[bertytops]

перед прочтением

Боже, я не знаю, как убрать свой мод на камеру!
Тут есть фотография из скайрима, нашла её в интернете по запросу, она не моя.

Лавины

седьмая запись

- Вот так, да, да, давай, кушай.
Нимфадора похлопала Трулю по боку и тут же отпрянула, когда собака набросилась на миску с кормом. Хвост Трули напоминал ей пропеллер с мини-моторчиком, для включения которого нужны были батарейки в виде курочки. Или сухого корма. Или человека. Сторож из Трули был никудышный - он любил и приветствовал всех.
Но к чему это всё – хвост-пропеллер снова заработал на полную мощность, крутясь, словно юла. По прихожей разносилось громкое чавканье.
- Хороший... мальчик, - сказала Нимфадора, с трудом выжимая слова.
Наевшись, успокоившийся Труля вернулся на подстилку и свернулся чёрным клубком (клубищем?).
У Нимфадоры и Трули был негласный договор: он её не трогает, а она его кормит, когда Джонни нет дома. Пёс, правда, жил по своим правилам, и с огромным удовольствием накидывался на Нимфадору, противным языком слюнявя её лицо.

Труля вырос неожиданно быстро, да ещё и раза в три крупнее предполагаемого.
- Страшная псина, уйди-уйди-уйди! – пищала Нимфадора, когда собака лезла к ней обниматься.
- Большой плюшевый медвежонок, - ласково проговаривал Джонни, вымывая запачкавшегося пёсика после двухчасовой прогулки.

Нимфадоре стали сниться сны. Нет, конечно, они и до этого были, но обычно она просыпалась по утрам, помня лишь некоторые фрагменты из ночных сновидений, но здесь дело обстояло иначе. Она помнила всё.
Она помнила, как нежно кто-то шептал ей её имя, и она плакала, потому что она здесь, на земле, к пяткам прилипли хвойные иголки, под ногти забилась грязь. Кто-то шепчет «Нимфадора», и она кричит, ревёт, воет, ведь она всего лишь здесь, здесь!..
И Нимфадора каждое утро просыпалась в таком состоянии, будто и вправду всю ночь бегала по лесу. Откуда только пышному хвойному лесу взяться в Китежграде?

Сны замучили её настолько, что однажды, проснувшись утром, Нимфадора поняла, что у неё нет сил встать с кровати. Вот совсем. Вызвали врача на дом, который диагностировал переутомление, немного повышенную температуру и выписал успокоительного.
Читатель может подумать – опять недомогание? Серьёзно? Когда всегда пышущей здоровьем основательнице внезапно становится плохо, это может значить лишь одно...

И да, это было именно оно. Нечто, впоследствии чего у женщин вырастает живот. Нечто, вызывающее у них же непреодолимое желание дегустировать экстремальные блюда в духе курочки, политой карамельным сиропом, или же салатик с апельсинами и брокколи.
Настало время Нимфадоре подтвердить (ну или разрушить) миф о чудных пристрастиях бе-ре-мен-ных.
О своей беременности Нимфадора узнала весьма необычным образом: от Джонни. Который узнал об этом от своего отца. Который, в свою очередь, во время последнего визита Нимфадоры увидел исходящее от той «слабое серое свечение». Которое могло драматично означать лишь одно.
Но тест Джонни на всякий случай купил. И даже не один.
Тесты, естественно, оказались положительными, и теперь этих двоих ждали мучительные размышления, начиная вопросом «как так случилось-то?» и заканчивая «что теперь делать?».
И, на удивление, долго думать им не пришлось. Вариант с абортом был откинут почти сразу, и в итоге было решено оставить ребёнка.
Впереди было несколько месяцев на осознание того факта, что они теперь семья.
- Поздравляю с непосредственным участием в формировании новой ячейки общества, - Элли сочувственно похлопала подругу по плечу, наливая себе ещё порцию текилы.
- Не говори, сама в шоке, - ответила Нимфадора, тоскливо переводя взгляд с рюмки Элли на свой пустой бокал. Затем вздохнула и потянулась к бутылке шампанского, на котором яркими буквами красовалась надпись «Детское».

Теперь Нимфадоре нужно было по-новому взглянуть на Джонни. Она привыкла воспринимать его как своего парня, но отныне он - отец её ребёнка.
И вроде простые у них были отношения: обычные свидания, некоторые яркие и запоминающиеся, некоторые – не совсем удачные... Были и долгие прощания, и мелкие ссоры, которые частенько вспыхивали по инициативе Нимфадоры и погасали благодаря спокойствию и выдержке Джонни. Иногда, довольно редко, ссоры возникали, когда всё-таки не бесконечное терпение Джонни достигало своего предела, и тут уж обеим сторонам требовалось время, чтобы успокоиться. Но именно после таких ссор так нежно возращение любви и участия.

Им было комфортно друг с другом, настолько комфортно, что они и съехаться успели, жили уже под одной крышей. Если смотреть со стороны, то беременность Нимфадоры кажется таким очевидным продолжением этих отношений, остаётся только удивляться, что беременность оказалась неожиданностью и не была запланирована.
Но мечтали ли они о совместном будущем? Придумывали ли их ещё несуществующим детям необычные имена? Вроде... нет.
Или это только одна она, Нимфадора, придерживалась такого мнения? И, может, тогда, когда они лежали на холодном песке, и Нимфадора почти взахлёб рассказывала об очередных великих планах, где она (боже, и вправду ведь!) всегда была одна, Джонни, с мягкой улыбкой на лице, внимательно её слушал, представляя картинку немного иначе?
Какое желание загадывает он, когда видит падающую звезду? Что первым приходит ему в голову? Чего он желает большего всего на свете?

Ведь если Нимфадора никогда и не задумывалась о подобных вещах, это не значит, что и Джонни не думал о таком?

***

Нимфадора горела от злости. На почту, на чёртову электронную почту ей пришло унизительное письмо о том, что редакция «Реальных странностей» больше не нуждается в её услугах и приглашает её в офис, чтобы ознакомиться с приказом об увольнении.
Подводка тряслась в её руках, и стрелки на глазах пришлось перерисовывать два раза.
- Что за твари, - процедила она сквозь зубы, перекидывая через плечо сумочку, и со всей силы толкнула входную дверь. Ту самую, зелёную расписную. Которой, на самом деле, без проблем можно было бы убить кого-нибудь…
Нимфадора сердито стучала каблуками по неровно заледеневшей дороге, умудряясь при этом сохранять абсолютное равновесие. У Малькольма не было ни единой причины для её увольнения, потому что она всегда показывала себя исключительно с лучшей стороны и ни для кого в редакции не являлось секретом то, что в популярности журнала её статьи сыграли далеко не последнюю роль. У них не было ни единой, ни единой причины для её увольнения, только если…
- Добрый вечер, мисс Мельядо, - натянуто улыбнулась секретарша.
«О. Так теперь я стала мисс Мельядо для неё?»
- Джейси, что за фигня? Ты ведь в курсе, так ведь? Что за внеплановые подточки?! – напала на неё сходу Нимфадора.
Джейси нахмурилась, оглянулась по сторонам и, склонившись над столом, прошептала:
- Я сама ничего не знаю, мне было приказано передать тебе документ и сделать так, чтобы ты подписала его.
Нимфадора ответила. Ответ её был весь усеян разнообразными формами непечатных фразочек, поэтому, вкратце – она заявила, что подпись ставить не будет и что собирается докопаться до правды (другими словами – до Малькольма).
До Малькольма долго докапываться не пришлось, он (поразительно!) сидел в своём кабинете, в Китежграде, где выловить его раньше считалось небывалой удачей, ибо в эту пустыню он заезжал не особо часто.
А тут – лёгок как на помине. И объяснение его такое лёгкое, простое, незатейливое.

- Вы нарушили договор. Вы ведь ожидаете ребёнка, не правда ли, мисс Мельядо? А в договоре прописано, что сотрудницы нашей фирмы не имеют права-
- Быть беременными?
- Именно. Но в договоре всё сформулировано по-другому, - очень вежливо уточнил Малькольм.
- А сотрудники вашей драгоценной «фирмы», - последнее слово Нимфадора буквально выплюнула, - имеют право заводить детей? Только сотрудницам нельзя?
- Конечно. Ведь это не сказывается на их работоспособности.
И ещё ведь улыбается.
- Да идите вы к чёрту со своими сексистскими договорами!

Наконец-то Нимфадоре впервые в жизни выдалась потрясающая возможность – уйти красиво, громко хлопнув дверью. Внутри зашевелился какой-то приятно мстительный червячок, предвкушающий сиё действо. Дверь захлопнулась, вместе с тем раздавливая и червячка.

***

Действовать нужно было незамедлительно. Нимфадора не собиралась сидеть сложа белы рученьки в ожидании ребёнка. Нынешний её статус – безработная беременная женщина – совершенно её не устраивал. Поэтому она решила стать местной акулой бизнеса и открыть десять первоклассных предприятий.
«Ну ладно, пять, пусть пока будет пять, будем реалистами» - Нимфадора недовольно поморщилась и зачеркнула в своём блокнотике гениальных планов строчку.
Она представила, как она деловито расхаживает по магазину, рассматривая стеллажи с...
- Игрушками? – подсказал Джонни, заглядывая за плечо Нимфадоры и легонько целуя её в щёчку.
...рассматривая стеллажи с игрушками. Она провела рукой по одному из тысячи представленных на витрине плюшевых собачек - истинное блаженство, ведь их продукция создаётся из самых качественных материалов. Вы только потрогайте этого пингвинёнка! Чувствуете, насколько он мягкий и нежный? Неудивительно, ведь над каждой ворсинкой трудились лучшие мастера этог-
- Ну так что? – нетерпеливо переспросил Джонни.
- Нет-нет, - задумчиво пробормотала Нимфадора, прикусывая колпачок ручки, - нужно что-то другое...
- Ну, может, куртками?
...рассматривая стеллажи с куртками?..
Нимфадора резко развернулась.

- Ку-ку, Джонни, в пустыне никто их брать не будет, - и постучала ручкой по корешку блокнотика, как если бы точно так же постучала бы Джонни по голове.
- Да нет же! – почти что вскликнул он и тут, понизив тон голоса так, будто их могут подслушать, заговорщически зашептал: - Ты ведь тоже обратила внимание, как в последнее время в Китеже холодно? Я живу тут всю жизнь, и ещё никогда здесь не было холодно так долго! Но это ведь пустыня, поэтому никто и не думает покупать куртки или там пуховики какие-нибудь. И уж тем более никто и не думал клепать эти самые пуховики! Начать можно с малого – по ночам тут бывает холодно, так ведь? Можно продавать сначала лёгкие курточки, а потом...

Тут Джонни подмигнул, намекая на то, что дело пойдёт крайне прибыльно (по крайней мере, его фантазия рисовала картинку именно так).
- Хм, весьма рискованно... – протянула Нимфадора и хитренько улыбнулась. – И поэтому курточки звучат прекрасно.
Она представила, как деловито прохаживается по своему магазину, рассматривая брендовые пуховики, и где-то далеко, в Блуотере, сидя в чёрном-чёрном кресле, Малькольм читает газету, в которой говорится о небывалом успехе некой молодой предпринимательницы Н.Мельядо. Интересно, а он изрядно подпортил бы свой маникюр, от зависти грызя беленькие ноготочки? Особенно его порадовало бы известие о том, что компания Нимфадоры перехватила все выигрышные сделки, выкупила большинство акций и в Китежграде отныне занимает лидирующие позиции.
Итак, идея и желание есть, теперь дело осталось за са-а-амым малым – воплотить эту самую идею в жизнь.
Для начала – как вообще делается одежда?