[Allieren]

Чтобы не дать теме покрыться столетней пылью, несу сюда одно из тех стихотворений, при прочтении которых реву навзрыд.
А еще лисоподобию внезапно исполнился месяц. Для меня это много, да

здравствуй.

здравствуй, родная, хорошая, здравствуй.
сколько же лет я тебе не писал?

здесь, за границей любых зазеркалий,
рвется к тебе неживая душа,
вьется и вьется по шее удавкой,
с губ обрывая отчаянный крик.

здравствуй, родная, хорошая, здравствуй.

только о чем же с тобой говорить?

здесь, за границей меж явью и снами,
мрак в поднебесье стекает рекой,
льется на землю густыми ручьями -
вы называете это дождем.
счастья обрывки ссыпаются оземь,
мир укрывает сияющий свет.
то, что зовется у нас чудесами,
вы на земле называете - снег.

здесь, на границе, ломаются звезды,
крошатся в пальцах, как будто бисквит.
точно окурки, тушу их ладонью -
честное слово, почти не болит.
свет фонарей - а по-вашему, звезды -
нам освещает дорогу во тьму.
путь, освещенный глухими лучами.
я возвращаюсь домой по нему.

я возвращаюсь домой - это значит,
я прихожу неизменно к тебе.

крыльев обломки ползут по асфальту,
голые ноги примерзли к земле,
тень, расплываясь, стекает по стенам
и терпеливо идет за тобой.

знаю, что ты бы иначе хотела.
чтобы я был ощутимый, живой,
чтоб не стыдливо, ночами, украдкой,
звезды в карманы, ветра - в стороне.
ты бы хотела обнять, прижимаясь
и наблюдая весенний рассвет,
чтобы ладони теплее, чем солнце,
чтобы улыбка светлей, чем луна,
чтоб разговоры и сказки ночами...

а остается - одна тишина,
тень за спиною и сгорбленный ангел,
тот, что и ангелом быть не умел.
я обнимаю тебя пустотою.
свет, как и тьма, начинается здесь.

камень холодный, под инеем скрытый,
буквы на нем...

неизменный итог.

я и на той стороне зазеркалья
бога прошу, чтоб тебя уберег.