Чёртовы Хиллсвильские казённые интерьеры! Непрошеные воспоминания нахлынули на меня, атмосфера нотариальной конторы слишком напоминала детдомовскую: такие же, как везде, стены и мебель из тёмного дерева, тот же дурацкий вид из окна на одинаковые зелёные лужайки, даже запах, и тот умудрялся быть похожим на тот, который, как я думал, за девять лет моего отсутствия в Хиллсвиле навсегда выветрился из моей головы.
– Таким образом, согласно пункту третьему двадцать пятого параграфа сорок седьмой статьи Кодекса, Вы вступаете в право наследования участком земли и находящимся на нём строением по адресу…
Нотариус Смит оказался тщедушным старикашкой со скрипучим голосом. Я рассеянно кивал всему, что он говорит, особо не вслушиваясь в слова – какая разница, что там мне досталось от тётушки Мэдлин, если я всё равно тут же выставлю это добро на продажу. Что я и озвучил по подписании сделки.
– Но, – округлил глаза Смит, – сэр! Разве Вам, уроженцу Хиллсвиля, неизвестно, что согласно статье шестой Земельного Кодекса…
– Можете короче? – раздражённо перебил его я.
– Вы не имеете права продавать землю и сдавать её в аренду, сэр.
До меня начало медленно доходить. У тетушки, сколько я ее помню, всегда была маленькая квартирка в панельном доме на окраине, о какой земле вообще идёт речь?
– Земля, оставленная Вам в наследство покойной Мэдлин Хэтуорт, принадлежала её покойному мужу до вступления миссис Хэтуорт в наследство. Как Вам, разумеется, известно, согласно нашим законам запрещается иное распоряжение земельными участками кроме передачи их по наследству либо, разумеется, использования их по назначению.
Значит, вот так, тётя Мэдлин, ты решила меня напоследок вернуть в Хиллсвилль. Владеть, пользоваться, распоряжаться. Да нет, чёрта с два я буду здесь жить – у меня есть престижная работа и квартира в небоскрёбе в центре Олд-Варка. О’кей, спасибо за подарок, но пользоваться, в таком случае, я им вряд ли стану.
Я подписал необходимые бумаги и, уже полноправным владельцем абсолютно бесполезного участка с домом где-то у чёрта на рогах, направился на вокзал. Желания хоть одним глазком взглянуть на новообретённое имущество у меня не возникло – зачем тратить время на ненужные вещи?
Поезд опаздывал уже на три часа. На вокзале стемнело, из еды в привокзальном автомате были только шоколадки. Кафе, как назло, именно сегодня было закрыто – табличка гласила, что на переучёт. Интернет, конечно, в Хиллсвилле не ловил, батарею на телефоне играми сажать не хотелось, - и приходилось тупо сидеть на лавочке и пялиться на пустые рельсы – кроме Олд-Варкского поезда другого транспорта сегодня не ожидалось.
- Добрый вечер. Поезд ждёте? А его не будет сегодня. Вы что, новости не смотрите? – вдруг протрещал мне в ухо женский голос, отвлекая от сумбурных мыслей.
- В смысле не будет? Какие новости?
- Ну, как же, взрыв на вокзале Олд-Варка три часа назад, все дела. Об этом же из каждого утюга вон трубят. Я бы рекомендовала вам, сэр, побыстрее свалить отсюда, на вокзале Хиллсвилля ночью оставаться небезопасно.
И тут же встала и ушла. Зашибись.
Искать злополучный участок мне до сих пор не хотелось. Сомневаюсь, что туда ступала нога человека за прошедшие лет тридцать, а окончательно портить себе настроение, любуясь на малопригодный к жизни дом в мои планы совсем не входило. Оставалось одно место, в пору школьной юности казавшееся мне чуть ли не раем на земле – Фламинго, центральный (да и вообще единственный) городской диско-бар.
В семь вечера на дискотеке ожидаемо никого не было, хотя двери Фламинго были уже открыты. За два часа касса бара пополнилась нехилой суммой, а мой желудок – тремя (или четырьмя?) лонг-айлендами. Я не планировал напиваться, просто как-то так вышло, что всё то, что в детстве было недоступным, теперь оказалось на ладони – только открывай кошелёк, и пей, сколько влезет. И влезало же. В общем, когда танцпол заполнился людьми, я чувствовал себя чуть ли не королём танцев. Чем и не преминул воспользоваться.
Джой я увидел в самый разгар веселья, когда уже даже поверил, что могу сносно танцевать и держаться на ногах больше минуты. Сначала не узнал – внимание (и не только) привлекла слишком розовая кофточка и слишком просвечивающая из нее большая упругая грудь,– о чём я не преминул сообщить ее обладательнице некоторое время спустя, когда мы столкнулись возле барной стойки.
Вовремя, к слову сказать, остановился – память подкинула мне картинку десятилетней давности. Сложно было спутать её с кем-то другим – так недовольно морщиться и пронзительно визжать от возмущения умела только Джой. Она была из моего же детского дома, только лет на пять младше. Таких, как она, у нас называли везунчиками – лишенный родительских прав отец за несколько лет поправил своё материальное положение и через суд забрал девчонку обратно. И, судя по всему, правильно сделал. Джой, конечно же, через пару минут тоже узнала меня, и вскоре мы болтали у барной стойки, как старые друзья.
– Да, Мэтт, кажется, у тебя и вправду проблемы. – задумчиво сказала Джой, – До Олд-Варка ты не доберешься еще минимум неделю – в последнем выпуске сказали, что вокзал закрыт на расследование, и сообщения между столицей и остальным Югом пока не будет. У тебя есть, где переночевать-то?
Всё ещё с трудом отрывая взгляд от, изрядно выросшего, кхм, авторитета девушки, я, впрочем, понял, что напрашиваться на ночлег к ней было бы уже слишком. Алкоголь вступил в стадию усыпления, и у меня едва нашлись силы промямлить тот самый адрес, от проживания по которому я так гордо отказался сегодня днём.
Спустя, кажется, минуту – хотя, не могло, конечно, такого быть – я обнаружил себя стоящим возле какого-то покосившегося деревянного домика. Судя по тому, что рядом со мной стояла Джой, довезла туда меня именно она.
- Вот, приехали, Мэтт. Если вдруг появятся проблемы – обращайся, - и тут же запрыгнула в машину и уехала.
Можно подумать, у проблем был другой выбор. Когда машина Джой скрылась за поворотом, на меня вдруг навалилось предчувствие того, что я застрял в этой заднице уж точно не на один день. Но думать об этом уже не было сил, и, нащупав в кармане ключ, вручённый мне Смитом, я вошел в дом. Главное – найти, на чём переночевать. Разбираться с остальным будем завтра.
Техничка