111. Лестница
Что искала, то нашла.
В небо лестница ушла.
Мы смотрели на восток.
Мир лежал у наших ног.
(с)
Осень выдалась на удивление унылой. Большую часть времени небо было затянуто безрадостно-серыми облаками, холодный ветер задул с моря еще в сентябре. От влажности первые заморозки кусали нос и щеки, а пальто и куртки приходилось запахивать поплотнее. Конечно, главной причиной дурного настроения была вовсе не погода — вот уже третью неделю я мог только тупо смотреть на гитару, порой отыгрывая давно отрепетированные треки. Проблема постигла не меня одного — Сэм и Питер ходили кругами вокруг тетрадей с текстами, вырванные страницы которых, то и дело наполняли мусорное ведро, Франсконни тоскливо перебирал клавиши синтезатора, одна лишь Ви по-прежнему была в форме.
- Это нормально, ребята, - усмехнулся Ретт, когда мы не смогли в положенный срок выдать новый трек, - собственно, я и не рассчитывал. Смените обстановку, обычно это помогает, возьмите отпуск. Я поговорю с Генри, мы почистим ваше расписание на ближайшие пару недель...
Наш диск вышел всего месяц назад, после чуть более чем года напряженной работы, и, пусть не взлетел в рейтинге и не превратился моментально в платиновый, однако с успехом вписался и значительно перекрыл планируемый объем продаж за прошедшее время. Во многом, конечно, тут была заслуга грамотного пиара, но наши треки тоже свою роль сыграли. Тем самым, мы выполнили условия предварительного договора с «Ракушкой» и теперь подписали со студией постоянный контракт сроком на пять лет, где обязались выпустить еще два альбома, отыграть минимально определенное количество концертов, а так же должны были совершить большой гастрольный тур по трем континентам. И вот, буквально через пару недель после этого случился «откат» (так это назвал Майк), когда все валилось из рук и на инструменты не хотелось даже смотреть. Хорошо было только то, что случилось это все уже ближе к зиме, после череды самых важных презентационных выступлений, а оставшиеся Ретт каким-то только ему ведомым способом переставил на четыре недели позднее, позволив всем нам выделить время для отдыха.
На эти пару недель у нас всех, конечно же, нашлось достаточно планов. Я в первую очередь собирался поехать к Мэл в Бостон, но она неожиданно улетела со своим преподавателем и еще парой студентов в Цветущие Холмы — очередная практика для лучших студентов. Поэтому пришлось поменять билеты и отправиться сначала домой, в Блуотер, чтобы провести время в компании скучающих по моему вниманию родственников. Ну, это я, конечно, про маму и бабушку, как я ни старался, а представить себе сентиментально скучающих Блейза или тетушку Терри у меня все равно не получилось, а папа, хотя и всегда был рад меня видеть, но внешне это проявлялось довольно скромно.
Основным поводом для радости мамы и бабушки, на самом деле, было не столько явление моей скромной персоны в родительский дом, сколько моя будущая свадьба, до которой оставалось уже немногим больше полугода. Она уже из призрачного далекого миража активно начала превращаться во что-то намного более реальное. Мама, миссис Хавест и бабушка на подхвате, увидев, что мы сами явно не торопимся что-то предпринимать, принялись за дело самостоятельно, усиленно организовывая предстоящее торжество.
- Но еще же полно времени! - попытался было я возразить, когда все трое, а так же еще и Лим, отловили меня в гостиной и бросились обмерять сантиметром, прикладывать отрезы, видимо, разных оттенков лилового и критически рассматривать как это сочетается с цветом моего лица. Моя фраза вызвала волну оглушительного неодобрения, вследствие чего кипучая деятельность немного приостановилась, и мне удалось без потерь вырваться из дома. Как выяснилось, полгода - катастрофически мало для организации свадьбы.
Мне... Нет, мне было не все равно, у меня было свое видение и определенные пожелания к торжеству, которые мы с Мэлон давно обсудили и превратили в общие. Как ни странно, мы оба хотели красивого, пышного торжества, конечно не на триста малознакомых гостей, но уж родственники как мои, так и ее должны были съехаться почти в полном составе. Тут вышла небольшая проблема, когда дед Мэл, обладатель строгих мортемианских взглядов, пожелал увидеть венчание в церкви, стоило не малых трудов мирно разрулить конфликт и настоять на своем решении - свадьба должна быть на свежем воздухе. Однако в результате все пришли к согласию, а мы пока подыскивали подходящее место. Так что мое участие в подготовке свадьбы, конечно, присутствовало (в конце-то концов, кто тут вообще женится!), другой вопрос, что я не хотел выбирать между скатертями цвета «шампань» и «слоновой кости», по банальной причине — по-моему, они вообще ничем не отличаются, - так что детали были уже на совести Мэл, а на самом деле даже скорее мамы и миссис Хавест, поскольку моя обожаемая невеста в Блуотер проводила времени не больше меня самого.
Всю неделю, которую я пробыл дома, главной задачей стало пробраться мимо женщин, закопавшихся в образцы тканей, цветов, лент и пригласительных, и как можно быстрее скрыться от их зорких взглядов, пока не привлекли к крайне важному выбору и не пришлось наугад тыкать пальцем в бонбоньерки для гостей, лишь бы не признаваться в подлом равнодушии к круглой или квадратной форме коробочек.
В основном я гулял по городу, отогреваясь в кофейнях — зима выдалась холодной не только в Бухте, но в Блуотер было куда как менее уныло, чаще светило радостное солнце и мороз уже не казался таким кусачим. Я много думал про новые песни, Ретт оказался прав — всего через несколько дней после начала отпуска, напряжение отпустило, и мысль о гитаре в руках хотя бы перестала вызывать маловоодушевляющие страдальческие стоны. Мы перезванивались с ребятами, Пит и Франсконни тоже скоро воспряли духом, скидывали мне свои мысли, ноты и фрагменты текстов, а вот Сэму было немного не до того — в отличие от меня, его свадьба должна была состояться всего через пару недель.
Диск и концерты уже приносили прибыль, пусть не делали нас баснословно богатыми, но теперь уже позволяли каждому снять отдельную квартиру. Я не видел в этом нужды для себя в ближайшие полгода-год, вообще единственный пожелал съехать Сэм, поскольку Кристин, наконец-то, согласилась на переезд в Бухту и теперь они подыскивали новое жилье и готовились к свадьбе, запланированной как небольшое спокойное мероприятие для близких друзей и родственников. В свою очередь, мы с парнями собирались просто переехать в квартиру попросторнее, чтобы каждый получил по собственной спальне. Но торопиться в этом вопросе было некуда, поэтому пока мы только изредка просматривали сайты и разделы объявлений в газетах, изучая рынок предложений по недвижимости. Из-за отпуска этот вопрос несколько передвинулся, отдых и смена обстановки потребовались всем.
Дома я провел чуть меньше недели, дожидаясь пока Мэл вернется в кампус Гарварда, а потом, не медля, отправился к ней, позорно сбежав от кипучей подготовке к нашей свадьбе. Мэлон встретила меня в аэропорту, подарив такой долгожданный чувственный поцелуй.
- Что, совсем тебя замучили? – сочувствующе спросила она уже в такси, когда я в изнеможении откинулся на спинку сидения, только теперь ощутив, наконец, как чертовски устал за последние полтора года.
- Если бы я знал, что свадьба это так хлопотно – ни за что бы не сделал тебе предложение. Жили бы во грехе, как говорят у мортемиан, зато никаких скатертей и бонбоньерок…
- Эй! – Мэл пихнула меня локтем в бок, - между прочим, не я одна хотела праздника и торжества.
- Да знаю я, знаю, - рука привычно легла ей на талию, привлекая ближе ко мне, - но что это будет за семья, если начало ей положить в скучной очереди в мэрии? Ну уж нет, мы начнем с праздника!
- Вот и не жалуйся.
- Конечно, это ведь не у тебя допытывались, какие драпировки повязать на стулья – нежно-лиловые или светло-сиреневые. Честное слово, так и не понял, где там были какие…
Мэлон рассмеялась, целуя меня в щеку, в то время как ладонь ее проскользнула под пальто и подарила первую, весьма многообещающую, ласку.
- Ох, как же я без тебя скучал! – мой поцелуй уже не имел никаких намеков на целомудренность, оторваться от ее губ я вообще смог только потому, что машина вдруг резко вильнула в сторону. В зеркале заднего вида я наткнулся на вороватый взгляд водителя - Эй, приятель, смотри-ка ты лучше на дорогу!
Рядом с Мэлон мне всегда было спокойно. Возможно потому, что она сама всегда сохраняла эту привлекательную ауру спокойствия, не ледяной невозмутимости, которая порой проскакивала у Блейза, совсем другое ощущение – уюта и тепла. Эмоции Мэл всегда были четкие, ясные, яркие, она не боялась их демонстрировать, но умела и аккуратно сдержать, если того требовала ситуация. Я обожал в ней искренность, никогда слова Мэл не расходились с ее чувствами, думаю, она сама даже сейчас до конца не понимает, насколько это редко встречается, а так же насколько это важно мне.
Лежа в кровати, я любовался своей невестой, расхаживающей по комнате в одной только моей футболке, собирая разбросанные вчера вечером вещи. Как можно было не полюбить ее, ту, в которой эта уникальная гармония красоты внешней и внутренней?
- Тео, хватит притворяться, я слышу, что ты уже не спишь, - гармония красоты выпрямилась, скрывая под футболкой вид на свою невероятно гармоничную задницу.
- Что значит слышишь? – никакого желания вылезать из-под одеяла я не испытывал, особенно, после того, как Мэл снова забралась в кровать.
- Ты храпишь, - она зевнула.
- Чтоооо?! Вовсе нет!
- Вовсе да. Негромко, не волнуйся ты так, - она улыбалась, охотно подставляя под мои ладони все, что они бы не пожелали погладить. Я чувствовал ее игривое настроение и не имел абсолютно ничего против того, чтобы его поддержать.
- Я и не волнуюсь. А тебе как раз стоит, - пригрозил я, стаскивая с нее футболку и забираясь с головой под одеяло. Недели воздержания давались, в целом, без особого труда, учитывая и забитый до отказа график работы. Но сейчас, рядом с любимой женщиной, мне требовалась срочная компенсация. Желательно в пятикратном размере.
- Это… Ммм!... Еще почему?
- Ну, это ведь тебе со мной спать!
Всю следующую неделю мы предпочли практически не вылезать из постели, отчасти отсыпаясь (у Мэл как раз закончились последние лекции), отчасти наслаждаясь близостью друг друга. И, пожалуй, с радостью продолжили бы дальше, но долг, а точнее Сэмюэл Райкс, воззвал к нам – пора было отправляться в Бухту на его свадьбу. Торжественные приглашения, напечатанные на какой-то красивой переливчатой бумаге, Сэм вручил мне еще несколько недель назад, поэтому освободить необходимую дату и подготовить поездку успела и Мэлон, уже начинавшая писать диплом.
После прибытия в Бухту, мы даже не заезжали в квартиру, а сразу отправились в пригород – тихое зеленое местечко, где Сэм и Кристин сняли небольшой коттедж для свадьбы. Гостей много не планировалось – родители жениха и невесты, сестра Кристы, да несколько друзей, включая всех ребят из нашей группы и их «плюс один», всего выходило человек двадцать-двадцать пять. Вайолет, например, с сожалением отказалась на прошлой неделе – заболел кто-то из родственников, Франсконни предпочел появиться один, только Питер привел свою девушку Лейлу, с которой встречался всего пару месяцев.
Домик вмещал всего пять или шесть спален, поскольку не все гости планировали оставаться ночевать, а сами будущие молодожены забронировали номер в хорошем отеле неподалеку. Не успели мы разместиться в отведенной нам комнате, как стайка подружек невесты, возглавляемая ее сестрой, утянула Мэл за собой, она только успела развести руками и бросить на меня извиняющийся взгляд. Но я только махнул рукой, в конце концов так и положено в последнюю ночь перед свадьбой – девчонки отдельно, парни отдельно. И, точно, не прошло и получаса, как Пит и Лейдер пришли за мной, предлагая поучаствовать в традиционном «похищении» жениха на его мальчишник.
Действие проходило в одном из баров, в целом довольно скромно и спокойно, поскольку Сэм заявил, что желает завтра быть в трезвом уме и твердой памяти. Стриптизерш пришлось отменить, остались только шоты из текилы, да и те, самые обычные, без всяких обнаженных девушек с дольками лайма в зубах. Вернулись мы, конечно, далеко за полночь (Мэл в спальне еще не было), но утром проснулись без тени похмелья, что в общем-то было довольно приятным ощущением.
Конец января, как ему и положено, мог порадовать только голыми ветвями деревьев и холодными порывами ветра с побережья, поэтому сама церемония проходила в теплом стеклянном павильоне-оранжерее. Никаких проблем с декором тут никто не испытывал, все было выполнено в светлой гамме — немного драпировок, арка и растяжка с изображением колец, да несколько вазонов с цветами. Гости уже расселись, нам с Мэл было отведено место во втором ряду, сразу после родственников, Сэм нервно переминался у арки, в ожидании невесты. Шафером был один из его кузенов, Рольф, который тоже недавно перебрался в Бухту, и, надо отметить, свою роль он играл прекрасно — похлопал жениха по плечу, что-то шепнул и тот явно почувствовал себя спокойнее.
На Кристин было белое длинное платье с красным поясом – традиционный свадебный наряд для уроженцев Долины Желаний, она появилась вместе с классическим свадебным маршем, держа в руках букет из маргариток, прошагала по проходу и встала напротив Сэма. Оба заулыбались, чиновница из мэрии начала торжественно зачитывать церемониальную речь, гости замерли в ожидании. Но, никаких сюрпризов, все прошло гладко и последнее «да, беру», произнесенное теперь уже молодой женой, вызвало в зале волну облегчения и радости. Она нахлынула внезапно и неожиданно сильно, Мэл пришлось взять меня за руку и легонько сжать пальцы, чтобы привести в чувство, окунувшись в чужие эмоции я, как это порой бывало, немного выпал из реальности. Тряхнув головой, я благодарно ей улыбнулся, а потом, вместе с остальными гостями, поднялся, следуя следом за молодоженами в банкетный зал, расположенный чуть поодаль от павильона.
Отпуск закончился быстрее, чем всем нам бы этого хотелось, но вскоре пришлось возвращаться к работе. Я с сожалением распрощался с Мэл через пару дней после свадьбы Сэма — ей пора было возвращаться к диплому, а потом пришлось окунуться с головой в поиски новой квартиры. Просмотрев около десятка вариантов мы, наконец, нашли вполне подходящее место: три спальни, просторная кухня-гостиная, да еще и в двух шагах от «Ракушки». Переезд много времени не занял, потому что вещей мы так особенно и не скопили, запаковали одежду в сумки — и вперед.
Отдых несколько освежил всех, по крайней мере репетиции возобновились с куда большим энтузиазмом чем раньше, а вот о новых композициях говорить было пока еще рановато. Смена обстановки явно пошла на пользу, никто больше не стремился вяло отработать положенные часы и свалить домой (ну, если только наш новоиспеченный супруг Сэм, но оно и понятно). Поначалу, отвыкшие за прошедшее время, пальцы нехотя брали аккорды, однако уже через несколько дней, все пошло по давно отработанным рельсам, игралось легко и привычно. Слова нового трека к Питеру, Сэму, а самое внезапное — к Вайолет, пришли только несколько недель, два концерта и пару сотен часов репетиций спустя.
- Ну, ребята, если у вас получится хорошо положить это на музыку, - прищелкнул языком Ретт, возвращая Райксу распечатку, - вполне может стать хитом. В целом ваш стиль виден, но какой-то свежий ракурс... Ви, не твоя ли заслуга, а?
Девушка неопределенно повела плечами, таинственно улыбаясь.
Если говорить о наших песнях... То они были в целом обо всем. Нам нравилось говорить о вещах, которые мы знаем и чувствуем, а потому в первом же альбоме нашлось место и песням о дружбе, о надежде, тяжелом похмелье, то есть, простите, тяжелой жизни студентов (первые композиции мы писали еще участь в универе), нашлось что-то про вечеринки и выпускной и, ну разумеется, о любви. В самой музыке мы ориентировались на классическую рок-музыку, с некоторыми нотками фолка (кстати, мистер Эймс отметил интересное сочетание современных текстов и легкого звучания почти народных мотивов). Ретт сказал, что именно повседневность и простота темы может сделать нас по-настоящему популярными, «и сделает, или я не ваш агент!».
А если говорить о Вайолет... То даже теперь, спустя больше чем год, она оставалась фигурой крайне загадочной. Нельзя было сказать, чтобы она как-то отстранялась, а тем не менее, некую дистанцию держала совершенно точно. Если с парнями мы не только работали, но и проводили много свободного времени вместе, и не только потому, что были соседями, то с Ви почти всегда все ограничивалось только работой. Не так, чтобы мы ее никуда не звали, даже напротив, всегда приглашали, не уставая практически всегда слышать отказ, но обычно она убегала сразу же после репетиций, мало говорила о себе. Ее эмоции по-прежнему оставались большей частью скрытыми от меня, своим даром я едва-едва мог уловить настроение, а этого было слишком мало, чтобы найти правильный подход. В какую-то из поездок домой, я заглянул в магический справочник, чудом уцелевший после пожара в мастерской деда, там действительно упоминались такие феномены — люди с естественным эмпатическим блоком, на ряду с магически-нулевыми и обладателями зачаточного дара, недостаточного даже для инициации, он лишь позволял им чувствовать течения силы.
Вот и на одной из репетиций, случилось то, чему я не мог найти объяснения, а Ви не пожелала его дать, оставив всех нас мучиться в догадках. Мы как раз чуть подкорректировали один из треков, немного поменяли порядок аккордов, по совету Майка, чтобы освежить музыку чем-то новеньким, еще не приевшимся слушателям. Только успели все обсудить, уже собирались взяться за инструменты, как вдруг требовательно зазвенел телефон Вайолет (между прочим, ни о чем не говорящей стандартной мелодией), она вышла за стекло, поэтому разговор, занявший несколько минут, было не слышно. Она практически не поменялась в лице, только побледнела, даже не попрощалась, схватила пальто и выбежала из студии прочь, оставив нас лишь недоуменно переглядываться.
С обычным человеком я бы уже давно смог догадаться или иметь хоть малейшее предположение о происходящем, но в Вайолет еще две недели угадывалась только сильная тревога. И та, только по косвенным признакам: нервозность, частые звонки, наспех сделанный макияж и синяки под глазами. В скором времени, впрочем, все вернулось на круги своя, Ви вновь обрела спокойствие и об инциденте пришлось просто забыть, поскольку спрашивать было неловко, а сама она рассказывать не спешила. Впрочем, как известно, все тайное становится явным, так случилось и в этот раз.
Это был один из первых теплых весенних дней, холодная зима давно закончилась, и апрельское солнце уже вовсю пригревало зазеленевшие деревья и газоны. У нас был выходной, на который у всех было целое море планов: Питер и его новая девушка Кэнди (с Лейлой они расстались почти сразу после свадьбы Сэма) поехали на уик-энд в пригород, а Франсконни, недавно начавший встречаться с миловидной брюнеткой, деликатно попросил меня дать им немного пространства. Собственно, вполне понятное желание, так что я хлопнул друга по плечу и освободил помещение, пообещав предупредить звонком, когда соберусь возвращаться. Погода была хорошей, так что сидеть в помещении не хотелось, я взял кофе на вынос и отправился в ближайший парк, кажется, Западный – соответствующая часть Центрального Парка Бухты Беладонны, по факту являющегося тремя отдельными огромными зелеными зонами. Я неспешно брел по дорожкам, поглядывая на редких в середине дня бегунов и наслаждаясь двойным латте, когда вдруг увидел знакомый силуэт, даже не успел подумать и окликнул:
- Вайолет?
И – девушка резко повернулась на голос, тут же побледнев. На руках у нее сидела прехорошенькая маленькая девочка лет четырех-пяти, не смотря на темные локоны безумно похожая на мать.
- Т-тео! – с запинкой проговорила Ви, крепче прижимая к себе дочь, - как неожиданно…
- Да просто гуляю, - неопределенно помахал я рукой, допил оставшийся глоток и бросил стаканчик в урну, - ну, а кто эта маленькая принцесса?
- Это моя дочь, Даяна, - глубоко вздохнув, ответила девушка, осторожно ставя ребенка на землю, - солнышко, это мистер…
- Просто Тео, - я улыбнулся, приседая на один уровень с ребенком. Девочка серьезно рассматривала меня, а потом вдруг протянула ручку и несильно дернула за цветную прядку, - мы с твоей мамой вместе работаем.
- Милая, пойди поиграй с Эриком, - Ви махнула, видимо, знакомой и та согласно кивнула, показывая, что присмотрит за детьми, Даяна нахмурила темные бровки, но послушалась, а через пару минут уже увлеченно возилась в песочнице вместе с белобрысым мальчишкой тех же лет, - кажется, нам придется поговорить.
- Было бы, наверное, неплохо, - хмыкнул я, показывая на свободную скамейку, где мы и устроились в итоге.
- Не знал, что у тебя есть дочь.
- Как ты догадался, что она моя?
- Это не сложно, - я пожал плечами, дело было не только во внешнем сходстве, а еще и в определенной ауре. Такая всегда была между матерями и детьми, особенно маленькими, просто пронизанными любовью к главному пока человеку в их жизни, это было легко заметить. И, если сама Ви даже сейчас была почти непроницаема для моего дара, то ее дочь этого таланта не унаследовала, но вслух я, конечно, сказал самое очевидное, - вы очень похожи.
- Да, - Вайолет улыбнулась, глядя на малышку, сосредоточенно залезающую на лошадку-пружинку, - мне часто это говорят.
Мы немного помолчали, а потом она начала:
- Я родила ее в шестнадцать. Ну, знаешь, как это бывает – великая любовь, тут не до мелочей, вроде презервативов. Он был старше на три года, закончил школу и учился в Ля Тур на первом курсе, а потом я залетела, - Ви сделала паузу, - но Рон хороший парень, не бросил меня, моя мама дала согласие и через пару месяцев после рождения Дайи мы поженились. Никто не виноват, что у нас просто не сложилось, так что незадолго до того, как я вступила в «Пурпурную траву», мы подписали бумаги о разводе.
- И как теперь Даяна?
- Она еще слишком маленькая, чтобы понимать все тонкости. Живет со мной, а Рон забирает ее на выходные, иногда в дни поздних концертов, - девушка пожала плечами, - он хороший отец. Я, конечно, не смогла пойти в колледж, зато успела окончить музыкальную школу, там и познакомилась с Реттом – его старшая дочь посещает класс фортепиано.
- Он же знает о твоей дочери?
- Да, конечно. И мистер Эймс тоже, а кроме них – только ты. Мне не нравится смешивать личную жизнь и рабочую, хотя чем дальше, тем больше я понимаю, что не смогу держать Дайю вечно вдалеке от этого, - она пристально посмотрела на меня, - ты ведь не скажешь парням?
- Само собой, - я кивнул, - это ведь не моя тайна. Только тебе решать, когда ее раскрыть.
Вайолет ждала не долго, просто взяла малышку с собой на первую майскую репетицию и познакомила со всеми. Ребята, конечно, были удивлены таким поворотом событий, однако спокойная и серьезная девочка быстро завоевала симпатии всех окружающих. Чуть позже, Ви призналась, что переживала о том, как эту новость воспримут в группе, а так же извинилась за свои отлучки, которые, наконец-то, обрели вполне материальное объяснение.
Откровенность Вайолет не осталась незамеченной, возможно не совсем осознанно, но выставленные ей границы со временем стали если не мешать работе, то по крайней мере вызывали все больше вопросов. Теперь же, когда столь серьезная тайна уже не стояла между нами, дела ощутимо пошли на лад, незаметно скопившееся напряжение спало, даже сама Ви чувствовала себя заметно свободнее, больше улыбалась и уже не скрывала, если сразу после репетиции торопится к дочке. Вся эта история, как оказалось, повлияла даже на нашу музыку, Франсконни и Питер довольно скоро зарылись в черновики с нотами для новой песни, да и у меня начали появляться кое-какие мысли, хотя им было далеко еще до полноценной партии.
Маленькая Дайя совсем скоро стала частым гостем в нашем доме, теперь Ви иногда брала ее с собой, когда мы работали вне ракушки. Девочка была на удивление спокойная и серьезная для своих лет, чаще всего она с большим удовольствием сидела за журнальным столиком и что-то рисовала в принесенном с собой альбоме или смотрела мультики на чьем-нибудь планшете. Очаровательную малышку быстро полюбили все, сама она поначалу еще стеснялась и норовила спрятаться за маму, но потом освоилась и уже не боялась никого из нас, порой целый вечер проводила на коленях у всех по очереди.
- Спасибо, Тео, - как-то раз сказала мне Ви, наблюдая как Сэм старательно что-то вырисовывает восковым мелком, а Даяна потом неодобрительно качает головой и поправляет рисунок своей рукой.
- За что? - удивился я, наливая себе сок из графина и кидая в стакан кубики льда.
- За то, что «просто гулял» в тот день. Моя жизнь определенно стала намного проще, после того как я перестала скрывать Дайю.
- Думаю, что тебе не стоило этого делать с самого начала.
- Теперь я это вижу, - кивнула Ви, - но откуда я могла это знать полтора года назад? Как думаешь, много коллективов горят желанием принять в свои ряды мать-одиночку с опытом игры лишь в музыкальной школе?
- Вот бы всех так учили в музыкальной школе, - хмыкнул я, - достаточно было просто тебя послушать.
- Увы, до этого и не доходило, как только в строке «дети» появлялась галочка. Поэтому я посоветовалась с Реттом, и мы решили какое-то время не освещать мое семейное положение. Но я невероятно рада, что теперь это все уже позади.
- И не только ты, - я приобнял Вайолет за плечи, другой рукой показывая на смеющихся парней, окруживших малышку, которая раздала каждому по мелку и листу бумаги. Все четверо сосредоточенно водили цветными палочками по листам, я окликнул их — эй, что там у вас?
И мы с Ви вскоре присоединились к общему веселью.
Первый день лета я встретил в Блуотер, Ретт и мистер Эймс дали нам несколько свободных дней, чтобы набраться сил перед большим забегом по репетициям для предстоящего в середине июля концерта. Поскольку до свадьбы оставалось меньше чем два месяца, я отправился домой отбывать повинность… То есть всячески помогать и выполнять поручения женщин, поскольку Мэл была в Гарварде и как раз сдавала выпускные экзамены, следовательно не могла заняться этим самостоятельно. Я получил от нее письмо по электронке с бесконечным списком всяких «невероятно важных» мелочей, но первый выходной позорно провалялся в постели, совершая поползновения разве что с одной подушки на другую. Зевая, спустился вниз только к вечеру, с большим желанием как минимум ополовинить холодильник, но тут хлопнула входная дверь. Обернувшись, я увидел брата:
- Привет, Блейз, - следом за ним вошла миловидная молоденькая девушка, заставив меня протянуть, - и...?
- Рита Солах, - представил ее брат, а потом познакомил ее со мной, - это мой брат, Теодор де Лоран.
- Просто Тео, приятно познакомиться, - поправил я Блейза, внимательно рассматривая гостью. Да, теперь я вспомнил ее, та самая рыженькая очаровашка, что вместе с братом украсила выпуск «Науки сегодня» год назад, он тогда назвал ее своей асситенткой.
- Мне тоже, - мелодичным голосом отозвалась девушка, и младшенький увел ее наверх, оставив меня озадаченно смотреть им вслед. Ого, интересно, а Блейз вообще в курсе, что милашка от него без ума? На самом-то деле для того, чтобы это понять – даже не надо быть эмпатом, хорошенькая Рита не может оторвать восторженный взгляд от начальника и это не заметит только слепой. Ну… Или Блейз. Я обреченно вздохнул, все-таки дойдя до холодильника, и теперь высматривал в его белых прохладных внутренностях что-нибудь вкусненькое. Теплая и сильная волна симпатии (уже начинающей перерождаться в нечто большее) окутывала рыженькую Риту золотистым коконом, яркими вспышками отзывающимся даже на то, когда Блейз просто произносил ее имя, не говоря уже о том, когда он на нее смотрел. Люди, которые умеют так сильно чувствовать, всегда были привлекательны для меня, как для эмпата, их эмоции – это словно фонари для ночных мотыльков. Но зная Блейза… Пожалуй, надо будет с ним поговорить. Попозже, когда он проводит красотку-ассистентку, а то ведь так и пропустит свое счастье, умник!
Блейз моим словам, как это чаще всего и случалось, не внял, но с этим уже я ничего поделать не мог. Да и тут бы свое счастье не прохлопать, во всей этой суете. О, как же я ошибался, когда думал, что уже к самой свадьбе все будет подготовлено, куплено и доставлено! Настоящая подготовка началась за две недели до торжества, дом просто утонул во всевозможном декоре, который женщины раз за разом отвергали, залистывали до дыр каталоги, выбирали другой, теперь уже точно окончательный, вариант… И через несколько часов ритуал повторялся с самого начала. Повсюду стояли корзины и вазоны с цветами самых разных форм и размеров, я не мог смотреть на сладкое с тех пор, как мы еще месяц назад ходили по кондитерским и выбирали свадебный торт. Четыре дня подряд. А однажды, под ворохом драпировок, пресловутых скатертей и большой оборчатой гирляндой, полностью скрывшими под собой диван в гостиной, я наткнулся на мирно спящую Лим. То есть как «наткнулся» - я на нее сел, пытаясь разместиться перед телевизором, чтобы посмотреть запись баскетбольного матча, пока мама, бабушка и миссис Хавест забрали Мэл и поехали на примерку платья.
Мой смокинг был готов уже давно, упакованный в чехол он мирно ждал своего часа в шкафу. Но, конечно, тут я все понимал: костюм для жениха и платье для невесты – вещи ну совсем разные по масштабу и значимости. Мелон выбирала платье тщательно и долго, остановилась на каком-то варианте весной, заказав у лучшего портного Блуотер.
- Оно идеальное, - мечтательно сказала она тогда, а потом вздохнула - но это слишком дорого.
- Ну серьезно? – я посмотрел на нее, мы как раз стояли посреди огромной гостиной «Форест Сайленс». Иная девушка, возможно, говорила так из кокетства, ради получения желаемого, но не Мэл, она просто озвучивала свои мысли. На следующий же день, я отправился в банк, обновил список лиц, допущенных к семейному счету, и заказал кредитку для Мэл. Она была готова совсем скоро, пока моя невеста еще печально рассматривала каталоги свадебных нарядов.
- Вот, возьми, - я протянул ей платиновую карточку и пакет с документами, - подпиши и она твоя.
- Но, Тео…
- Никаких «но», - мотнув головой, я показал, что не желаю слушать возражений, - ты моя будущая жена, а потому имеешь полное право на доступ к нашим финансам. И, уж поверь, нас вряд ли разорит даже десяток свадебных платьев, какие бы они ни были.
Естественно, предварительно я поговорил с родителями и Терри, которые легко одобрили мое решение и подписали разрешение для банка – как лица, имеющие право распоряжаться семейным счетом, они должны были дать согласие на расширение списка. Вопрос о доверии к Мелон даже не поднимался.
Как настоящий дипломированный юрист, моя невеста сначала тщательно прочитала все условия и только потом поставила подпись.
- Мы действительно это делаем, Тео? – спросила она, уже занеся ручку над бумагой, - мы на самом деле женимся?
- Кто бы мог подумать, правда?
Оставалась всего несколько дней, когда однажды утром, вернувшись с пробежки, я застал Мелон со спортивной сумкой в руках, собирающую вещи.
- Мэл? Ты куда?
- К родителям, - заталкивая бутылочку дезодоранта в боковой карман, ответила она, - до свадьбы поживу у них.
- Что, боишься, все-таки не выдержать и наброситься на меня? – пошутил я, падая на кровать. За месяц до свадьбы, когда мы только-только отпраздновали ее магистерский диплом по юриспруденции холодным шампанским и горячим сексом, Мэл вдруг заявила, что это был последний раз на следующие четыре недели. «Хочу, чтобы первая брачная ночь была хоть немного особенной», - сказала она тогда, моя ремарка про то, что «каждая ночь рядом с тобой – особенная, детка» желаемого эффекта не возымела, так что пришлось смиренно согласиться. За последние два года у нас случались и более длительные перерывы, могу и еще немного подождать.
- Нет, приезжает дедушка. Он пока не знает, что я уже лет десять как не девственница, - хмыкнула Мелон, - и, надеюсь, не узнает. Иначе заклеймит меня позором на всю жизнь, и больше не будет присылать в подарок на День Рождения корзину вишни из своего сада, той самой, в честь которой когда-то назвали его сестру.
- Это трагедия?
- Я люблю эту вишню, Тео, - Мэл улыбнулась, забрасывая сумку на плечо, - и деда. А еще это традиция! Невеста должна приезжать на свадьбу из родительского дома, смирись и не кисни, к тому же это не значит, что мы вообще не можем видится.
- Да знаю я, знаю, - проворчал я и был вознагражден легким поцелуем, - надеюсь, компрометирующие сведения о твоей не-невинности не достигнут старческих ушей закоренелого мортемианина.
- Ага, я тоже, - кивнула Мэл, а потом, уже от двери, добавила, - учти, претензии у него будут не только ко мне!
- Но ведь это был не я!
- Ну… Попробуй теперь докажи это деду!
Ее шаги были еще хорошо слышны в холле, потом постепенно стихли на лестнице. Вернувшись из душа, я посмотрел на свою гитару, одиноко притулившуюся возле кресла. Поддавшись порыву, взял инструмент в руки и взял несколько знакомых аккордов…
Очнулся я еще не скоро, в доме уже было тихо и пустынно, за окном темно, а вокруг меня оказалось несколько горок исписанных нотами листов. Вдохновение явилось так же неожиданно, как и исчезло, за считанные часы подарив мне новую мелодию для той самой песни, которую мы так давно не могли закончить. Пожалуй, здесь еще найдутся детали для доработки, но внутри у меня уже поселился надувной шарик счастья, ведь впервые за много месяцев у меня получилось создать что-то новое. Поначалу я думал, что пошел в музыкальную сферу ради невероятного эмоционального заряда, который получал на концертах, однако теперь, немного позднее, мне стало понятно, что главное не это. Главное – то самое ощущение, что возникает, когда все твои мысли и чувства превращаются в музыку, сами собой складываются в звуки. И ты играешь не потому, что надо, а потому, что не можешь не играть.