Отчет 3.3. Поворот на сто восемьдесят градусов
Мой папа всегда говорит, что наши мечты сбываются, какими глупыми и странными они бы ни казались остальным. Иногда он добавляет, что не все мечты сбываются так, как мы хотим и когда хотим. В последнее время я слишком часто вспоминаю эти слова, пока я в школе. Я хотела, чтобы Хекслер перестал меня доставать, чтобы он исчез и не появлялся. Я ненавидела его самого, его гитару, которая все время шаталась и мне мешала, его учебники, которые он разбрасывал по парте и его ручки, которые он ронял по сто раз за урок. И все время орал, если видел мой рюкзак на своем стуле, после чего мы начинали ругаться.
И моя мечта сбылась. Хекслер пропал, перестал ходить в школу. Теперь я не видела его гитару, я могла ставить свой рюкзак куда угодно, а линейки и карандаши у меня теперь лежали на другом конце парты, где обычно сидел Роджер. Но… Почему-то меня это не радовало.
Последний раз я видела Хекслера в тот день, когда он подарил мне кувшинки. С тех пор прошло почти три недели. Он не появляется в школе, а я… Я не понимаю, что со мной творится. Я не радуюсь отсутствию Роджера. Нет, меня устраивает то, что никто не бубнит под ухом из-за моего рюкзака, никто не кидает в меня транспортир и линейку, но меня постоянно мучило какое-то странное чувство. В первую неделю мне удавалось его заглушить, убедить себя в том, что отсутствие Роджера – это хорошо, но с каждым днем мне удавалось это все сложнее. Каждый день у меня перед глазами стояла одна и та же картина – обнимающий меня Роджер, который спрашивал, что ему еще надо сделать, чтобы я успокоилась. Я не знаю, почему я так часто это вспоминаю. Я пыталась забыть это, но не получилось. Или я не захотела? Я уже не знаю…
Каждый день я думала, что все могло быть по-другому, что мы могли не ругаться. Или Роджер это понял раньше меня, раз резко прекратил оскорблять меня? Я не знаю, мы так и не поговорили. Телефона Роджера у меня нет, да и не позвонила бы я ему первой, пусть мне и интересно, почему он так резко изменил отношение ко мне. Он сделал первый шаг к примирению, пусть делает и остальные.
Скоро мне представилась возможность увидеть Роджера. После уроков меня позвала к себе классная.
- Каролина, ты общаешься с Роджером? Почему он не ходит в школу?
- Нет, я не общаюсь с ним. С чего Вы взяли, что я знаю что-то о том, почему Роджер не ходит в школу? Мы с ним в школе все время ругались…
- Да? А как же ваши трогательные объятия три недели назад?
- То было временное помутнение.
- Значит, придется ехать самой… Придется отменить два урока и внеклассные занятия. Кого только ни просила, все отказались. Никто с Роджером не общается, что же это такое?
- А куда Вам надо ехать? К Роджеру?
- Да, к нему. Узнать, что с ним случилось. Может, ему помощь нужна? Может, он чем-то заболел и на лечение этого заболевания требуются деньги? Он ведь из очень бедной семьи. Не бедной по вашим меркам. Если с ним что-то случилось и ему нужны деньги, то его матери негде их взять.
- Тогда почему он отказался от денег, которые я ему предлагала, когда сломала его гитару?
- Ты действительно не понимаешь? Я думала, что ты это поняла, как никто другой. Он слишком гордый, чтобы взять у кого-то из вас деньги. Не знаю, примет ли он предложение школы, но надо съездить, попробовать.
Я не знаю, что со мной происходит. Мне хотелось его увидеть, убедиться, что с ним все в порядке, что те ужасы, о которых говорит миссис Ариес, просто ее предположения. Да и поговорить мне с ним надо, да.
- Миссис Ариес, давайте, я поеду. У меня сегодня нет дополнительных занятий, я на машине, а сейчас пробок нет, я быстро доеду. Только адрес скажите.
Что со мной твориться? Почему мне не все равно, что с Хекслером? Он сволочь, он все время меня оскорблял, почему я хочу к нему поехать? Чтобы выслушать очередную порцию оскорблений? Но внутренний голос подсказывал, что никаких оскорблений больше не будет.
- Вот и отлично, записывай адрес. Позвони мне потом, как узнаешь, что с ним, если тебя это не затруднит.
- Миссис Ариес, я ведь еду туда по Вашей просьбе. Естественно, я Вам позвоню, как поговорю с Роджером.
- Или с его матерью, миссис Лизеттой Хекслер, если она будет дома. Пиши адрес!
Я знала, что в Исла Парадисо есть районы, куда лучше не ездить, потому что тамошние плохие дороги – это самая маленькая неприятность. Именно в таком районе живет Роджер, именно туда я и поехала. Почему я на это согласилась? Чего ради? Зачем я ищу приключений себе на жопу? Могла бы никуда не ехать, а миссис Ариес сказать, что я съездила, но никого не застала дома. Я люблю риск, но поездка в самый бедный район – это слишком. Надо будет уехать отсюда до темноты, меня ведь ограбить могут! И это в самом лучшем случае, про самый худший случай я и думать боюсь.
Дом Роджера оказался самым маленьким на улице. Это домом и назвать нельзя, сарай для лодок какой-то. Кажется, чихни на этот дом, он рассыплется. И каким надо быть идиотом, чтобы поставить стеклянную входную дверь?
Я несколько минут рассматривала прихожую через стеклянную дверь. Здесь мебель старше меня, как так можно жить? Неудивительно, что Роджер хочет вырваться отсюда как можно быстрее.
Я никак не решалась позвонить, пыталась собраться с мыслями. Надо подумать, что я скажу Роджеру, когда он откроет дверь. То, что может открыть его мама, я даже не рассматривала.
Я позвонила в дверь, но мне никто не открывал. Я ждала пять минут, десять, но мне никто не открывал. Я позвонила еще и еще, но никто не открывал.
Я стучала в дверь, но результатов никаких. Я даже пыталась заглянуть в окна, но не получилось, окна здесь зашторены. Я рассматривала прихожую через прозрачную дверь, удивляясь бедности и бардаку, надеясь, что кто-то меня заметит – я заметила кроссовки Роджера в прихожей.
Но никто не открывал. Почему Роджер меня игнорирует, если он дома? Или он не знает, что это я? Почему-то у меня к глазам подступили слезы. Почему я плачу? Мы с ним даже не друзья, наши объятия были минутной слабостью, почему он должен открывать дверь?
Надо успокоиться. Мне еще ехать домой, а вести машину в слезах – не самое приятное занятие. Уезжать отсюда надо как можно скорее, пока мою машину не разобрали на запчасти, а у меня из ушей не выдернули серьги.
Что со мной происходит? Почему я переживаю из-за того, что Роджер не открыл мне дверь? Почему я вообще переживаю из-за него? Почему я никак не могу убрать подальше его подарок? Почему я часто хочу нарисовать его портрет, ведь он красивый? Почему я вообще думаю о том, что он красивый, если он самый обычный?
Самое отвратительное, что в глубине души я знаю ответ на свой вопрос. Но почему именно в Хекслера? Нет, я понимаю, что в нашем классе нормальных парней нет, но влюбляться в Хекслера – это уже слишком! Это нелогично, он просто не мог мне понравиться.
Хотя, была ли логичной любовь Ромео и Джульетты? Как можно объяснить влюбленность Татьяны Лариной? Данте Алигьери к Беатриче? Вообще, поддается ли логике любовь? Нет, не поддается. Не зря говорят, что любовь зла, полюбишь и козла. Вот и не стала я исключением. Но с проблемой надо что-то делать. Возможно, есть способ побороть любовь?
Я пролистала кучу сайтов, но нигде не нашла ничего путного. Переключить внимание на кого-то другого, заняться чем-то полезным, уговорить себя, что он козел и наш с ним роман ничем не закончится… Советов много, но они все тупые. Мне не на кого переключать внимание, одиннадцатиклассники меня не воспринимают всерьез, а про одноклассников и говорить нечего. Я все время занимаюсь чем-то полезным, то рисую, то читаю, то фотографирую, то колдую, но мысли о Роджере не пропадают. Убедить себя, что он козел, тоже не получается, память подбрасывает воспоминания о наших с ним объятиях.
Есть в этом мире один человек, который мне может помочь. Этот самый человек много лет назад пытался сделать то же самое, что и я. Этот человек – моя мама.
Сейчас родители дома, что удивительно. Сидят в гостинной, наверное, в свои любимые видеоигрушки играют. Взрослые люди, называется. Или маме игр на работе не хватает?
Но сейчас они не играли, мама вовсю что-то доказывала папе. Я прислушалась:
- Рич, десять тысяч пропали! Я понимаю, если бы две или три, может, кому-то из нас денег не хватило, но не десять за раз!
- Лита, успокойся. Десять тысяч – не такие уж и большие деньги, ты их зарабатываешь меньше, чем за неделю. Тебе понадобилось утром взять пару тысяч, мне понадобилось взять пару тысяч, дальше подключились Лина и Рика. Вот и все. Ты же не обращала внимание, когда недосчитывалась двух-трех тысяч?
- Нет, не обращала. Но одно дело – две-три тысячи, а другое – десять! Просто у меня не очень хорошее предчувствие…
- Я объяснил тебе, что к чему. Не переживай, Лита. Это не такие уж большие деньги, чтобы так себя изводить. А с предчувствиями мы обязательно разберемся, не переживай.
Да что тут разбираться? Ежу понятно, кто их берет. Пригрел кое-кто змею на груди, вот и все. Рика белая и пушистая? Я так не считаю. Видела я, как она куда-то ходит вечером, когда родителей нет дома. По идее, ее надо было оставить в Авроре Скайс, тогда бы все деньги были на месте. Я даже забыла, зачем я искала маму. Надо же, Роджер ушел на второй план после новостей о деньгах. Надо будет запомнить такой рецепт борьбы с влюбленностью.
***
Нет, что-то же мне должно помочь?! На следующее утро проблемы с кражей денег отошли на второй план, а вот мысли о Роджере вернулись, когда я пришла в школу. Почему он не открыл мне дверь, если был дома? Вся его обувь была в прихожей, я видела. Почему он вообще так себя ведет? То оскорбляет, то дарит цветы, то пропадает и прячется. Что еще от него можно ожидать? Да и можно ли? Мне в голову пришла страшная мысль – а что, если Роджера и его маму убили инквизиторы? Он ведь маг, их с матерью нескоро кто-то хватится, если я права. Или его мать все-таки хватятся? Сегодня я опять поеду к дому Роджера и докопаюсь до истины!
- Каролина, привет. Я, конечно, понимаю, что мое отсутствие тебя расслабило, но убери, пожалуйста, свой рюкзак с моего стула.
- Роджер?
- Да. Убери, пожалуйста, рюкзак, ты же не хочешь, чтобы я сидел прямо на парте?
- Нет, не хочу. Оказывается, ты умеешь разговаривать по-человечески.
- Ты тоже не стерва, как я думал. Кажется, нам надо поговорить, но лучше это сделать наедине.
- Мы с тобой и так вдвоем останемся скоро.
- Когда Марианна пойдет курить? Который час сейчас?
- Без двадцати девять. Курить она уйдет ровно через пять минут. А вообще, тебе не все равно, наедине мы поговорим или нет?
- Хорошо, уговорила. В общем… Каролина, я был неправ по отношению к тебе. Понимаешь, моя мама много работала ради этой гитары. Она получает в месяц примерно столько, сколько ты тратишь в день, может, даже меньше. Мои подработки почти ничего не меняют. Моя мама работала сверхурочно, чтобы подарить мне эту гитару, она мне очень дорога. Считай, это моя подруга, если так можно сказать про музыкальный инструмент. Представь, как бы ты реагировала, если бы у тебя сломали машину. А еще у меня есть одна не очень хорошая черта характера – я злопамятный. Я долго злюсь на своего обидчика. Знаю, что это неправильно, но ничего поделать с собой я не могу. Я был не прав, когда тебя оскорблял, но и ты погорячилась. Прости меня, давай вернемся на месяц назад, когда ты только пришла в школу. Ты хороший человек, я потом это понял, но сгоряча наговорил глупостей. Я тебе подарок принес в знак примирения. Уж прости, бриллианты тебе подарить не могу.
Роджер поставил передо мной статуэтку ангела. Это уже не сувенирный фонтанчик, это поинтереснее и покрасивее! А бриллианты у меня есть, мне их родители дарят, а до них – покойный дедушка Эдмонд.
Сначала я хотела треснуть Хекслера, но потом передумала. Он ко мне со всей душой, а я его тресну? Значит, я хороший человек… Странно, обычно мне завидуют и от зависти называют стервой, а хорошим человеком вообще впервые назвали.
- Каролина, ты меня не простила?
Почему-то Роджер загрустил. Нет, так не пойдет.
- Роджер, я тебя простила. Спасибо тебе за подарок, мне понравилось, просто я немного задумалась.
- Вот и отлично. Не думай, что я навязываюсь, я пойму, если ты откажешься, но все же… Пошли после школы в парк. Погуляем, пообщаемся. Я не буду к тебе приставать, это просто по-дружески. Ты была в Центральном парке?
- Была. Мы там праздновали День рождения мамы.
В этом году мама не смогла толком отпраздновать День рождения из-за переезда. В итоге, она нормально отпраздновала его только в Исла Парадисо, спустя две недели после даты, что указана у нее в паспорте. Мы всей семьей пошли тогда в парк, где мама задула свечи. Даже Рика пошла и не изображала кота Тарда.
- В парке? А разве богатые люди не отмечают свои Дни рождения в ресторанах или ночных клубах?
- Поверь, моя мама бы тебя убила, если бы ты ей такое предложил. Она очень не любит ночные клубы. Кроме тех, куда ходят ролевики, но такие клубы отличаются от тех, которые любит Делли.
- Ролевики?
- Да, это…
- Я знаю, кто такие ролевики. Твоя мама из тех, кто изображает эльфов?
- Да. Только в прошлом. Так что там с парком? Во сколько приходить?
- Через десять минут после уроков. Забыл, что ты на физру не ходишь.
Я с трудом досидела до конца уроков. Я хотела оказаться дома, хотела стащить с себя школьную форму, прийти к Роджеру в таком виде, в каком он меня еще не видел. Да он меня вообще только в школьной форме видел, значит, надо измениться.
Я примеряла платье за платьем, но никак не могла понравится даже самой себе. Вот уж не думала, что вдруг начну думать об одежде! Главное – не внешность, а внутренний мир. Не всякий красивый человек белый и пушистый, мать Рики тому подтверждение. Многие считали ее красавицей, даже снимали ее в журналах, но завистливой сволочью она быть не перестала. Но сейчас я готова изменить свое мнение. Я хочу, чтобы Роджер увидел меня другой, чтобы он увидел во мне леди. Я даже накраситься согласна, хотя я терпеть не могу макияж.
Краситься я передумала быстро, когда нашла подходящее платье. Лучше бы мы с Роджером шли в кафе, мне было бы проще. Найти вечернее платье намного легче, чем платье для парка. Да, можно идти в шортах, но я терпеть не могу брюки и шорты и ношу их только в самом крайнем случае. Я девушка, а девушки должны носить платья.
Я представляла, как Роджер увидит меня, как он будет мной восхищаться, но такой реакции я не ожидала:
- Вот это да! Каролина, я хотел тебя на роллердром отвести, а ты на каблуках. Это не свидание, не обязательно было так наряжаться! Нет, я не спорю, у тебя красивые ноги, но кататься на роликах в платье и на каблуках – это странно, тебе не кажется?
- За комплимент спасибо. А кто мне мешает снять каблуки? Никто, так что, пошли кататься. Платье не настолько короткое, чтобы увидеть мое нижнее белье. Только я катаюсь плохо.
- Я тоже. Будем с тобой падать друг на друга, в случае чего.
- Тогда нас неправильно поймут.
- А вообще, странно, что ты не умеешь кататься.
- Что же тут странного, Роджер?
- Просто никак не могу забыть, что ты вытворяла на брусьях.
- Так я не фигурным катанием занималась. И потом, мне в детстве больше гимнастика и рисование нравились. Тогда я еще многого не знала, а брусьев боятся я начала чуть позже.
- А роликов ты не боишься?
- Нет. Сложно сломать позвоночник так, что потом несколько лет будешь парализованной, если упадешь, катаясь на роликах.
- Тогда пошли.
Я не думала, что будет так сложно! Я думала, что я через пару кругов втянусь и буду кататься, хотя бы как Роджер, но не тут-то было! Мне стоило больших усилий держать равновесие и не упасть. А Роджеру хоть бы хны, он ехал так легко, словно родился с роликами вместо ног. Он предлагал меня повезти, но я отказалась. Я не готова к такому экстриму!
- Роджер, ты можешь ехать помедленнее? Я скоро упаду!
- Так… Я сильно ошибся, когда позвал тебя на каток. У меня есть идея получше. Ты любишь мороженое?
- Люблю. Особенно с лаймом.
- Надо же, как мы с тобой похожи. Я с лимоном люблю. Предлагаю тебе снять ролики и составить мне компанию по поеданию мороженого.
Я сейчас готова составить компанию даже по поеданию кузнечиков, а не только мороженого. Я мечтаю оказаться на твердой земле и в нормальной обуви.
- Держи мороженое. Надеюсь, я не ошибся.
- Нет, не ошибся. Сколько я тебе должна?
- Нисколько. Я не настолько бедный, чтобы не найти денег на мороженое своему другу.
- Другу?
- Ну да. А что, ты не согласна?
- Согласна. Просто у меня нет друзей и никогда не было.
Не надо говорить Роджеру о том, что я его люблю, ведь он меня не любит. Лучше я буду другом.
- А почему? Ты же хороший человек и не я.
- Рано или поздно, мне начинают завидовать и читать мне морали. Рассказывают, что я должна жить так, как хочет мой потенциальный друг. А у тебя почему нет друзей?
- Ты же знаешь, как я живу. С такими, как я, не дружат. Я всегда был самым бедным в классе, даже в своей прошлой школе.
- А соседи?
- Они меня не понимают. Я хочу стать рок-звездой, хочу петь свои песни, а они считают меня идиотом. Мол, лучше бы получил какую-то нормальную профессию, а не маялся дурью.
- Ты должен стать юристом или бухгалтером?
- Если бы… Я должен стать очередным рабочим на рыбном предприятии или пойти по стопам моей мамы, она воспитательница. По мнению моих соседей, я не поступлю без денег и связей ни на юридический факультет престижного университета, ни на факультет вокального искусства. Мне с ними не о чем говорить.
- А почему это ты не поступишь? Моя мама поступила сама на отделение компьютерных наук сама, без денег и связей, хотя ей говорили то же самое, особенно в школе. Ты же умный парень, на гитаре играешь, поешь хорошо, почему ты не поступишь? А вообще, не рано ли об этом думать?
- Спасибо тебе. Ты первый человек, который не смотрит на меня, как на идиота и не говорит, что у меня ничего не получится. Каролина, тебе не нравится мороженое? Купить другое?
- Нравится. Просто я задумалась о тебе.
- Не надо, лучше ешь. Только осторожно, я не хочу, чтобы у тебя болело горло.
- А кем ты работаешь?
- Сейчас я оператор в колл-центре. Там работа посменно, можно не париться о том, что я не высплюсь или школу прогуляю. Платят здесь больше, чем на мойках машин. Да и такие мелкие радости, вроде прогулки в парке с красивой девушкой незадолго до работы.
- Спасибо. Тебе сегодня на работу?
- Да, через час начнется моя смена.
- Эх, а я думала продолжить нашу с тобой прогулку вечером.
Я действительно хотела, чтобы Роджер остался до вечера, я надеялась узнать, любит ли он меня или нет, я уже запуталась. Я видела, как он на меня смотрит, когда думает, что я его не вижу и знаю, что на друзей так не смотрят. И вообще, что-то слишком быстро Роджер записал меня в друзья. Он же почти меня не знает!
- Я ведь никуда не уезжаю, ты тоже. Можем с тобой сходить погулять еще раз, если хочешь. Мне в пятницу не надо идти на работу, можем сходить в парк на набережной.
- Захочу. Только не убегай через пару часов, ладно?
- Хорошо, не буду. Не могу же я тебе отказать, в самом деле. Только не скучай без меня.
- А вот возьму и начну скучать!
- Не успеешь, время быстро летит. Знаешь, а по мне еще никто не скучал, кроме мамы. Ты первая.
А друзья точно берут друг друга за руки, как это делает Роджер? Или, все-таки, он испытывает ко мне что-то большее? Тогда почему молчит?
- Тебе не жарко? У тебя очень теплые руки…
- Нет. А тебе не холодно? Просто ты в школьной форме, на улице жара, а у тебя холодные руки.
- Я всегда холодный, что летом, что зимой. Будешь греть мои руки зимой?
- Если захочешь, то буду.
- Захочу. Еще и как захочу, я тебя тогда не отпущу от себя.
- Я от тебя и не уйду.
- Блин! Мне уже пора на работу. Ты поздно ложишься спать? Могу позвонить тебе после работы, поговорим.
- Когда как, но ты все равно позвони.
Специально лягу спать позже, все равно в школу на машине езжу, могу поспать подольше. И почему я влюбилась именно в Роджера, который работает допоздна? Теперь придется лечь спать поздно из-за того, что мне хочется поговорить с ним еще раз.
***
- Каролина, ну зачем? Не стоило так тратится, это неправильно!
- Почему? «Аквариум» мне по карману, я и так выбрала не самый пафосный ресторан, а тот, где на нас не обратят внимание. Мы даже не в самом ресторане сидим, а на террасе, чтобы не привлекать внимание.
- Я не могу принять такой подарок от девушки. Я себя альфонсом чувствую.
- Роджер, давай разберемся. Я твой друг?
- Друг.
Роджер покраснел до корней волос, когда это произнес.
- Вот и прими такой подарок от друга. Мы с тобой даже не встречаемся, чтобы ты чувствовал себя альфонсом. Кстати, мог бы заказать себе что-то, кроме пиццы. Я бы объяснила, что к чему.
- Понимаешь… Я умею есть только вилкой и ножом, а тут такие блюда, что просто вилкой и ножом не поешь. Достаточно тех же лягушачьих лапок, которые заказала ты.
- Их есть несложно. Вообще, их едят руками, но здесь они крупные, поэтому приходится отделять мясо вилкой. Омаров есть намного сложнее, для этого нужны специальные щипцы.
- А ты умеешь пользоваться всеми ножами и вилками?
- И щипцами тоже. Папа научил. Ты бы спросил, какое блюдо чем едят, я бы подсказала. Если ты собираешься вырваться из нищеты, ты должен этому учиться.
Я не думала, что все будет так скомканно. Я хотела удивить Роджера, показать ему другой мир, пригласив в «Аквариум», но я никак не ожидала, что он будет краснеть и даже не спросит, что вообще за блюда в меню. Я не думала, что он будет скромничать и закажет только пиццу.
- Слушай, не устраивай больше такие сюрпризы. Мне все время кажется, что охранники сейчас меня выкинут за неподобающий прикид.
- Не выкинут. Ты же со мной.
- А я, наивный, хотел пригласить девушку в парк, купить ей мороженого и отвести к пруду с кувшинками… Потом провести домой, но ты разрушила мои планы на корню.
- Тебе никто не мешает провести меня домой. Машину пришлось отогнать в сервис сегодня, мы же на такси приехали.
- Даже так... Значит, будем с тобой любоваться звездами. Тогда пошли. А где ты живешь?
- Недалеко от ратуши. Сразу за Морским музеем, мне отсюда идти двадцать минут.
- Ничего себе… И как тебе жизнь в центре? Ратуша близко, музей рядом, театр.
- В театре была много раз, в музее – пару раз, больше интересных выставок там не было.
- А хочешь, я устрою тебе такую экскурсию по центру, которую тебе не устраивал никто? Нет, не по помойкам. Я работал когда-то сторожем неподалеку, успел изучить центр со всех сторон.
- Что, прямо сейчас?
- Нет, ночью я не рискну. Лучше днем. Ты мне лучше скажи, могу ли я тебя довести до дома, пустят ли меня на ту улицу, где ты живешь? Я знаю, что в некоторых элитных районах никого не пускают, кроме жителей.
- А кто нам помешает туда пойти? Надо только повернуть между уродливым зданием и музеем, окажемся у меня на улице.
- Тоже не нравится ратуша?
- Нет. Она выглядит не как ратуша, а как тюрьма.
- Это ты точно заметила. Все время, когда прохожу мимо ратуши, боюсь, что меня арестуют, хотя я ничего плохого не делал. А эта плитка…
-… Гаже ничего быть не может. И цвет неудачный, и скользит.
- А хочешь, мы с тобой украсим эту плитку? Ты же художница.
- Я предпочитаю холст.
- А ты пробовала рисовать по-другому? Мы с тобой добавим краски в эту отвратительную плитку. Смотри, что забыл мой коллега!
Роджер протягивал мне баллончики с красками.
- Стрит-арт? Но это ведь нарушение закона…
- А ты всегда соблюдаешь законы? Даже когда ездишь не на тот свет светофора?
- Я езжу на тот свет светофора. Но законы для того и существуют, чтобы их нарушать.
- Так ты и убийство одобришь!
- Нет, я же не предлагаю тебе презирать уголовный кодекс. Я предлагаю тебе нарушить глупое правило, согласно которому нельзя рисовать на скучной плитке. Тем более, ты художница, ты наверняка представляешь эту плитку по-другому. Так покажи, как ты это видишь.
Мне в руки прилетел баллончик. Я никогда не думала, что у меня, талантливой художницы, не получится рисовать на земле. Никогда больше не буду заниматься этой ерундой. Разве может быть искусство на улице? Нет, это для неудачников и маргиналов. Это был первый и последний раз, когда я брала в руки баллончик с краской! Мне кисти больше нравятся. Вообще, граффити оставляют те, кто не смог рисовать на мольберте.
А Роджер… Он оказался великолепным кавалером, довел меня до самых ворот моего дома. И почему он считает меня другом, если уже видно невооруженным взглядом, что мы уже больше, чем друзья? Вряд ли просто друга так часто захочется держать за руку… Почему он обманывает себя и меня? Из-за денег? Надо будет сказать, что мне плевать на его нищету, мне он нравится таким, каким он есть. Родители не будут против, им главное, чтобы Роджер меня любил, а не количество симолеонов у него на счетах. Или боится неразделенной любви? Зря, я его ни разу не послала, ни разу не выдернула свою руку из его руки, ни разу не сказала ему, что меня что-то смущает.
- Рич, опять! На сей раз я недосчиталась семнадцати тысяч. Или ты опять скажешь, что это не такая уж и большая сумма и что просто мы все взяли по паре тысяч?
- Не скажу. Потому что я вчера разговаривал с миссис Оушн и результаты этого разговора меня шокировали.
Родители опять выясняют в гостинной, кто украл деньги, хотя и ежу понятно, кто это. Неужели Рика призналась миссис Оушн, что она украла деньги?
Я не понимаю, почему родители с ней носятся. Бедная девочка, которую бросила мать еще в детстве, а отец отказался уже тогда, когда она выросла, нам ее надо пожалеть и взять себе, ах, как это благородно! Девочка чувствует себя ненужной, у девочки куча комплексов, давайте найдем психолога. Рика не хочет идти к психологу, потому что к психологу ходят только психи, а она считает себя нормальной? Нет бы отстать от нее, сама бы потом уехала в Аврору Скайс, но родители продолжили играть в благородство дальше, они пошли на хитрость. Зная, что Рика любит химию, они решили пригласить репетитора. Рика не сопротивлялась, родители этим воспользовались. Но под маской репетитора химии скрывалась психолог. Миссис Оушн была практикующим психологом, но первое высшее образование у нее было по специальности, связанной с химией. Расчет родителей был таков, что на занятиях с репетитором ученик рано или поздно заговаривает на посторонние темы, а Рика должна была начать жаловаться на жизнь. Я не знаю, сколько ей заплатили родители, но они приказали миссис Оушн терпеть любые ее капризы. А их хватало. Рика даже не соизваливает переодеться во что-то, кроме халата, если миссис Оушн приходит утром.
- И что миссис Оушн?
- Лита, это ужасно. Она сказала, что Рика отказалась от занятий с ней, потому что химия – это грех. Знаешь, у меня есть среди знакомых религиозные люди, но такого я даже от них не слышал. Тогда я решил за ней проследить, нанял детектива. И узнал, куда ходит Рика. Неделю она не появляется в школе, доезжает до нее на школьном автобусе, а потом пропадает. Она едет на Берилловый остров.
- На Берилловый остров? Но туда и днем опасно ходить! Она что, стала преступницей?
- Если бы. Она попала в секту. Секта запрещена во многих странах мира, мы не исключение, но главарю секты плевать. Видимо, он решил, что школьница будет легкой добычей.
- Рич, почему мы еще сидим здесь? Надо что-то делать, надо спасать Рику!
- Уже. В полиции готовятся через неделю накрывать это великолепие. Тогда с этим и будет покончено, тогда и можно будет заняться Рикой.
- Через неделю? Рич, надо действовать быстрее. Надо что-то делать сейчас.
- Что ты сделаешь? Запрешь дома? Ей наверняка говорят о том, что секту запрещают из-за того, что секта исповедует истинную веру, если ты ее запрешь дома, она полезет через окно и сбежит туда. Сначала надо убрать секту, а потом уже заняться тараканами в голове Рики.
А зачем ими заниматься? Все равно ничего не изменится, она как была неблагодарной сволочью, так ею и останется.
***
- Тебе не холодно?
- Нет, вода теплая. Мы же не в Авроре Скайс, там осенью даже снег может пойти. То ли дело здесь – уже середина осени, а ощущение, что на календаре лето.
- Это ненадолго, после Хэллоуина резко похолодает. Тогда не то что купаться нельзя будет, но и на улицу без зонтика не выйдешь. Каролина, тебе точно не холодно? Просто я знаю, каково это – купаться осенью.
- Роджер, поверь, это прикольно. Мне не холодно, я не заболею. Поверь, у меня в жизни были вещи намного неприятнее, чем вода.
- Ты о гимнастике сейчас?
- В основном, о ней. Я о брусьях как вспомню, так вздрогну. Как и о вольных упражнениях.
- А что такое вольные упражнения?
- Это просто выступление на полу. Не на козле, не на бревне и не на брусьях.
- Это как танцы?
- Не совсем. Смотри!
Я еще помню программу последних соревнований, мне не сложно ее повторить, но почему-то Роджер на меня испуганно смотрит.
- Ну ты даешь! Слушай, ты вообще человек или инопланетянин? Я просто не могу себе представить, как можно делать что-то подобное.
- Я-то человек, который очень долго и тяжело тренировался. А ты почему на меня испуганно смотришь?
- Понимаешь, я переживаю за тебя. Я боюсь, как бы с тобой чего-то не случилось. Я даже не представляю, как бы меня трясло, если бы ты до сих пор занималась гимнастикой.
- А почему тебя так трясет? Я не делаю ничего опасного.
Я знаю, что это глупый вопрос. Но меня не устраивает просто дружба, особенно, если видно, что у нас не просто дружба. Может, сейчас получится развести Роджера на разговор?
- Ты мой единственный друг, который мне очень дорог. Ты и не представляешь, насколько. Я бы на месте твоих родителей после первой твоей тренировки не выдержал и забрал бы тебя.
А обнимать друга – это нормально? Причем объятия у нас уже далеко не дружеские.
- Ты мне уже Росса напоминаешь.
- Это что еще за гоблин? Разве у тебя есть парень?
- Нет, парня у меня нет.
- А кто такой Росс?
- Идиот один. Сын маминой подруги, редкостный зануда. Его мама мечтала о том, как ее сын женится на мне, вот он и рад стараться. Пытался ухаживать за мной, но как! Дарил мне учебники по алгебре, потому что у меня с ней проблемы и таскал на скучные лекции по физике. Видите ли, он меня любит и хочет, чтобы я хорошо училась. Просила его подарить цветы, так он мне заявил, что цветы – ерунда, а вот учебник по алгебре мне пригодится. Просила пойти погулять хотя бы в парк, так он меня тащил на лекцию по физике.
- Странный он какой-то.
- Вот и я о том же. Самое смешное, что он даже не понимал, почему он мне не нравится.
- Я вот о чем подумал. Я хотел пригласить тебя на выставку в Морской музей, но вот боюсь, как ты к этому отнесешься в свете сказанного.
- На выставку я пойду с удовольствием, я люблю искусство во всех его видах. В отличии от физики.
- Вот и отлично. Пойдем с тобой завтра на выставку нашего местного скульптора Гонзалеса, ему наконец-то повезло. Его работы заметили в Бриджпорте, но перед Бриджпортом он решил оставить память о себе у нас. На выставке будет сам скульптор и журналисты, он будет рассказывать о своих работах. Выставка бесплатная, если что. Только там дресс-код.
- Да не вопрос.
***
- На создание этой скульптуры меня вдохновила легенда о том, что жемчуг – это слезы несчастных в любви.
- А Вы что, были несчастливы в любви? – спросила какая-то журналистка у мистера Гонзалеса.
- Был. Я в старших классах был влюблен в одну девушку, ныне известную певицу Айслару Альварез. Любил, но не решался подойти, потому что я был ботаником, а она – звездой всех вечеринок. Мы дружили, я помогал ей с учебой, а благодаря ей надо мной никто не издевался. Я любил, но тихо страдал, думая, что своим признанием разрушу нашу дружбу. А спустя десять лет после выпуска мы встретились и разговорились. Тогда я признался ей в том, что любил ее в школе. Знаете, что она мне ответила? Что у меня был бы шанс, если бы я не боялся! В некоем роде, эта скульптура – памятник моей глупости и нерешительности.
Роджер при этих словах обнял меня, отчего мой рот непроизвольно растянулся в улыбке. Я часто улыбаюсь, когда думаю о Роджере, а уж когда он касается меня… Мне кажется, что у меня растут крылья от счастья.
- А сейчас я предлагаю пройти в следующий зал и познакомиться с прекрасными обитателями океана.
Я сделала шаг к двери, но Роджер меня остановил.
- Подожди. Мне надо тебе кое-что сказать, пока я не испугался опять. Понимаешь, я не хочу встретить тебя через десять лет и жалеть о том, что я чего-то тебе не сказал. Я люблю тебя, Каролина. Я никогда не испытывал чего-то подобного, я понимаю, что на нас будут странно смотреть и пускать слухи, но я ничего не могу с собой поделать. Я исполню любое твое желание, я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Я только об одном прошу тебя – если ты меня не любишь, не надо меня посылать. Я не переживу этого.
У меня от радости даже голос сел. Я даже не знала, что ему ответить, поэтому просто просипела:
- Я тоже тебя люблю. И мне плевать на всех, мне нужен только ты.
Роджер смеялся, а я прошептала:
- Любое желание, говоришь? Поцелуй меня!
- Только не смейся, но у меня в этом мало опыта…
- У меня тоже, мне не с кем тебя сравнивать. Иди ко мне, любимый.
И он подошел. Это в сто раз лучше поцелуев с Россом!
- Что будем делать? – спросил Роджер после нашего поцелуя.
- А что обычно делают влюбленные? Будем радоваться друг другу и жизни. Будем с тобой целоваться под Луной на берегу океана
- Можем и на берегу. Я вообще другое имел в виду. Пойдем дальше слушать скульптора или ты передумала?
- Пошли к скульптору. Только…
- Что? Поцеловать тебе еще раз? Не вопрос, я тебя вообще не хочу отпускать. Будь моя воля, я бы обнял тебя и мы бы не расставались.
Мы ходили по музею, но нам уже было не до выставки. Мы думали друг о друге, обнимались, задерживались в каждом зале после того, как все оттуда уходили, только ради поцелуя. Роджер… Ты и не представляешь, как я тебя люблю. Я готова пойти за тобой куда угодно, я не хочу расставаться!
- Ты все еще без машины? – спросил Роджер после выставки, когда мы дошли до моего дома и никак не могли расстаться.
- Да. Но я не хочу, чтобы ее чинили, мне нравится, когда ты меня провожаешь. Пойдешь со мной сегодня? Я тебя с родителями познакомлю.
- Я пока к этому не готов. А твои родители не будут против? Я знаю, кто твой отец, вряд ли одному из известных спортивных агентов понравится нищеброд.
- Роджер, моим родителям плевать на материальное положение. Им главное, чтобы ты меня любил и чтобы я была счастлива.
- Даже так? С этим у нас проблем нет. Я тебя люблю, а ты счастлива, судя по твоим глазам. Ты такая красивая, когда ты улыбаешься… Что мне сделать, чтобы ты улыбалась все время?
- Сейчас можешь меня обнять и поцеловать. Ты самый лучший парень. Мне так нравится, когда ты меня обнимаешь! Сказал бы мне кто-то месяц назад, что ты окажешься таким ласковым, я бы не поверила.
- Я и сам бы не поверил, если бы мне сказали, что ты когда-то мне скажешь об этом. Мне скоро домой, скоро уйдет последний автобус, но мы завтра увидимся и пойдем после школы в парк на берегу. Тебе там понравится.
- Мне понравится везде, где есть ты.
Мы с Роджером никак не могли попрощаться. Нас остановил только проехавший мимо нас автобус, тот самый, последний.
- Завтра продолжим. Не скучай!
Как тут не скучать? Глупенький мальчик, я же люблю тебя, как по тебе не скучать? Особенно сейчас, когда у меня дома бушует страсти. Родители в гостинной опять обсуждали деньги. На сей раз пропало тридцать тысяч. Нет, с Рикой не надо церемониться! Хочет быть в секте – пусть будет, но без нас. Не стоит она того, чтобы мои родители так переживали из-за нее и орали в гостинной так, что мне слышно в столовой.
- Каролина, как можно быть такой шлюхой? Он тебя накажет, я все видела из окна!
Нет, я должна была предположить, что в бочке меда должна оказаться ложка дегтя, слишком я была счастлива. И эта ложка дегтя села напротив меня и читает мне мораль!
- Рика, ты кого шлюхой называешь? Кто меня накажет?
- Он! Он все видит, будешь ты в аду гореть, ты блудница!
- Рика, отстань. На меня твои сказки не действуют.
- Посмотрим, что ты скажешь, когда понесешь наказание. Вначале память потеряешь, а потом – свою душу. Если ты ее уже не потеряла, ведь твои родители это одобряют.
- Ты что куришь, раз несешь такую ахинею?
- Ты уже потеряла душу, зло в тебе сидит, раз ты не воспринимаешь истину. Каролина, остановись! Я помогу тебе спастись…
- Себя спаси. И не смей открывать свой рот на моих родителей! Они тебя от детдома спасли, они тебя кормят, а ты про них еще что-то говоришь.
- Спасли? Развращенные грешники никого не могут спасти, меня – и подавно.
Если бы не было так грустно, я бы улыбнулась. Но сейчас мне не смешно, а Рика продолжала:
- Двое должны ложиться, чтобы детей зачинать, а твои родители только наслаждаются друг другом.
- Да что ты вообще знаешь о моих родителях, чтобы их осуждать?
- Мне достаточно знать, что их накажут. Они развращены богатством, они не хотят спастись. Особенно твоя мама. Женщина не должна мужским делом заниматься, даже ради развлечений, женщина должна о детях думать. Вот моя мама сейчас живет в райском саду, она не была блудницей, она жила правильно, поэтому и умерла рано.
- Твоя мама? Рика, это называется двойными стандартами. Значит, мой невинный поцелуй – это блуд, а секс в пятнадцать лет – это правильно? Кстати, а отбивание парня у родной сестры, как это делала твоя мама, это нормально?
- Не смей! Ты просто завидуешь тому, что моя мама не была грешницей, вот и клевещешь на нее.
- Да? А бабушка тоже клевещет? Кстати, ты тут что-то про детей говорила. Так вот, тот факт, что я появилась на свет – это чудо. Твоя мамаша делала все, чтобы у ее сестры, моей мамы не было детей. Или травить свою сестру – это благо?
- Замолчи! Это зло в тебе говорит! Еще и бабушку приплела к этому, общение с мертвыми – это от зла.
- Рика, я тебя поздравляю. Невосприятие переносного значения слова – признак шизофрении. Когда бабушка писала в дневнике, она клеветала на свою дочь? Когда бабушка фотографировала твою маму, она что, думала о том, что ты о ней подумаешь? Бабушка боялась тебя травмировать, мои родители бояться того же, рассказав тебе правду, но ты этого не оценила. Пошли!
- Куда? Я никуда…
- Пойдешь. Прочитаешь дневник бабушки от и до. И только попробуй открыть рот на моих родителей. Там много занимательных моментов. Например, про то, как твоя мама в детстве заявила нашему дедушке, что он должен был променять бабушку на деньги. Не пойдешь добровольно, то я тебя потащу силой, ты знаешь, я могу это сделать.
Удивительно, но Рика подчинилась. Я же нашла бабушкин дневник, где она записывала все – от рождения своих детей до жизни Аниты в Бриджпорте. Как же я давно мечтала это сделать! Еще с детства, когда Рика обзывала меня малявкой и не давала поиграть со шкатулкой. Рика читала, дрожала и хлюпала носом, а я наслаждалась моментом. Мои родители не смогли или не захотели разобраться с неблагодарной хамкой, значит, это сделаю я.
Интересно, как она теперь запоет. Будет ли она отрицать очевидное или замолкнет? А у меня есть дела поинтереснее – скоро позвонит Роджер.