Картина произошедшего в семье во время того путешествия (и после него) яснее описана в дневниках Марины: Эльза о многом или знала только со слов дочери, или не знала вовсе.
Так Эльза, вернувшись из поездки, узнала, что Аскольд был тяжело и неизлечимо болен, что он умирал – и не хотел обременять близких, да и сам терпеть адские боли не желал, а потому отослал их подальше, а сам воспользовался тем, что эвтаназия в нашей стране разрешена. Эльза оплакивала, но никогда не осуждала мужа, не выражала недовольства его решением и не жаловалась на последствия, хотя та же Марина отмечает, что после смерти второго мужа мать сильно постарела, хоть и пыталась «держаться молодцом».
А еще Эльза не интересовалась нми диагнозом, ни сроками. Возможно, она боялась того, что может узнать.
У Марины такого выбора не было: именно с ней, как с наименее привязанной к нему жительницей дома, да еще и умеющей читать, Аскольд обговаривал то, что должно было случиться, а потому Марина знала, что диагноза у Аскольда, строго говоря, нет. Слабо изученный, практически неизвестный синдром с каким-то сложным названием. Медленное саморазрушение организма, которому тогда просто не находили объяснений. Аскольд объяснял это своим происхождением, побочным эффектом экспериментов НЛО, но об этом объяснении знала только Марина – и Уильям (Аскольд почему-то был уверен, что только лишенный магии сын мог унаследовать опасную для жизни аномалию).
Впрочем, Марина Аскольда тоже не осуждает. Напротив, говорит, что он «поступил неожиданно правильно, в кои то веки подумав не только о других». Примерно в это же время в ее записях начинают встречаться либо упоминания «размышлений о жизни», либо какие-то бессвязные слова и фразы, видимо, имевшие отношение к этим размышлениям. Я не психолог, так что разобраться в этом потоке сознания не берусь, но слова «мама», «Нукрат» и «ферма» повторялись очень часто.
Думала Марина где-то пол года. Во всяком случае, именно через пол года она прекратила упоминать размышления, сомнения, и выбор жизненного пути (видимо, тогда и выбрала). Вместо этого появились упоминания о парнях (за год я насчитала семерых) и далекие от романтики размышления. Седьмым был Майкл – и именно за него Марина очень хотела выйти замуж.
Да, первым красавцем он не был, но это дочь Эльзы волновало в последнюю очередь: она мечтала о жизни не в каморке и без копания в грязи. Майкл, семья которого при мерно в те годы как раз закончила делить с фэйритаунскими якобы потомками Малкольма Четвертого состояние Ландграабов, мог ей такую жизнь обеспечить. Конечно, абсолютной хозяйкой его денег ей стать никто бы не позволил: к жениху прилагалась еще довольно молодая мать – и две младшие сестры.
Но обеспеченную жизнь в большом доме без необходимости работать этот брак обеспечивал, а вот жизнь с тем, кого Марина, как она сама думала, действительно любила, обеспечивала не только ежедневную грязную работу, но еще и непонимание родных – вплоть до перспективы (маловероятной, но возможной) оказаться за порогом, практически без средств к существованию. Марина совершенно не желала проверять, возможен ли «рай и в шалаше», да и вообще была уверена, что не стоит этот «рай с любимым» такого риска.
Возможно, дело было в том, что не очень-то она и любила, того, кого звала «своим единственным»? Не знаю. Хотя я вот не думаю, что ей было так уж просто соблазнить того, кто привык считать ее сестрой и даже смотреть лишний раз опасался,
но ведь соблазнила же! И продолжала тайком встречаться, не смотря на возможную реакцию матери и остальных братьев.
Прекратила только когда наметился роман с Майклом – «счастливый билет», на который Марина и не надеялась.
А что на лицо это «счастье» не симпатичнее того же Нукрата, так с Нукратом же все было – и от этого не передернет. Что ее с Нукратом ждет? В лучшем случае, ненавистная ферма. В худшем – такая же ферма, но новая, которую еще благоустраивать пол жизни. В самом худшем – идти побираться, видимо. Марина любила Нукрата, но не готова была ради него на такие жертвы. «Уж лучше нелюбимый муж, но устроенная жизнь.»
«А Нукрат… Нукрат переживет. В конце концов, он добрый, умный и заботливый – он поймет и простит. Он вообще самый лучший на свете, так что один точно не останется.»
