В день концерта Арианна сдала очередной экзамен и махнула домой собираться; они с Алишей отдали Джейми на растерзание Дайане, чтобы не мешался, пока девушки наводят марафет. Арианна порылась в завалах косметики и уговорила подругу, никогда не красящую губы яркими оттенками, попробовать один из красноватых, и он очень ей подошел. Алиша рассказала о свадьбе, упомянув, что новый муж мамы Джейми ей не понравился. Импозантный мужчина средних лет не упускал случая поглазеть на молоденьких, чем вызвал серьезное недовольство Джейми, заметившего, что с таким подходом четвертый супруг его ветреной мамочки надолго не задержится. Арианна невольно вспомнила Эндрю – ему были не менее симпатичны молоденькие, особенно если это его падчерицы, которые внезапно расцвели. А затем, по ассоциативной цепочке, и сплетни Жанетт об изменениях в семейном положении некоторых школьных учителей. Холеная географичка вышла замуж за расхлябанного физрука, поразив коллег и подтвердив тот факт, что Джан могла быть очень проницательной, когда дело не касалось ее личной жизни.
В битком забитый зал они не заходили, решив дождаться выступления Селины, впрочем, в фойе было немало людей, хотя концертная часть уже началась. Арианна увидела много знакомых лиц, в том числе и тех, с которыми общалась лишь на тусовках, пока встречалась с Ленноксом. Бывшего парня она тоже увидела, он обнимал за плечи невысокую фигуристую девчонку – вид у нее почему-то был невеселый, но Арианне понравилась ее чистая белая кожа и эффектный изгиб бровей. Они с Ленни встретились взглядами и кивнули друг другу, Арианна приветливо улыбнулась ему, и он ответил, скользнув заинтересованным взглядом по платью. А она видела перед собой совершенно чужого человека, и девушке казалось невероятным, что именно с ним, растрепанным парнем в яркой футболке, они когда-то очень приятно проводили время. Мотались по уматнейшим вечеринкам, смотрели фильмы, наслаждаясь обществом друг друга и поедая пиццу с пивом, смотрели на звезды на крыше его съемного домика... Во многом благодаря ему Арианна стала более уверенной в себе; Ленни стал ее первым мужчиной, а еще они провели чудеснейшую ночь на берегу санлитовского океана. Он был в нее безответно влюблен, а теперь Арианна приняла эстафету и понимает – не только мозгами, но и сердцем, - что ему было очень нелегко. Однако все к лучшему, и сейчас Леннокс Делайни – полузабытый и ушедший, просто эпизод из прошлого, как и она для него.
- Передайте Бенсону, что я его повешу, - Селина, накинувшая на плечи пальтишко, махала руками и громко возмущалась, что Гейл не пришел на концерт и уехал к своей новой девушке. – Мог бы и свою сюда взять, не всегда же им трахаться как кролики! – на компанию покосились сидящие рядом парни.
- Она его к тебе ревнует, - тихо напомнила Арианна. – Тащить ее сюда – не очень тактично, не находишь?
- Ну и что? Я все равно на него обиделась.
Подошедший к ним Трент наклонился, чтобы поцеловать Селину в щеку.
- Эй-эй, Трент, я же накрашена!
- Да, всегда забываю, - парень беззлобно улыбнулся и аккуратно обнял ее, притягивая к себе, и она моментом притихла.
Мимо их компании прошлась Роуз Джастис в сопровождении Джун, одетая в юбочку, которая больше напоминала широкий пояс – курицы направлялись в концертный зал. Завидев Селину, блондинка гневно посмотрела на нее и наградила не менее выразительным взглядом Арианну. Девушка недоуменно заморгала – первая причина недовольства очевидна, но за что Джастис взъелась на нее? Вроде бы не ссорились.
- Что это с Рози? – удивилась Алиша, держащая за руку Джейми.
- Крах по всем фронтам, - пояснила Селина. – Во-первых, ее бросил обожэ, понятия не имею, за что, но он ее шлюхой лживой обозвал на весь этаж, невоспитанный придурок.
Арианна едва сдержалась, чтобы не прислонить руку ко лбу и не расхохотаться в голос – за такие моменты Куомо невозможно было не любить. Но ни в коем случае не записывать в подруги.
- Еще она поменялась местами с девкой из соседней комнаты, короче, у меня теперь новая соседка, - продолжала Селина, на сей раз не скрывая торжества в голосе. – А вчера они бухали, и Рози стырила все мои обзывания, думаю, ясно, в чей адрес они звучали.
- Еще бы, - хмыкнула Арианна. – Она сдала навигацию?
- Ага, учила всю ночь, как проклятая, вызубрила лекции от корки до корки, получила «достаточно». Ларс, кажется, сказал ей, что заучить может кто угодно и вообще без затрат сил, поэтому выше минимума не поставит.
- Ты, кажется, зазубрила несколько понятий и получила ту же оценку? – уточнила Алиша, в тоне которой явственно скользнул холодок.
- Походу, для него я и Джастис – разные вещи, - пожала плечами Селина.
С тех пор, как они с Нильсеном нашли душевное родство в вопросе творчества, отношение рыженькой к нему стало получше, и она гораздо реже называла его зажратым гадом. Селина поднатужилась и получила много хороших отметок, лишь по навигации не дотянула, благополучно забив на нее. Поэтому гнева папы можно было не бояться, и она снова переключилась в режим профессионального халявщика.
Джастис, как оказалось, сдала с четвертого раза – она не надеялась получить хорошую оценку, решила выучить на минимум, и, разумеется, заявиться на зачет в платьице, едва прикрывающем тощую задницу. Однако Нильсену ее подход к учебе не понравился, и на второй раз она уже подготовилась получше, но из кабинета преподавателя вышла минут через пятнадцать, костеря его на все корки.
- Да блин, поставил бы уже минимум, но нет, выпендривается, урод! – возмущалась Рози после третьей неудачи, готовая расплакаться. – А после двенадцатого он, видите ли, валит в отпуск, и как мне закрывать его тупой предмет? Весь конспект зубрить, что ли?!
Гейл, вопреки ожиданиям Пабло, получил «хорошо», однако оценка досталась ему легче, чем бразильцу, по которому хорошенько проехались, цепляясь к каждой мелкой ошибке. Арианна же отлично подготовилась, выпила таблетки, чтобы гарантированно выспаться, пришла в институт в деловом сосредоточенном настроении, перенаправив все эмоции – сейчас они были не к месту. Собираясь на зачет, платья и юбки она проигнорировала, натянув простой свитер, но темные джинсы очень плотно обтягивали ноги, однако, заметил это Ларс или нет - ее в кои-то веки совершенно не волновало.
- Болтологию оставьте гуманитариям, по делу, пожалуйста, - резко перебил он ее, поднимая руку.
И правда, на хитро поставленный вопрос можно ответить одной фразой, но тему она понимала не идеально, потому решила выкрутиться; Арианна сразу же замолчала, зная, что не ответит.
- Да уж, - скептично хмыкнул Нильсен спустя напряженную паузу и вскинул бровь, что сразу сделало его лицо надменным. – Наверное, вы забыли, где находится мой кабинет, в противном случае я бы услышал от вас соответствующий вопрос на одной из консультаций. Ответ же элементарен, мисс, в чем дело? – он с недовольством откинулся на спинку стула, прожигая ее тяжелым взглядом.
Арианна не дрогнула, принимая взгляд и старательно удерживая на лице бесстрастную маску, но внутри поднялась волна справедливого возмущения.
Интересно, что должно случиться, чтобы она забыла, где находится кабинет Ларса? Скорей Франкенштейн выпьет эликсирчику молодости и примется залипать на внутренний мир Роуз Джастис. Просьба разъяснить тему от Арианны также звучала, просто, когда Ларс объясняет, вроде все понятно, а когда он принимается задавать заковыристые вопросы, тренирующие мозги, начинаются сложности. Не говоря уже о том, что он назвал элементарной одну из сложнейших тем своего курса, которую даже их гений Джейсон не до конца понял, не говоря уже о других. К тому же, до этого вопроса Арианна не ошибалась, демонстрируя отличные знания, и несколько раз он удовлетворенно кивнул, слегка растягивая уголки губ. Кивки у него едва заметные, и может показаться, что преподаватель ничуть не меняется в лице, но девушка слишком хорошо знала его мимику, она слишком ей нравилась, и слишком часто вспоминалась в постоянных мыслях о нем. Так что реакция Нильсена казалась Арианне уместной с дурочкой Роуз или неглупой, но тушующейся от его тяжеловатой энергетики Джун. Но Ларс бы не был собой, если бы отреагировал по-другому – ошибок он не терпел ни от кого, в том числе и от любимчиков.
- Ладно, до этого вы отвечали нормально, так что «отлично» в качестве аванса, - равнодушно бросил Нильсен.
В качестве аванса, значит?! На сей раз Арианна не смогла сдержаться и с вызовом взглянула в холодные глаза собеседника. Странно, но ей казалось, что Нильсену это скорей понравилось – никаких признаков недовольства, напротив, его взгляд чуть смягчился. А она поняла, что в лепешку расшибется, но врубится в чертову тему, и дело ни разу не в ее отношении к преподавателю.
***
- Шикарно выглядишь, Ари, тебе идет такой цвет.
Арианна оторвалась от телефона; темно-зеленые глаза, прекрасно ей известные, пялились в вырез платья, но затем Ленни, спохватившись, быстро заглянул в лицо.
Девчонки со своими парнями отлучились: Алиша с Джейми отстаивали длинную очередь за лимонадом, Селина с Трентом направились в гримерку. Арианна же встала недалеко от входа в концертный зал, чтобы лучше слышать, что там происходит. Оглянулась – широкой фиолетовой юбочки спутницы Леннокса тоже нигде не было видно; усмехнулась про себя и подумала, что уж кто-кто, а этот не меняется.
- Спасибо, Ленни, ты тоже отлично. И мне нравится твоя девушка, она красивая, - искренне сказала она.
- Да, Тара прелесть, - согласился он, улыбнувшись и воздев глаза вверх. – Ласковое создание, милейшее просто, никогда не вскипает и не возмущается. Готовить любит, в общем, она просто чудо.
Верно, она просто чудо, поэтому Ленни идет делать комплименты своей бывшей, стоит его милой ласковой Таре исчезнуть с горизонта.
Арианна доброжелательно улыбнулась, понимая, что если ранее она была полностью равнодушна, то теперь ей перестает нравиться Леннокс и его настрой, и дело не в ревности. Очевидно, что в Тару он не влюблен – когда любит, он очень сдержан и ведет себя совершенно по-другому, не спеша демонстративно расхваливать объект обожания.
- А ты с кем-то встречаешься? – спросил Ленни.
Вопрос очень неожиданный и небанальный, и можно почти поверить, что парень вообще не следил за ее личной жизнью в соцсетях. Арианна только открыла рот, чтобы ответить, как взгляд Леннокса переместился поверх нее, а спустя секунду девушка почувствовала, как ее плечо накрывает сухая ладонь. В ноздри резко ударил чертовски знакомый и будоражащий ее тонкий запах, который сразу же захотелось вдохнуть полной грудью; девушка едва сдержалась.
- Одну секунду, Арианна. Вы не знаете, мисс Куомо уже ушла в гримерку? – тихо спросил хрипловатый голос прямо над ухом, а теплое дыхание защекотало кожу, вызывая мурашки.
Она обернулась к Ларсу, и, пожалуй, слишком резко, но он уже отошел, глядя на нее с высоты своего роста. Стараясь быстро и незаметно вернуть нормальный ритм сбившемуся дыханию, Арианна на автомате запомнила еще один крохотный факт – после перекура Ларс наверняка употребляет мятные леденцы или что-то в этом роде. А на следующей консультации ей стоит затронуть не только учебные вопросы, но и в шутку попросить мистера Нильсена не лезть в ее личное пространство без предупреждения, потому что это настолько…
Внутри все скрутилось в тугой узел, сердце колотилось, как бешеное – он стоял буквально в шаге от нее. От простого прикосновения ладони горела кожа, про стоящего тут же Леннокса Арианна сразу забыла; ей казалось, что воздух вокруг нее наэлектризовался. Интересно, а если бы Ларс поцеловал ее, она бы дотерпела до конца номера, чтобы пригласить его к себе домой отметить успешное выступление, или сразу бы затащила Нильсена в ближайшую гримерку и наглухо закрыла за ними дверь?
Нет, она чувствовала притяжение, когда была с бывшим, иначе они бы не встречались, но оно ничего не стоит в сравнении с мощнейшими эмоциями и страстью, которые Ларс вызывает в ней одним своим присутствием. Ему ничего и делать не надо, просто находиться рядом, просто прикоснуться к ней дежурным жестом, просто, черт возьми, существовать…
- Да, ушла, со своим молодым человеком, а что? - спокойным тоном, резко контрастирующим с разгоревшимся внутри огнем, спросила Арианна.
Машинально откинула волосы за плечи; неизменно холодный взгляд Нильсена, который сейчас показался ей обжигающим, скользнул по массивной сережке и спустился к обнажившейся шее.
Она же с жадностью впитывала его черты, пользуясь тем, что он стоит так близко, изо всех сил контролируя себя, чтобы смотреть внимательно, но не слишком открыто. Коричневая щетина, наверняка колючая, всегда раздражавшая ее у других мужчин, но только не у Ларса; тонкая кожа, не идеально чистая, с мелькающими на лбу и скулах маленькими отметинками... Ладонь тянется погладить его впалую щеку, а по нижней губе, которая шире, чем верхняя, так сильно хочется провести языком…
Арианна одернула себя, отвлеклась мощным волевым усилием – не здесь, черт побери, она еще успеет намечтаться о нем всласть дома, будучи в одиночестве. Перевела взгляд на его пальцы с ухоженными ногтями, поправляющие воротник бледно-голубой рубашки… нет, на левую руку лучше не смотреть.
- Значит, от идеи стоит отказаться, - сказал Ларс, и, поймав вопросительный взгляд, пояснил. – Подумал, что можно слегка изменить концовку композиции, чтобы она лучше подошла под последний пируэт мисс Куомо.
- И часто к вам приходят подобные идеи за полчаса до выступления? – поинтересовалась Арианна, наклоняя голову набок и слегка прищуриваясь.
- Нет, - хмыкнул Нильсен, улыбнувшись одним уголком губ и вызывая очередной прилив чувств – как же она обожает, когда он так делает... – Но с этой танцовщицей очень интересно работать.
- А мелодия действительно легкая?
- Чистое удовольствие ее играть, - спокойно отозвался он, довольно цепко ощупав глазами ее лицо, а затем, переместившись ниже, задержал взгляд на кулончике с синим камнем.
- Я не слышала, решила не портить себе сюрприза.
– Композицию писала женщина, и это чувствуется, я исполню по-другому. Но к танцу Селины подходит неимоверно.
- Насколько я знаю, она ею и вдохновилась.
- Это не удивляет, - Нильсен снова усмехнулся.
Арианна чуть закинула голову назад, стараясь не потерять контроль и не заглянуть ему в глаза с полнейшим обожанием – этого ей сейчас больше всего хотелось, если, конечно, опустить многое другое. Краем уха слышала, как Ленни с кем-то болтает и хвалит волосы – она и забыла, что он все еще здесь. Ларс же не спешит находить свою партнершу по номеру, и ведет светские разговоры с одной из своих студенток, которую не так давно разнес на зачете. Смотрит на нее не жадно и пристально, совсем не так открыто, как Ленни, и для окружающих наверняка незаметно – но Арианна слишком внимательно наблюдает, чтобы пропустить его интерес. Она одета в нарядное платье, в котором на пары не придешь, и такой Ларс ее еще никогда не видел.
Тем временем из-за стены донеслись оглушительные аплодисменты – кажется, до сцены дорвалась Анжелика. Почти все оставшиеся в холле люди повалили в зал, а спустя небольшой фортепианный проигрыш университетская знаменитость запела известную песню на французском.
- Шикарный голосище, - восхищенно протянул Ленни, обращаясь к Арианне, по неизвестным причинам он не пошел смотреть номер. Кстати, интересно, куда пропала Тара, неужели он не хочет вернуться в ее общество?
Арианна быстро глянула на него, улыбнулась, закивала и неопределенно дернула плечом – общаться с ним желания не было. Девушке показалось, что Леннокс нахмурился, но она не приняла это во внимание.
- По-моему, отлично, а вы что скажете? – глянула на Нильсена.
- Как я и представлял, - ответил он, вскинув бровь.
Затем достал из кармана брюк черную пачку сигарет, название которых которых Арианна не рассмотрела, и улыбнулся ей:
– Я отлучусь, спасибо за беседу, мисс Ользон.
Она провожала его восхищенно-завороженным взглядом, пока он не скрылся за дверью, ведущей к лестнице на второй этаж. Ленни тронул ее за плечо и тоже распрощался; почему-то вид у него был не очень довольный. Арианна сначала удивилась, не понимая, что испортило ему настроение, но потом отвлеклась от уже третьего по счету мысленного прокручивания разговора с Нильсеном и осознала, как он выглядел для Леннокса со стороны. Мило беседовать со взрослым мужчиной, с которым Ленни даже объективно рядом не лежал, пялиться на него, ловить ответные знаки и расспрашивать, игнорируя подошедшего к ней бывшего парня; откидывать волосы и прищуриваться – Ленни знает эти штучки, на нем их и практиковала. Черт, и это получилось совершенно не специально!
Хотя Леннокс убедит себя, что это такая же намеренная показуха, как его хвастовство Тарой, с него станется, так что не смертельно.
***
Арианна поняла, что не зря свела Селину и Нильсена буквально с первой высокой ноты, которую Ларс извлек из белого рояля, и на которую танцовщица отозвалась, плавно подняв руки вверх и повернув голову в его сторону.
Это не было похоже ни на один танец приятельницы, который она видела. Настолько нежный, пронизанный изяществом и какой-то хрупкостью, под затрагивающую душу мелодию, наполненную легкостью и светлой грустью – очень непривычно, если вспомнить характер Селины. Но в то же время она была невероятно гармоничной, потрясающе легкой, выполняя сложнейшие пируэты – казалось, она бестелесная, не танцует, а порхает по сцене, словно бабочка. Нильсен мелодией проникся – его лица Арианна не видела, но в том, насколько чувственно он выводил мелодию, полностью уловив ее настроение, ощущалась увлеченность и искреннее удовольствие от игры; эти двое мгновенно сонастроились. Арианна невольно прикрывала веки, заслушиваясь музыкой, ощущая в теле приятнейшую дрожь и думая, что ей вполне может присниться, как он снова играет эту мелодию, только уже не на сцене большого концертного зала… Потом одергивала себя и открывала глаза.
Как же Селине это нравится, с каким наслаждением, вниманием и любовью она выполняет каждое движение... Она изящно закружилась, пряди волос заблестели в свете бирюзового луча, когда танцовщица откинула голову назад, и Арианна заметила на ее лице легкую вдохновленную улыбку. Казалось, это был танец, которым Селина демонстрировала всю любовь к делу своей жизни.
Она завершила выступление, плавно приземлившись на пол, и сложив руки, словно бабочка – крылья, а Нильсен закончил великолепную в своей простоте мелодию; маленькой танцовщице захлопали с не меньшим энтузиазмом, чем звездочке Анжелике. Смущенная, но дико счастливая, судя по сияющим глазам и широченной улыбке, Селина поклонилась зрителям, а потом к ней подошел Нильсен, которому она не доставала макушкой даже до плеча, они обменялись довольными взглядами и направились за кулисы. Арианна же не чувствовала ни капли ревности, просто радуясь за этих двоих, получивших искреннее удовольствие от совместной работы; удивительно, как творчество и музыка могут объединить совершенно далеких и непохожих людей.
В гримерке Селина громко делилась впечатлениями с Ларсом, расхваливая, что у них получилось, и старательно фильтруя свою речь – обычно после подобных событий от нее прозвучал бы как минимум один восторженный мат. А потом были положенные поздравления в кучу голосов и обнимашки – в порыве чувств сияющая, как начищенный таз, Куомо повисла даже на Джейми, с которым они никогда особо не общались. Улыбающийся и неизменно спокойный Ларс, принявший свою порцию неразборчивых, но куда более сдержанных поздравлений, что-то набирал одной рукой в телефоне и крутил в пальцах второй руки упаковку мятных жвачек, явно собираясь закинуть ее в дипломат и уходить. Пока остальные были заняты выслушиванием визга рыженькой, Арианна быстро подошла к нему и тихо сказала:
- Вы потрясающе играли.
- Спасибо, - улыбнулся почти с мягкостью, оторвавшись от телефона; его глаза, снова скользнувшие по ее лицу, чуть блеснули, а Арианна была готова на все, чтобы узнать, о чем он сейчас думает.
Отвлеклась она лишь в кафешке, когда приняла на грудь пару бокалов любимого красного вина, а до этого непрерывный треп Селины проходил мимо ее ушей.
Звезда нынешнего вечера, как обычно, перетягивала на себя все внимание – интроверты Трент и Алиша даже не пытались составить ей конкуренцию, Джейми не настолько быстро разговаривал, чтобы успевать вставлять что-то в непрерывный словесный поток, Арианна же долго была погружена в свои мысли. Выныривала она лишь когда трепания Селины касались Ларса – рыженькая то замечала, что он отличный чувак, если не выпендривается, то рассказала, как решила похвастаться своими офигенными умениями танцевать кроме модерна еще и хип-хоп, в итоге эффектно поскользнулась и чуть не хренакнулась носом об стенку, отчего они с Нильсеном долго веселились. То говорила о какой-то толстой тетке с факультета искусств, пришедшей один раз к ним после репетиции, и с которой Ларс немного дискутировал; оказалось, он хоть и умеет вкладывать в музыку эмоции, но его техника идеальна лишь для простых слушателей.
***
День получился насыщенным, поэтому после прихода домой Арианна перекусила, пообщалась в скайпе с Жанетт, обменявшись новостями и поделившись впечатлениями от танца Селины, и ушла в ванную. Дайаны дома не было, привыкшая к частым сменам климата островитянка опять улетела домой, собираясь вернуться на очередной экзамен.
Голова потяжелела от вина, Арианна чувствовала себя нагулявшейся, уставшей и очень хотела спать – снотворные, кажется, сегодня можно не пить. Улеглась в постель, в мыслях лениво проплывали события сегодняшнего дня, однако список экзаменационных вопросов, веселые полупьяные разговорчики в кафе и изящные пируэты Селины очень быстро сменились худощавой фигурой пианиста, скрытой в тени.
Арианна перевернулась на спину и расслабилась, спрятавшись под одеялом; ее мысли поплыли в обратном направлении. Девушка терпеть не могла стандартные клише из дамских романчиков вроде взгляда любимого, в котором можно утонуть, или бабочек, порхающих в животе, но все они абсолютно правдивы, просто раскручены до скрежета зубов. Она вспоминала то синие глаза, которые с интересом рассматривали ее, то вызывающее дрожь ощущение его дыхания на своей коже, то снова и снова переживала острое, разгорающееся внутри чувство, родившееся от одного только прикосновения…
Насколько же я обожаю тебя, если бы ты только знал…
Считается, что влюбленность утихает со временем или становится спокойней. Да ничего подобного, Арианна уже перегнала по срокам большинство увлечений Джан, а ее любовь только растет с каждым новым фактом – хоть приятным, хоть не совсем, - который она узнает о Нильсене.
Образы захватили ее, на губах заиграла мечтательная улыбка, и заснула Арианна в прекрасном настроении. Оно продлилось ровно до тех пор, пока резкое пробуждение после очередного яркого и невероятно живого сна не спустило ее на землю, заставив до безжалостности ясно вспомнить о реальном положении дел.
Но парой минут раньше ее охватило упоительное осознание, что они вместе, принадлежат друг другу и ничего их больше не разделяет и никогда не разделит; счастье и чистейшее блаженство были настолько сносящими и сильными, настолько охватили все ее существо, что спать она больше никак не могла. Эти чувства по инерции наполняли ее еще несколько секунд после пробуждения, а потом девушка открыла глаза, не сразу узнала очертания комнаты и с разъедающей болью, смешанной с разочарованием, осознала, что это всего лишь очередные грезы.
Интересно, она когда-нибудь к этому привыкнет? К этому вообще можно привыкнуть?..
Когда встречаются двое людей, не ощущающих к друг другу ничего, помимо страсти, на первом месте стоит желание как можно быстрей удовлетворить эту тягу. Что-то похожее Арианна ощущала с Ленни – когда она вошла во вкус, они могли часами не вылезать из спальни, девушка наслаждалась новыми ощущениями, но потом привыкла, и это действие перестало быть таким упоительно острым.
Арианна уже сбилась со счету, сколько раз Ларс появлялся в ее снах, но все они доказывали, что с ним бы было совсем по-другому. Физическая близость – это момент полного открытия и слияния, как телесного, так и душевного, но она вовсе не главенствует. Главное – что можно быть с ним рядом, покрывать поцелуями его тонкую кожу, когда захочется, вести с ним неспешные разговоры, не имеющие ничего общего с их деловыми обсуждениями, пропускать сквозь пальцы его волосы, а затем положить голову ему на грудь и слушать, как бьется сердце, и испытывать ни с чем не сравнимое блаженство от этого мерного стука…
А в какой-то момент любимому надоело беседовать, и он быстро перевернул девушку на спину, находя ее губы своими. Спустя несколько сладких, наполненных взаимными ласками мгновений, взгляд девушки случайно скользнул по его левой руке, поднявшейся вверх, чтобы накрыть ее ладонь – там не было никаких следов драгоценных металлов.
Если бы ее подсознание было человеком, из него наверняка получился бы отличный моральный садист, стремящийся причинить своим жертвам как можно больше страданий. Потому что того, о чем она так упорно грезит, не будет и быть не может, это же... это же просто бред!
Она может хоть сутками зависать в долбанных торговых центрах, отметая кучу вариантов и выбирая многострадальное платье, только чтобы он увидел ее как можно более красивой... И она уже получила свой максимум – хорошие и достаточно доверительные отношения, даже взгляды, определить значение которых не составляет никакого труда. Нильсен, как и любой нормальный мужчина, не против внимательно изучить девушку, если считает ее привлекательной, но разве от этого что-то меняется?..
Ему тридцать два, он женат, и давно вышел из возраста мальчиков типа Ленни, которые могут запасть на стройные ножки и изящный вырез. Неплохие мозги, сообразительность и усидчивость, внимание к его дисциплине и специализации в целом? Да бросьте, он слишком взрослый и слишком хорош, чтобы это его всерьез зацепило, да он наверняка и во внимание не принимает – приятно пообщался, провел время, не более. Она всего лишь мелкая девчонка, которая не обладает ничем, что могло бы по-настоящему его впечатлить. У Арианны нет никаких сомнений, что Ларс не относится к контингенту несвободных обитателей преподавательских, которые могут легко завести интрижку с милой студенческой юбкой, да и внутри нее живет отчетливое понимание, что такого ей не хотелось бы.
Смирись, черт побери, и перестань по нему сохнуть, нервов никаких не осталось.
Было бы куда лучше, если бы он вообще не давал ей знаков и надежд, не окидывал ее ничего не значащими взглядами, не улыбался бы ей приветливыми улыбками, ведь все это она потом старательно раскручивает, не в силах совладать с собой. А затем только зарождающиеся призрачные надежды разбиваются, стоит ей лишний раз наткнуться взглядом на его проклятое кольцо, которое хочется просто похоронить в плавильной печке.
Пить снотворные она не хотела – завтра выходной. Но ей стоило чем-то заглушить острое отчаяние, которое быстро расползалось внутри; его никак не остановишь даже в бодром состоянии, не то, что в сонном и уставшем. Арианна спустилась на кухню и после полуминутного изучения бара выбрала бренди – отчим прислал его для дегустации. Правда, Стеллана бы удар хватил, заметь он, что падчерица собирается пить ценный нектар из чашки из Старбакса, потому что искать среди Дайаниного бардака нужный стакан просто лень.
В воспоминаниях всплыл образ шведа, закуривающего в супружеской спальне свою воняющую палку на радость Леоне. Интересно, Ларс когда-нибудь курил сигары? Они ведь куда приятней, а еще пахнут вкусней, чем сигареты, хотя и тяжелей в стократ. И интересно, что он предпочитает из алкоголя? Если бы она угостила его этим бренди, ему бы оно понравилось?..
А, может, хватит думать о нем? Он о тебе вообще не думает.
Арианна скривилась, посылая свой внутренний голос далеко и надолго. Чувствуя, как в горле застыл комок, залпом опрокинула в себя содержимое чашки.
***
Зимние каникулы прошли довольно быстро, правда, Арианна делала для этого все: стала регулярно бегать по утрам, скачала детективный сериал на десять сезонов, купила железо помощнее на старый компьютер, и установила пару отличных зрелищных игрушек с интересными сюжетами. Нашла клуб, в котором имелась группа латиноамериканских танцев, и три раза в неделю плыла на соседний остров заниматься. Арианна беспокоилась, помня, какое равнодушие к сальсе испытывала еще осенью, но сейчас у нее будто открылось второе дыхание. К шагам, несмотря на все домашние занятия, пришлось привыкнуть заново, но энергетика, которую девушка стремилась вкладывать в каждый свой танец, беря пример с Селины, стала проявляться куда сильнее, чем раньше, что вызывало совершенно ненужное ей восхищение у партнера.
Однако с профессиональной областью так же легко не было, и это Арианну начинало беспокоить. Летать, по крайней мере, на самолетах, ей не нравится – совсем не тянет возвращаться на практику, чтобы восстанавливать навыки. Не знала она также, что из обширного перечня систем автоматизации самолетов хотелось бы изучать подробней, хорошо, хоть с направлением на четвертом курсе давно определилась. Она очень надеялась, что рано или поздно определится и с более узкой специализацией.
Не забывала про родственников, гуляла со школьными знакомыми, однако единственная девушка с острова, которую Арианна могла назвать своей подругой, осталась в Миднайт Холлоу тусоваться с байкерами, пообещав обязательно приехать на День Рождения. А ближе к середине февраля Арианна развернула бурную деятельность – нужно отметить так, чтобы празднество и отходняк длились долго. Леона с радостью поддержала идею грандиозной трехдневной вечеринки – сначала дома, потом в крытом аквапарке, а затем и в арендованном клубе, - помогла с организацией и созвала на праздник своих друзей. Арианна равнодушно махнула рукой – прекрасно, будет больше людей, с которыми можно пообщаться и забить свое время, к тому же люди среди них были довольно интересные, несмотря на типичный для круга общения мамочки пафос.
Может, Жанетт догадывалась, почему подруга, не терпящая мамины вечеринки, так себя ведет, но ничего не сказала, за что Арианна была ей благодарна. Стеллан, к сожалению, тактичностью не отличился – поздравив падчерицу и вручив ей бархатный футлярчик, в котором угадывалось ожерелье, он прожег ее своим обычным тяжелым взглядом и бесстрастно заметил:
- Интересно, что же настолько не дает тебе покоя.
Арианна сразу же разозлилась, ей захотелось задушить козла, но тут к ним подскочила маленькая блондинка, в которой она узнала Шэрон только по веснушчатой коже и исходящему от девочки запаху ванили – к Дню Рождения сестры малявка опять сменила имидж. Шэрон набросилась на Арианну с обнимашками, медленно приводя ее в равновесие – рядом с позитивным солнышком злиться было невозможно.
С Жанетт они шикарно повеселились и прекрасно болтали, хоть и несколько натянуто, будто между ними еще не все решено и взаимно откладывается до лучших времен, которые неизвестно, когда наступят, ведь подруга снова улетает к своим любимым байкерам. Леона много улыбалась и активно общалась – среди публики она чувствовала себя как рыба в воде; Арианна воспринимала большинство гостей как череду ничего не значащих лиц, сразу же забывающихся после светских разговоров и не особо искренних поздравлений. Пожалела, что позволила мамочке устроить филиал пафоса и думала, что зря пригласила так много школьных знакомых. Не было только ее первого парня Марка, который сейчас учился по обмену в Греции, а также Джейми – с ним и остальными друзьями Арианна собиралась праздновать отдельно, в Бриджпорте, до которого удобно добираться Селине и Тренту. Из нынешних же гостей только дядя с тетей, Шэрон, Жанетт, да еще, пожалуй, Нелли Грейс вызывали в девушке чувство привязанности и глубокой симпатии.
Арианна даже гордилась собой, что почти не вспоминала о Ларсе в течение этих дней, да только валяясь в кровати после танцулек в клубе, она залезла в фейсбук и принялась снова и снова перечитывать три дежурных поздравительных строчки от него – подумаешь, в соцсетях есть уведомления, он мог проигнорировать, но нет, потратил время, поздравил… Мечтала, чтобы оставшаяся неделя до конца каникул прошла как можно быстрее – сил уже никаких нет, настолько хочется снова его увидеть...
Но, к сожалению, после каникул сталкиваться с Ларсом так же часто, как раньше, не удавалось из-за оравы второкурсников с разных специальностей, у которых он начал вести радиофизику. Арианне хватало ума не задалбывать и не отвлекать его во внеурочное время ради разъяснения очередной задачки, обсуждения интересных учебных тем или просто чтобы спросить, как у него дела. А на немногочисленных консультациях она никогда не оказывалась с Нильсеном наедине – Джейсон, Алиша, а иногда и Гейл тоже приходили с накопившимися вопросами.
Оставалось лишь наблюдать за ним издалека, радоваться приветливым улыбкам, которыми они обменивались при встречах, радоваться останавливающимся на ней взглядам, радоваться даже разносам на семинарах. Критика и сарказм Нильсена не задевали Арианну, слегка проезжаясь по самолюбию и вызывая раздражение, которое скорей мотивировало, чем заставляло стушеваться и закрыться наглухо в своей раковине, как Алишу.
Порой Арианна радовалась, что куда реже общается с Ларсом, и не получает лишних поводов удариться в фантазии и домыслы, как будто она сама себе их не придумает. Порой, напротив, чувствовала, что невыносимо скучает по временам, когда она могла минут сорок быть с ним наедине, наслаждаясь его обществом и балдея от обожаемого голоса, пусть он просто в очередной раз что-то объясняет. Злилась, что впала в такую сильную зависимость от чужого ей человека, но ничего не могла с собой поделать; понимала, что имела в виду мама, когда рассказывала об отце несколько лет назад, и упоминала, что испытывала настоящую ломку, когда его не было рядом.
- Мисс Ользон, ваша внимательность сегодня на уровне… наводчика, пускающего ракеты на ветер, - пренебрежительным тоном заметил Нильсен, изогнув левую бровь; в аудитории раздались прысканья. – Объясните на милость, что вы сделали с пределами интегрирования?
Арианна глянула на доску и сдержала порыв хлопнуть себя по лбу. Да уж, блин, и как бы ему объяснить?.. Просто единственная область, остающаяся вне ее контроля – сны, которые бывают поразительно целомудренными. И сейчас не то чтобы очень легко стоять в трех метрах от мистера Нильсена и не думать, что он вчера с ней делал, когда подсознание с радостью поддержало временный перерыв в приеме снотворных.
Интересно, он в жизни такой же, или у нее окончательно все запущено?
- Кажется, для выполнения этой части решения вполне хватает минимальных знаний алгебры старшей школы, - припечатал тем временем Ларс.
Арианна медленно вдохнула и постаралась превратить все эмоции в стремление разделаться с задачкой поскорей и вернуться за свой стол – сдерживание в таких случаях слабо помогает, да и вообще не является подходящим вариантом, как показывает опыт. Почувствовала, как овладевает собой и спустя несколько секунд смогла спокойно встретить колючий взгляд Ларса; за пять минут решила задачу, исправив ошибки и подробно объяснив последовательность действий.
- Рад, что вы проснулись, - равнодушно вынес вердикт Нильсен. – Мистер Финн, пятая задача.
***
За повседневными студенческими делами, невзаимными чувствами, которые воспринимались как неотъемлемая часть жизни, гульней с друзьями, занятиями бегом и сальсой быстро прошли март и начало апреля. Очередной весенний денек обещал быть теплым; Арианна выехала пораньше и оставила машину на платной парковке в двух километрах от института, чтобы прогуляться под ярким утренним солнышком. Пришла на пару в отличном настроении – обычная лекция, Ларс, как обычно, спокойным темпом вычитает тему, приведет несколько наглядных примеров, как он любит, за десять минут до конца пары поинтересуется о наличии вопросов, которых чаще всего не было, ведь что-что, а лекции он читал великолепно. Арианна же будет незаметно на него залипать в перерывах между ведением заметок в распечатанных конспектах.
Несмотря на разносы, подстраиваться под Нильсена все равно было просто – наверное, потому, что она знала все обычные жесты этого спокойного мужчины, чувствовала его настроение, улавливала оттенки голоса, всегда кажущегося бесстрастным. Один раз в преподавательской он ответил на вопрос Арианны с едва слышными смешливыми нотками в тоне, и ей показалось вполне подходящим поддеть его по поводу оформления некоторых слайдов очередной лекционной презентации. Она не прогадала – ему понравилось, и они быстро перешли на взаимные пикировки, продлившиеся минут с пять, если не больше. Опаздывающий на какие-то курсы Джейсон, вынужденный ждать, пока ему скинут пример решения задачи, метал в свою сокурсницу и преподавателя испепеляющие взгляды.
Ларс никогда не позволяет себе истерики, как Франкенштейн – когда злится, то буквально на тон повышает голос, который становится немного жестче и лишается хрипотцы. Бывает, что речь Нильсена буквально сочится ядом, и некоторые сокурсники, в частности Джун, делали на семинарах ошибку, не различая этого и думая, что препод, хоть и зажратый гад, но всегда пофигистичный. Старались где-то с ним поспорить, и он быстро и словно играючи доказывал студентам мало того, что абсолютную их некомпетентность по данному вопросу, так еще и в принципе несостоятельность.
Арианна же восхищалась его умом, манерой общения, чувством юмора; его спокойствием, а еще способностью жестко, но без малейшего оскорбления осадить человека, и эти качества уверенно перевешивали все его высокомерие и нетерпимость – в самом деле, почему Ларс всех так бесит? Это так потрясающе – запоминать, подмечать новые и новые детали, которые складывались в целостную картинку. Улыбка Нильсена всегда легкая, едва заметная, кривоватая, как и изгиб губ, отчего кажется, что он скорей насмехается, чем одобряет. У него бесшумная походка, в которой читается непоколебимая уверенность; идеально прямая спина – Селина один раз съязвила, что датчанин вечно выглядит так, словно палку проглотил. Ларс пару секунд сосредоточенно смотрит вниз и потирает левой рукой острый подбородок, прикидывая, как лучше начать следующий пункт лекции. Когда он собирается что-то вывести на доске, вроде наглядной структуры или отдельного доказательства формулы, отсутствующего в презентации, то крутит маркер в гибких пальцах, пока объясняет аудитории, что сейчас собирается написать. Весной Арианна несколько раз видела Нильсена в крытой курилке, когда ходила туда за компанию с Пабло и Гейлом; в том, как он затягивался и выдыхал дым, было не меньше плавности, чем в других его жестах. Искоса засматривалась на него и поражалась, как один-единственный мужчина, просто предающийся вредной привычке, может быть куда притягательней и сексуальней, чем команда баскетболистов в полном составе, шествующая в душ в повязанных на бедрах полотенцах, на радость совершенно случайно зашедшим поздороваться девушкам.
Арианна знала обо всех внешних особенностях Нильсена, поэтому мгновенно поняла, что сегодня с ним не все в порядке. Да, он как всегда безукоризненно выглядит, уверен в себе и бесстрастен, но откуда-то взялась едва заметная тяжесть в его походке, а всегда расправленные плечи слегка опустились. Да, можно предположить, что он просто сильно вымотан, но сейчас только первая пара, и девушка прекрасно знала, как он выглядит, когда устал, а сейчас Ларс казался несколько… подавленным, что ли.
- Что это с ним? – шепотом выпалила Арианна.
- А с ним что-то не так? – Алиша непонимающе глянула на Ларса, потом на нее, откинула с глаз мешающую длинную челку новой стрижки и уткнулась в конспект.
Но в том, как Нильсен сжал в левой руке план, а затем слишком крепко взял в пальцы маркер, не начав по обыкновению крутить его и затянув положенную перед началом лекции паузу, сквозила нервозность. Арианна очень внимательно наблюдала за ним, наплевав на свои обычные старания не пялиться слишком открыто, не пропуская ни одну деталь или мелкий жест. Зрение в последнее время слегка подводило, но сидела она недалеко и смогла рассмотреть, как пульсирует жилка на его бледной шее. Быстро, на секунду, Ларс прикрыл глаза и раздраженно скривил губы, пытаясь успокоиться, чуть резче, чем требуется, повернул голову и обвел потускневшими глазами аудиторию, будто прикидывая что-то про себя. Это тревожило и настораживало – черт возьми, что у него случилось?.. Арианна знала Ларса достаточно, с самообладанием у него все превосходно – если он так себя ведет, значит, это не мелочи, они на его работу никогда не повлияют.
Когда взгляд Нильсена, прошедшийся по студентам, остановился на ней, девушка ответила на него почти интуитивно – заинтересованно и внимательно, но с легким непониманием, стараясь никак не выдать свою тревогу. Он пару секунд задумчиво смотрел на нее, а потом принял решение – отложил план обратно на стол, взял стул, вынес его вперед и присел.
- Прежде чем перейти к материалу, я бы хотел начать с небольшого отступления, - бесстрастно произнес он, буквально на тон понизив голос.
Кто-то кивнул, кто-то пожал плечами, не придав значения – ну отступление, так отступление, не в первый раз, просто обычно Нильсен рассказывал о своем и чужом опыте работы и о конференциях в конце, когда оставалось время, а теперь решил в начале.
- Помнится, в прошлом году я обещал рассказать что-то из своего лётного прошлого, кажется, вам, Брэнтли, - выдержал небольшую паузу и продолжил. – Томас Фаулер, один известный мне летчик, более чем достоин внимания как пример настоящего профессионала, этот человек, к сожалению, ушел из жизни не далее, как сегодня. Для начала немного моей биографии для понимания – пока я учился здесь и планировал пойти в аспирантуру, то участвовал в пилотажной группе и добился успехов, после лётного колледжа это было моим хобби. Думаю, всем ясно, что когда наши соседи ввели войска в Хайлвуд, оставаться в стороне с такими навыками было совершенно неприемлемо, вне зависимости от призыва. И там мне довелось полетать с этим человеком, - Нильсен снова сделал паузу и потер подбородок, но Арианна легко уловила в этом жесте тщательно сдерживаемую нервозность.
Смерть напарника сильно ударила по Ларсу, она отчетливо это чувствовала и видела, несмотря на все его внешнее равнодушие; догадывалась, каких усилий ему стоит сейчас выглядеть спокойным – да зачем он вообще сюда пришел!.. Но Фаулер умер сегодня, а сейчас только утро, и Нильсен, наверное, уже приехал в институт, когда ему сказали об этом – интересно, что за феерический дебил сообщает такие новости человеку на работе?
Она глянула на Алишу, которая смотрела на Нильсена серьезными и чуть расширившимися в удивлении глазами. Для подруги он никто, она не анализирует все его жесты, как это делает влюбленная Арианна, которую резко обдало холодом, почти до боли, когда подтвердились ее подозрения, сделанные после фотографии в соцсети на фоне «Тайфуна». Немолодой брюнет с голубыми глазами, которого Нильсен обнимал за плечи, наверное, и был тем самым Томасом Фаулером, скоропостижно скончавшимся.
- От основных боевых действий мы были далеки, выполняли разведывательные операции. «Тайфун» - роскошная машина, Фаулер назвал нашу красавицу Маргарет, - продолжал рассказывать Ларс, и слегка растянул уголки губ в улыбке. – В ходе нашей работы случилась одна ситуация, естественная для тех времен – в нас чуть не угодил снаряд, когда мы летели выполнять очередное задание, но увернулись, быстро отреагировали. Однако снаряд разорвался, и мы лишились одного из двигателей из-за осколков. Катапультироваться в такой локации было бы верной смертью, вокруг только горы, потому нам не оставалось ничего другого, как пытаться идти на посадку. Мы вывели самолет в сторону от горного массива, и Фаулеру удалось сесть практически вслепую, ночью, думаю, и без навыков пилотирования можно представить, что это было несколько... затруднительно, - он вдруг лениво откинулся на спинку стула.
Вновь сделал паузу, глядя куда-то мимо притихших и внимательно слушающих студентов, а пораженная Арианна была не в состоянии осознать, каково Нильсену было тогда, несмотря на весь его равнодушный тон. Обезумевшая металлическая клетка, у которой отказала одна из важнейших частей, в горах, о которые клетка в любой момент может разбиться, если заключенные в ней люди потеряют и без того очень шаткий контроль…
Несмотря на все впечатления, девушке слегка резанула глаз его неестественная, нарочитая лениво-расслабленная поза сразу после упоминания о посадке самолета. Казалось, Ларс пытается выглядеть более уверенным, а ему никогда не требовались подобного рода действия, он сам по себе сплошная уверенность. Арианна сделала для себя вывод, что это испытание далось ему не так легко, как он пытается показать, но это ее ничуть не удивляло, странно, если бы было иначе.
- Некоторые считают, что моя заслуга в успешной посадке не меньше, - продолжил Нильсен, на сей раз отчетливо понижая голос, отчего он стал еще более хриплым. – Но нет, благодаря Фаулеру я сейчас здесь и могу доводить до вашего ума премудрости навигационных систем, которые, судя по последним результатам тестов, большей части вашего коллектива просто жизненно необходимы, - он не удержался от сарказма в своем обычном тоне. – Вы наверняка хотите спросить, каково это было, особенно вам, Бенсон, очень интересно, я вижу. Ну что же… - он скользнул взглядом по Гейлу, а затем снова быстро переместился на столик Арианны и Алиши, и продолжил ровным тоном. - У вас не получится вспомнить про вывод конкретной машины из критических ситуаций, что изначально заложили – то и работает, есть такие вещи, как чувство самолета и автоматизм. Те из вас, которые, к моей большой радости, изъявили желание пройти лётную практику хотя бы на «Цесснах», понимают, о чем я говорю. Да, с легкостью выполнять «колокол» - это достижение, но есть вещи поважнее, запомните, - его взгляд стал строгим, а голос повысился. - Вы можете без труда выходить из плоского штопора, можете виртуозно выполнять фигуры высшего пилотажа, но настоящий профессионализм – это успешно выйти из ситуации, где нет ни малейшего права на ошибку, - он закончил свой монолог и еще раз обвел холодным взглядом молчащую аудиторию.
Арианна несколько раз медленно вдохнула, находясь под впечатлением, а еще очень надеялась, что ему сейчас стало хоть немного легче.
Отказ двигателя – звучит страшновато, но на деле можно достаточно беспроблемно совершить успешную посадку, если рядом есть запасной аэродром, но в горах… нет, она не могла представить, какую перегрузку ему пришлось перенести, это невозможно понять, не оказавшись в подобной ситуации…
Нильсен решительно встал со стула, поставил его на место, сверился с планом, включил презентацию и принялся излагать очередную лекцию. Ничем больше не показывал, что в его привычную жизнь затесалась какая-то дисгармония, и вел себя, как обычно, но Арианна все равно не могла сосредоточиться на конспекте, чувствовала себя не на месте и очень переживала, не говоря уже о не утихающих впечатлениях от такого факта из прошлого любимого мужчины.
Минут через пятнадцать телефон на преподавательском столе замигал, и Ларс, бросив извинение, вышел из аудитории. Такое поведение тоже было для него необычным – как правило, он быстро сообщал, что сейчас на лекции и перезвонит попозже, или вовсе не брал трубку. Сокурсники сразу же загалдели, обсуждая его рассказ.
- Не, он, конечно, у нас тот еще фильтр высоких частот, но посадить раздолбанный «Тайфун» в горах, и все без проблем, ну ничего себе, - восхищенно протянул Пабло, их главный фанат полетов.
Арианна недовольно нахмурилась – ей очень не понравилось очередное обращение к Ларсу.
- Капец, блин, - донесся сзади тихий голос Селины. – И смерть этого Фаулера, и вообще все. Но мне, честно сказать, теперь понятно, откуда зажратые замашки, отличный пилотажник, еще бы. Их даже мой отец не выносит, хотя тот еще нарцисс за штурвалом.
- Кстати, с полетами по приборам у них не всегда хорошо… - не преминул выпендриться Гейл.
Арианна ощутила острый приступ злости и желание без лишних разъяснений оскорбить приятеля какой-нибудь особенно грубой фразочкой Селины, но Алиша отреагировала быстрее:
- Гейл, вспомнил бы, как ты из спирали выходил, прежде чем умничать.
- Ага, или свою козлиную посадку, чуть самолет не угробил, - согласно прибавила Арианна, наполняясь теплотой к подруге.
Селина же прыснула и согласно кивнула:
- Да-да, надо ему кличку вернуть, помните?
Еще бы не помнить – после ошибки Бенсона на прошлогодней практике Пабло, а следом за ним и добренькая рыжая, которую ввели в курс дела, в один голос принялись называть Гейла рогатым. Авиадиспетчеры, представляющие, о чем речь, оценили и поржали, а кибернетики думали, что его просто постоянно обманывают подружки.
***
Пара закончилась; кроме Нильсена, выключающего проектор и складывающего ноутбук медленнее, чем обычно, в лекционке оставались только они с Алишей. Подруга как всегда копалась и долго запихивала вещи в сумочку, разговаривая с Джейми по телефону – минус дотошных перфекционистов, они слишком медлительные. Копания Алиши действовали на нервы, Арианне не хотелось подходить к Ларсу при ней. Что характерно, подруга, как и многие, восприняла изложенное Нильсеном просто примером профессионализма его напарника и рассказом о карьерном испытании – критическом, невероятно сложном, но с которым Ларс достойно справился; этого Нильсен и хотел, Арианна не сомневалась. Потому подошел к нему только Брэнтли, которому преподаватель очень нравился, и Селина, которая явно провела параллели.
Арианна нервно переводила взгляд с Ларса на Алишу – первый уже положил ноутбук в сумку и принялся складывать туда же свой план, а вторая все еще не могла запихнуть тетрадку, потому что держала телефон в одной руке. Поколебавшись немного, Арианна все-таки решила подойти, учитывая, что сегодня она его может больше и не встретить.
- Хотела принести соболезнования, - спокойно сказала она. Заметила краем глаза, что Алиша успела зачем-то пройтись до книжных полок, продолжая тормозить.
Нильсен поднял глаза, вежливо и изящно опустил голову в знак благодарности, а потом поколебался, метнув быстрый взгляд в сторону парт, и подошел к девушке поближе.
Черт побери, что он делает?.. От него как всегда одуряюще пахло, но сигареты сегодня преобладали – похоже, он успел выкурить несколько после новости про смерть напарника в попытках прийти в себя. Тело Арианны не могло не отозваться на вторжение этого мужчины в личное пространство – она резко напряглась, ритм дыхания сразу же сбился. Девушка не сдержалась и опустила взгляд, подавляя не к месту охватившие ее эмоции.
– Да, думаю, поблагодарить вас я должен, - чуть понизив голос, сдержанно сказал Ларс.
Она в удивлении подняла голову и встретилась с внимательным взглядом, в котором не было ничего общего с тем, как он, бывало, смотрит на нее, когда она неплохо выглядит. Нильсен слегка улыбнулся, и у него получилось почти искренне, но невероятно уставшие глаза не позволяли обмануться. Как же он близко, черт… Нет-нет, не сметь опускать взгляд на его губы, как бы не хотелось, только не сейчас… Она с трудом овладела собой.
Алиша тем временем наконец собралась и сделала Арианне знак, что подождет за дверью, все еще болтая по телефону. Арианна быстро кивнула, но пока не уходила; Ларс отошел к столу, и девушка облегченно выдохнула.
Видеть, что их разделяет каких-то двадцать сантиметров, чувствовать настолько остро и ярко, и не позволять себе даже показать, не то, что излить и полностью окунуться, невозможно сломать к чертям тщательно выстроенную плотину и дать волю эмоциям, раствориться в нем без остатка… Это настоящая пытка, но есть кое-что гораздо хуже.
Вот почему все складывается так несправедливо?!
Любить его настолько сильно, что сердце готово разорваться на части, но не быть способной даже взять за руку или обнять, поддержать по-настоящему… Все, что возможно сейчас сделать – показать внимание к нему и его состоянию, оказать вежливое участие, ведь другого не позволяют их статусы, тогда как больше всего на свете хочется принять на себя всю его боль.
Пожалуйста, пусть у него все будет хорошо, пусть он поскорей оправится...
Почувствовала в горле комок – ощущать и понимать, что ему сейчас плохо, было в стократ хуже, чем все ее бессонные ночи, наваждения и воспаленные мечты о нем вместе взятые. Арианна бросила быстрый взгляд на ладонь Ларса, лежащую на столе – был бы это любой другой ее знакомый, она бы уже давно накрыла ее своей, но проделать сейчас такой же жест с ним… Даже телепортировать парту в коридор силой мысли более реально, но, может…
Нильсен решил ее зарождающуюся дилемму, повернувшись к ней и скрестив руки на груди:
- Удачного дня, Арианна.
- Спасибо, - отозвалась она. Спустя секундную паузу спокойно прибавила, стараясь не впустить в тон нотки сочувствия – очевидно, что они вызовут у него раздражение. – Держитесь.
Он снова опустил голову, чуть шире улыбнувшись ей.
Через три дня Арианна заметила, что Нильсена отметили на видео, выложенном в сообщество, посвященное Томасу Фаулеру; то, что он удалил со своей страницы их совместное фото, она увидела еще раньше. Зашла в сообщество, прочла биографию лётчика, который славился своим профессионализмом, тягой к риску и умением мгновенно мобилизоваться в опасных ситуациях. В статье упомянули про случай, ярко демонстрирующий характер этого энергичного человека, и Арианна внимательно прочла, ведь там фигурировал Ларс – Фаулер поспорил со своим молодым напарником, что на свое пятидесятилетие спрыгнет с плотины Верзаска, как Джеймс Бонд в одном из фильмов, и выиграл спор.
Когда такие люди, как Томас Фаулер, внезапно умирают у себя дома через два года после блистательного прыжка, от простого сердечного приступа, невольно закрадывается мысль о насмешке судьбы.
В статье также было рассказано про критическую ситуацию, в которую попал экипаж «Маргарет». Отмечали не только виртуозность и профессионализм Фаулера, но и быструю реакцию Ларса, потрясающее чувство времени, позволившее ему верно выбрать момент, в который требовалось пикировать, что оказалось не менее спасительным в тот злосчастный день.
Затем она включила видео, снятое на небольшом собрании, посвященном покойному Фаулеру; Нильсен сначала произнес краткую речь в бесстрастном тоне, а потом сел за неизменный рояль.
Арианна не знала человека, которого вспоминала аудитория, состоящая в основном из взрослых мужчин. Ларс же прощался с напарником, спасшим когда-то их жизни, отдавал ему последнюю честь, выражая в проникновенной игре все свое уважение и привязанность. Арианна же не могла отвести от него глаз, чувствуя, как на щеках быстро и незаметно образовываются мокрые дорожки от слез, а в душе разливается какое-то стонущее чувство вкупе с бесконечной нежностью, которая заполняла ее больше и больше с каждой нотой.