы слова ей кривого никогда не сказал! И мне жаль, лотарио возьми, что так получилось!
Я перевернул страницу.
- Я прекрасно понимаю тебя, Кай, - со вздохом произнёс я, - только зачем ты говоришь всё это мне? Скажи это ей.
Я бросил ему мобильный. Тот на лету поймал его, недоуменно глядя мне в глаза.
- Там её номер. Можешь переписать себе.
Я поднялся, чтобы поставить учебник на место. Всё равно мозг отказывался теперь хоть что-то воспринимать. Кай так и продолжал стоять там же, как каменное изваяние.
Я бросил на него последний взгляд, и всё же направился к лестнице. Теперь ему могло помочь только время и он сам.
****
Вечером я неожиданно услышал звонок в дверь. Мне было неохота вставать с дивана, к тому же я был занят просмотром «Длинного симолеона», поэтому, идя к двери, я думал только о том, куда бы я с удовольствием отправил сейчас незадачливого посетителя, а не о том, кем бы этот посетитель мог быть.
Поэтому, когда я увидел на пороге Мету, я вполне объяснимо растерялся.
- Только не закрывай, - настойчиво попросила она, на всякий случай придержав дверь рукой, - нужно поговорить.
Я вздохнул. Мета. Как раз о ней я старался не думать последние дни – мне и так хватало проблем. Стань я задумываться ещё и о ней, меня бы, пожалуй, разорвало бы от переизбытка переживаний – поэтому я избегал всех мыслей, что каким-либо образом её касались. Я надеялся, ей хватит ума не пересекаться со мной до самого выпуска – всё и так было ясно, без лишних разговоров, да и я не собирался каким-либо образом выдавать её или устраивать скандал. Мне было достаточно надежды, что связанные с ней события сами со временем сотрутся из моей памяти.
Однако, ей, похоже, лёгкого исхода дела вовсе не хотелось.
- Я не хочу с тобой разговаривать, - пробормотал я, однако, покорно отошёл в сторону, пропуская её внутрь.
Мета была бледна, как после долгой болезни, но я не мог не отметить, что даже сейчас она была слишком красива, чтобы всерьёз её ненавидеть. И тут же отругал себя за подобные мысли.
Она прошла внутрь, и я мысленно попросил Мортимера послать Каю какое-нибудь срочное занятие на несколько часов – тому тоже сейчас было не до разборок, но мне не хотелось думать, чем бы закончилось дело, застань он Мету в коттедже.
Я указал Мете на стул, и сел напротив сам, вопросительно на неё уставившись. Она была растеряна и не знала, о чём говорить – и мне, лотарио возьми, нравилось видеть её такой. Даже не знаю точно, почему – то ли от факта, что она, возможно, мучается угрызениями совести, то ли от того, что она впервые смотрела на меня так внимательно.
Стоило бы помучить её ещё немного, заставить повариться в этом чувстве вины ещё несколько минут, и добить её собственным укоряющим взглядом.
Но я не выдержал первым.
- Просто скажи, зачем, - сказал я, очень медленно и чётко произнося каждое слово.
- Я сожалею, Дэнни, - ответила Мета. Она избегала смотреть мне в глаза, и я радовался этому факту, но всё продолжал пытаться поймать её взгляд.
- О чём именно? – я не повышал голос, это могло всё испортить сейчас.
- О том, что отнесла ему диск, - Мета закусила губу, - я не хотела. Ты же знаешь, я всегда была за вас.
Я усмехнулся.
- Тогда зачем?
Мета опустила голову, чтобы не смотреть на меня, пока она раздумывает над ответом, но я продолжал смотреть на неё. Это было удивительно, видеть её такой – испуганной и напряжённой. А я ведь почти поверил, что в её психике опция «напряжение» отсутствует вовсе.
- Симус попросил. Он был зол на твою сестру из-за ребёнка, к тому же его исключили за неуспеваемость, и он хотел...чтобы вас с Каем исключили вместе с ним.
Я присвистнул.
- Зачем ты вообще вступила в «Андер», Мета? – спросил я. В оконном стекле отражался мой взгляд – сумасшедший, шальной, как у пьяного, - ты просто планировала это с самого начала? Получать информацию от нас, чтобы потом делиться впечатлениями с братом? Может, ты и со мной связалась, только чтобы разоблачить нас потом?
Жуткая догадка огорошила меня самого, и я поражённо замолчал. Лотарио возьми, я ведь никогда не был ей нужен.
- Нет, Дэнни, ты не понял, - возразила она, воспользовавшись тем, что я перестал говорить, - я никогда не хотела, чтобы дела общества отражались на нас с тобой. Я много думала, о тебе, о нас, и...знаешь, ты был прав во всём. Ты оказался важнее для меня, чем я могла подумать, и я хотела бы с тобой чего-то большего, чем просто встречаться.
Мета, наконец, посмотрела мне в глаза. Я несколько секунд изучал жемчужно-серые радужки, пытаясь понять, серьёзна ли она сейчас, или просто пытается как-нибудь мне угодить, чтобы я простил её.
- Очевидно, я не важнее Симуса, - сказал я.
«Что в них особенного? Только то, что у нас общие гены?» вспомнилось вдруг. Я не сдержал ухмылки.
- Я заглажу свою вину, - заверила меня Мета, - я смогла бы всё исправить. Если бы ты только дал мне шанс. Я сделаю всё, что ты захочешь. Прошу тебя.
Я поражённо выдохнул. Слышать такое от неё казалось чудом – я, наверное, мог бы убить, чтобы услышать такое от неё ещё три года назад. В огромный комок злости у меня в груди вплелась вдруг ниточка надежды, почти заставляя меня сказать ей «да». Я ведь совсем не знал её – ни тогда, когда всё только начиналось, ни сейчас, когда я устал считать, сколько ночей провёл в её постели. Возможно, всё было совсем не так, как мне казалось. Возможно, мне стоило выслушать её и разобраться во всём – проникнуть в самую глубь её мира, выучить её наизусть, как я выучил Кая или Юльхен, и тогда я смог бы простить её. Я ведь всегда тянулся к ней – ни с кем другим у меня не было таких же искр из глаз с первого же взгляда. Вероятно, это чего-то да стоило? И, может, мне нужно было позволить ей всё исправить, как она обещала?
Однако, я решительно поднялся, заставив её тем самым тоже подскочить.
- Мне тоже очень жаль, Мета, - честно сказал я.
Когда она уходила, я думал, что окунусь в тоску. Однако, глядя ей вслед, я чувствовал облегчение.
****
- Всё в порядке, - ответила Юльхен на мой дежурный вопрос по телефону, - мама сказала соседкам, что я вдова, а мой муж погиб в одном из тотенбуржских восстаний. Я знаю, о живых нельзя говорить такое, но мама сказала, это мой единственный шанс не прослыть проституткой.
Я слышал горечь в её голосе, тщательно скрываемую за напускной весёлостью, и старался не спрашивать о Симусе лишний раз.
- Но я чувствую себя хорошо, - покорно сменила тему она, не дождавшись от меня внятной реакции, - малыш уже толкается. Это просто потрясающе.
Я улыбнулся в трубку, и, уверен, она почувствовала это.
- Я рад за тебя, Юльхен, - сказал я, наконец, - правда. Я тоже хотел бы поскорее вернуться. Иногда в колледже становится просто невыносимо.
- Ты так и не поговорил с Исси? – вздохнула она, - позвони ей. Хватит вести себя, как ребёнок, ты, слава Мортимеру, давно вышел из школьного возраста.
«Во всём, что касается отношений, я застрял на стадии эмбрионального развития» фыркнул я, но вслух так и не сказал.
- Она что-нибудь говорила обо мне? – поинтересовался я. Ненавязчивого тона так и не получилось.
- Нет, но я знаю, что она ждёт твоего звонка, - уверила меня Юльхен.
Я соглашался, а после обязательно открывал её номер и долго пялился на него, как будто это что-то могло изменить. А потом швырял телефон куда-нибудь на кровать, и включал «Эделькрафт» - теперь это была единственная для меня возможность связаться с Исенарой. Чёрная Королева – её собственный персонаж – успела стать заметной персоной в Эдельгарде, пусть Исенара и была всего лишь новичком. Меня радовало, что она выбрала человека, как я, а ещё радовало присутствие в её имени чёрного цвета – я полагал, это мало было связано со мной, но маленький хрупкий огонёк надежды загорался всякий раз, как я видел её ник на экране.
****
Я собрался вернуться домой на зимние каникулы, вопреки обыкновению, но мама решила отправить нас с Каем на Острова – она уже заплатила местным рабочим, и ей жизненно необходимо было, чтобы кто-то следил за процессом.
- Я бы съездила сама, но ты же знаешь, твоего отца невозможно затолкать в самолёт, - ворчала она, - да и тебе не помешает развеяться. Небось, сидишь сутками в своих стрелялках.
На самом деле, на игры у меня было дай Мортимер два-три выходных в месяц, но маму сложно было переубедить.
Кай принял новость с воодушевлением, мне было всё равно. На том и порешили.
****
- Увиливаешь от своих обязанностей, Дэн? – Кай запустил в меня камушком, но я успел увернуться.
Я и правда не особенно следил за ремонтом, как велела мать, обычно просто пропадая где-нибудь на пляже. Лезть в воду было бы верхом неблагоразумия – Хрустальное море никогда не отличалось высотой температур, да и сейчас был не сезон, но вид разбивающихся о берег волн меня успокаивал.
- Тебе ведь не трудно, - вздохнул я, - к тому же, мне целый семестр ещё учиться. Сам-то, наверное, в феврале последние экзамены сдаешь?
Кай мотнул головой, усаживаясь рядом.
- Я всё завалил. Некоторые курсы придётся прослушать заново, - он запустил руку в песок, - поэтому уеду вместе с тобой, в июле.
- Как ты умудрился? – я повернул голову к нему. Кай скривился.
- Сам не знаю. Всё как-то слишком резко изменилось. Ничего не хотелось, - он подобрал плоский камушек, и запустил его в воду, - мама устроила скандал, но денег дала, поэтому, как-нибудь перебьюсь.
Я прекрасно понимал, что чувствует Кай – хотя, пожалуй, ему приходилось хуже. Общество «Андер» никогда не значило для меня слишком много, к тому же, вовсе не я обвинял во всех грехах человека, который фактически спас нас обоих от исключения.
- Я всё-таки позвонил Исенаре, Дэн, - сказал он, будто услышав, о чём я только что думал, - и ты знаешь, это было не так уж сложно. Ну, извиниться перед ней. Она сказала, что не сердится на меня, и мне стало легче. Как камень с шеи сняли.
Я усмехнулся, стараясь подавить в себе зачатки почти сформировавшейся в душе зависти.
- Ты, кстати, общаешься с ней?
- Да, мы говорим иногда, - солгал я.
Я отвернулся к морю, чтобы не выдать себя взглядом. Сейчас было совсем уже темно, я едва мог разглядеть его черты в темноте, но я всегда чувствовал себя слишком неуверенно, когда говорил неправду.
- Ну, я пойду? – Кай поднялся, отряхивая футболку от песка, - ты тоже не засиживайся. Холодает.
Я дождался, пока он уйдёт, а потом достал мистера Майклза, которого зачем-то прихватил с собой.
- Сделай так, чтобы она простила меня, - сказал я, глядя в его пустые чёрные глаза, - и вернулась. Я больше не попрошу тебя ни о чём. Только это. Клянусь.
Я гипнотизировал куклу с полминуты пристальным взглядом, но та так и не соизволила засветиться красным. Я встряхнул её разок, будто это могло подействовать, а потом замахнулся и швырнул её в море – далеко, аж за старое судно.
- Там тебе самое место, мистер Майклз, - прошептал я.
В конце концов, были вещи, с которыми я справился бы лучше, чем он.
****
Роберт Гроссривер заехал ко мне весной – с трудом вырвался, из-за экзаменов в ГСУ. Наши отношения никогда не выходили за рамки приятельских, но, думаю, когда он услышал о безвременной кончине «Андер», он счёл неправильным просто проигнорировать этот факт.
Я всё ещё чувствовал неловкость из-за того, что подозревал его, но почему-то был рад его видеть.
- Прости, что пропал, - виновато улыбнулся он, - я получил диплом в Академии раньше, и решил сконцентрироваться на втором образовании. К тому же, мы с Тамарой поженились два месяца назад – сам понимаешь, сколько дел.
- Поздравляю, - кивнул я, - желаю вам не развестись ещё через пару недель.
Роберт рассмеялся. Тамара Дэннис, пусть и пользовалась популярностью у мужской половины Академии, но о характере её в кампусе ходили легенды.
- Мы купили дом в Торвилле. Ты ведь, тоже, кажется оттуда? Ты заходи, будем дружить семьями.
Я усмехнулся, не зная, что ответить, и на кухне повисла неловкая пауза.
- Ты ведь...один теперь, да?
Роберт осторожно поднял на меня взгляд – будто спрашивая, имел ли он право спрашивать то, что спросил. В «Андер» о нашей с Метой связи знали все, как знали теперь о её предательстве. В связи с чем этот вопрос приобретал своеобразную остроту.
Я несколько секунд думал, что ему ответить, а потом улыбнулся – ясно, как улыбался он в самом начале разговора, и тот облегчённо выдохнул.
- Нет, Роберт, - возразил я, - у меня есть невеста. Как-нибудь я обязательно вас познакомлю.
Роберт одобрительно хлопнул меня по плечу, а я подумал, что у меня осталось ещё тринадцать тысяч моего выигрыша на шоу.
И решил обязательно заглянуть в ювелирный на днях.
****
- Даниель? – Исенара ответила не сразу, заставив меня порядком помучиться, выслушивая длинные гудки, - извини, я немного занята. У тебя что-то срочное?
Я усмехнулся. Ещё не так давно я бы, пожалуй, извинился и бросил бы трубку, поклявшись себе не набирать никогда больше её номер.
- Да, - ответил я, - ты приедешь ко мне на выпускной в субботу?
Исенара ответила не сразу, очевидно, несколько ошарашенная моей прямотой.
- Если ты хочешь, - сказала она, наконец.
Я слышал её голос впервые за несколько месяцев, и поэтому всего от нескольких слов меня окатило волной мурашек по всему телу.
- Хочу.
****
Вечеринка была закрытая – Кай решил позвать только бывших членов «Андер», с которыми в основном и общался во время учёбы. Дело было даже не в общих политических взглядах – просто именно с ними в основном и были связаны все наши университетские воспоминания, как приятные, так и не очень. Я опоздал на добрые полчаса, но, ввалившись в гостиную, подумал, что рад всех их видеть. Несмотря ни на что.
- Ты вовремя, - схватил меня за локоть Кай, - ребята из «Сдвига Парадигмы» будут с минуты на минуту. Я уж думал, ты сбежишь и оставишь меня самого с ними расплачиваться. Выглядишь, кстати, как придурок.
- Ты не лучше, - фыркнул я, пробираясь сквозь толпу к импровизированной сцене.
В последний раз я одевался так официально на похороны дедушки, и, сказать по правде, не собирался надевать галстук, пока в нашей семье ещё кто-нибудь не умрёт. Однако, жизнь иногда заставляла меня менять свои планы.
Исенара тоже была там, я улыбнулся ей со сцены, и она смущённо опустила глаза. Исенара как раз дополняла число присутствующих до двадцати {именно столько членов насчитывало общество до своей кончины}, заменяя по понятным причинам отсутствующего тринадцатого члена «Андер» - Меты.
«Только вот ты – не тринадцатая» мысленно сказал ей я «ты первая. Во всём».
- Мне хотелось бы сказать несколько слов, раз уж приглашённая группа задерживается, и не может пока обеспечить нам достойное музыкальное сопровождение, - произнёс я в микрофон. Звук был неожиданно громким, поэтому мой собственный голос казался мне чужим, как если бы я слушал его на записи, - для начала, я хотел бы представить вам одну девушку, на случай, если кто-то пока с ней не знаком – это Исенара фон Вальде, теперь студентка медицинского факультета ГСУ. И если мы с вами пока ещё не вылетели из Академии за безобразно противозаконные действия, то мы обязаны этим только ей.
Взгляды обернулись к Исенаре – та, очевидно, смутилась, но продолжила смотреть мне в глаза.
- Исенара, я знаю, что, возможно, отвлекаю тебя от учёбы, и вообще мне, наверное, следовало бы просто увести тебя куда-нибудь после вечеринки и сказать всё тихо. Но, мне кажется, если делаешь в жизни что-то действительно важное, то хочется сказать об этом всему миру. Правда, я надеюсь, никто из вас не станет придерживаться этого принципа в отношении оппозиционных политических организаций.
Исенара улыбнулась, и это несколько придало мне решимости.
- Я сожалею о многом в отношении тебя, это правда. Например, мне жаль, что я вовремя не сказал, насколько ты важна для меня, продолжая тратить время на совершенно чужого мне человека. Или, жаль, что позволил потерять тебе место в одном из лучших высших учебных заведений Великого Континента, вместо того, чтобы взять вину на себя, что было бы более справедливо. А ещё жаль, что я несколько месяцев не решался позвонить тебе, потому что, лотарио, боялся, что ты не захочешь меня слушать. Но я никогда не жалел, что тогда, в Тотенбурге, предложил тебе уехать со мной. Поэтому теперь я хочу предложить тебе это ещё раз. Только теперь уже навсегда.
Я достал из кармана коробочку с золотым кольцом – бриллиант, обошедшийся мне ровно в тринадцать тысяч симолеонов, засиял в свете светящихся гирлянд.
- Я пойму, если ты откажешь, - продолжил я, не сводя с неё глаз. Мне казалось, я лопну сейчас от волнения и страха, но что-то внутри не давало мне просто отвести взгляд, - ты всё равно всегда будешь моим другом, и я даже обещаю не бросаться на твоего жениха, если ты пригласишь меня на свадьбу. Но, я клянусь тебе, если ты согласишься, я сделаю всё, чтобы ты никогда не пожалела об этом. И если тебе нужно подумать, или, скажем, посоветоваться с сестрой, - я улыбнулся, - я готов ждать, сколько скажешь.
Исенара сделала глубокий вдох и шагнула ко мне.
- Нет, Даниель, - сказала она, заставив моё сердце оборваться и рухнуть тяжёлым камнем куда-то вниз, - мне не нужно ни с кем советоваться. Я поеду с тобой.
Я словно во сне видел, как надеваю тоненький ободок кольца на её палец, а затем под гул аплодисментов прижимаю её к себе. Комок напряжения, душивший меня с того самого момента, как она покинула Академию, наконец отпустил меня, позволив вдыхать воздух полной грудью.
Я, наверное, долго ещё не смел бы её отпустить, если бы не почувствовал ладонь Кая на своём плече.
- Ребят, мне безумно жаль прерывать такой трогательный момент и всё такое, - он протянул мне свой мобильный, - но полчаса назад у тебя родилась племянница, Дэн.
Я улыбнулся, перечитав ещё раз сообщение от Юльхен в его телефоне. И подумал, что не расстроюсь, если мы втроём покинем вечеринку прямо сейчас.
****
Мы ввалились в палату, даже не успев заехать домой, чтобы переодеться. Мама бросилась обнимать Исенару {разумеется, кого же ещё?}, а я кивнул Юльхен, что держала на руках белокожую малышку.
- Такая крошечная, - устало улыбнулась она, - посмотри.
Я осторожно подошёл, стараясь не разбудить её – пока трудно было сказать, на кого она была больше похожа, но я искренне надеялся, что от Симуса в ней будет как можно меньше.
- Как назвала? – шёпотом спросил Кай, внимательно вглядываясь в лицо малышки.
- Рут, - ответила Юльхен, - мне всегда нравилось это имя.
- И что ты запишешь в свидетельстве рождения? – спросила мама, - Рут Освальд?
Я перевёл взгляд на неё – она тоже выглядела уставшей, однако, на лице её больше не было ни тени злости или разочарования.
- Нет, - замотала головой Юльхен. Малышка распахнула глаза – мутно-голубые, как у прочих младенцев, заставив свою мать снова улыбнуться, - Рут Хагенштрем.
