[Холодок]

Неделя первая
"Пионы"
Обновление скриншотов от 28.04.2016!

В гостиной было душно и накурено. Лучи света сквозь закрытые окна падали на неразобранные картонные коробки, фанерные ящики, пакеты с одеждой и два дорожных чемодана, судя по которым в дом въехали совсем недавно. Разноцветной гладью из многочисленных тюбиков и баночек разливалась на дубовый пол масляная краска. На столе лежали бумажки исписанные и неисписанные, тарелки с остатками еды уже образовали гору. Там же, помимо огромного количества чашек от черного кофе и фигурных разводов, ими оставленных, в простой керамической вазе стояли огромные бутоны нежно розовых пионов, многие из которых уже завяли.

Они сочетались с цветом волос их обладательницы, которая, взяв в руки беличью кисть, увлеченно вырисовывала на мольберте короткими и длинными, толстыми и потоньше мазками детали будущей картины. Короткие рукава черной рабочей футболки обнажали тонкие руки, обтянутые бледной кожей, не часто видевшей солнечный свет. Краска въелась в пальцы, но девушка даже не пыталась обращать на это внимание, процесс полностью поглотил ее.
Ощущение реальности вернул телефонный звонок, заставивший девушку вздрогнуть. Она схватила полотенце и, наскоро вытерев руки, подняла трубку.

− Алло.
− Мередит, дорогая, как у тебя дела? Мы с папой волнуемся, ты не звонила нам уже целую вечность,− высокий голос в трубке говорил так быстро, что непривыкшему уху было бы сложно разобрать хоть слово, − Ты уже завтракала?
− Да, мам, − в животе настойчиво заурчало.
− Может приедешь к нам на следующие выходные?− голос звучал нерешительно.− Я приготовлю твой любимый салат с морской капустой, и, возможно, если ты поспешишь, и приедешь сутра, папа еще не успеет его съесть и тебе достанется немного. − на другом конце линии засмеялись.
− Ближний свет, мам, тысяча километров. Я справлюсь, правда, не волнуйтесь за меня. Мам, мне пора − она быстро окинула взглядом комнату, и остановила его на мольберте, − я работаю.

− О, дорогая, нельзя же постоянно так себя перетруждать. Мы конечно рады, что ты наконец нашла серьезную работу и бросила рисование, но такими темпами ты точно заработаешь переутомление. Отдохни хотя бы в воскресенье.
− Все в порядке, правда. Я не устала, − круги под глазами говорили об обратном, − Мне пора бежать.
− Пока, дорогая. Не забывай звонить.
− Пока, мам. Передавай папе «привет».
Мередит положила трубку и выдохнула. Этот выдох выражал в себе массу эмоций: от облегчения до невероятной истощенности, как моральной, так и физической. «Мы так рады, что ты бросила рисование» − эта фраза больно ударила по самолюбию девушки. Она терпеть не могла, когда искусство живописи называли рисованием, а услышать это от собственной матери было вдвойне неприятно. Между ними никогда не было взаимопонимания. Мама Мередит всегда хотела, чтобы дочь исполнила ее юношескую мечту и стала успешным хирургом. Желание матери никак не совмещалось с тонкой творческой натурой Мередит, которая еще лет в пять поняла, что хочет связать с живописью всю свою жизнь. Заляпанные краской стены, разрисованные фломастерами разных цветов волосы, валяющиеся на дорогом ковре недосохшие рисунки − все это каждый раз добавляло ее матери несколько десятков седых волос. Мысленно отомстив, Мередит представила мамино лицо при виде своих розовых волос и не смогла сдержать улыбки.
Девушка вспомнила, что ничего не ела уже дня два и на скорую руку попыталась сообразить себе завтрак. Яйца с беконом начали издавать приятный запах, но вскоре, впрочем, превратились в полусырые угольки. Выкинув свой неудавшийся завтрак в переполненную урну, девушка налила себе стакан апельсинового сока и сделала пару глотков.

До сих пор жутко хотелось есть. Это означало только одно: придется выйти на улицу и позавтракать в ресторане. Мередит такая перспектива не радовала, но альтернативы не было и пришлось приводить себя в порядок. Она направилась в ванную и посмотрела на себя в большое банное зеркало. В одночасье распущенные волосы бледными локонами легли на плечи, резинка заняла свое привычное место на запястье, девушка взялась за расческу и начала рисовать ею ровные линии на волосах. Это было непросто: за несколько дней оставленные без ухода волосы сильно запутались, образовывая на голове птичье гнездо, корни слегка отросли, но собственные светлые волосы были едва различимы, и она оставила это без внимания. Зато внимание Мередит привлекли веснушки, которые почти сошли от отсутствия солнечных лучей на коже, что несказанно ее порадовало. Девушка пристально посмотрела на свое отражение и улыбнулась сама себе.

− Нужно будет купить краску для волос по пути, − сказала она сама себе, попутно раздеваясь и залезая в ванну. Тепло приятно разлилось по телу, пенные пузырьки щекотали кожу, превращая недельную усталость в сонливость; отмокали от масляной краски пальцы, приобретая при этом текстуру гусиной кожи. Мысли, назойливыми мухами вертевшиеся в голове Мередит, отражались на ее лице колоритом эмоций.
Девушка вышла из воды и вытерла махровым полотенцем застывшие на коже капли. Выбор одежды не вызвал никаких трудностей: первый выпавший из шкафа голубой сарафан был натянут на влажное распаренное тело. Волосы были высушены, расчесаны и теперь мертвым грузом легли на плечи. Мысль об укладке голову Мередит не посетила. Из живота послышался рев сотни китов, успешно подгоняющих девушку к выходу.
Мередит закрыла дверь на ключ и повернулась, свет ударил ей в глаза, и она на секунду ослепла. Когда глаза немного привыкли, ее взгляду открылись многочисленные деревья, цветы и сочные травы, окружающие шумную реку, расположенную прямо перед домом. Она заехала ночью и, не успев насладиться видом, открывающимся перед входом в ее дом, уже неделю оттуда не выходила, поглощенная процессом написания новой картины. Теперь же она дышала полной грудью и наслаждалась неожиданной красотой местной природы. Уходить не хотелось, но киты в животе Мередит думали иначе, и девушке пришлось отправиться в даунтаун на поиски ресторана.

***

Городок Уиллоу Крик она знала плохо, точнее будет сказать, не знала совсем, но, благодаря своей фотографической памяти, ориентировалась на местности довольно хорошо. Просторные и чистые улочки были расположены интуитивно понятно, поэтому здание ближайшего магазина бытовой химии, а затем и ресторана, Мередит нашла достаточно быстро. Летняя терраса была светлой и уютной, и девушка заняла местечко под навесом. Захватывающе длинное меню заставило китов ронять слюнки в ожидании блюда. Оно оказалось намного более аппетитным, чем утренняя глазунья с беконом, поэтому и Мередит, и киты остались сытыми и довольными.

Времени до обеда оставалось еще много, и девушка, несмотря на жуткую усталость, решила пройтись по городу. Уиллоу Крик привлекал ее своей простотой и дружелюбной атмосферой. В отличие от ее родного Бриджпорта, здесь суматошность напрочь отсутствовала, никто никуда не бежал и не спешил, жизнь шла размеренно и спокойно. Улицы не были наполнены вечным шумом и смогом, вместо этого пылали ярким огнем зелени и отдавали приятным цветочным ароматом. Люди выглядели уравновешенными и безмятежными, за весь день Мерри не почувствовала на себе ни одного осуждающего взгляда. Да, все разглядывали ее с нескрываемым интересом и удивлением, но при этом в их взглядах не чувствовалось ни капли злобы или зависти. В этом городе не было ничего, что могло бы напоминать Мередит о ее прошлой жизни: ни человеческого высокомерия, ни жадности, ни вечных упреков и наставлений ее матери.

К обеду солнце уверенно начало прожигать кожу, от сухого майского воздуха пересыхало во рту, и слезились глаза. Мередит чувствовала, как кожа покрывается золотистой корочкой, а щеки краснеют. Глубокая усталость отдавалась в конечностях, и девушка заспешила домой. Сил на пешую прогулку уже не осталось, и она вызвала такси. Машина везла ее мимо центральной библиотеки, парка, местного бара, больших поместий и маленьких домиков. Запомнилось ей своим необычным дизайном здание арт-галереи, которое оказалось последним, что она видела, прежде чем погрузиться в сон.

Разбудил ее тихий шепот водителя:
− Девушка, просыпайтесь, мы приехали,− голос мужчины звучал приятно. На вид ему было не больше двадцати пяти лет, густая русая растительность покрывала лицо. Руки были полностью покрыты татуировками, через которые кожа выглядывала лишь единичными просветами.
− О, так быстро?− Мередит медленно открыла глаза.
Мередит протянула ему скомканную двадцати долларовую купюру и вышла из машины. Девушка успела зайти в дом, раздеться и лечь спать, а машина все еще не уезжала.

Старые скриншоты