- Пьетро!!
Во время беременности он здорово мне помогал — варил зелья для поддержания сил, готовил мой любимый чили (допёр наконец, что я не ем мяса), даже делал массаж (в жизни бы не позволила себя лапать, но боль в спине была сильнее). Но теперь, когда магический сопляк, ради которого он на мне женился, надумал наконец родиться, муженек пялился с обалдевшим видом. Будто бы не он вчерась распинался, что беременность — естественный процесс, и бояться нечего.
- Сделай хоть что-нибудь, чтобы я не скопытилась, - прошипела я, когда Пьетро наконец притащил свою задницу. - Зелье там какое или заклинание, чтобы всё прошло быстрее. А не то вернусь с того света и надеру тебе задницу.
- Тебе ничего не угрожает, дорогая. Однако, как ты сама прекрасно понимаешь, безболезненных родов не бывает. Так что придется потерпеть.
За малым не убила его на месте. Ясен перец, Пьетро был не виноват. Никто не был виноват, вот только это не мешало мне поносить весь белый свет.
Мне всегда было плевать на религию, но сейчас даже я мысленно обращалась к Смотрящему *. Если ты существуешь, небесный придурок, сделай хотя бы так, чтоб меня вырубило, пока эта фигня не закончится.
***
- Ну, получи и распишись, дорогой. Будем играть в угадайку, или ты сам мне скажешь, кто из них колдун?
Пьетро обалдело пялился на мальчишек. Кажется, в его планы тоже не входила двойня.
- Я не знаю, - наконец признался он. - Понимаешь ли, новорожденные маги ничем не отличаются от обычных детей. Когда ты была беременна, я видел только ауру...
- Ауру он, значит, видел, - протянула я. - А что их было двое, ты не видел? Или специально не сказал?
- Если б я сказал, ты избавилась от обоих. Я не хотел, чтобы ты допустила ошибку.
- Так ты знал?! - взвизгнула я. - Знал и не сказал мне, что будет двойня, потому что, видите ли, детишек жалко. А меня тебе не жаль?
Мои вопли разбудили детей, и теперь они орали как резаные. Впрочем, мне было пофиг.
- И это ты называешь заботой? - я пыталась перекричать сопляков. - Детей спасает, а на меня плевать. Тоже мне, добрый маг...
Пока я надрывалась, Пьетро уже взял одного из спиногрызов и понес в дом. Но на последней фразе он остановился и промолвил, глядя мне прямо в глаза:
- Я не добрый, дорогая. Я светлый.
***
Родителям было не привыкать — подумаешь, двумя больше, двумя меньше. Папа даже радовался, что теперь в нашем «цветнике» целых два мужика. А вот мне было не до восторгов.
Они все думали, что стоит этим маленьким паразитам покинуть моё тело, и я сразу проникнусь к ним огромной любовью. Ага, щас. С какого, скажите, перепугу я должна полюбить существ, которые только и делают, что превращают мою жизнь в грёбаный ад? Только скажите, где включается материнский инстинкт, и я выломаю эту кнопку к Хамбловой бабушке. А сама убегу за тридевять земель, чтобы не слышать этих воплей, и никогда — слышите, никогда! — больше не буду спать с мужиками.
- Дорогая, - урою Пьетро, если он ещё раз так обратится ко мне. - Я, конечно, не знаток психологии, но мне кажется, что для развития детей не полезно, когда их называют «этот рыжий» и «тот чернявый». Может, мы придумаем малышам имена?
- Окей, - ответила я, не отрываясь от приключений Спанч Боба. - Пусть чернявый будет Боб, а рыжий — Патрик. Вопросы есть?
- Только один. Почему ты называешь детей именами мультяшных персонажей?
- Окей, в следующий раз будут имена из «Игры Престолов».
А следующий раз будет, когда пламбоб на горе свистнет, добавила я мысленно. Не дождешься, муженек, чтобы я с тобой легла. Однако Пьетро оказался более хитрой задницей, чем я думала.
Ессно, я не собиралась сидеть по уши в памперсах и детских воплях, как положено хорошей жене. Маленько очухавшись после родов, я вернулась к огороду — помидоры хотя бы не орут. Когда Пьетро раскрыл варежку на тему женского предназначения, я моментально его осадила:
- Сам захотел, сам с ними и возись. А я, между прочим, обеспечиваю жратву тебе и всей семье, так что мог бы и помочь с садом.
Пьетро помог. Он сварил суперское зелье то ли от жуков, то ли для лучшего урожая... пофиг, короче. Я на радостях, что мой мужик наконец сделал что-то полезное, понеслась в сад, и...
И содержимое пшикалки каким-то неведомым путем прилетело мне в хлебало. Я на несколько секунд забыла, как дышать, и думала, что прямо здесь отброшу тапки. Но чувак на небесах решил, что недостаточно надо мной поиздевался.
- Твою-у ма-а-ать!
Эта бодяга была предназначена для того, чтобы растения зеленели и колосились, но вместо этого позеленела и заколосилась я. Кожа оставалась зеленой, как я её ни скребла губкой. И, словно этого было мало, на башке вырос куст вместо волос. Да такой здоровенный, что спрятать его можно было только под дурацкой ведьминой шляпой, которую добренький муж мне одолжил.
Кстати, о птичках (а точнее, о той птичке, что так не хило нагадила мне на голову). Я чуть не прибила Пьетро, хоть он и вякнул, что не виноват и вообще надо соблюдать технику безопасности. Хуже того, этот засранец разводил руками и говорил, что ничего не может сделать.
Пообещав навалять ему позже, я принялась за дело сама. Пробовала разные зелья — от сорняков, от магической хвори, даже хотела сварить анджелинин дождь наоборот, чтобы эта зелень наконец ушла. Но, ясен перец, ничего не помогало.
Я опустила лапки — и внезапно поняла, что напрасно истерила. Да, я стала похожа на гигантскую спаржу, но зато теперь мне не требовались ни еда, ни сон. Достаточно было ополоснуться и посидеть пару часиков на солнышке, чтобы чувствовать себя зашибись. Оказывается, быть овощем не так уж и плохо.
Молоко офигело от такой трансформации и покинуло меня насовсем. Теперь можно кормить детей питательным отваром, который сварганил Пьетро, и больше никто не будет хватать за титьку.
И вот тут, когда я почти смирилась с этой зеленкой во всё тело, муженек и предложил мне исцеляющее зелье. Обещал, что оно повлияет только на внешность, остальное останется при мне. Не чуя подвоха, я выхлебала весь пузырь...
...А очнулась в спальне. Муж валялся рядом в чём мать родила — и, судя по его довольной роже, первая брачная ночь всё-таки состоялась.
- Козёл! - орала я так, что чуть не вылетели стёкла. - Обещал вылечить, а сам напоил и изнасиловал?!
- Ну что ты, дорогая, - Пьетро был спокоен, как всегда. - Не было никакого насилия, всё случилось по твоему согласию. Скажу больше — по твоей инициативе. Ты же говорила, что переспишь со мной тогда, когда сама этого захочешь, вот ты и захотела.
- Не могла я захотеть! Ты всё врешь.
- Если не веришь мне, могу восстановить твои воспоминания.
Увы, Пьетро не врал. В воспоминаниях так и было, я действительно сама на него накинулась. Нет, вы прикиньте — я, лесби, сама пристала к мужику!
- Это магическая виагра, да?
- В отличие от человеческой, абсолютно безвредна для здоровья. Я даже собираюсь её запатентовать.
***
Время шло, и я уже почти забыла про эту досадную случайность. Подумаешь, завалил он меня один раз, второго ему всё равно не светит. Да и не было у меня времени жевать сопли, потому что начались реальные проблемы.
В другое время папа мог бы пошутить, что наконец-таки стал примером для дочери — иначе почему я тоже хожу с листьями на башке? Сейчас ему было не до приколов. Раньше папаша был, как тот зайчик из рекламы — с батарейкой в одном месте. Теперь у него сели все батарейки разом. Отец то и дело терял сознание, особенно в холодные дни.
Ежу было ясно, что обычной человеческой хворью тут не пахнет. Я выцыганила у мужа несколько книжек про людей-растений, но не нашла там ничего, что бы меня успокоило.
- Сделай хоть что-нибудь! - забыв все обиды, я рыдала у него на плече. - Ты же маг, ты должен знать...
- Я не всесилен, дорогая, - ответил Пьетро. - Если ты забыла, маг не имеет права нарушать естественные законы. Так что мне жаль, но я ничем не могу помочь.
- Но есть же эликсир жизни...
- Уже поздно его принимать. В лучшем случае твой отец проживет на пару месяцев дольше, а потом станет ещё хуже. Ты хочешь продлить его мучения?
- Но это нечестно! На кой тогда нужна эта магия, если я не могу спасти отца?
- Послушай, Мими, - едва ли не впервые со дня помолвки муж назвал меня по имени. - Мне правда жаль, но мы ничего не можем сделать. Я знаю, как тяжело терять близких, но на этом жизнь не заканчивается. У тебя есть дети и...
- Да ну тебя! - я вырвалась из его объятий. - Молчал бы уже, раз не умеешь утешать.
Слово «дети» было последним, что я хотела слышать. Разноцветные засранцы уже подросли и стали похожи на людей, но никаких тёплых чувств к ним у меня не проклюнулось.
Все вокруг долдонят, что дети — это наше продолжение, то, что делает нас бессмертными. Три ха-ха. Если они и могут быть чьим-то продолжением, то точно не моим. Особенно Патрик.
Боб... ну, да, он унаследовал мой шнобель. До чего ценные гены, зашибись.
***
Папы больше нет.
Вчера Лили приехала к нам на юбилей родительской свадьбы. Мы собирались отмечать вечером, но...
Я думала, что после расставания с Анджелиной мне было плохо. Я думала, что не бывает ничего хуже, чем залететь от чудака на букву «М», крутящего с твоей сестрой. Рожая, я думала, что больнее уже не будет.
Так вот, забейте. Я ничего не знала о том, как может быть больно и плохо.
Во всём этом меня больше всего бесило, что остальные продолжают жить так, будто ничего не случилось. Мама, как и раньше, занималась хозяйством и внуками, Джорджия вообще собрала манатки и свалила. Ещё бы, раньше она слушалась только отца, а мы, стало быть, недостойны её прыщавого величества.
Нет, вы только посмотрите — ведут себя так, будто это не их потеря. И только я хожу по барам и напиваюсь до такой степени, что начинаю видеть глюки с Анджелиной в главной роли.
Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы мне не вправил мозги — кто бы вы думали — любимый муженек.
- Думаешь, ты здесь самая несчастная? - пробурчал он, в очередной увидев меня в дрова.
- Уж точно не ты. Не твой же отец умер.
- Не ты одна потеряла близкого человека, дорогая. Твои сестры, напомню, тоже остались без отца. Но почему-то у них жизнь продолжается, а не спускается в унитаз.
- Скажешь тоже! - фыркнула я. - Они обе спали и видели, как отсюда слинять. Лили вообще ничего не интересует, кроме долбаной полиции, Джорджи смотрела на всех нас, как на какашек. Мне тоже уехать, чтобы начать новую жизнь?
- Из всего ты услышала только это, прекрасно. Не сомневался в твоем эгоизме, дорогая.
Я собиралась было хмыкнуть и уйти к себе, но тут желудок скрутило. Пара секунд — и я уже обнималась с толчком.
- Тебе на всех наплевать, - продолжал муж, будто не замечая, как меня выворачивает и без его проповедей. - На мать, которая держит весь дом на себе, включая твоих детей. На сыновей, которые сутками не видят маму. На меня. На ребенка, наконец, которого ты травишь алкоголем.
Я уже открыла рот, чтобы наградить Пьетро званием капитана Очевидность, но последняя фраза заставила меня замереть с раззявленой варежкой.
- Не поняла? Ты что, намекаешь, что я залетела? Опять?!
- Я не намекаю, дорогая. Надеюсь, теперь ты будешь благоразумнее.
Пьетро вышел из ванной, оставив меня переваривать услышанное.
Гавайские зомби! Только этого мне не хватало.
***
Я не особо-то верила в переселение душ — тем более, что была не понаслышке знакома с настоящими призраками, которые даже не думали ни в кого перерождаться. И тем не менее, я узнала о беременности именно тогда, когда папы не стало. Случись это хотя бы на день раньше, я бы послала спиногрыза куда подальше, но теперь не могла.
Пьетро распинался, как тяжело моим сестрам, но ни слова не сказал о матери. А ей, между прочим, было намного хуже, чем всем нам. Только внуки и не давали маме отправиться вслед за папой. По ходу, ей мои дети были нужнее, чем мне.
И я решилась родить ещё одного. Мне без разницы, двое их или десять, а мама будет рада новой ляльке.
Что я там обещала, дать следующему ребенку имя из «Игры Престолов»? При виде счастливой рожи Пьетро, наконец-таки ставшего папашей, меня так и подмывало назвать сына Джоффри. Но, к сожалению, муж был не в теме и вряд ли понял бы мой стёб.
Ладно, фиг с тобой, носатый. Пусть будет Брандон.
* Смотрящий (ориг. The Watcher) - символ веры в мире симов (The Sims: Medieval)
техничка
Деньги мы потратили на
шмотки новый трейлер и очередную лужайку.
бонус Ну правда же, они прелесть?
