Последняя седьмица осени выдалась на удивление холодной и ветреной, причём погода испортилась как-то резко и сразу. Небо до самого горизонта затянула унылая серость туч, а потом в промозглой пелене холодных туманов растворился и сам горизонт. Бесконечная морось наполнила мир тихим монотонным шорохом, нарушаемым лишь карканьем воронья да тоскливыми криками припозднившихся журавлиных стай.
Дороги превратились в непролазную чавкающую жижу, оставляя проходимыми лишь мощёные камнем тракты.*
Не самое лучшее время для путешествий. Сиди, жди, пока ударят первые морозы, и раскисшие дороги вновь сделаются проходимыми. Да только одним богам ведомо, когда они наступят, эти морозы.
Сыро, зябко и пустынно…
Но обманчив этот сонный покой, жизнь продолжает кипеть.*
Всё чаще и чаще угрюмое безмолвие лесов оглашает призывный рёв быков благородного оленя, а тишину полян - свирепое мычание и сухой треск от ударов рогов лесных туров, сшибающихся в яростной схватке.
Подросли, заматерели на обильных летних харчах и кабаньи подростки, громадные вепри-секачи, потеряли всякую осторожность, изнывая от распирающей их мощи. Все окраины лесов черны от оставленных ими рытвин.
Поближе к своей излюбленной добыче, полевым мышам, подтягиваются и огненно-рыжие лисы. В эту пору частенько можно заметить в полях яркий всполох лисьей шубки. Любопытны, но осторожны зверьки: заметят на тракте фигуру одинокого всадника или громыхающую телегу, отбегут подальше, замрут и провожают настороженным взглядом. Только и слышно доносящееся вслед путникам сердитое лисье тявканье.
Опустели болота. Укрывшись по норам и трухлявым пням, залегли в зимнюю спячку лягушки да змеи, излюбленная и легкодоступная добыча гулей. Вот и потянулись изголодавшиеся твари поближе к крестьянскому жилью.*
Привлечённые тёплым запахом скотных дворов и овчарен, всё чаще стали выходить к окраинам деревень и ферм, доводя до исступления дворовых псов и пугая мерзкими завываниями крестьян.
Наступил Сезон Фавна - сезон охоты на крупную дичь.
По древней традиции во всех землях начинается он одинаково - с так называемой Большой охоты, главным объектом которой и являются гули.*
* * * * *
Холодная морось барабанит по туго натянутой ткани императорского шатра. С улицы слышится лай собак и нетерпеливое ржание лошадей. Вокруг снуют слуги и егеря, со стороны большого шатра, в котором пируют гости, доносится гул голосов, музыка и смех. Но все эти звуки ничто на фоне голоса, звучащего здесь и сейчас. Обволакивающего, наполняющего пространство умиротворением и уютом.
- Мы всегда тешили себя надеждой, что с возвращением истинного наследника престола все изменится к лучшему и настанут времена, когда о былых конфликтах будем вспоминать не иначе как о досадных недоразумениях...*
Сидя в походном кресле и зябко кутаясь в меховую накидку, принцесса Ингрид настороженно наблюдает за говорящим, за тем, как его тонкие длинные пальцы медленно скользят по краю наполненного вином кубка.
Воистину сказать, гость этот нежданный, и по убеждению принцессы ему тут не место, ибо он враг, но, вопреки логике, он здесь и ведёт светскую беседу с отцом. Голос его звучит мягко и доброжелательно.*
Этот голос, впрочем, как и внешность самого гостя, одновременно изумляет и пугает Ингрид.*
Нарзес! Чернокнижник и чародей. Идеолог и вдохновитель тех, кто поделил народы Поднебесного мира на правильные и неправильные. На тех, кому должен принадлежать весь мир, и тех, кому суждено прозябать в рабстве либо вовсе исчезнуть с лика Сидонии.
Ингрид не раз слышала о Нарзесе, но образ, нарисованный воображением, меркнет перед действительностью. При всём богатстве фантазии она не могла представить более отвратительного существа, чем то, что сейчас сидит за их столом.
Ей омерзительны его идеи, а облик вызывает в душе брезгливую жалость.
Подавив желание встать и уйти, она осталась в шатре и теперь как зачарованная смотрит на это чудовище.*
"Какой же он страшный! Точно утопленник ..." - Ингрид невольно сравнивала внешность собеседников, сознавая, что ей представился редчайший случай наблюдать беседу двух непримиримых врагов.
Оба высоки ростом, но отец отменно сложен, смугл и широкоплеч, Нарзес до невозможности худ и похож на обтянутый болезненно-бледной кожей скелет. У отца длинные чёрные волосы и чуть тронутые благородной сединой усы, Нарзес же лыс. Его череп чист подобно коленке младенца, а узкое вытянутое лицо, как ей показалось, вообще не нуждается в бритье. Но больше всего Ингрид поразили его рыбьи глаза, бледно-серые, какие-то пустые и водянистые.
"Даже чудно! Рожа - не отблюёшься, но какой же красивый голос! Таким голосом впору сказки нашей Маришке на ночь читать... Только не приведите боги увидеть ей самого сказочника, девчонка точно заикой останется!"
- Дабы засвидетельствовать своё почтение, вместе со мною прибыли самые выдающиеся лидеры Лиги пяти королевств, и поверьте, все они искренне желают укрепления нашей дружбы. Ведь у нас одна общая цель: благоденствие и покой в Поднебесном мире, - вещает гость, обращаясь к восседающему во главе стола Муилькору.
Рядом с мужем императрица Хелен. Сложив руки лодочкой и доброжелательно улыбаясь, она всем своим видом демонстрирует, будто ей интересна эта светская беседа, но Ингрид хорошо знает, что означает её милая полуулыбка.
- Любо сердцу слышать подобные слова, - Муилькор поставил осушенный кубок на стол и вытер усы платком. - Взаимопонимание и взаимоуважение - надёжный фундамент для крепкого мира.*
- Для Лиги высшая честь установление дружеских связей с императорским домом. И в доказательство благих намерений мы готовы оставить при дворе своих представителей, - бархатным голосом ответил Нарзес.
Принцесса отметила, что он поставил свой кубок на стол, так и не пригубив вина.
- Это будет весьма кстати, - словно не заметив этого недоброго жеста, продолжил беседу Муилькор. - У меня в планах введение практики посольств, и я приветствую ваше предложение. Сразу же после коронации я распоряжусь, дабы Большой совет рассмотрел ваше предложение. Пусть это послужит благим примером для прочих держав Поднебесного мира.*
- Не гневайтесь на меня за то, что я скажу вам, - проворковал Нарзес. - Завтра состоится ваша коронация, и вы официально станете императором. Давайте будем честны друг с другом. Ибо, что тут темнить, моя внешность и моя репутация не могут вызвать симпатии, к тому же вы убеждены, что я вам враг. Позвольте мне попытаться переубедить вас...*
- Полно! Я не девица, и ваша внешность вовсе не имеет значения. Но, как понимаю, вы намекаете, что я вижу мир с одной стороны? - перебил его Муилькор.*
- Именно.*
Ингрид заметила, как азартно блеснули глаза отца. Похоже, он ожидал такого поворота в беседе.*
- Я не склонен огульно принимать на веру общее мнение. Почему вы решили, будто я настроен к вам враждебно?*
Нарзес перевёл взгляд на Ингрид, от чего по её спине пробежал неприятный холодок.*
- Вот сидит ваша дочь, принцесса Ингрид. Сегодня утром её супруг во главе большого отряда стражей выехал на запад, не иначе как к границе с Лакои. А в Зеленодоле, на граничащих с Андаланом заставах, вы усилили гарнизоны. Это указывает на ваше убеждение, что в дни коронации Лига предпримет некие враждебные действия. Но ведь это не так, и наша с вами беседа служит тому ярким доказательством.
Ингрид потрясённо взглянула на отца. Весть о неожиданном отъезде Итилгайла, к тому же озвученная не кем-то из близких, а этим чудовищем, стала для неё неприятным сюрпризом.*
Властный взгляд Муилькора пресёк готовый сорваться с её губ возмущённый вскрик.
- Хорошо! - обращаясь к гостю, решительно произнёс он. - Вы сказали, что попытаетесь переубедить меня. Переубеждайте!*
- Пророчество, Исход, возвращение истинного властителя Сидонии - давайте оставим это на потребу восторженной толпы и будем реалистами, - бархатным голосом произнёс Нарзес. - Поднебесный мир бурлит и ликует под впечатлением происходящих событий, и пока мало кто понимает, что их бытие уже изменилось. Уподобившись малым детям, народ празднует и ликует. Но это всего лишь простой народ! А как отреагируют на ваше пришествие главы государств Имперского союза? В отличие от простого люда, им есть что терять. Ну а иные, зная слова Писания, давно задумывались о своём будущем состоянии. Главы Имперского союза прекрасно понимают, что уже завтра, как только состоится ваше венчание на престол, союз прекратит своё существование. Возродится империя, и вчерашним монархам придётся исполнять не свою, а вашу волю. К тому же, среди них найдутся и те, кто строил свою политику, используя давнюю конфронтацию между Имперским союзом и Лигой. Логично предположить, что вы и ваши близкие сейчас в большой опасности, и исходит она, увы, не от Лиги пяти королевств, а от вашего ближайшего окружения. От тех, кого вы склонны считать своей опорой.
"А ведь в его словах есть здравый смысл! " - подумала Ингрид.*
Её несколько удивило невозмутимое спокойствие отца и Хелен, выслушавших вполне разумные доводы Нарзеса с явным равнодушием. Впрочем, после известия о неожиданном отъезде мужа она утратила всякий интерес к их разговору.
- Пожалуй, я оставлю вас, - встав с кресла, Ингрид оправила меховую накидку, вежливо, но с достоинством поклонилась и вышла на улицу.
"Итилгайл, Итилгайл! Только вчера приехал, лишь ночь переночевал, и опять отец тебя куда-то услал! Почему ты мне ничего не сказал? Да что же это творится-то? Словно не муж ты мне, а любовник! " - вдыхая холодный воздух, в отчаянии подумала она.
Кто-то её окликнул. Ингрид обернулась.*
- Что такая хмурая?
Чуть в стороне, возле наскоро сколоченной коновязи, стояли трое - младшая сестра Фрида, Колодаи и лорд Лансер.*
- Отец опять услал Итилгайла, а я узнаю об этом в самую последнюю очередь. Да ещё от кого... – чувствуя, что вот-вот расплачется, Ингрид замолчала.
- Не серчай на них, видимо, на то были причины, - попыталась успокоить сестру Фрида. - Герцог сказал, что у нашего папеньки нынче весьма интересный гость.
Ингрид брезгливо поморщилась. Готовые пролиться слёзы вмиг отступили.*
- Он отвратителен!*
Колодаи криво ухмыльнулась.*
- Занятно взглянуть на этого индюка. Он меня давно интересует, а тут такая возможность! А у меня дело к вашему батюшке. Пикси принёс весточку от госпожи Анфрид.*
- Что-то о Лилит? - оживилась Ингрид.
Колодаи пожала плечами.*
- Послание адресовано вашему отцу. Кстати, - она обернулась в сторону Рональда, - я видела Диона. Он весьма озабочен вашим распоряжением отослать часть охраны обратно в Тирин. И, по-моему, он решительно прав.
- Это не моё распоряжение, - герцог недвусмысленно кивнул в сторону императорского шатра. - Мне самому это решение не по душе, но приказ есть приказ. Эльрику тоже пришлось отправить в город добрую половину своих воинов.*
- Демонстрация дружелюбия! - догадалась Колодаи. – Надеюсь, что вон те всадники из охраны? - спросила она, указав в сторону раскинувшегося за шатрами поля.*
- Там и вон там мои воины.*
- А те? Три лошади и всадник. Этот парень явно кого-то поджидает.
- Это? Это... Должно быть, егеря, - напряжённо всматриваясь в указанную сторону, неуверенно предположил Рональд.
"Как они умудряются разглядеть?" - подумала Ингрид, силясь хоть что-то высмотреть в холодном сером мареве.
- Если егеря, то что они там делают? Им там не место! - Колодаи обернулась в сторону стоявших в отдалении крытых повозок и энергично махнула рукой.*
Из-за телег выехал всадник.*
"Хинкар? Нет, не он, больно уж щуплый, - подумала Ингрид, внимательно изучая закутанную в тёмную накидку фигуру всадника. - Юнец какой-то. Да и лошадь чудная".
Под всадником и вправду была какая-то необычная лошадь. С малых лет Ингрид занималась верховой ездой и неплохо разбиралась в лошадях, а теперь более-менее начала понимать и в сидонийских породах. Эта же элегантная, поджарая лошадка своей статью, размерами и формой головы была больше похожа на некрупного арабского скакуна. Подобную породу принцесса видела впервые.*
Всадник взглянул в их сторону, но под глубоко надвинутым капюшоном Ингрид не смогла разглядеть лица. Тем не менее она догадалась, что это не юнец, а совсем ещё молоденькая девушка.
Жест Колодаи был более чем понятен: проверь, что там.
Кивнув, неизвестная пришпорила своего изящного конька.*
На удивление резво тот рванул вперёд, и в следующую секунду силуэт всадницы растворился в пелене тумана.
- Матерь всего сущего, этого ещё не хватало! - неожиданно пробормотал Рональд.*
Ингрид обернулась.*
К их компании бодрой походкой приближался молодой мужчина в элегантном охотничьем костюме. Его сопровождали два паладина в чёрных хотах, украшенных изображением золотого орла - герба Трингобарда.
- Что за конь с бугра? - тихо поинтересовалась Колодаи.
Ответ Рона был маловразумителен, но весьма эмоционален.
- О-о-о, это та ещё сволочь!
Подойдя ближе, "та ещё сволочь" расплылась в добродушной, можно сказать, лучезарной улыбке, коей обычно блистают адепты-вербовщики всевозможных бредовых сект вроде Адвентистов седьмого дня или Свидетелей Иеговы. Во всяком случае, его улыбка вызвала у Ингрид именно такую ассоциацию.*
"Ну всё, сейчас этот сектант достанет цветастые брошюрки и предложит поговорить на тему вселенской любви и счастья!"
Но, увы, "адепт" обманул её ожидания.
- Доброго вам дня и удачной охоты! - продолжая сиять лучезарной улыбкой, произнёс он. - Рональд, будьте так любезны, представьте нас!*
Ответив ему вежливым поклоном, Рон обернулся к своим спутницам и подчёркнуто торжественно представил незнакомца:*
- Его величество король Трингобарда Сарус Меленгорд.
- Попрошу заметить, давний друг Имперского союза, - приложив ладонь к груди и учтиво кланяясь дамам, произнёс тот.*
"Да что ты говоришь?! Обидно, брошюрки с красивыми картинками отменяются. Будут рекламные проспекты с надписью "Лучший отдых в Трингобарде! К вашим услугам изысканные пятизвёздочные постоялые дворы, незабываемый отдых и экскурсии по достопримечательностям. Семьям с двумя и более детьми скидка десять процентов". Ну надо же! Ещё один друг! Эко их пробрало-то, друзья так и посыпались! Того и гляди, вся Лига скопом в друзьях окажется. Ну, этот хотя бы на нормального мужика похож, а не на ожившую египетскую мумию", - подумала Ингрид, пока лорд Лансер представлял их Меленгорду.
Её ироничное настроение вмиг улетучилось, едва она взглянула на Колодаи.*
- Счастлив познакомиться, позвольте выразить вам своё восхищение, - галантно целуя дамам руки, изрёк Меленгорд. - А вы удивительно похожи на свою матушку, императрицу Ленору. Только что имел счастье с ней беседовать!
Ингрид сдержанно улыбнулась.
- Матушка блондинка, а я брюнетка.
"И этот хлыщ туда же! Ну, похожа я на мать, и что? Каждый балбес считает своим долгом упомянуть о нашем сходстве!"
- А это баронесса Колодаи, скваер императрицы Лилит, - продолжил представление Рональд.
Меленгорд восторженно вскинул брови.*
- О, сударыня! Премного наслышан о великом чуде, совершенном вашей госпожой на Севере. Это истинное волшебство!
- Подвиги бывают разными. Мне вот тоже довелось немало слышать о ваших подвигах, - ответила та.
- О моих подвигах? Что вам такого наговорили?
- Да одна глухая птичка нащебетала.*
- Какая ещё глухая птичка?
- Симпатичная такая, беленькая птичка. Точнее сказать, ещё птенчик. Вот только совсем глухая, но до невозможности сообразительная и глазастая.
Доброжелательная улыбка на миг сошла с лица повелителя Трингобарда.
*
"Как же я сразу не догадалась? Эта всадница и есть та самая "птичка" Сати! А ведь этот упырь понял намёк! Только зачем рыжая его провоцирует? Неужели... Нет! Она умеет держать себя в руках и не сделает сейчас ничего дурного!" - подумала Ингрид, заметив, как один из паладинов Меленгорда будто невзначай опустил руку на рукоять своего меча.
- Пойдёмте в гостевой шатёр, - пытаясь разрядить неловкую паузу, произнесла Фрида. - Герцог обещал, что сегодня мы услышим Лиссилу Олжанскую.
- О! Премного наслышан о её чарующем голосе! - восторженно воскликнул Меленгорд. – Но, увы, она выступает лишь в землях Имперского союза. Какой странный каприз.
- Разве? - вызывающе глядя на собеседника, спросила Колодаи. - Нетрудно догадаться, откуда такой каприз, она ведь родом из Олжана, и вам должно быть известно, что случилось с её родным городом...*
- Во всяком случае, сегодня нам всем представится случай услышать её волшебное пение, - звонким от волнения голосом вмешалась Фрида, метнув в сторону рыжей предостерегающий взгляд.
- Да, конечно! У леди Лисс просто волшебный голос, - охотно поддержал её Рональд. - Обещаю, вы испытаете настоящий восторг!
Ингрид усмехнулась.*
- Похоже, охота грозит обернуться театральным представлением.
И подумала: "Кажется, уже обернулась".
- Загон ещё не начался. У нас полно времени, - пояснил Рональд.
- Тогда будьте так любезны, объясните нам, отчего эта Большая охота происходит в столь суровую пору? - решительно взяв Меленгорда под руку, спросила Ингрид.
Хорошо зная задиристый норов рыжей, она опасалась, что упоминание о "глухой птичке" было преддверием бури. К тому же, сама "птичка" сейчас находилась где-то рядом, и кто знает, что ей может придти в голову. Ингрид прекрасно помнила рассказ Колодаи о судьбе девочки и не забыла о том, что несчастная Сати уже пыталась свести счёты с жизнью. И только благодаря наблюдательности Люси удалось предупредить неминуемую беду. После того случая Хелен взяла девочку под свою опеку и заботилась о ней как о родной дочери. Окружённая любовью и заботой, Сати потихонечку начала оттаивать, да и лечение вроде как шло ей на пользу, она уже могла расслышать некоторые звуки. Сейчас же, памятуя о законах кровной мести, Ингрид была весьма озабочена тем фактом, что успела приметить притороченный к седлу всадницы саадак с луком и стрелами. Рыжая, скорее всего, обуздает свой гнев, но Сати...
Посему она поспешила как можно скорее увести Меленгорда.
Колодаи осталась возле коновязи.
Засунув руки в карманы стёганой куртки, угрюмо глядя себе под ноги, прошлась туда-сюда. Мстительно пнула ни в чём не повинный камушек.
- Король, мать твою! Педофил поганый! Твоё счастье, что ты гость, гнида! - сплюнув сквозь зубы, тихо процедила она.
Конечно же, Меленгорд не мог её слышать, он увлечённо отвечал на вопрос Ингрид.
- Осень - самое лучшее время, дабы истребить как можно больше гулей, в первую очередь самок. Сейчас у этих тварей начался гон. Они сбиваются в стаи, так легче охотиться зимой. Самцы дерутся за самок и захватывают лучшие угодья для охоты. Ну а где лучшие угодья? Конечно, рядом с фермами и деревнями. К чему гоняться за лосями и оленями, если еда рядом и никуда не убежит? Весной стаи распадаются, и самки уходят в самую глушь, где производят на свет потомство. В иное время года найти их почти невозможно.
- Жестоко, однако! - покачала головой Игрид.*
Краем глаза она заметила, что из императорского шатра вышли Нарзес и Муилькор.*
Глава Лиги накинул капюшон и ещё больше стал походить на вышедшую из преисподней смерть.*
Ингрид поёжилась.
- Что поделать, сударыня, такова уж горькая реальность, - ещё не видя ни Нарзеса, ни императора, увлечённо продолжал Меленгорд.
- Пока есть такая возможность, надо обезопасить от их нападений фермерские хозяйства и деревни, - поддержал его Рональд. – Гуль - тварь в еде неразборчивая. Ему всё равно, кто перед ним, ребёнок, собака или овца. Вмиг схватит, свернёт шею и утащит в лес. Редкостная дрянь!
- Кажется, сама матушка-природа нам в помощь, - взглянув на затянутое свинцово-серыми тучами небо, изрёк Меленгорд. - Морось прекратилась, и ветерок поднимается. Ахнуть не успеем, как туман разгонит.
Из пелены тумана вынырнула группа егерей. Впереди, держа в руке сигнальный рог, шел главный лесничий Агдайл.
- Начали, мой господин! - завидев Рональда, доложил он. - Народа достаточно. Охватили аж три лиги леса! Гнать будут в сторону той фермы, - Агдайл указал рукой на угадывающиеся в отдалении крыши и, оскалившись хищной улыбкой, добавил: - Знатная должна получиться охота! Парни говорят, будто трёх самок видели. Полагаю, что в загоне их окажется куда больше.
- Отлично! Труби сигнал к началу охоты!*
Агдайл пошевелил ртом, глубоко вдохнул, набирая в лёгкие побольше воздуха, и поднёс рог к губам. Относительную тишину охотничьего лагеря буквально порвал протяжный хриплый рёв.
Взахлёб залаяли своры охотничьих псов, испуганно заржали побеспокоенные лошади, а из гостевого шатра повалила шумная толпа разодетых в роскошные охотничьи костюмы господ.
Надув щёки, покраснев, как помидор, Агдайл продолжал трубить.*
Наконец он опустил рог и, взглянув на своего господина, расплылся в довольной улыбке.
Кругом творился настоящий хаос. Разноголосо лаяли и рвались с цепей псы. Суетились скваеры и слуги. Кто-то отдавал команды.
В этой суматохе никто сразу и не заметил, как от группы лесничих отделились две фигуры и бросились в сторону императорского шатра.
В следующий миг до слуха Ингрид донесся негодующий возглас Нарзеса и гневный крик отца :
- Ах ты сука-а-а!
Первыми отреагировали паладины Меленгорда. Выхватив мечи и грубо оттолкнув в сторону принцессу Ингрид, они загородили своего короля щитами, продемонстрировав готовность зарубить любого, кто только посмеет к ним приблизиться. Подоспевшие скваеры подхватили Меленгорда под руки, спешно увлекая его подальше от заголосившей толпы гостей.*
Инргид и Фрида испуганно бросились к отцу.
Тот стоял, чуть покачиваясь и болезненно морщась, держался рукой за поясницу. Возле его ног, путаясь в своём сером балахоне и извергая поток изысканных проклятий, копошился поверженный в грязь Нарзес.
Тут же, мелко дрожа ногой и разевая рот, словно выброшенная на берег рыба, лежал один из егерей. Из его рассечённой груди обильно хлестала кровь.*
"Кто это его, отец? А где второй?" - подумала было Ингрид, но, увидев Колодаи, поняла всё.
Отерев клинок, та резким движением самурая кинула меч в ножны, внимательно посмотрела на Муилькора, укоризненно качнула головой, бросила пренебрежительный взгляд на Нарзеса и, будто потеряв к ним интерес, отвернулась, устремив взгляд в сторону поля, по которому во все лопатки улепётывал прочь второй злодей.
Воины из охраны и несколько слуг бросились за ним в погоню, но, судя по дистанции, попытка схватить беглеца была бесперспективной.*
Растерянно посмотрев на дочерей, Муилькор неловко попятился, но Хелен и Рональд успели его подхватить.
- Папа! - бросившись к отцу, в отчаянии вскрикнула Фрида
Тот жестом предостерёг дочерей от излишнего проявления эмоций.
- Рон, помоги Нарзесу, - сказал он и, отняв руку от поясницы, взглянул на свою окровавленную пятерню. - Нелепость какая! Надо же так оплошать! Кажется, этот щенок меня порезал.
Он перевёл взгляд на вцепившуюся в него Хелен.*
- Как тебе это нравится?
- Молчи! - в отчаянии прикусив губу, ответила та и, обернувшись, громко крикнула: - Лекаря, живо! Император ранен!
За спиной Ингрид щёлкнула тетива, над головой прогудела выпущенная кем-то стрела, потом вторая, третья. Кто-то догадался спустить вслед беглецу свору собак.
По ушам резанул хриплый крик Колодаи:
- Не стрелять! Какой идиот спустил собак?! Живьём брать гадёныша! Живьём!..
- Нужно осмотреть вашу рану.*
Ингрид вздрогнула, услышав знакомый голос.
" Нарзес?!" - принцессу изумило застывшее в его рыбьих глазах выражение испуга.*
Подбежал запыхавшийся Дион, а с ним несколько воинов и какой-то пожилой мужчина. Судя по одежде и широкополой шляпе, это и был лекарь.
- В шатёр! - скомандовал сей седовласый муж, но Дион отрицательно мотнул головой.
- На ферму! На любой ферме найдутся и чистые холстины для перевязки, и все необходимые снадобья, - возразил он, указав в сторону фермы. - Я знаю хозяев.
Соглашаясь с ним, Хелен кивнула. Она с беспокойством наблюдала за тем, как бледнеет лицо супруга. Собрав волю в кулак, он ещё пытался как-то держаться на ногах, но было видно, что силы вот-вот оставят его.
Воины сорвали полог с ближайшего шатра и, быстро соорудив что-то вроде носилок, уложили на них Муилькора.
Тот поднял руку, призывая к себе Рональда.
- Успокой гостей. Охота должна продолжаться, словно ничего не случилось,- велел он и, переведя взгляд на дочерей, добавил: - А вы оставайтесь с гостями.*
Подхватив носилки, Дион и его воины заспешили в сторону фермы. Хелен с лекарем направились следом за ними.
- Господа! Милостью Праматери раны государя не опасны! Он велел продолжить охоту! - обернувшись к притихшим гостям, громко произнёс Рональд.*
- Да что же это творится?! - едва не плача, прошептала Фрида.*
Ингрид крепко обняла сестру за плечи.
- Всё обойдётся, всё обойдётся, - сказала она упавшим голосом.
* * * * * *
Cоскочив с седла и передав поводья бородатому воину из охраны, Колодаи огляделась.*
- А неплохо! Неплохо! - восхищённо присвистнув, изрекла она.*
- Основательное хозяйство, - лаконично согласился бородач и повёл Нордика к расположенной под навесом коновязи.*
- Это не ферма, а настоящий замок! Однако ребята не бедствуют.*
- Ферма и вправду знатная, но есть и поболее, - со знанием дела уточнил один из дежуривших возле ворот стражей.*
"Да куда больше-то? " - подумала Колодаи, окидывая взглядом обширный, окружённый каменными строениями двор с колодцем посередине.*
Особенно впечатлял дом. Добротное двухэтажное здание, схожее с домами тюдоровской эпохи. Сочетание чёрных и белых цветов, мощные дымоходы, крытая чернёной черепицей крыша, характерный узор балок, крепкие ставни на окнах.
"Ого! Даже сторожевая башня имеется! Серьёзные ребята! А кур-то сколько! Поди, и прочие гуси-лебеди имеются. Да и скотный двор явно не пустует. По сравнению с андаланскими фермами эта царство роскоши и достатка. Кстати, о царстве! " - взгляд Колодаи задержался на одном из окон второго этажа.
Рама была слегка приоткрыта, и с улицы казалось, что в комнате царит полумрак, но она рассмотрела, что возле окна стоит императрица Хелен и напряжённо взирает на ведущую к ферме дорогу.
" Значит, телегу увидела."*
- Не самая большая, говоришь? - невозмутимо продолжила Колодаи.
- Обычная, есть и больше, - охотно отозвался воин. - Тут братец с незамужними сестрицами хозяева. А у кого семейные фермы, так там всё куда серьёзнее, ну, хотя бы те, что идишам принадлежат. У тех семьи и вовсе большие, рук много. Так ещё и работников берут.*
- Работников... - машинально повторила Колодаи и, указав в сторону ранее примеченных пустых собачьих будок, как бы невзначай поинтересовалась: - Тут, наверно, кроме кур, живность и посерьёзнее имеется?
- Собаки есть. Как же без них? Здоровы, что телята, а уж до чего лютые, заразы! Да ты, сударыня, не опасайся, хозяева их в сарай заперли. А живности тут и вправду хватает.*
- Да неужто они втроём со всем этим добром справляются? Тут по двору одних кур полсотни, если не больше, шныряет.*
Услышав такой вопрос, вояки оживились. Один из них даже сдержанно хохотнул.
- Если они маги, то, может, и управляются, - весело сверкнув глазами, ответил вернувшийся от коновязи бородач. – Конечно, трудников берут. Нынче слышал, будто в эту осень почти десяток набрали.*
- Кого берут?
- Трудников, ну, работников! Летом и в уборку на этой ферме и вовсе три десятка было. Аккурат на прошлой седьмице сезонники ушли. Кто в храмовые земли, а семейные и вовсе в Темнолесье подались. Говорят, тамошняя правительница всем охочим земли раздаёт.
Колодаи недоверчиво взглянула в его сторону.
- Откуда ж столько? Тут, в Оленьем распадке, народу негусто живёт.
- Откуда? Так сколь много в эту осень их, болезных, с Андалана да с Сумбарских земель понабежало! Семьями ведь бегут.*
- Что-то не вижу я этих трудников.
- Так всех мужиков в загон забрали, а бабы с детками на охоту глазеть ушли, - ответил бородатый.
- Бабы с детками?*
- Ну, я же говорю, что семьями бегут, - тоном терпеливого учителя пояснил бородатый. - Тут три семьи остались. В Излоге вон ферма Дориса, так те аж пять семей приняли. А это почитай два десятка душ разного возрасту и полу. Вроде как и дом новый строить удумали.
- А прокормят такую ораву?*
- Будь спокойна, госпожа. Десятину-то нынче уже все сдали... – смекнув, что сболтнул лишнего, воин запнулся. Смущённо глянул на своих сотоварищей, потом на Колодаи, почесал бороду и, прочистив горло, закончил: - Ну, коли с детками, так, значит, уверены, что провианту на всех хватит.
- Однако дивлюсь твоему многознанию!
- Так моя родная деревня всего в лиге отсюда, вон за тем холмом стоит.
Колодаи кивнула и спросила, заслышав чьё-то пение:*
- А кто это глотку дерёт?*
- Да младшая из сестёр! Это там, на заднем дворе.
- Вот как! А её не смущает, что в доме раненый император?*
- Что тут дурного? - искренне изумился другой вояка. - Раненый ведь, не убитый.*
Довод вполне логичный, и Колодаи с ним согласилась.*
- Ладно. Поёт, так пусть поёт. А хозяин где?*
- Там же! Только тут не хозяин, а хозяйка.
Их разговор прервал окрик неизвестно откуда взявшегося молодого стражника.
- Стерегись! Дион мертвечину везёт! - вытаращив глаза, выпалил он, указывая рукой на дорогу.
"Вояки! Везде одно и то же! Молодого на стрёме поставили, а сами языки чешут", - не без иронии подумала Колодаи, наблюдая, как, похватав прислонённые к створке ворот протазаны, воины оправляют амуницию и вытягиваются во фрунт.
- Как заедут, ворота на запор и никого не пускать! - распорядилась она и направилась в сторону, откуда слышалось пение.
- А кто это? - глядя ей вслед, тихо спросил молодой вояка.
- Эх ты, дурак! Неужто не видишь? Баба в штанах, - сострил кто-то из воинов.
- Да вижу, что баба. Что это она вдруг раскомандовалась?
- Эх ты, тетёха! - слегка треснув его по заду древком протазана, вполголоса отозвался бородач. – Это же та, что давеча сноркеров на тракте порешила! Ты поакуратнее, она баба важная, она с императрицами на "ты". Да ещё сказывают, будто люта до невозможности. Ей кого прирезать - что плюнуть. Р-р-раз - и нет тебя. Дурень, да не пялься так на неё. Увидит, враз оттяпает тебе кой-что шибко важное, и прощай тогда служба. Ну да ничего, в храм певчим пойдёшь. Там тенора нужны...
Поднялся вдруг ужасный крик,
Ла-ла-лей.
Рыдает бабка, пьет старик,
Ла-ла-лей.
Он пьет уже четвертый день,
Ла-ла-лей.
На бабку лезет, старый пень,
Ла-ла-лей.
А та от страха и стыда,
Ла-ла-лей,
Уже во всех местах седа,
Ла-ла-лей.
Боится голову поднять,
Ла-ла-лей,
Чтоб он не смог ее подмять,
Ла-ла-лей.
"Однако занятный шансон исполняют местные девицы! А голосок-то недурён!" - вслушиваясь в слова фривольной песенки, Колодаи обошла дом.
Как она и ожидала, тут находился скотный двор, а в дальней его части подсобные мастерские и дровяной сарай, возле которого обнаружился рыжеволосый мужичок в добротной крестьянской одежде и видавшем виды кожаном фартуке.
Дядечка столь увлечёно доводил бруском лезвие топора, что даже не взглянул на остановившуюся напротив него Колодаи.
Обождав немного, та иронично хмыкнула и перевела взгляд в сторону навеса.
" Ага! А вот, собственно, и сама шансоньетка!"
На штабеле аккуратно сложенного бруса восседало премиленькое создание, девица лет шестнадцати. Плотненькая, круглолицая и курносая, с роскошными рыжими косами. На девице серое шерстяное платье и передник с традиционной дагдской вышивкой, на плечи накинут заячий жилет. На ногах опять же традиционные, под самое колено, толстые вязаные носки и остроносые кожаные чуни.
Прикрыв глаза и слегка раскачиваясь, девушка самозабвенно пела...
А фермерша зазря кричит,
Ла-ла-лей,
Она дедка не усмирит,
Ла-ла-лей.
Ведь он такое пойло пьет,
Ла-ла-лей,
Что крик его уж не проймет,
Ла-ла-лей.
Ему бы дрыной по башке,
Ла-ла-лей,
В белейшем старческом пушке,
Ла-ла-лей.
Он перестал бы баловать,
Ла-ла-лей,
Пить дрянь и бабку донимать,
Ла-ла-лей.
Колодаи кашлянула в кулак и громко произнесла надлежащее в подобных случаях приветствие:
- Помогай вам Дану!
Вздрогнув от неожиданности, мужчина растерянно воззрился на нежданную гостью.
Колодаи повторила приветствие.
Отложив в сторону топор и точильный камень, мужичок поднялся с колоды.
- Благослови вас Великая Праматерь, сударыня. Чем обязаны?
- Я Колодаи из ... - женщина на миг замялась. - Колодаи из Тирина. А ты, как я понимаю, Хроди? Во всяком случае, Дион именно так тебя описал.
- Верно. Я Хроди. А это одна из моих сестриц Эльма, - недоверчиво ответил фермер.
- А где вторая сестра? Дион сказал, что она хозяйка фермы. Так?
- И это верно. Вигдис в доме.
Спрыгнув со штабеля, Эльма подошла к брату и, зыркнув на Колодаи восхищённым взглядом, что-то зашептала ему на ухо.
- Да что же вы, сударыня, не в дверь вошли? Вигдис в кухне, там бы её и застали, - смущённо произнёс Хроди.
- С ней мы успеем повидаться. А сейчас мне нужен ты.
- Я?!
- О! Слышишь?
Из-за дома послышался стук копыт, истошное кудахтанье перепуганных кур и скрип колёс телеги. В длинном сарае яростно забрехали запертые псы.
- Дион дохляков привёз, тех, что ранили императора. Ферма ваша, значит, тебе и решать, где зарыть эту падаль, и я не думаю что ей... - Колодаи кивком головы указала на Эльму. - Что ей будет интересно смотреть на мертвецов.
- Пришибли, значит, выпоротков*?! Ну, коли надо, так зароем, - ответил фермер и почесав в затылке смущённо добавил: - Только...
- Что - только?
- Ладно ли сюда их тащить? Чего доброго, злобными орками* обернутся, а то и вовсе упирями*.
- Да что ты, братец, страсти говоришь! - испуганно вскинулась Эльма, глядя на брата расширенными от ужаса глазами. - Упаси Праматерь от таких напастей!
- Ничего не будет. Их убило холодное железо. Им даже гулями не бывать.
- Ну, разве что так... - недоверчиво буркнул себе под нос Хроди.
- Дион всё объяснит, а твоя сестра... - Колодаи перевела взгляд на Эльму. - А сестрёнка меня проводит.
В дом они вошли через заднюю дверь.
Стараясь быть предельно вежливой и помня об увещеваниях Диона, прежде чем ступить на небольшое крыльцо, Колодаи тщательно счистила грязь с подошв своих сапог, и перешагнув через порог произнесла ... - Благослови Дану дом сей и одари милостью своей его гостеприимных хозяев.
* * * * *
Выпороток - недоносок.
Чего доброго злобными Орками* обернуться. - Хроди простой фермер, и простодушно заблуждается будучи в плену у старинных предрассудков.
Вот что писал об Орке Эльгар Хальмский - Говоря о природе таких созданий как Орка, следует сразу отмести ошибочное убеждение в том что Орка есть восставший дух убиенного злодея. А так-же всеобщее заблуждение о её зловредности. Ибо Орка не стремиться умышленно нанести кому либо вред и совершает его без злого умысла, а исключительно по причине своей абсолютной неразумности и скудоумия. В основе совершаемых Орками поступков лежит их стремление уйти от бесконечного одиночества.
Ввиду этого Орка нападает на путников и вытягивает из них жизненную силу, дабы навечно заполучить их дух и тело. Сами-же Орки приходят в наш мир не по своей воле, а исключительно с помощью магии. Наблюдая за Оркой, что внезапно появилась в Зеленодоле, и обитала на развилке Ужевой и Рощинской дорог, я сделал заключение, что Орка привязана к месту своего обитания настолько крепко что не в силах отойти от него, даже на лишний шаг. К тому-же Орки крайне медлительны, но это ни сколько не умаляет их опасности. Чему свидетельством было некоторое количество мёртвых тел аккуратно рассаженных возле места обитания той Орки.
а то и вовсе упирями*. - Упирь. Существо нижнего мира. По ночам Упирь встаёт из могилы и в облике налитого кровью мертвеца или зооморфного существа нападает на живых и высасывает кровь, после чего жертва погибает или сама становиться Упирем. По поверьям дагдов, упирями становятся - убиенные душегубцы, предатели и злые колдуны.
* * * * *