Мое пробуждение было странным, если это вообще можно было назвать пробуждением. Сами посудите, залитая ярчайшем солнцем пустыня в качестве окружающего пространства, не совсем способствует ощущению реальности. Впрочем, мне уже не раз доводилось оказываться в странных местах, поэтому я вполне допускал что мир, куда я попал именно так и выглядит.
Не сразу заработавшие мозги все-таки пришли в движение, напомнили обстоятельства последнего времени, поэтому я окинул взглядом окрестности, а потом сел прямо на землю и закрыл глаза, пытаясь почувствовать Ойди. Я помнил, о чем-то треснувшем меня по голове, но не знал, успел ли свалиться в иное измерение вслед за Мелодией или же остался в прежнем мире. Но мне не удалось даже приступить к настройке на родных, потому что сей процесс был крайне грубо прерван. Если попроще, то мою многострадальную черепушку весьма грубо огрели чем-то крайне твёрдым.
- Вот откуда ты на мою голову взялся? - истерически завопил кто-то голосом настоящего Трина, а тут же открытые глаза позволили убедиться, что это он и есть.
Я вскочил, собираясь защищаться, но мой обидчик, похоже, удовлетворился сатисфакцией, отпрянул и вдруг принялся рыдать белугой, приговаривая "Нигде от тебя не скрыться зараза ты невыносимая".
- От меня? - я был немного озадачен, - это ты меня преследуешь как репей, я, между прочим, не просил отправиться в другой мир, это была целиком твоя затея.
- Ага, моя, как же, - пробормотал он себе под нос и отвернулся, - как будто у меня был выбор. Как будто ты дал мне выбор, наш прекрасный высокоморальный, могущественный и непогрешимый маг!
- Чего? - совсем ничего не понял я, - Мы с тобой пересеклись много позже этой заварушки, поэтому как я мог не дать тебе выбора, до меня что-то не доходит.
- Потому что ты предпочитаешь, чтобы не доходило, - мерзким противным голосом проскрипел настоящий Трин, - но разве непонятно, что всё твоих рук дело? Так что все претензии предъявляй к себе, ясно?
С последними словами он замахнулся и отвесил мне увесистую затрещину. Я почему-то не сопротивлялся, покорно опустил голову и лишь слушал бушующие в ушах литавры.
Бамммм, - звенел череп, будто пустой латунный колокол.
Баммм, - вторили ему в беспорядке перемешавшиеся мысли.
Бамм, - вибрировали голосовые связки, несмотря на то, что я не раскрывал рта.
- Бам, - в уши влился голос Мелодии, - вставай, хватит разлеживаться, мы и так уже торчим тут непонятно сколько времени.
Я с трудом открыл глаза, пейзаж перед глазами кружился-кружился и всё никак не желал остановиться и явить мне чёткую картинку, поэтому пришлось зажать уши руками и уставиться в одну точку, надеясь, что пространство прекратит своё надоедливое мельтешение. Это худо бедно помогло и я, наконец, смог дышать дальше. С первого же вздоха стало понятно, что нахожусь я в месте, крайне отличном от тех миров, где успел побывать. Не знаю, как объяснить, то ли запах был другим, то ли количество кислорода, то ли состав, безошибочно определённый невидимыми внутренними анализаторами и с лёгкостью облечённый в слово «непривычный», но чувствовалось, что судьба снова забросила меня покорять другие вселенные. Чем я, собственно, и планировал незамедлительно заняться.
- Сколько я тут лежал? – на протяжении нескольких секунд подниматься было тяжело, одеревеневшие мышцы недоумевали, кто это тут вознамерился ими пользоваться без массажа или, на худой конец ванны, но потом вошли в моё положение и подчинились. Довольно живо подчинились, я вскочил, ощущая, что тело на удивление легко двигается и вообще больше не испытывает никаких неудобств, хотя скорее всего я должен был ощутимо треснуться и хоть что-нибудь просто обязано было болеть, - Ты что-нибудь можешь сказать об этом мире? Вас никто не обижал? Что с сыном? Как я тут оказался? - вопросы посыпались из меня, как из рога изобилия.
Голова соображала ещё плохо, но некие включившиеся инстинкты чётко понимали, что ситуация может быть опасна, поэтому надо как-то действовать, а перед этим неплохо было бы разжиться информацией, чтобы понять, как действовать наиболее эффективно.
- О, о, едва глаза разлепил, а уже столько всего интересует, - хмыкнула Мелодия, - Сын в порядке, мы не ушиблись, кстати, спасибо, что поинтересовался и моим самочувствием. Прошло какое-то время, ты свалился сверху уже без сознания и провалялся тут сколько-то. Сколько не знаю, часов у меня нет. Что за мир тоже не знаю, потому что сижу тут, жду, пока ты проснёшься, а мимо никто не проходил и новости мне не сообщал.
Я кивнул, снова помотал головой, чтобы побыстрее прийти в себя. Так, по крайней мере, все живы-здоровы, это главное, теперь нужно разбираться, как нам жить дальше.
Уразумев, что Мелодия, похоже, знает не больше меня самого, принял весьма своевременное решение, хотя бы осмотреться. Вообще, судя по буйствующей зелени нам достался вполне-таки неплохой мир, хорошо бы, чтобы всё это великолепие оказалось не ядовитым, а также населённым какими-нибудь более-менее дружелюбными существами. Очень удивляла, конечно, гора зерна по высоте в два человеческих роста, но больше никаких непривычных взгляду вещей не наблюдалось. Меня это очень порадовало, не хотелось, знаете ли, подвергнуться нападению фиолетовых динозавров или увидеть какие-нибудь извергающие лаву кратеры.
- Давай, сходим на разведку, - снова повернулся к Мелодии я, - не уверен, что стоит оставаться возле портала, мало ли, вдруг наши преследователи догадаются последовать сюда за нами.
Она пожала плечами, и мы отправились куда-то вглубь этого мира.
Очень долго не встречались ни люди, ни постройки, пока мы не набрели на какой-то довольно интересный парк, чему я сильно обрадовался. Значит тут, во-первых, есть цивилизация, а во-вторых, она процветающа, ведь если бы всё было плохо, то кто бы стал поддерживать в идеальном состоянии какие-то там парки, вспомнить хотя бы полуразрушенный прежний мир, жителям которого и в голову не приходило восстанавливать фонтаны с качелями.
Мы посидели немного на скамейке, пока Мелодия кормила ребёнка, а потом отправились дальше. Я пытался запоминать дорогу, не ровен час наткнёмся на каких-нибудь не слишком доброжелательных аборигенов или не особо благоприятные условия, а там, откуда мы свалились, хотя бы крупа есть. Непонятно, конечно, откуда, но есть же, по крайней мере, с голода не умрём.
Извилистая дорожка манила нас за собой, окружающий пейзаж не вызывал никакого беспокойства, напротив, весьма качественно умиротворял. Мы брели себе в незнакомом мире, переглядывались, утрамбовывали тропинку ступнями и, как ни странно, ощущали полную безмятежность.
- Прямо как рай, - сказал я, зацепившись умилённым взглядом за какое-то очередное деревце, с шевелящимися на ветру листьями.
- Слишком не расслабляйся, - осадила меня Мелодия, но я всё равно не проникся.
Мне было хорошо и спокойно, я почему-то доверял этому месту. И, как оказалось, не зря.
Через несколько минут показались дома, я жадно всматривался в первый же бревёнчатый сруб, стараясь на глаз определить техническую развитость этого мира и обстоятельства местной жизни. Не попорчены ли стены, к примеру, водой, нет ли следов других разрушений, на какое время похожа виднеющаяся во дворе утварь и не появятся ли на пороге хозяева. Дома выглядели вполне себе прилично, добротно и вызывали стойкую ассоциацию со средними веками.
- Не увлекайся, - взяла меня за руку Мел, всё ещё недоверчиво оглядывающая пространство.
Тем временем дверь открылась и на пороге показалась ослепительной красоты девушка. Она тут же расплылась в изумлённой улыбке, покраснела, закрыла руками лицо, потом отняла ладони от мгновенно вспыхнувших краской щёк и тут же помчалась к нам навстречу.
- Вы же не местные! – радостно закричала она, сияя от счастья.
- Пошли отсюда, быстро, - зашипела мне Мелодия, схватила за руку и попыталась утащить прочь от странной девчонки, у меня тут же промелькнула мысль, что Мел, возможно ревнует, но она не дала мне в ней укрепиться, - давай же, вдруг тут за скальп чужеземцев назначена награда.
- Чушь, - решительно отрезал я, испытывая твёрдую убеждённость в том, что всё происходящее не несёт нам никакой угрозы, - стой на месте, всё в порядке.
- Нет-нет, не уходите, - девушка, широко распахнув глаза, захлопала длиннющими ресницами, - не бойтесь, пожалуйста, я не причиню вам зла. Наоборот, гости из другого мира это большая честь для нас и большая удача. Идёмте же в дом! Пожалуйста, зайдите к нам, так здорово, что вы отправились этой дорогой именно через меня.
- С чего это вы так рады чужеземцам? – настороженно наклонила голову Ойди.
- Да как же… - улыбаясь, девушка пожала плечами, - вы ведь знаете много историй, там, откуда вы родом, всё не так, всё по-другому, а здесь у нас тоже не так, как принято у вас. Вы знаете других людей, много-много других людей, знаете о том, что случалось с ними, - и она даже захлопала в ладоши от избытка чувств.
- Чего-то я не пойму, - шепнула мне на ухо Мел, покачивая завозившегося сына, - телевизора у них нет, что ли.
- Телевизора? - ещё более оживилась хозяйка дома, - Давайте же зайдём внутрь, и вы расскажете, что такое «телевизора». Ну, пожалуйста, я так боюсь, что вас переманит старая Герда, вы с ней умрёте со скуки, право слово. Давайте же! Я, - симпатичное личико девушки озарилось идеей, - накормлю вас, вы ведь с дороги голодны, а ещё у нас есть люлька, можно будет положить туда ребёнка. Пожалуйста.
- Да, мы зайдём, - согласился я, под негодующее шиканье своей спутницы.
И мы зашли.
Внутри дом всё больше напоминал средневековье, впрочем, не без новейших технологий, иначе откуда бы там наличествовали холодильник и плита, правда, стилизованные, под старину. Телевизора и вправду не было.
- Не ешь здесь ничего, - нетрудно догадаться, что Мелодия продолжила сеанс недоверия, но меня это уже волновало мало.
- А как вас зовут, - решил поинтересоваться у приютившей нас девушки, и та зарделась ещё больше.
- Молодая Герда, - лукаво бросила она и принялась возиться с тарелками.
- Вас так называют, чтобы отличать от старой Герды? – улыбнувшись, поинтересовался я.
Мелодия ещё более мрачно уставилась сначала на меня, а потом на собственные руки. Малыша она скрепя сердце всё-таки уложила в предложенную колыбель.
- Нет, мы обе Герды, а если быть более точной, то мы двое одна и та же женщина, просто я иду от рождения, взрослею год за годом, а она от смерти – молодеет. В середине мы встретимся и станем одним целым, вот так. У вас люди как-то по-другому живут? Да, точно по-другому, сколько к нам кто ни заходил, все проживали жизнь сами и не раздваивались.
Я медленно кивнул, бросил взгляд на Мелодию, которая ёрзала и всё никак не могла удобно устроиться на жёсткой скамье.
- Так это же здорово, - всплеснула руками Герда, - тем интереснее. Вы, кстати, не переживайте, все, кто оказывается здесь у нас поначалу сильно переживают, дескать, что за люди, вдруг причинят нам зло, но нет, никто вас и пальцем не тронет, это же нужно совсем не в себе быть, чтобы сделать плохо приезжему. У вас ведь столько нерассказанных ещё историй, - она мечтательно прикрыла глаза, - выделим вам дом, у нас не много свободных осталось, но ещё есть, заселяйтесь, да и живите себе.
Тем временем из кухни запахло чем-то очень вкусным и наша собеседница, вспорхнув со скамейки, отправилась спасать еду от пригорания.
- Как-то слишком хорошо всё складывается, не находишь? – скептически покосилась Мелодия, - первый встреченный человек источает доброжелательность, да так сильно, что даже планирует нам просто так за здорово живёшь презентовать дом. Мне всё это не кажется безопасным.
- Ты думаешь, что они заманят нас, откормят и съедят? – усмехнулся я.
- А ты можешь поручиться, что этого не будет? Это другой мир, законов которого мы не знаем и чем они питаются, кстати, тоже.
- Но, тем не менее, нам нужно в этом мире как-то устраиваться. Осмотримся, поймём, что да как и на основании полученной информации будем думать, что делать дальше. К тому же Герда очень хорошо пояснила свою мотивацию, почему она нам так рада и хочет всячески способствовать.
- Я всё равно не верю в бескорыстную помощь, - упрямо возразила Мелодия, - а смертная скука и жажда рассказов, на мой взгляд, слишком сомнительная причина дарить нам недвижимость.
- Но мы подарок примем, - твёрдо ответил я, - у нас на руках ребёнок, нет никаких денег и даже малейших представлений о том, какие здесь нужны профессии и умеем ли мы это делать.
Мелодия стиснула зубы и уже приготовилась ответить что-то резкое, но не успела, в комнату буквальным образом впорхнула молодая Герда.
- Прошу к столу, вы, наверное, проголодались, давайте же, заодно расскажете что-нибудь о себе. Например, кто ваши родители.
- У меня их нет, - огрызнулась Мел, но с дивана поднялась.
Я только виновато на неё посмотрел, надо же, сколько мы вместе, а я так и не удосужился поинтересоваться семьёй Ойди. Она всегда воспринималась мной как самостоятельная, самодостаточная женщина, которая сделала себя сама, да и при мне она никогда не упоминала свою семью.
- Да? – почему-то обрадовалась хозяйка и почти что в ладоши захлопала, тут уже и я насторожился, переняв настроение Мел, но потом всё прояснилось, - Как здорово. А как же вы появляетесь на свет? Расскажите, это очень интересно! Вот года два назад к нам упали четырёхрукие люди, так они выходят из живых мешков, которые висят на деревьях, представляете? А когда умирают, то их хоронят под этими деревьями и через несколько столетий они прорастают такими мешками и рождают следующих. А у вас как?
- У меня гораздо прозаичнее, - настроение моей спутницы ни капли не улучшилось, - была война и родители то ли погибли, то ли отдали меня в детдом, чтоб не мешалась под ногами.
- А-а, война-а, - протянула светским голосом Герда, дескать, знаем-знаем, - да, я не раз слышала о войнах, все, кто бы к нам ни приезжал, рассказывали о них страшные вещи, но мы, если честно, так и не поняли, зачем они нужны. Мы сколько раз пытались устроить у себя войну, хотя бы маленькую, чтоб попробовать, но ничего не получилось, никто так и не смог придумать ни одной причины, зачем это нужно делать.
- А что по этому поводу думали ваши правители? – подключился к разговору я, становилось всё интереснее.
- Правители пытались, - кивнула девушка, - но они тоже не поняли, зачем нужно воевать.
- Чтобы захватить территории, например, - Мелодия была удивлена, что нужно объяснять такие прописные истины.
- Зачем?
- Как зачем? Расширить государство, увеличить казну, получить больше денег, больше власти, больше уважения, наконец.
- Да зачем больше-то? Вот смотрите, чтобы всё это осуществить нужно очень много времени и очень много сил, нужно найти людей, которые захотят воевать и с той и с другой стороны, причём, чтобы они согласны были делать это долго. А долго же никто не хочет, да и мало какой правитель соберётся аж столько времени оставаться на троне, эдак он же ничего не успеет, ни хлебошацем побыть, ни менестрелем.
- Короли добровольно отказываются от трона? – вскинул брови я, - Чтобы быть хлебопашцами?
- Конечно, - кивнула Герда, - дураков нет, просидеть всю жизнь на одном месте, а после вознесения висеть на небе и жевать сухую корку, когда другие будут объедаться яствами.
- Что-то связь от меня ускользнула, - нахмурилась Мелодия.
- Ой, да вы ешьте, ешьте, - спохватилась хозяйка, - ешьте, а я буду рассказывать. Когда двое, старый и молодой соединяются в одной точке, то этот человек становится очень мудрым и как бы это выразиться... цельным. Он уходит вглубь леса, занимается там самопознанием, а когда решает, что пора умереть, то взлетает на небеса и парит там над всеми мирами. Но ему же нужно наверху чем-то питаться и не мясом да молоком, тела ведь уже нет, он питается воспоминаниями и впечатлениями. И чем нажитого добра больше, тем ему лучше и комфортнее, деньги-то с собой на небо не заберёшь, а воспоминания запросто. Поэтому никто не хочет всю жизнь быть кем-то одним, все стараются ухватить побольше, быть и бедным и богатым, и бродягой, и подёнщиком, и вельможей, и колдуном – всеми, кем только получится. А вот вы, гости, - девушка снова широко улыбнулась, - очень нам помогаете, ведь каждому известно, хорошо рассказанная история всё равно, что прожитая, её можно записать к себе в копилку и потом вспоминать как свой собственный опыт. А ведь слушать быстрее, чем жить, поэтому все так любят иномирцев.
С последним её словом мы с Мелодией как раз доели всё, что лежало в плошках. Нашему сыну надоело лежать себе спокойно, и он принялся оглашать пространство рёвом.
- Ой, можно я? – вскочила Герда, - никогда не держала в руках младенца.
- Нет, - отрезала Мелодия и сама отправилась к ребёнку.
Я же тем временем решил поблагодарить хозяйку, в самом деле, привела в дом незнакомых людей, накормила, собирается найти нам жильё, едва ли свалившись в новый мир можно было рассчитывать хотя бы на десятую часть такого отношения.
- Спасибо, Герда, - я с чувством приложил руки к сердцу, а потом от всей души обнял снова разулыбавшуюся девушку.
Мою спину буравил напряжённый взгляд Мелодии.
Потом в сопровождении новой знакомой мы отправились осматривать наше новое пристанище.
Мел была чернее тучи и сколько бы я ни пытался взять её за руку, не давалась, аргументируя тем, что ей нужно нести ребёнка.
Новый дом был заметно похуже того полудворца, в котором жила Герда, но вполне приличным. Небольшой, деревянный, состоящий из столовой-кухни и спальни он, тем не менее, был полностью меблирован всем, что нужно для жизни, включая кроватку для малыша.
- А чей это дом? Непохоже, чтобы он был заброшен, скорее всего у него есть хозяин, - спросил у Герды я.
- Не волнуйтесь, если хозяин вернётся, то отправится в какое-нибудь другое место, - беззаботно пожала плечами девушка, - у нас тут никто не привязан к месту, в конце-концов, обживать новый дом – это дополнительные впечатления, мало кто откажется от новых эмоций, максимум, чем вам может помешать прежний владелец это попросить пустить его внутрь, если ему вдруг захочется поностальгировать.
- Слушай, - обратился я к Герде, временно ставшей нашим ангелом-хранителем, - а ведь негативные эмоции это тоже эмоции, драка там, убийство, не захочет ли прежний владелец дома испытать их?
- Да ну, - девушка захлопала длиннющими ресницами, обрамляющими увеличившиеся глаза, - нет, убийство это очень-очень плохо, если человек сам умер, раньше, чем успел соединиться и захотеть смерти это очень печально, конечно, но такова судьба, ничего не попишешь. А если его кто-то убьёт, то обречёт на долгую-долгую печаль не на небе, а на земле, убитый будет скитаться по миру невидимый и когда найдёт своего убийцу, то будет сжимать пальцами его сердце, пока тот сам не скончается в муках. Очень незавидная судьба, в последний раз у нас кого-то убивали за три поколения до меня.
- Ладно, ты меня успокоила, - улыбнулся я.
- Тогда обживайтесь, я вас оставлю, а завтра с утра приходите, обязательно в таверну! Я зайду за вами, покажу, что здесь где. Мы накормим вас, а вы нам что-нибудь расскажете, соберутся все наши, вот увидите, сколько будет народу! – Герда восторженно захлопала в ладоши и, зардевшись от избытка чувств, крутанулась и выбежала за двери.
- Ты я смотрю рад и счастлив, - хмуро бросила Мелодия, укладывая нашего сына в кроватку, пока я обменивался метафизическими проблемами с аборигенкой, Мел успела осмотреть дом, нашла там некое подобие шкафчика, а внутри несколько отрезов ткани из которых сейчас мастерила пелёнки.
- А ты разве нет, - я улыбнулся, подошёл к ней и попробовал обнять, но она недовольно скривившись, дёрнулась в сторону.
- Почему ты недовольна? – искренне удивился я, - По-моему, всё устроилось как нельзя лучше, сама подумай, нам за здорово живёшь достался неплохой дом, в котором можно прожить если не всю жизнь, то какое-то время точно. Дружелюбный мир, населённый мирными обитателями, которые интересуются исключительно новыми впечатлениями. Нам могло повезти гораздо меньше.
- Я не понимаю, как ты можешь доверять первой встреченной девке, - тихим, но звенящим от напряжения голосом ответила Ойди, - подчиняться ей во всём, развесить уши и идти куда она скажет. Ты что, не понимаешь, что это может быть ловушка, засада? Тебя как доверчивого щенка поманили, ты и пошёл, велика добродетель – насыпать нам по плошке супу, да скорчить радостную физиономию. Может быть, все её россказни яйца выеденного не стоят, а ночью мы проснёмся с топором во лбу, потому что печень иномирцев тут самый большой деликатес. Всё, давай, возьмём по максимуму того, то нам может пригодиться и дёру отсюда.
- Нет, - твёрдо ответил я, - Мелодия, нельзя быть такой недоверчивой. Почему ты решила, что всё это неправда? С чего вдруг такие выводы, а? Девушка не сделала нам ничего плохого, она не врала, неужели ты не видишь? Нельзя так быстро и так складно придумать концепцию целого мира и ни в чём не проколоться. Мы никуда не пойдём, а останемся тут и попробуем обжиться. Герда помогла нам и нельзя просто так взять и сбежать.
- Конечно, - зашипела Мел, - она тебе понравилась, вот в чём дело. Да? Красивая, молодая, ухоженная, построила тебе глазки, ты растаял и готов верить ей во всём.
Я воздел очи горе и расхохотался.
- Ты серьёзно? Серьёзно ревнуешь меня? Мелодия, боже, больше года любил тебя, даже не надеясь на взаимность, пережил с тобой взрыв, разлуку, нашёл тебя после войны, ты родила мне ребёнка, неужели ты не понимаешь, насколько сильно мы связаны и что именно ты для меня значишь? Какая может быть ревность, Ойди?
Она зажмурилась, закрыла лицо руками, но не сопротивлялась, когда я всё-таки сумел обнять её подрагивающее тело.
- Прости. Прости, знаешь, в последнее время всё слишком хорошо складывалось, а так не бывает. Со мной не бывает. Я чувствую, что скоро должна случиться какая-нибудь гадость и стараюсь предугадать в чём именно. Просто ты смотрел на эту Герду и мне так явно показалось, что…
- Тебе показалось, - я коснулся губами её щеки, - просто ты заранее настроилась на опасность хоть в чём-нибудь. Успокаивайся. Тут хорошо и безопасно, ты же веришь в мою интуицию? Всё будет в порядке.
Худо-бедно, мне удалось восстановить мир в нашей небольшой, но крайне тревожной семье. А спустя несколько часов, когда горячая ванна и крепкий чай из иномирных трав (да, тут нашлось и такое) вконец примирил Мелодию с действительностью, я, кусая губы от нетерпения, наконец, отнёс свою женщину в постель.
Чтобы прижать к себе её трепещущее обнажённое тело второй раз в жизни.