Когда малышу было два месяца, я уже более менее приноровилась к новой жизни. Жилось нам хорошо, Майки довольно быстро набирал вес на радость всем нам, Мирослав говорил, что к полугоду он практически не будет отличаться от ровесников. Помимо роста сын довольно хорошо развивался, хорошо кушал, много спал, мало плакал, словом, был практически образцово-показательным ребёнком, за исключением разве что некоторых странностей.
Это сложно было объяснить, но временами малыш был… как бы это сказать… чересчур серьёзен, если такое слово вообще можно применить к младенцу. Не всегда, в основном он был типичным маленьким ребёнком, тянулся ко мне ручонками, хватал за палец, улыбался во весь свой пока ещё беззубый рот, но иногда… иногда он смотрел на меня совершенно осознанно и в эти пару секунд я, честно признаться, робела, не зная как реагировать и не чудится ли мне невероятное. Знаю, что всем мамам свой малыш кажется самым лучшим, самым умным на свете и своей кровиночке можно приписать все мыслимые немыслимые достоинства, но такие провления меня скорее пугали, чем радовали. Поначалу я боялась, что это какое-то отклонение, но потом поняла, что вряд ли. Мирослав и мама совершенно не разделяли мои опасения и, мне кажется, думали, что я немножко преувеличиваю из-за непомерной своей тревожности.
За исключением этих необъяснимых моментов наша жизнь протекала вполне спокойно и благостно. Когда мы бродили по двору с коляской периодически видели Аманду, которая тоже совершала променад, в основном ограничивались кивками друг другу, но неделю назад она сама подошла ко мне поговорить. Как ни странно было бы в нашей ситуации, но теперь мы понемногу болтали каждый день. Хотя, что тут странного, две молодых женщины, у которых весь мир теперь схлопнулся до мелкого, очерченного довольно однообразными событиями пространства, могли найти довольно много точек для пересечения. Мы обе радовались, что кормим грудью, а значит не нужно возиться со смесями, плюс они, как ни крути, не слишком полезны. Обсуждали реакцию на те или иные подгузники, делились опытом, наперебой рассказывали всё новые факты, начинающиеся со слов «а вот у нас», «а вот мы», «ой, а у нас по-другому» и «у вас такое было?».
Потом Аманда испуганно улыбаясь неслась к вернувшемуся с работы Рикардо, который махал нам с Майком рукой и, нежно приобняв жену, вёл их с дочкой домой.
А я грустно провожала их взглядом. Нет, я вовсе не печалилась, из-за Рика, я и раньше не была с ним парой, а теперь так и подавно, мне просто очень хотелось так же, встречать своего мужчину с работы, радостно заглядывая ему в глаза рассказывать о произошедшем и спрашивать его. Целовать всякий раз как захочется, перекладывать ему на руки ребёнка, исполняясь гордостью и умилением одновременно. Мне хотелось, чтобы рядом со мной был мужчина, только и всего.
И вот в какой-то из дней, родители собрались серьёзно со мной поговорить. Мирославу выделили внеочередной отпуск. Я так думаю потому, что в последнее время он заметно сдал, всё ещё до конца не справившись с событиями последнего времени. Нет, он не пил, а топил душевную боль привычным способом – в работе. Больница, дом, забота о сыне, внуке, жене, хозяйственные дела, которые он с завидным упорством находил даже там, где и так всё было в порядке. И вот он решил повезти всю семью в отпуск на горнолыжный курорт. Ну да, куда же ещё ездить обитателям морского побережья. Меня, понятное дело, собирались взять с собой, но я отказалась наотрез, мне не хотелось везти малыша так далеко, а на предложение перенести поездку на пару месяцев тоже ответила решительным отказом. На нашу семью свалилось столько волнений, что им просто жизненно важно было отдохнуть, развеяться, сменить хоть на время обстановку. Мама, естественно, страшно переживала, не желая оставлять меня с Майком одних, но я заверила, что всё будет в порядке. По правде, я и сама немного побаивалась, одно дело знать, что в любой момент можно обратиться к опытному, знающему человеку и другое — рассчитывать в этом плане только на себя. Но не перечёркивать же из-за этого планы других, так ведь?
В конце-концов у моего сына есть ещё и вторая бабушка — Матильда, которая мало того, что заверила меня о молниеносном прибытии в случае запроса, так ещё и по собственному почину периодически к нам забегала, иногда с ней приходил и Рик. В общем, недели полторы прошли неплохо, я без зазрения совести гоняла отца малыша за продуктами, советовалась с Мотей, ухаживала за сыном, разве что приёмы пришлось свести на нет, потому что некому было побыть с Майком, пока я бы копалась в клиентских душах.
Гуляли мы в основном во дворе, во-первых, там и так неплохо, во-вторых, близко от дома, поэтому если что-то понадобится, то всё решалось довольно быстро, а в-третьих, я почему-то побаивалась совершать вояж до парка, хотя казалось бы, ничего опасного в этом нет. Вот так мы и жили, я преисполнялась уверенности оттого, что чудесно справляюсь сама и даже вовсю гордилась этим фактом, пока жизнь не продемонстрировала мне, что не всё так просто.
Когда до возвращения родителей оставалось три дня, Матильда забежав в обед, притащила продуктов, и, потетешкав внука, сообщила, что сегодня вечером летит с мужем в Бридж на какое-то там очередное мероприятие, которое всенепременно нужно осветить в прессе. Я пожелала ей удачного пути, поблагодарила за визит и отправилась с Майки на прогулку. Всё шло как обычно, мы погуляли, покушали, позанимались всякими делами, потом ещё погуляли и по завершению привычного круговорота стандартных действий я уложила сына спать, посидела с ним несколько часиков и спустилась за какой-то надобностью на кухню.
Чёрт, хорошо, что я вообще так сделала, потому что в принципе после того как ребёнок засыпал я обычно оставалась наверху до утра, даже представить страшно, что было бы, если б я так и поступила.
На кухне было по щиколотку воды, наверное, прорвало трубу. Бросилась к раковине, из-под которой низвергались потоки и остолбенела, потому что хлестало гораздо ниже вентиля, а где можно перекрыть подачу воды на весь дом я не знала.
Кинулась к телефону, чтобы позвонить Матильде, спросить совета, но как всегда, когда ситуация очень срочна, что-то сбоит. В частности, мой телефон наотрез отказался включаться. Я к ноуту, да, можно найти телефон ремонтников, конечно, только как бы я по нему позвонила. Хотя, можно попросить кого-то, кто будет онлайн в скайпе, сейчас же... чёрт, одиннадцать вечера будний день, навряд ли чтоб были все.
Сердце радостно забилось, когда я увидела, что аккаунт Рикардо светится зелёненьким.
«Рик, мне срочно нужна твоя помощь» набрала я, но только нажала на «отправить», как воодушевляющий огонёк погас.
Чёёёёёрт!!!
Можно броситься к нему домой, но в отсутствии тёти Матильды это выглядело бы как... как будто одинокая бывшая любовница пытается зазвать мужика к себе в ночное время. Сейчас конечно не до экивоков, но, но может найти другой вариант? К тому же не хотелось будить и пугать Майки, потом я должна буду быть всё время с ним, а не разбираться с насущным вопросом.
Крохотная зелёная точка горела только возле аватарки одного из моих клиентов.
«Джеймс, помоги мне пожалуйста» - быстро выстрелили пикселями мои пальцы. Проблему опишу следующей строчкой, надо, чтобы он не ушёл, что я тогда вообще буду делать? Но не успела написать ничего другого, потому что он тут же позвонил.
- Что случилось, Кам? - экран высветил полутёмное помещение и встревоженного мужчину в майке.
- У меня трубу прорвало и телефон не включается, можешь, пожалуйста, вызвать ремонтников? Я просто даже не могу воду на дом перекрыть, ты не знаешь, случайно где могут быть вентили?
- У всех по-разному, смотреть надо, - быстро ответил он, - сейчас всех вызову и приеду, не волнуйся.
- Да ну, зачем тебе приезжать, - сказала я в пустой экран.
Адреналин, рождённый ситуацией, отчаянно требовал выхода, вот я и начала бесполезно метаться, то сбегала наверх, глянула на сына, который, к счастью, крепко спал, то летела вниз, чтобы с отчаянием посмотреть на прибывающий потоп. Потом меня посетила светлая мысль и я, разжившись ведром, решила как-то уменьшить разгул стихии.
Хотя вскоре поняла, что при помощи швабры далеко не уедешь, я стала черпать воду просто совком и бежала выливать в унитаз. К сожалению, светлая мысль пришла ко мне слишком поздно, поэтому бедствие распространилось на столовую, коридор и потихоньку подбиралось к гостиной. Я открыла двери на улицу, надеясь, что часть воды уйдёт туда и ускорилась, реально, впрочем понимая то, что мои попытки всего лишь слегка лучше, чем ничего.
- Ремонтники так поздно не приедут, будут завтра, - сообщил забежавший через открытую дверь Джеймс и помчался прямиком на кухню, где я растеряно выпрямилась с ведром в руке.
Осмотрел место, откуда по-прежнему хлестала вода, хмыкнул, выскочил из дома, а через несколько минут мощная низвергающаяся струя напоследок угрожающе хлюпнула и иссякла. - Спасибо тебе, - горячо поблагодарила его я, понимая, впрочем, что до спокойствия ещё очень далеко, теперь как минимум нужно устранить последствия.
- Да не за что, - он пожал плечами, - ты что, сама осталась на хозяйстве?
- Ага, и вот что получилось. Спасибо, Джеймс, прости, что дёрнула тебя среди ночи, надеюсь, ты успеешь хоть немного поспать, который хоть сейчас час?
- Полночь, - отчего-то широко улыбнулся он, - самое время вызвать вурдалаков. Но у нас с тобой сейчас начнутся водные процедуры, - он наклонился, взялся за манжет джинсов, но передумав, махнул рукой, - давай так, ты наполняй водой ведро, а я буду его выливать, оно же тяжёлое.
- Слушай, - я смущёно потупилась, - я сама справлюсь, спасибо, поезжай домой, ты и так спас нам с Майком жизнь.
- Нет, я не могу бросить деву на произвол судьбы, даже если дракон уже усмирён. В конце-концов, надо дождаться ремонтников, ты сама что ли будешь с ними разговаривать?
А про работу не волнуйся, я же, в конце-концов, директор, захотел — пришёл, захотел — прогулял, решу всё в телефонном режиме. К тому же как я тебя бестелефонную оставлю, вдруг ещё пожар начнётся, - в течение всей этой тирады он, не теряя зря времени уселся на корточки и, подтянув к себе плавающий рядом совок, принялся наполнять ведро.
- Спасибо, - стеснительно пискнула я, кинулась в другую ванную за вторым ведром, вычерпывающим приспособлением и вернулась к прерванному занятию.
Мне всё равно было до ужаса неловко, помимо того, что я лишила человека законного ночного сна, впрягла в решение собственных неприятностей, так ещё и неизвестно, чем обернётся такой ночной визит для его и так трещащей по швам семейной жизни. Какой жене понравится, что муж в столь поздний час срывается из дома помогать юной одинокой девушке? Никакой, а в браке у них и так проблемы.
Эту тему, впрочем, я поднять не решилась, сконцентрировавшись на процессе устранения последствий стихии. Я поочерёдно наполняла вёдра, которые Джеймс по одному выливал в канализацию. Он, кстати, не выказывал вообще никаких признаков усталости или недовольства внезапно нарисовавшейся каторгой, напротив, шутил и пытался поднять мне настроение. Мне, кстати, было жутко приятно, что он не уехал, как бы ни пыталась выпихнуть его домой съедаемая чувством неловкости, но то, что он здесь находился мне нравилось. Спустя какое-то время стащил с себя вымокшую футболку и я смущённо поймала себя на том, что моментально прекращаю заниматься водой, как только ловлю взглядом его голую, удаляющуюся в сторону ванной спину.
Не сказать, кстати, чтобы спина была как-то по-особенному мускулиста и притягательна, но глаза упорно не хотели отрываться.
- А что, твой парень был не онлайн? - в процессе очередного захода, когда я уже собирала остатки воды тряпкой, спросил он.
- У меня нет парня, - ответила я, скептически поглядывая на вымоченные дорожки в коридоре и находящийся в плачевном состоянии ковёр в столовой. Он подошёл ближе и слегка подвинул меня в сторону, легко прикоснувшись к плечам. Я отчего-то принялась глупо улыбаться, ощущая разлившуюся солнечным сплетением тёплую волну. Эх, Ками-Ками, что ж тебя так на несвободных мужиков тянет? Он же принялся поднимать стол, а я быстренько сориентировавшись, стала вытаскивать оттуда ковёр.
- Вроде ж был такой светленький. Или разбежались?
- Давно уже, - я пожала плечами и наклонилась, чтобы закатать дорожку, отчаянно пряча глаза. Мне показалось, или воздух в комнате сгустился и стал поблёскивать пробегающими разрядами?
- Мы с тобой вроде бы с самих твоих родов не разговаривали, - почему-то тихо проговорил он присаживаясь рядом и помогая мне сворачивать мокрющую ткань. Его голый бок периодически касался замирающей меня. А я... я совсем не хотела отодвигаться.
- Да, хотя ты и до них куда-то пропал.
- Было нужно, - почему-то скривился он, - давай, наверное, вынесу это дело на улицу и расстелю там, днём высохнет.
Когда ликвидация последствий вроде бы как подходила к концу, я уже валилась с ног от усталости, но вдруг поняла — мне очень жаль, что всё закончилось. Я постелила Джеймсу в своём кабинете диван, он там гораздо удобней, чем тот, что в зале. Сходила к Майку, покормила его, нашла в шкафу несколько вещей Мирослава, которые можно было бы предложить для переодевания.
На секунду остановилась, ощутив острое чувство сожаления о том, что вся эта ситуация всего лишь суррогат того, что мне бы хотелось иметь на самом деле. Но сейчас я могу лишь издали понаблюдать за чужим мужчиной, на пару мгновений представив, что он мой.
- Спасибо огромное, - искренне сказала я Джеймсу, - даже не знаю, как отблагодарить тебя за помощь.
Он как раз заканчивал вытирать руки очередной влажной салфеткой, повернулся, цепко вцепился взглядом в моё лицо и вдруг ответил, нервно облизнув губы:
- Поцелуй меня.
Я сглотнула, ощущая часто-часто забившееся сердце. Резко опустила глаза, чтобы ничем не выдать того, что мне бы этого тоже хотелось.
- Ты ведь женат, Джеймс, - ответила ему едва шевеля губами.
- Ага, женат. До вторника. Потом последний суд и я буду свободен, мы разводимся.
- Я... мне жаль, - чёрт, глупая стандартная фраза, но не успеваю придумать ничего нового, потому что...
- А мне нет, - делает шаг ко мне и впивается в губы.
А-а...
Это не было похоже на поцелуи с Эрнесто, где мне просто нравилось целоваться. «Нравилось», по сравнению с тем, что происходило сейчас это ноль по Кельвину против ядерной вспышки. Если Эрни скорее смаковал губы, технично двигая языком, то Джеймс буравя мой рот целовал так, будто это последнее, что он сделает в этой жизни. Будто он всегда этого хотел, но сдерживался из последних сил, которые теперь совершенно сдали позиции. Его жар вырвался наружу обжигающей лавиной, опалившей не только его кожу.
Я стащила бы с него футболку, если бы она на нём была. Я целовала его в ответ, не жалея собственных губ. Я чувствовала, что его страсть подобно лесному пожару овладевает и мной.
Чёрт, это было так непохоже на первый поцелуй, который вроде бы должен быть робким и осторожным.
- Красавица, - хрипло выдохнул, на миллиметр оторвавшись от моих губ и снова устремляясь обратно.
Его руки настойчиво ощупывали моё тело, но только сомкнулись на застёжке лифчика, как я решительно упёршись ладонями в грудь оттолкнула его.
- Не надо. Так неправильно. Я... я к Майки.
Вывернулась из его объятий и прожогом кинулась к лестнице.
Оказалось вовремя, мой проснувшийся мальчик уже начинал попискивать, я наскоро вымыла руки минералкой из стоящей рядом бутылки, подхватила его на руки, обняла и стала укачивать, нашёптывая всякие ласковые словечки. Сердце стучало как бешеное, ноги упорно отказывались поддерживать вертикальное положение тела, а я почему-то чувствовала себя виноватой.
- С ребёнком ты ещё красивее, - раздался негромкий голос.
Полуобернулась, чмокнула сына в макушку, продолжая что-то тихонько ему рассказывать и отчаянно стараясь сдержать зевоту, теперь, когда возбуждение схлынуло, усталость навалилась с двойной силой.
Я не слишком понимала, как относиться к произошедшему. Я отчаянно скучала по мужскому телу, комплиментам, ласкам, ещё мне очень не хватало вот этого едва забрезжившего чувства надёжности, но в то же время не готова была вот так сразу раскрыться перед ним на максимум. Да и не уверена была, что мне нужен именно он, Джеймс, а не просто некий гипотетический безликий мужчина, с которым можно было бы создать пару.
- Я тебе хоть немного нравлюсь? - напряжённо задал тот вопрос, ответ на который мне хотелось бы узнать и самой.
Вспомнила, как он быстро примчался на помощь, ничего не спрашивая и не выясняя, как взял дело в свои руки, как приклеивалась я взглядом к его голой, блестящей капельками спине...
- Да, - уверенно кивнула я, - да, - и всё-таки не сдержавшись, зевнула.
Майк уже сопел, приоткрыв рот, я осторожно положила его в кроватку и тихонько пожелала спокойной ночи, легко пробежавшись пальчиками по его головушке.
- Давай спать, - Джеймс немного с опаской, но заинтересованно глянул на ребёнка, - я пойду вниз на диван.
- Я постелила тебе в своём кабинете, - вполголоса сообщила я, - там же лежит одежда, в которую можно переодеться.
- Спасибо.
Он ушёл, я сменила грязноватую одежду на ночнушку, улеглась в постель и...
Минут через десять проверила как сын, почему-то воровато оглядываясь спустилась вниз и шмыгнула в свой кабинет.
- Ты спишь? - шёпотом поинтересовалась я.
- Нет, - покачал головой он.
- Почему?
- Не получается.
Я залезла к нему на диван и, чмокнув его в губы, устроилась на груди.
- Спи.
- Хорошо.
Правда через пять минут мы всё-таки перебрались на мою кровать, по-первых, там удобней, а во-вторых, слышно что с малышом.
- Ау? Камилла? - кто-то протяжно ныл в моём сне, но я мужественно не просыпалась, - Ка-ам?!
Я не сразу сообразила, что дело происходит наяву, а когда открыла всё-таки глаза, то первое, что увидела, это удивлённо уставившегося на меня Рика.
Точнее, на нас, ведь моя голова всё ещё покоилась на груди Джеймса, а его левая рука лежала на моей спине.
- Ты кто? - одновременно произнесли оба мужчины.
Я откинула полог одеяла, слезла на пол (мой бывший возлюбленный почему-то заметно успокоился, увидев, что мы оба одеты), откинула с лица волосы и приступила к церемониям.
- Спросонку не помню никаких норм этикета кому там кого представлять надо первым, поэтому без обид. Это Рикардо Эшли, - ткнула пальцем во всё ещё ошарашенного парня, - отец Майка. А это, - указала на настороженного сползающего с кровати моего вчерашнего спасителя, - Джеймс Кёртис, — я осеклась, не зная как продолжить. Внутренностями почувствовала, если скажу «мой клиент» это смертельно его обидит.
- И кто он? - неулыбчивым обличительным голосом спросил Рик.
- А тебе какая разница? - тихо ушла ответа я.
- Ну могу же я знать в чьём обществе проводит время мой сын.
- А по какому праву ты вообще требуешь ответов, к тому же в таком тоне? - внезапно вскинув подбородок вклинился Джеймс, - Отец Майка? Так Майк вон он, его мать тебя никоим образом не касается.
- Брейк, ребята, - решила вмешаться я, пока один не вспылил, а второй не обозлился на ближайший месяц, - Рик, что случилось, почему ты пришёл так рано? Который там час, кстати?
- Восемь, - хмуро зыркнув на соперника пробормотал Рикардо, - зашёл утром в скайп, увидел твою просьбу о помощи, телефон выключен, вот и помчался сразу сюда. Ты мобильник, кстати, включи, через часик-другой моя мама стопроцентно будет осуществлять контроль на линии. Так что произошло-то?
- Прорвало трубу, а я не знала, где перекрыть воду, телефон сломался, вот я и стала вызванивать в скайпе...
Дообъяснять я не успела, потому что одновременно раздалось два голоса, один — младенческий из комнаты, второй мужской снизу.
- Это ремонтники, - оживился Джеймс и, воспользовавшись ситуацией, удалился вниз, Рик и я ринулись в детскую.
Взяла малыша на руки и стала оголять грудь, его папашка предусмотрительно отвернулся, впрочем, его речевой аппарат остался свободным, поэтому...
- Кам, он же старый, неужели ты сама не видишь?
- Прости, но это тебя не касается, - ласково проворковала я, чтобы не пугать малыша резкими звуками.
- Слушай, ты извини, что вмешиваюсь, я понимаю, что тебе может быть одиноко, особенно сейчас и что довольно странно выслушивать такие заявления именно от меня, но ты подумай, пожалуйста, над моими словами. Не цепляйся за него только потому, что никого больше нет, подожди немного, кто-то обязательно появится.
- Рик, - сынок как раз закончил трапезу, поэтому я спрятала оголённые части тела, поставила его вертикально и прижала к себе, чтобы срыгнул, а потом положила в кроватку и отошла, чтобы не тревожить его, - я знаю Джеймса более полутора лет, а ты десять минут. И за это продолжительное время ты увидел только его возраст, а я, уж поверь, гораздо больше. Я сама пока не знаю, что получится и хочу ли я, чтобы что-то получалось, но ты очень обижаешь своим заявлением о моей самооценке, которая настолько низка, что я собираюсь бросаться на любого, кто обратит на меня внимание.
Упс. Майки расплылся лучезарной улыбкой, это означало, что как раз подошло время сменить подгузник. Не знаю почему, но сей процесс так его радовал, что можно было довольно быстро поймать момент, до того как малыш начнёт беспокоиться. Я уложила его на пеленальный столик, но Рикардо уверенно подошёл ближе и отвёл мои руки.
- Давай я сам, - сын разулыбался ещё сильнее, - ты мой мальчик, ты мой хороший. Ладно, Ками, поступай как знаешь, конечно, извини, чего-то я увлёкся, пожалуй.
Он перепеленал малыша, за неимением воды пока что пришлось пользоваться детскими салфетками, а я просто наблюдала за тем, как ловко он обращается с ребёнком, как Майк, заливаясь смехом тянет к нему ручки и мне было горько. Мне бы так хотелось полноценную семью...
Проводив Рика к выходу я спохватилась, что совершенно не озаботилась собственной прорванной трубой, будто мне это совсем не интересно, испуганно метнулась на кухню, на которой задумчиво созерцая бесконечность в гордом одиночестве сидел Джеймс.
- Ну что, - вскинув на меня взгляд проговорил Джеймс, - ремонтники ушли, Рикардо тоже, пора и мне.
- Подожди, - схватила его за рукав я, - сейчас тебя покормлю, нехорошо отпускать благодетеля без завтрака. Я быстренько что-нибудь приготовлю, а ты пока что можешь принять душ, - да, так и есть, он, наверное, обиделся.
- Давай лучше посмотрю твой телефон, он как я понял, не работает.
- Да не надо, мне и так неловко, что напрягаю тебя, попрошу маму, чтобы отнесла в ремонт и всё.
- Давай всё-таки посмотрю, вдруг там плёвая проблема и решить её пара минут.
Я смущённо улыбнувшись отправилась за безжизненным мобильником. Раз он собрался для меня ещё что-то делать, значит всё же не обиделся?
Молча занималась готовкой, а Джеймс так же не говоря ни слова разбирал мой многострадальный телефон, потом спросил, есть ли у нас паяльник и где он может быть, а после того как им обзавёлся, вновь замолчал. В воздухе витала неловкость.
- У меня всё готово, - тихо сообщила я, раскладывая еду по тарелкам, - я схожу, гляну на Майка, а ты мой руки.
Когда вернулась, он продемонстрировал мне работающий телефон и пустую посудину, глянул на часы, попрощался и ушёл.
Я расстроилась. Наверное, я всё испортила и обидела его, а может... и скорее всего так и есть, он сам ужаснулся своему вечернему порыву, поэтому поспешил от меня отделаться, пока мы не зашли слишком далеко. Похоже, что это моя судьба — быть подушкой, в которую мужчины утыкаются от своих проблем с другими женщинами, у него скоро развод, вот наверное, он и пытался заслониться мной. Как и Рик.
До вечера проходила сама не своя, то и дело возвращаясь мыслями к произошедшему, вспоминая, перебирая в памяти все сказанные друг другу слова, словно пытаясь обелиться, убедить себя, что ни в чём не виновата. А ещё мне бы хотелось, чтобы он позвонил, стукнул в скайп, написал письмо — как угодно проявился бы снова, но ничего из этого не случилось.
На следующий день вернулись родители, потом всё утихло, я ещё сильнее погрузилась в заботу о сыне и сердце уже не так пронзало сожалением при каждом воспоминании о чуть не случившихся отношениях.
А может быть Рикардо прав? Я настолько хочу этого, что готова кидаться на кого угодно вне зависимоси от того, хочет ли этого он? Смотрела на маму с Мирославом и, наверное, в первый раз в жизни завидовала.
Неужели я так и не узнаю каково взаимно любить, быть с мужчиной, иметь семью, крепкие, доверительные отношения? Неужели мне так и придётся довольствоваться, где отражением чужого счастья, где суррогатом своего? Неужели я недостойна того, чтобы иметь пару?
- Ками, привееееет!!! - в двери позвонила почему-то донельзя счастливая Даника, а на заднем плане отирался какой-то смутно знакомый заросший мужчина, - Ты, наверное Рэя и не узнала, он столько просидел в своей загранице.
- Рэй, - изумлённо выдохнула я, - Ух ты, приехал, здорово.
- Привет, Камилла, - он улыбнулся какой-то совершенно офигевшей улыбкой, будто в моём лице увидел, по меньшей мере, пару ангелов, - ты совершенно сногшибательна.
В ответ я лишь смущённо улыбнулась и почему-то больше ничего не смогла сказать.
Карина
В четверг я притащилась с работы крайне уставшей. Нет, шеф не бесчинствовал, наверное, традиционно приберегая это дело на пятницу, чтоб на выходных мне было о чём подумать, просто обязанности навалились как-то разом: посетители шлялись один за другим, документов внести нужно было немерено, плюс то и дело нарисовывался какой-нибудь форс-мажор. В общем, в половину седьмого я приплелась еле-еле переставляя ноги и страстно мечтая лишь о душе да ленивом прохлаждении перед монитором.
Но не тут-то было, невозмутимый Линноэрт почитывающий что-то на планшете осведомился, когда же я приступлю, наконец, к готовке.
- Ой ладно, мог и сам задницу от дивана оторвать, раз дома сидишь, - презрительно скривилась я.
- Ты считаешь, что моя работа гораздо легче? - превратил глаза в щёлочки, ой напугал прям, не могу, - пока ты там перекладываешь бумажки я отнюдь не гуляю.
- Я не хочу сейчас готовить и не собираюсь, ясно? - фыркнула и намерилась отправиться в душ, довольная тактической победой, но мне не дали этого сделать.
Отложил планшет, в два шага оказался рядом и крепко схватил за плечи, собираясь что-то втолковать как маленькой.
Ну уж ни фига, такое терпеть я не стану. Ловко вывернулась из захвата, выкидывая правую руку (а что, не только его учили драться в нашей славной конторе), но, блин, как всегда недооценила опыт, меня скрутили в два счёта.
- Есть уговор и ты его выполняешь, - холодно прочеканил он, не давая мне сделать лишнего движения, - сейчас я отпущу тебя и ты без глупостей отправишься к плите, хорошо? Я спрашиваю: хорошо?
- Да, - сдавленно выжимаю из себя я, он ослабляет хватку милостиво предоставив мне шанс вырваться.
Меня бьёт ярость, отвернувшись от него сжимаю зубы, потом раскрываю холодильник с такой силой, что у него чудом не сорвались петли, швыряю на стол пакет с овсянкой (вот тебе шикарный ужин, подавись), но долго подавлять эмоции не получается и я уже разворачиваюсь к невозмутимо наблюдающему за мной с дивана ему.
- Вот обязательно меня дрессировать, как обезьянку? Ты относишься ко мне как к нерадивой бестолочи, которую нужно постоянно муштровать, чтоб с цепи не сорвалась. Это потому что я намного младше? Ты думаешь, что меня нужно постоянно обламывать, что бы я ни сделала?
Да, в напарницы ему достался отнюдь не подарок, это правда, но, блин, я же ни разу его не подставила, не сделала вообще никакой даже самой завалящей гадости. К чему это тотальное подчинение меня, зачем? Будто я не человек и не имею права устать, быть не в настроении и хотеть послать всё к чёрту.
- Прости, - внезапно смягчился он, потащил меня к себе на колени и обнял, - знаешь, я привык, что с тобой надо всегда быть начеку и готовым к бою, поэтому любое твоё слово поперёк воспринимаю как вызов, на который нужно реагировать.
- Я же ничего тебе не сделала, - блин, Линноэрт я не то, что совсем тебе доверилась, но... но от тебя точно не ожидала такой подлости как сегодня.
- Да ну, - легонько щёлкнул меня по носу, - а кто, интересно, недавно бухнул мне соли в суп? Или крем для ног с зубной пастой поменял? Последнее вообще зря, я даже в полусонном состоянии всегда контролирую ситуацию.
- Но ты же постоянно меня прижимаешь, не могу же я вообще никак не реагировать.
- Вот об этом я и говорил, - он слегка взъерошил мне волосы, на что я сразу же оттолкнула его руку, - могла бы мне просто сказать, где и что тебе не понравилось, а не устраивать партизанскую войну.
- Можно подумать это поможет?
- Сейчас же помогло.
- Разве? - вскинула брови я, - Мы просто сидим в обнимку и я не слышала, чтобы кто-то заказывал пиццу или тащил меня в ресторан.
- Вот же манипуляторша, - вздохнул Лин, пихнул меня с колен и со вздохом отправился к плите.
Такой результат меня почему-то задел. Тот факт, что он не заказал еду на стороне, а принялся готовить её сам, показывал, что и без меня он преотлично справится, причём судя по вкусовым качествам получившейся еды, справится не в пример лучше. Закусив губу я решила костьми лечь, но научиться сносно готовить.
После ужина я потащила его в душ, где под горячими упругими струями мы продолжили общение на ином уровне. Но не потому что мне этого хотелось, а потому что это единственная часть жизни в которой я хоть как-то чувствовала превосходство.
- Слушай, Лин, а как тебя по-настоящему зовут? - спросила я, когда мы расслабленные валялись на кровати. От сегодняшней нетипичной стычки я почему-то почувствовала, что мы слегка сблизились.
- Не скажу. И своё имя не говори. Если кого-нибудь из нас возьмут и начнут пытать, то лучше не знать вовсе.
- Всё так серьёзно?
- Более чем. Мы с тобой тут не в кубики забавляемся, дорогая Жозефина.
- Но чем грозит знать настоящее имя, если здесь мы всё равно под вымышленными.
- Здешний народ крайне мстителен, если ты ещё не заметила. Не знаю как у тебя, у меня есть семья, не хочу им неприятностей.
- Семья это родители или жена с детьми? - поинтересовалась я. Нет, правда, из интереса, по сути ничего не менялось ни в ом, ни в другом случае.
- Возьми любую версию, которая тебе по душе, - усмехнулся он и выключил свет, - во избежание появления новых вопросов на которые я всё равно не отвечу, давай спать.
- Только один, - легко ущипнула его за живот и продолжила, - зачем вообще всё это? Зачем мы это делаем, раз всё так серьёзно и может грозить жизни? Тырим секреты, чтобы передать нашим, те сами включить мозги не могут? Только не надо повторять байду о том, что Азиеврцы мечтают о мировом господстве, что-то я тут ни разу не слышала о военных, да и где наша замечательная страна и где эта.
- Потому что, девочка моя, войны нынче ведутся совсем другими методами и не в пушках дело, наша контрразведка выхватывает их лазутчиков, они наших и так будет, наверное, всегда, но мы проигрываем. Во многих наших банках их люди, кое-где в правительстве, на других ключевых постах.
- Ну и? Выявлять изнутри и выгонять к чёртовой матери, что мы тут, в их стране делаем?
- А каким образом мы будем узнавать их планы? Только здесь и только так.
- Это понятно, но в таком случае что я делаю в конторе, которая занимается разработкой электроники? Они тоже что ли засланных казачков к нам отправляют?
- А ты никогда не думала, милая моя Жозефина, почему твой сиятельный Жани-Шелть именуется лин, а не лон, что было бы гораздо более логичным, у него же не огромная сеть производств государственного значения. Помимо электронных штучек его контора проводит очень и очень интересные разработки.
- Значит всё-таки крадём секреты, очень круто, да.
Тут он наверняка недобро помянул моих преподов по идеологии, знал бы он, что на занятиях я просто-напросто игнорировала их занудный бубнёж.
- Понимаешь, благородство на уровне стран работает слабо, вот представь, что некая страна разрабатывает излучатель под волнами которого у всех дико ухудшается настроение, падает работоспособность. И вот представь, что у этой страны такая машинка есть, а у нашей нет. Кто станет экономически успешней и как нам нейтрализовать этот излучатель или выяснить, где он находится, если мы даже приблизительно не представляем принцип действия. В нечестных войнах защита тоже нечестна.
- Разве у нас война с Азиеврой?
- У Азиевры негласная война со всеми. Давай спать, а?
Я закрыла глаза, решив сложить все части паззла попозже, всё звучит вроде бы логично, но чует моё сердце не так всё просто. Хотя какой вообще смысл во всё это лезть? У меня есть задание, которое я выполняю, а все тонкости внешней политики слишком непрозрачны и припрятаны, чтобы можно было разобраться в них хоть когда-нибудь.
Собралась было уснуть, но вспомнила ещё об одном нерешённом вопросе:
- Лин, а ты кроме меня ещё с кем-нибудь спишь?
- Конечно, - без тени эмоций ответил он, - я не только твой куратор, ещё и разрабатываю местных.
- А для души? – не унималась я.
Мне бы хотелось, чтоб он ответил «а для души у меня ты», но понимала, что вряд ли услышу из его уст подобную фразу. Даже если так и есть, он не станет добровольно подставляться.
- Если я буду делать это ещё и для души, то определённо сдохну от истощения. Спи давай.
Значит так? Мне бы хотелось посмотреть на эти его разработки. Нет, ничего личного и опускаться до выцарапывания глаз я бы не стала, несмотря на то, что Эрт первый и единственный кого я подпустила к себе так близко, своей парой я его не считала. На том простом основании, что вряд ли хоть кого-нибудь смогла бы считать своей парой. Но взглянуть на тех с кем по долгу службы приходится его делить, было бы любопытно.
- Собирайся, мы едем в ресторан, это приказ, - бросил патрон в трубку коммутатора и отключился.
Ну надо же, даже не соизволил стукнуть в скайп, наверное, хотел быть уверен, что я услышу. Жутко интересно, в каком качестве я ему нужна в ресторане, опять будет напоминать о моём славном официантском прошлом и потребует наливать ему пиво?
Собираться было недолго, всего-то, закрыть рабочие документы, выключить компьютер и напомнить Линноэрту, что сегодня по графику очередное издевательство шефа над моей несчастной секретарской тушкой, поэтому уже через две минуты я терпеливо дожидалась грядущих экзекуций возле лифта.
- Вот это ты собралась? - окинул меня полупрезрительным взглядом.
- Я забыла повязать передник? вскинула брови в псевдоудивлённом жесте, - Вы же догадываетесь из чего я могу его сделать.
- Если к твоему затрапезному платью присовокупить ещё и передник, который ты наверняка собралась делать из трусов, то получится совершенно эпичное зрелище. Ладно, я знаю, как исправить дело.
Я нахмурилась, вот данный выпад всё-таки меня задел, хотя вопреки его чаяниям я лишь сильнее окрысилась, а не расстроилась. Война, дорогой шеф?
Для начала меня притащили в салон красоты, презрительно бросив мастерам, чтобы сделали из меня хоть что-нибудь. Я же старательно занималась сохранением морды в состоянии кирпича, только презрительно процедив, что урою любую, кто вздумает обкорнать меня или покрасить. Правда, когда меня завели в бутик я уже освоилась и придирчиво отметавший почти все вечерние платья лин меня больше не волновал. Жани-Шелть прошёлся по всему, что только смог придумать: критиканул осанку, язвительно высказался на предмет перекачанных рук, слишком плоской задницы и косоватых коленей, но когда он скорчив очередную гримасу заявил, что, дескать, у меня слишком уж большие буфера, я только иронично приподняла бровь. Это недостаток? Да ладно.
Минут через сорок действие мне поднадоело, да и ему, похоже, тоже, поэтому, бросив, «Ладно, нужно же остановиться хоть на чём-нибудь и смириться, что исходник безнадёжен», он приобрел надетую на мне тряпочку и поволок к своему авто.
В машине я задумчиво смотрела на пробегающие по стеклу огни и пыталась вывести на уровень осознанности какое-то смутное узнавание. Насчитав, не менее полутора десятков фонарей я вдруг вспомнила - «Красотка»! Своего рода классика сопливой кинематографии, фильм, который я сподобилась посмотреть только потому, что чертовски классно было лежать с Камиллой в обнимку перед теликом, жевать чипсы и не учить географию. Тэкс, что у нас там было дальше по сюжету? Меня будут тыкать неумением обращаться со столовыми приборами, если их больше двух. Окей, я даже на нож буду коситься с подозрением, наверняка закажет какую-нибудь экзотическую гадость вроде омаров.
А вообще было нечто во всей эскападе, вселявшее в меня уверенность — пристальный взгляд, ощупывающий мою фигуру во время обличения недостатков внешности красноречиво говорил о том, что его обладатель с гораздо большим удовольствием завалился бы со мной в одну из кабинок, чем отрабатывал обязательную уничижительную программу.
Я собиралась на этом сыграть, но сыграть не так, как он бы мог подумать. Никаких соблазнительных жестов, никаких томных взглядов, дорогой Жани-Шелть, я ещё дам тебе понять, что как мужчина ты меня не зацепишь.
В итоге я просчиталась по всем фронтам, никаких омаров, которых я уже вознамерилась есть руками, тщательно облизывая пальцы, мне не обломилось и никаких приставаний тоже. Зато были суши, которые ввиду широчайшей своей популярности никак не могли быть приравнены к задачке по этикету. Это дома я ещё могла бы опростоволоситься, неправильным образом ухватив палочки, а вот перед тем как попасть сюда, я была качественно вымуштрована на предмет поедания одного из местных национальных блюд.
В этот вечер я узнала, что у нас с сиятельным совпадают взгляды на угря, и различаются на жизнь.
- Как тебе пришло в голову искать работу секретарши после такой успешной лакейской карьеры? - спросил босс, тщательно размешивая васаби в соевом соусе.
- Решила, что заглядывать в рот одному гораздо менее хлопотно, чем проделывать то же самое с двумя десятками.
- Что-то я слабо представляю тебя заглядывающей в рот, - он совершенно неожиданно схватил с тарелки рисовый хлебец и бросил мне в лицо, я инстинктивно отклонилась, поймала снаряд и лишь потом офигела.
- Что это было? - нахмурилась, метнув в непредсказуемого сотрапезника колким взглядом.
- У тебя слишком хорошая реакция для официантки и слишком рельефные мышцы, - он невозмутимо отправил в рот уже порядком вымоченную в соусе сушину.
- И? Это возбраняется законом, приравниваясь к ношению холодного оружия? - хмыкнула я, откусила от добычи кусок и, прожевав, продолжила, - я одно время жила на улице и тот факт, что до сих пор не склеила ласты, свидетельствует о высоких навыках самозащиты.
- Вот как? Узнаю тебя с неожиданных сторон, Жозефина.
- Это плохо? - потянулась к бокалу.
- Пока не знаю, - безразлично пожал плечами он и обратил гораздо более пристальное внимание на еду.
Я отправляла ролл за роллом в рот и, слегка склонив голову, наблюдала за шефом. Он ел вдумчиво, прикрывая глаза, нежно прокатывая на языке щедро смоченный рис. Ел так вдохновенно, что я поневоле залюбовалась и вдруг подумала, всё ли он делает с таким же упоением?
- Ты уже привыкла к суши? - спросил он, когда содержимое дощечки перекочевало в желудок и он смог безболезненно вернуться в этот мир.
- Да, - без особого энтузиазма пожала плечами я, какая, по сути, разница, что есть.
- Лягушачьи лапки были вкуснее?
- Понятия не имею, - для разнообразия ответила совершенно честно, но тут же припечатала новым враньём, - в моём французском детстве на завтрак я получала в основном тумаки и подгоревшую кашу. Последнюю не всегда.
- А вот я родился в весьма богатой семье, не знал ни в чём отказа и всегда ел самое лучшее, что только можно себе вообразить.
Сытый и подозрительно благодушный патрон щёлкнул официанту, а я принялась размышлять, оплатит ли он счёт сам, стребует с меня половину или и вовсе милостиво разрешит секретарше накормить его сиятельную персону. Последнее меня, впрочем, не пугало — зарплату вопреки недавним заверениям об участии в совместном хозяйстве я полностью оставляла себе.
- Рада за вас, - спохватилась, что нужно как-то отреагировать.
- Завидно? - усмехнулся он.
- Отнюдь, - пожала плечами, стараясь не выказать внимания к папочке из кожзама в которой покоился чек и мысленно конструируя в мозгах самые саркастические издёвки на тему альфонсов.
Но... почти разочаровалась, когда он просто-напросто сунул деньги в красноватую книжицу и повелительным жестом указал на дверь. А ведь я уже подготовилась к новой провокации.
При выходе из кафе меня взяли под ручку. Ой, мама, неужели близится торнадо?
- Не слишком ли дискредитирует вас променад с такой недолугой обладательницей совершенно дичайших недостатков внешности? - не смогла удержаться от подколки.
- Публика мне простит, - лучезарно улыбнулся он, а я, если честно, воспылала желанием заехать ему в рожу.
Небеса, мне открыли дверцу машины, интересно, не примутся ли для контраста через полчаса елозить моей физиономией в какой-нибудь из луж?
Когда спустя десяток минут мы прикатили под двери моей старой халупы я только недоумённо хмыкнула.
- И зачем мы здесь? Хотите показать, что в курсе, где я раньше обитала? Это я и сама отлично помню.
- А сейчас ты обитаешь в каком-то другом месте? - иронично хмыкнул лин, небось силясь представить дырищу ещё похуже этой.
- Ага, - небрежно отмахнулась я, - переехала к парню.
- И где же живёт этот парень? - почти жалостливо поднял брови он.
Я назвала адрес улицы стандартных двухэтажек, шеф небось успокоенно выдохнул, что я проживаю не в фешенебельных кварталах.
Сначала промелькнула мыслишка назвать не свой дом, но я тут же её отмела прочь, если Жани-Мани впоследствии поймает меня на этой лжи, подумает, что мне чертовски важен сожитель.
- Хороший парень? – широко улыбнувшись повернулся с водительского сидения он, я, как и положено местной женщине сидела сзади.
- Ничего так, сойдёт на первое время, - невозмутимо взмахнула ресницами я.
- Но он же тебе нравится, да?
Я неопределённо пожала плечами, босс вдруг потеряв интерес к беседе коротко бросил мне «сиди», выскочил из машины и (о чудо!), оббежал машину с другой стороны, чтобы открыть мне дверцу и, слегка склонившись, подать руку.
Дела-а. Заявить, что ни за какие коврижки не ступлю на грязный асфальт, пока он не простелит там свой пиджак?
Я церемонно вышла, любезно воспользовавшись предложенной ладонью и даже не впившись в неё ногтями, хотя хотелось.
Дальше – больше, так и не выпуская моих пальцев, меня подвели прям под самые двери, естественно, чтобы изнутри можно было полюбоваться на происходящее через стекло.
Потом вполне ожидаемо мой сиятельный патрон, достопочтенный лин, владелец и основатель корпорации государственного значения взял, да и приложился к губам своей юной, однако страшно некрасивой по его высказанному мнению секретарши.
Да вы что.
Я послушно закрыла глаза и обняла его, без особого, впрочем, энтузиазма. Хочет целовать, пусть целует, от меня не убудет. Он проделывал это весьма настойчиво и в то же время изучающе, будто по химическому составу слюны можно было определить мои слабые стороны на которые потом можно так увлекательно давить.
Правда, понимание мотивов совершенно не помешало мне оценить вкус его губ по достоинству. Налёт искусственности быстро прошёл и теперь он целовал меня так же как и ел суши: самозабвенно, отдаваясь процессу на полную, словно манил, обещая бесчисленные россыпи самых отборных алмазов на моём небосклоне. Отпустил лишь тогда, когда я перестала держать оборонительное напряжение мышц, размякла и сильнее задышала.
- Спокойной ночи, - иезуитски улыбнулся он и, не оборачиваясь, отправился к машине.
Я бесстрашно рванула на себя двери. Мне самой было интересно, как отреагирует Линноэрт.
Прямо с порога мне зарядили пощёчину в духе низкосортных латиноамериканских сериалов.
М-да, такой реакции я совершенно не ожидала.