Как я уже писала, в семье Аскольда и Эльзы царила бы настоящая идиллия,
Если бы, когда Девиду и Уильяму исполнился хорошо если год на двоих, не начались неприятности. Самые мерзкие неприятности: такие, на которые и официально никому не пожалуешься, потому что официально такого не бывает, и неофициально не решишь. Призраки.
Нет, появлялись-то они и раньше, но максимум, что могли, это скорчить страшную рожу из зеркала. К этому все привыкли – и даже внимание обращать перестали. Но тут вдруг ко внезапным появлениям прибавились сначала жутковатые звуки, потом кошмарные сны, следом падающие (а потом и летающие) предметы (летающие не очень далеко, но сам факт). Было не очень понятно, хотят призраки просто напугать или пытаются навредить. Аскольду очень хотелось верить, что это обычные «пугалки», ведь чаще всех этим занималась Диона – та самая, которая выросла у него чуть не на руках – и перед которой он все еще чувствовал себя виноватым. Очень не хотелось думать, что она и правда так злится.
Второго «потустороннего активиста» никто из живших в доме узнать не мог – и Эльза даже предположить не могла, чем семья разгневала этого незнакомца. Да ее, честно говоря, это и не волновало: она просто хотела знать, почему вдруг совсем недавно такие безобидные призраки стали опасны.
Аскольд предполагал, что это постепенно рассыпается защита, созданная Феликсом: старший сын основателя, бесспорно, был сильным магом, но проклятие здорово гораничивало его в возможностях. Его защита была рассчитана лет на десять-пятнадцать «автономной» работы – и этого вполне хватило бы: Эдна с ДДионой успели бы «дотянуть» до возраста, пригодного для посвящения – и продолжили бы поддерживать установленные дядей и дедушкой щиты. Наверное, Феликсу и в страшном сне не могло присниться, что ни дочери Корая, ни Каспар, не продолжат столь важную традицию – и защита останется без подпитки более чем на тридцать лет.
Если совсем честно, то посвящение можно было бы, наверное, провести и раньше, но найти обитель настоящих магов среди массы простых шарлатанов – задачка та еще, а в семейных дневниках был указан адрес только одной – не самой светлой – «гильдии». Отправлять туда детей до шестнадцатилетия Эльза категорически отказалась. Она, наверное, и дальше тянула бы с этим, благо дети (что старшие, что Девит с Уильямом) подросли,
привыкли – и научились худо-бедно справляться (по большей части, запираться на ночь в комнате, где кроме кроватей ничего и не было), развлекаясь и играя исключительно днем.
Эльза надеялась, что детей, возможно, и вовсе не придется отдавать на обучение к темным. В конце концов, дети справыляются, Аскольд справляется, а она сама… Ну тоже как-нибудь справится.
Но родился Сильвестр – и ради защиты новорожденного (куда более уязвимого, чем старшие, способные учитывать сюрпризы от привидений) пришлось согласиться.
Конечно, не все получилось сразу: пока инициация, пока еще Нукрат и его наставница приспособились друг к другу, пока совместными усилиями был найден способ нанести защитные узоры на стены спален, построенных после смерти Феликса, а потому лишенных даже остатков построенной им защиты (которую Нукрат пока просто подпитывал, но надеялся со временем восстановить). Ради этого способа Нукрату пришлось срочно научиться шить, а увидеть стены спален стало невозможно из-за покрывшего их слоя стеганных одеял, но первый праздник Сильвестра семья встречала уже в относительно безопасном доме.
Призраки не то чтобы успокоились, но Нукрат уже вполне успешно их «гонял» (чем вызывал особенно яростное возмущение Дионы).
Ну и домашних обучил парочке заговоров, которые «учитывая действующую защиту, должны работать и без посвящения, и вообще с минимальными способностями». У Аскольда, правда, не работали, а вот Уильям и Девид к «клялкам» привыкли быстро. Эльза даже в дневнике писала: «Девид теперь не только по всему дому бегает в любое время дня и ночи, но и в ночной сад начал выглядывать».
