- Пап, а почему ты ушел?
Молчание. Тишина давит до такой степени, что хочется поскорее покинуть странное место и прекратить до боли ненужный разговор. Глаза мужчины расширились, когда он услышал вопрос, и было заметно, как он нервно выдохнул.
- Я знал, что при встрече ты задашь именно этот вопрос, - усмехнулся незнакомец, наклонив голову и всем телом повернувшись в сторону собеседницы. – На то были свои причины. Я жалею.
- Тогда почему ты вновь не появишься в нашей жизни? Почему боишься прийти в наш дом? У тебя есть еще дети помимо меня? – твердо отозвался голос девушки, взгляд которой резко устремился в сторону мужчины.
- Потому что… мой приход не улучшит ситуацию, а только усугубит ее. Я не смогу вернуть то время, о котором ты с матерью жалеешь. Да и я, собственно, тоже.
- Тогда…
- У меня другая семья. Я пообещал себе, что не сделаю ту же ошибку. Даже если это будет стоить мне большой цены.
***
Мне никогда не снились сны, активное участие в которых принимал мой отец – как ни странно, сны о нем никогда меня не осаждали. От страха я так и не смогла больше заснуть, а времени на сборы в школу было мало. Решив, что сон ко мне теперь не вернется, я отправилась вниз, посмотреть, как устроилась Машка. Но вместо нее увидела маму, которая, вздрагивая, предположительно, от плача, рассматривала потертые и старые от времени фотографии, сидя за столом. Я их много раз видела – в те времена я была совсем малышкой, и… папа там тоже был. Раньше долго всматривалась в его лицо, пытаясь хоть смутно, но представить мужчину, понять его мотивы, а теперь как-то не до этого – наверно, привыкла, что у меня есть только мама и бабушка, но последняя, сожалению, живет слишком далеко, чтобы ее часто навещать.
Я долго стояла у лестницы, боясь потревожить маму – она ведь думала, что я сплю, раз пришла горевать именно на кухню. Но следующее событие меня просто повергло в шок. Мама внезапно порвала одну из фотографий, где мы были еще семьей, обрывки небрежно бросила на пол и произнесла следующее:
- Ты нас предал.
Я больше не могла на это смотреть. Робко подошла к матери и сильно прижала к себе такой мертвой хваткой, которую я редко демонстрировала. Вскоре я почувствовала, как теплые капли потекли по моему лицу. Плачу. Опять. Из-за отца.
К счастью, мама не заметила, что в этой комнате она ревет не одна, ведь сидела ко мне спиной, так что пока она успокаивалась, вместе с ней успокоилась и я. Когда я собрала обрывки фотографии и пыталась их сложить, мама заговорила со мной виноватым голосом. Она и правда думала, что не увижу ее такой.
- Лиль, прости, я… Ты знаешь, нас отец предал. Мне соседка рассказала, что Эрих здесь, в Хиддене. Говорят, у него… неважно.
Любая на моем месте сразу бы начала выспрашивать у мамы, что она хотела этим сказать, но я не стала. Не потому, что мне безразлична судьба отца, просто я боялась, сильно боялась узнать, что… у него есть дети. Я чувствовала, что у папы есть другая семья, в которой он счастлив, и дети есть, но я пыталась это отрицать. Так легче жить, честно говоря. Мама знает больше, но как она при этом страдает…
- А я подумала, что тебя расстроило появление нового питомца, пока не увидела фотографии, - призналась я, сидя за столом.
Не удивляйтесь – это была чистая правда. Я пыталась уложить маму, ведь, как оказалось, она даже минуту не спала, но тщетно – выпив кофе, она и не думала возвращаться в свою комнату. Впрочем, мама со своей стороны тоже пыталась прогнать меня в кровать. И я, естественно, не уходила.
- Кошка отличная, я рада, что ты взяла ее к нам, - улыбнулась мама, бросив добрый и нежный взгляд на диван, где мирно спала Машка, свернувшись калачиком. – С ее приходом дом стал таким уютным и светлым.
- Это точно, - кивнула я, вспомнив домик у бабушки в Аппалузе, а там ведь живет не один питомец. – Мам, ты… из-за чего ушел отец?
От такого вопроса мама опешила; я затеребила шнурок от футболки, и даже Машка нервно заворочалась. Мать смущенно опустила глаза.
- Ушел, потому что его заставил отец. Я никогда тебе этого не рассказывала, потому что… потому что не хотела, чтобы ты была об Эрихе плохого мнения. Не удалось, как я вижу. Он не виноват – по стечению обстоятельств мы живем без него. Дело в том, что бизнес твоего дедушки пришел в упадок, а его, так сказать, компаньон предложил выгодную сделку – дочь сильно любила твоего отца. Думаю, ты догадалась, что предложил мужчина и что потребовал взамен. Эриху пришлось согласиться, но он не хотел, я знаю. Заставил отец – тот был еще деспот, никогда его не любила, да и он не оставался в долгу. Миллер пообещал, что вернется, как только представится возможность, как только у отца пойдут дела в гору, но не вышло, как видишь. Вестей от него лет пятнадцать как нет, а я все равно не могу его забыть, потому что…
- Люблю, - произнесли вместе, в унисон. Хорошо, что у меня есть такая мама – и плохо, что я до сих пор горюю об отце, который про меня даже и не вспомнил.
Так мы и просидели до рассвета. До школы оставалась пара часов, но моя душа до такой степени очистилась от откровений с матерью, что я уснула прямо на диване, вместе с Машкой. Та, к моему удивлению, ничуть не обиделась – она с благородством уступила мне свое место и легла рядом на коврике.
***
Потянувшись после крепкого сна, я поначалу удивилась, что вижу не книжный шкаф с зеркалом, а кухню, но когда глянула на часы, у меня внутри что-то громко бухнуло – через три минуты начнется урок.
Мама сегодня во вторую смену, вот и не разбудила меня – в основном она следит за мной, боясь, что я ненароком опоздаю в школу. Опоздала, блин.
Впопыхах приводя себя в порядок и попутно набирая смс-ку Николь, я кое-как успела собраться, но на урок точно опоздала. Проигнорировав урчание в животе, я схватила портфель, собранный накануне, к моему счастью, и на всех парах помчалась в школу.
Второй день в новой школе и такой конфуз. Да еще и новый урок у незнакомой учительницы. Одноклассникам все равно, это понятно, но все же мне было неловко заходить в школу, подниматься на второй этаж. Ответной смс-кой Ника скинула и номер кабинета, так что я опоздала всего-то на пятнадцать минут. Робко постучавшись, я открыла дверь и увидела… да ничего не увидела. Стефани у всех на виду целовалась с Себом, Ника играла в небольшой мячик, а близнецы о чем-то громко дискутировали. Первая меня заметила, разумеется, Николь. Банни (я все же узнала ее имя) в кабинете не было.
- О, наконец-то, - воскликнула Николь и двинулась в мою сторону. – И ты почти не опоздала.
Соседка по парте начала пусть и недолгий, но очень увлекательный рассказ. Оказывается, молодая учительница (кажется, Ника назвала ее мисс Залевски) приходила на урок, но не успела и слова сказать, как дверь от кабинета открылась, и кто-то ее позвал. Так она вышла из кабинета и до сих пор не вернулась.
- Говорят, произошло что-то ужасное, - шепнула мне на ухо Николь. – Все учителя всполошились. Даже Зубиха притихла.
Я начала прокручивать в голове то, что видела, когда вошла в школу. В общем, Николь была права – учителя суетливо ходили по коридорам, однако из учеников я никого не встретила. Осознала это только сейчас – я ведь не опоздала, как оказалось, а в тот момент мне было, мягко говоря, не до учителей.
- А ты не знаешь, где Банни? – спросила у Николь, стараясь говорить как можно тише. Причина веская – совсем недалеко был слышен разговор преподавателей, а дверь от кабинета, как назло, чуть приоткрыта.
- Не знаю, ее с утра нет, - пожала плечами спортсменка и вернулась к своему мячу.
Не успела я сесть на свое место, как ко мне подошел парень – брюнет, который сидит за Банни вместе со Стефани. Я немного удивилась – такого поворота я точно не ожидала.
- Привет, - произнес парень ни на тон выше, чем я пару минут назад. Все же умный парень – сложившуюся ситуацию прекрасно понимает. - Меня зовут Себастьян, а ты, если я не ошибаюсь, Лилиан?
Не дождавшись утвердительного ответа, парень продолжил.
- Ты умная девчонка и должна меня понять. Учителя не случайно всполошились. Не знаю, что на самом деле произошло, но дело довольно серьезное. Будь поосторожнее – новеньких хоть и не трогают, но не шибко принимают. Особенно, если они перебегают дорогу.
При последней фразе Себастьян хитро улыбнулся и отправился обратно к девушке, которая очень пристально на меня посмотрела. Хм, что-то действительно не так, раз даже элита это чувствует. Только вот его, так сказать, предостережение меня немного смутило. Неужели кто-то из новеньких пострадал? Питер… он ведь тоже в этом году перешел в эту школу.
Сердце моментально екнуло. Да нет, быть такого не может, он не дурак, да и скольких людей знает. Или может? Сегодня я его не видела – в то время шли уроки, если их можно так назвать, по коридорам сновали одни учителя. Надо бы позвонить ему или написать, все ли в порядке, но я боялась. Мало ли, у них все же урок идет, а я тут звонить буду. Да и внутреннее чувство подсказывало, что с ним-то все в порядке. Но оно также подсказывало, что кому-то действительно плохо. И больше всего пугало то, что этого человека я, скорее всего, знаю.
- Иди в пень, - выругнулся один из близнецов, отчего шум в коридоре на мгновение затих. – Я тебе прошел миссию с поездом, а ты у меня тачку взорвал.
- У меня ноут барахлил, игра заедала, - проворчал второй, обиженно взглянув на брата. – И я ее не взрывал – бабуля, пока я хомячил, решила немного поиграть. Ну и взорвала твою тачку на лям. Я же тебе потом другую подарил.
- Так ее еще один кретин взорвал! Твой дружок из клана «Хаски». Ты его убил, а он нас перепутал и взорвал мою тачку.
Дальше я не слушала. Гул в коридоре притих, но на смену пришел звук стучащих каблуков. Он становился все громче и громче, отчего я быстрым темпом направилась к своей парте. Увидев мой порыв, одноклассники сделали тоже самое, и даже успели для вида достать учебник.
Школьный инстинкт меня не обманул – дверь кабинета резко открылась и в поле зрения оказалась молодая девушка, лет двадцати пяти – двадцати семи. Вид у нее был довольно измученный – она грустным, но в тоже время добрым взглядом осмотрела класс и продолжила еще более печальным голосом.
- Детишки, сейчас спокойно собираете вещи и выходите из школы, братцы-акробатцы, вас это касается в первую очередь. Объявляется экстренный карантин на неделю. Те, кто собирается ехать на экскурсию с мистером Дегиссом, подойдите завтра к девяти часам в его кабинет. Так как он запланировал насыщенную программу, то поедете не на два дня, как было оговорено ранее, а на пять. Журнал поставлю в учительскую.
Переглянувшись, мы начали собираться. Карантин? Да еще и в самом начале учебного года – такого у меня еще не было. Как и у моих новоиспеченных одноклассников, если судить по их ошарашенным взглядам. Близнецы заулыбались – только вышли с каникул и опять каникулы. Николь пожала плечами, Стефани поправила прическу, а вот на лице Себастьяна было четко и ясно написано, что такой поворот он и ожидал. Все же мне кажется, что он многое знает, и про сегодняшнюю ситуацию в том числе. Он показался мне довольно умным и сообразительным парнем, только вот какой-то он… скрытный, что ли. Так или иначе, пока ничего неизвестно, и судить о чем-то и тем более о ком-то в данном случае неуместно.
После школы мы с Николь решили сходить в кафе: я практически не ела сегодня, а Николь, как оказалось, хотела со мной переговорить.
- Знаешь, - начала она, когда мы сделали заказ. – Будь осторожна с Себом. Не знаю, что он там тебе наговорил сегодня в кабинете, но помни – он с виду такой тихий и спокойный. Если сделать что-то поперек ему, вернее, против него, то он может что угодно сотворить. В последний раз он чуть не выкинул в окно своего друга из гуманитарного класса, тот якобы не так посмотрел на Стеф. Так, или не так, не наше дело, но драки он устраивает довольно часто – и это только в школе. И я не удивлюсь, если он замешан в сегодняшней истории.
Николь примолкла, когда принесли заказ. Аппетита совсем не было, но все же я решила поесть.
- Подожди, ты думаешь, в школе действительно что-то произошло? – удивилась я, пристально посмотрев на Николь. Она уминала греческий салат, и на мой вопрос ответила не сразу.
- Возможно. Учителя редко снуют по коридорам в урочное время. Даже Зубиха вела себя тихо, а это довольно редкое явление. Надеюсь, в этот раз обошлось без смертей, - последнюю фразу Ника старалась произнести как можно тише, но я услышала. И ужаснулась. Отвернувшись, чтобы девушка не догадалась о том, что я ее услышала, у входа в кафе увидела девушку, одетую в ту же форму, что и мы с Николь. Она выделялась довольно яркой шевелюрой, и, как я решила, девушка была как раз одноклассницей Питера.
Она была одна – осмотревшись, незнакомка задержала взгляд на столике, где мы сидели с Николь. Кивнув, школьница двинулась в нашу сторону. Я попыталась стать как можно более незаметной.
- Привет, Ник, - улыбнулась та, присев на свободный стул. – Говорят, у нас в школе произошло что-то ужасное. Не знаешь, правда ли?
Заметила, что подошедшая девушка не обратила на меня никакого внимания. Это к лучшему, потому что в данном случае мне не хотелось с ней общаться. Да, она одноклассница Питера, и я о ней немало знаю, если судить по той информации, которую мне предоставил парень, но все же… я хотела переговорить с Николь наедине.
- Без понятия, - отрезала шатенка, продолжая свою трапезу. Интересно – кто мне несколько минут назад рассказывал про свои подозрения по поводу сегодняшней ситуации?
- Поговаривают, что химичка серьезно заболела, ваша классная, кстати.
- У нее сегодня нет уроков. Окно, - Николь разговаривала таким тоном, словно ей было скучно и неинтересно общаться с девушкой, которая на год младше.
- Вот и я о том же, - подхватила незнакомка и, попрощавшись с Никой, отправилась к соседнему столику, где сидели другие ребята нашей школы. Питера там я не увидела. Радовало одно – он в порядке. Иначе девушка не так яро обсуждала бы данную проблему.
- Жуткая сплетница, - пояснила Николь, сощурившись и грозно при этом посмотрев на уходящую школьницу. – Я даже удивлена, что она не знает причину карантина. Стареет девка.
Через секундную паузу мы одновременно рассмеялись. Вплоть до того момента, когда в кафе зашел мощный накаченный парень, одетый в нашу форму. Его длинные черные волосы немного подпрыгивали при ходьбе, а сам парень пристально взглянул в нашу сторону, вернее, в сторону Николь. Девушка же сильно переменилась в лице – не знаю, почему я это заметила, скорее, просто почувствовала изменение в атмосфере кафешки. Через некоторое время незнакомец прошествовал к бару, а кулаки Ники при этом сильно сжались.
- Ах, Лиль, эта сволочь учится в гуманитарном. Советую с ним не знакомиться – он не принимает женский футбол.
Я бы поверила. Но что-то мне подсказывало, что дело вовсе не в ненависти. Да и парень явно не был настроен так злобно по отношению к Николь. Наоборот, я на секунду увидела в его глазах желание подойти к нам. Права ли я? Не знаю. Я прекрасно понимала, что это не мое дело и Ника сама расскажет, когда посчитает нужным это сделать. Сейчас нужно разобраться, что произошло в школе.
***
Мисс Залевски, как обычно, сидела в учительской и заполняла журнал своего нового класса. Пятый класс – физмат. Она до сих пор не могла поверить, что и младшие теперь делятся по профилям. Для нее это был ужас. Конечно, это никак не отобразится на учебной программе – ну и будет больше преподавать математику. Девушка чувствовала себя спокойно – несколько капель валерьянки сделали свое дело, но ситуация никак не поменялась, проблема не исчезла. Да, детей отправили на карантин – но вопросы будут, и что ей отвечать, правду? Она бы ответила, но тогда лишится работы, а это ей пока совсем не нужно – на носу свадьба, а денег не так много, чтобы рисковать прибыльной работой. За заполнением журнала ее застала миссис Лэтам, случайно зашедшая в учительскую.
- Добрый день, - произнесла Залевски, не поднимая головы от журнала. – Вы в курсе, что произошло?
- Не очень, - призналась женщина, усаживаясь в кресло. У нее было неважное настроение – пришлось идти в школу в свой выходной день. – Опять ученики что-то натворили? Старшеклассники?
- Теперь все намного серьезнее. Девочка, старшеклассница, выбросилась из окна своего дома. Она в больнице. Пока жива.
Лэтам опешила. Сердце противно закололо, а она просто не знала, что делать с внезапно возникшей дрожью.
- И кто она?
Женщина узнала ответ, от которого никуда не могла деться.