Малыши росли – и двойняшки все больше разочаровывали Феликса: ни единого проблеска магических способностей. В смысле вообще ничего, словно и не его дети. Даже у Мурата (которого чем дальше, тем больше недолюбливал наследник Йозефа, иногда прямо называя бестолковым лентяем) способностей было больше.
Впрочем, Кара не исключает того, что в этом вопросе хозяин дома был несколько предвзят: он сравнивал способности Мурата (который особым талантом, конечно, не блистал, но что-то мог уже в детстве) с даром Йозефа и Корая. При чем Йозеф, хоть и несколько ограниченный в возможностях, считался одним из сильнейших магов в округе, а Корай был даже сильнее покойного отца, самому Феликсу уступая по большей части в силу отсутствия практики: возраст не тот, да и возиться с растениями Кораю нравилось куда больше чем зубрить очередной ритуал.
В остальном она с Феликсом не спорит: Мурат и правда не отличался трудолюбием или ангельским характером. Возможно, дело было в том, что рос младший сын Кары вполне симпатичным,
а на фоне родичей-циклопов (кроме него два глаза было только у Кары и Селестии, но «девочки проходят по другому конкурсу») чувствовал себя просто воплощением красоты. В школе от него тоже не особенно шарахались, не смотря на подпорченную репутацию семьи, да и сама учеба давалась ему значительно легче (он, в отличие от того же Корая, читать и писать мог без каких-то титанических усилий), так что из школы он приносил и четверки, и пятерки… Увы, только если уж очень хотелось похвастаться.
Обычно же он не интересовался ни учебой, ни работой по дому. В конце концов, это стало вызывать недовольство не только Феликса (который вообще долготерпением не отличался), но и Кары. Не подумайте чего, Мурата она искренне любила, но Корай был ей не менее дорог – и ситуация (вполне обычная, судя по некоторым записям) «Корай уже падает с ног, а Мурат создает видимость занятости, чтобы только не заставили помогать» ее не радовала.
Но если посадить «прынца» за уроки или добиться от него помощи по дому еще иногда удавалось, то заставить его поработать в огороде мог только гнев высших сил. Ну или прямой приказ раздраженного Феликса (вообще-то Кара называет это просьбой, но, судя по дневникам следующей хозяйки дома, чем хуже было настроение у Феликса, тем меньше его просьбы отличались от приказов).
От «огородной повинности», к слову, были освобождены только дети до пяти лет – и сидевшая с ними Кара.
Тот же Феликс, не смотря на хроническую занятость (магия всегда была для него на первом месте), от грядок не отлынивал.
Мурат же не желал ни ухаживать за огородом, ни убирать в доме, ни помогать матери с младшими.
Не удивительно, что Феликс злился: даже когда Аскольд и Селестия уже подросли – и в меру сил помогали взрослым,
Мурат усердствовал только в поиске причин для безделья или работы полегче. Учиться он и вовсе практически перестал: чтобы переплюнуть в этом Селестию, заниматься нужно было не абы как и не от случая к случаю, а упорно трудиться Мурату не слишком нравилось.
Возможно, в свете сказанного выше это прозвучит странно, но да, Селестия – прямой потомок Йозефа – действительно очень неплохо училась в школе. Она с раннего детства была очень странным ребенком. Например, никогда не плакала и почти не капризничала. Никогда ничего не требовала. Если ей чего-то хотелось – она так и говорила («Мне и правда очень этого хочется» или «Мне это нужно»), а получив отказ – успокаивалась, не закатывая истерик. Аскольд тож был достаточно спокойным мальчиком, но у него случались обычные детские слезы по поводу и без. У Селестии – нет. Кара пишет, что где-то лет с полутора девочка вообще перестала плакать. Даже когда падала, выглядкла скорее удивленной, чем расстроенной.
Странная девочка. Странное поведение, очень странный взгляд – и отстраненность, которой хватило бы не одному исследователю.
В детстве (и раннем, и школьном) ей неоднократно пытались ставить ужасные диагнозы один страшнее другого, но, к счастью, не подтвердился ни один. Ей даже пришлось закончить среднюю школу (как, впрочем, и Мурату, у которого тоже не обнаружилось проблем, мешающих обучению). Наверное, во время их с Асольдом учебы в младшей школе семья выглядела почти образцовой: родители (Феликс и Кара), трое детей-школьников, а где-то рядом – любящий брат и дядя (Корай).
Идиллия… Не считая, конечно, того, что Мурат всячески игнорировал Аскольда и Корая, предпочитая общатьс с Карой и Селестией (Аскольда это расстраивало, Кораю было в целом без разницы, а что думала Селестия – оставалось тайной даже для самых близких). Он бы и Феликса игнорировал, если бы было возможно.
Еще Кара пишет о проблемах Аскольда в школе (читал и писал он едва-едва, с великим трудом «вытягивая» на тройку) и о том, что Корай так и не пытался искать себе хоть кого-нибудь, но отношения младшего сына с остальными членами семьи интересовали ее явно больше. А потом как-то очень быстро и внезапно Корай женился.